Лёва Петрович как исконно русский и православный человек праздновал «Троицу» на природе с товарищами и их подругами. Шашлычок из телятинки, охлажденная в роднике водочка, разноцветные болгарские перцы и малосольные огурчики –вызывали острое желание выпить и закусить, закусить и выпить. Поэтому Лёва ни в чем себе не отказывал – получал наслаждение втройне: и от еды и пития и дружеского общения и от пребывания в солнечный летний день на берегу небольшой речки под ослепительно голубым небом.
Лёва с удовольствием выпивал после каждого тоста, смачно крякал и цепляя очередной кусок румяного мяса комментировал:
-Хорошо пошла!
Женщины заливисто смеялись, мужчины сдержанно одобряюще поддакивали и подзабытый в советские годы церковный праздник наполнялся каким-то новым сокровенным смыслом, благодушием разливающимся в душе и теле… Петрович блаженствовал…
Бойкая и звонкоголосая парикмахерша Зина заботливо подкладывала Лёве Петровичу самые аппетитные кусочки шашлыка и курицы –барбекю, призывно улыбалась и задорно светилась своими веснушками. С каждой выпитой рюмкой Лёва все более симпатизировал Зиночке.
…Пикник был в полном разгаре, когда хлынул дождь из невесть откуда набежавшей тучи. Мокрый и радостный народ расселся по автомобилям и покатил продолжать веселье в Зинину квартиру.
Шашлыки заскворчали на электроплите, а водка полилась в хрустальные рюмки. Лёва Петрович задержался перед зеркалом в прихожей причесывая свою изрядно поредевшую к пятидесятилетию шевелюру. Прибитая дождем волосяная поросль казалось еще реже. Пробегавшая мимо Зиночка с тарелками в руках, заметив грустинку в глазах Петровича сходу предложила:
- А давайте я Вам «химию» сделаю?! Будет волнистая и более объемная укладка.
Лёва Петрович пьяненько улыбнулся и дело закрутилось. Хватило семь палочек –бигудей чтобы закатать под химическую завивку все оставшиеся на Лёвиной голове волосы.
…На рассвете сильно помятый накрахмаленными простынями Петрович недоуменно огляделся в незнакомой спальне и ведомый инстинктом побрел в туалет. Пятидесятилетний организм чувствовал сильное обезвоживание и Лёва сразу поддался призыву выпить холодной воды, наклонился над умывальником и ….опешил! В зеркало пялился какой-то марсианин! Волосенки как пружинки -антенны торчали во все стороны. «****ая тётя!!» -внутренне ругнулся православный христианин. –« Че это, ****ь, такое?!» Лихорадочное приглаживание не помогло, волоса дерзко тянулись к солнцу. Намачивание и расчесывание – произвело прямо противоположный ожидаемому эффект. Лёва испуганно огляделся, крадучись юркнул в прихожую, в одежном шкафу нашел лыжную шапочку и быстренько напялил на себя. Его джинсы и рубашка лежали почему-то в гостиной и не заходя в спальную комнату, он резво оделся и ретировался из гостеприимного жилища.
Шагая по просыпающемуся городку Лёва вел внутренний диалог, обдумывая приключившееся с ним явление. Память услужливо восстанавливала картину зеленой лужайки, румяных шашлыков и осиянный образ отца и сына и святого духа с небес. Между ними изредка мелькала веснушчатая мордашка с зеленоватыми глазами с пляшущими в них чертятами.
-Бес попутал! –сделал вывод Лёва Петрович и свернул к месту работы в производственных гаражах горно-геологического предприятия. На проходной вахтерша Васильевна выдала ключ от девятого бокса и недоуменно взглянула на Лёвину шерстяную шапочку, натянутую по уши, в это теплое летнее утро:
-Ты чего в шапке, Петрович?
Лёва нахмурился и молча зашагал прочь. Васильевна озадаченно посмотрела вслед. «Заболел ли чели?...» - посочувствовала она стремительно удаляющемуся механику.
К восьми часам подтянулись остальные члены бригады. Рабочий день начинался с перекура и планерки –десятиминутки. Начальник гаража быстро распределил задания и внимательно всмотрелся в Лёвино лицо:
-Петрович, ты здоров? Почему в головном уборе?
Лёва в ответ промолчал, а зубоскал Степка тут же выдвинул версию:
-Жинка плешь проела!
-Та не-е-е… жена у Петровича в командировке. – опроверг предположение Лёвин сосед. Их жены работали в одном учреждении.
Водители заухмылялись и шутки посыпались градом:
-о чужие подушки лысину протер-
-пробивающиеся рожки прячет!-
-мусульманство принял и башку обрил!-
-насекомых дустом выводит!-
-не-е-е… щас дустом не пользуются, химия сильнее.
«Химия!» озарение прошило насквозь Лёвину сущность, он медленно повернулся лицом к мужикам и неспеша стянул с себя шапку… Водилы удивленно затихли… Подсвеченные солнечными лучами Лёвины русые кудряшки нимбом взвинтились кверху.
Напряженную тишину разбил звучный голос Степки:
-Кудри вьются у ****ей!!!