15. ШОУ УРОДОВ
Мэйка сидела на неудобной лавке в метро, наблюдала за мчащейся в два направления толпой.
«Удачный денек. Все, как на подбор». Разглядывать людей начинаешь только в определенном состоянии души. Нужен нейтрально муторный настрой. И чтобы спастись от зарождающегося внутри губительного чувства одиночества, стараешься распознать психологический портрет личностей, которые взгляд избирательно выцепляет из кишащего потока. Процесс начинается всегда с одежды, с внешнего вида. Дальше мозг генерирует картину всей личности. Общественный транспорт – лучший рассадник талантов для «Шоу уродов» в мире.
«Вот идет мамзель Деревянная Девственность» - высоченная, нескладная кобыла в бабушкином крепдешиновом сарафане до пяток. Полустоптанные вьетнамки, неухоженные ногти на ногах, никудышная фигура со свисающим животом и мышиного цвета волосы, собранные в непонятно что на затылке. Такая на все сто уверена, что секс – это грязь, мужчины – ничтожество, a сама она – несчастна. Запущенный случай, исправить невозможно в принципе. Потенциальная старая дева с перспективой умереть озлобленной бабкой с кучей кошек в проссанной квартире. Мужчины такие экземпляры пропускают мимо так же, как тень от комара.
«A вот девочки-ранетки» - стайка девчушек лет по 17, в дурацких новомодных джинсиках, еле держащихся на копчиках, ярких разноцветных кофточках и непропорционально больших кедах с широкой шнуровкой. Не особо интересные личности. Еще дети, мечтающие о светлой любви, не знающие, какие страхи ждут их в будущем, пишущие стихи, рифмуя «слезы-розы» и плачущие по ночам под песню любимой группы «Ведь мы не ангелы, живем мы на земле».
«Вот дом, который построил Джек. A это пшеница, которая в темном чулане хранится в доме, который построил Джек. A это синица, которая часто ворует пшеницу, которая в темном чулане хранится в доме, который построил Джек. Вот кот, который пугает и ловит синицу, которая часто ворует пшеницу, которая в темном чулане хранится в доме, который построил Джек. A это старый пес без хвоста, который за шиворот треплет кота, который пугает и ловит синицу, которая часто ворует пшеницу, которая в темном чулане хранится в доме, который построил Джек…» - и так далее. Каждое Мэйкино рассуждение о новом лице в толпе было чем-то похоже на эту детскую скороговорку. На душе было грустновато, но спокойно. Она старалась не упустить этого состояния и поэтому улыбалась. Едва заметно. Только самой себе. Больше сейчас некому.
«A вот семейный тиран с затюканным сынишкой» - высокий, тощий мужчина с тонкими чертами лица. В глазах ярость. A сына дрыгает от каждого папиного движения. Такого воспитателя врагу не пожелаешь. Дубасит ребенка за все и ни за что. Из этого мальчишки вырастет психованное существо, не имеющее понятия, как жить на свете. Либо маньяк, который будет мстить потом жестокими изощрениями за несостоявшееся детство. И когда его наконец-то арестуют и докажут вину, покончит с собой в одиночной камере каким-нибудь нелепым и неожиданным способом.
«A вот дефилирует инфарктник» - жирный, потный мужик. Лицо изъедено оспенными канавами, глазные яблоки сизо-желтого цвета, губы отдают синевой, как у утопленника. Его сердечная мышца надрывается, крича «Скоро порвусь, чувак! Кабздец тебе!». Интересно, он сам в курсе, что может сдохнуть в любую минуту? Вряд ли. Плавали, знаем: такие личности не воспринимают всерьез прогнозы врачей. Сейчас он приедет домой, возьмет в ларьке пару-тройку банок «Балтики 9» и приблизит обширный инфаркт, который уже заждался своего триумфального выхода.
«О, какой экземплярчик!» - красавец мужик. Лет тридцати, не больше. Уже успел загореть, на даче, наверно, в грядках. Этот никогда не пойдет в солярий, считает это дело недостойным самого себя. A заграничные курорты не признает из принципа, утверждая, что ненавидит жару. В холоде, правда, тоже изнывает. Но главное, что сам уверен, остальное мелочи. Общителен, весел, остроумен, но деградирует. Алкоголик. Вечер без пива – день прожит зря. Выходные напролет запойные. Понедельничные утра даются с трудом. Героически насилует организм подобием совести и отсутствием опохмела, думая, что начальнику не понравится. И плевать, что перегар за километр. Над таким подшучивают молоденькие сотрудницы в кулуарах офиса, a тетки постарше мечтают накормить его «фирменными щами». До лампы ему щи. Выпить бы. Даже жена не нужна. Глаза гулящие. Мимолетные связи, попытки не влюбляться и не влюблять в себя. Уверен, что никому ничего не должен, потому что безумно красив.
«A вот девочка-нимфетка» - нимфетка переросток. Годков так 20-22. Миленькое личико, ухоженные волосы ниже лопаток. Из макияжа только ресницы накрашены. Считает, что красота может быть только натуральной. Высокая и стройная, с длинными ногами. Сезонно-зеленая кофточка, зауженные джинсы цвета «южная ночь». Все отлично. Но что ж ты, дура, напялила шпильку в 12 сантиметров? Стерла за день все ноги, походка обескураживает – Чарли Чаплин курит в углу. A рядом стремный мальчик. Держит ее за ручку, жалеет, наверно. Она же устала. A сама полностью уверена в своей неотразимости. И еще в том, что она так удачно сегодня выглядит. Смехота!
«A только что мимо пролетел человек-метеор» - парнишка лет 27. Это интересный типаж. Разноплановая личность. Высок, подтянут. Сандалии, шорты, клетчатая рубашка до середины расстегнутая, кепка – все в бежевых тонах. Из-под кепки вырывается хвост густых кудрявых волос длиной сантиметров в 30. Метнул синими глазами и исчез в неизвестности. Он всегда в спешке. И без нее все успевает, даже больше задуманного. Но уверен, что если не будет торопиться, ничего не получится. 100% отличный любовник, красиво ухаживает, знает много красивых слов, умело их использует. Бьет сердца жгучих красавиц. Думает, что ищет подходящую спутницу жизни, на самом деле боится ответственности и повседневности.
Очередной поезд разверз дрянной воздух оглушительным грохотом вагонов и пронзительным сигнальным гудком, отгоняя нетерпеливых пассажиров от края платформы.
«Все эти личности составляют отвратное стадо. Кучу безмозглых, безликих кукол, кое-как раскрашенных неумелыми кистями, у которых редко возникает мысль о чем-то светлом. Все они уверены, что жизнь создана только для того, чтобы умереть. Существуют с четким убеждением «Все там будем». Ноль оптимизма. Чертов мегаполис, порождающий только зомби! Показательное сборище уродов!» - еще один поезд выблеснул круглыми глазами желтых фар из тоннеля. Из вагона показалась подруга, которую Мэйка и ожидала. Вовремя. Иначе бы мерные размышления перетекли в кипучую ненависть к этому серому обществу. A Мэйка так старательно глушит ее в себе, заедает горькой таблеткой ожидания чуда и осуществления мечты. Совсем немножко осталось. Совсем чуть-чуть! Сбудемся…
10.06.2009