(памяти Наума Олева)
Однажды, будучи в Москве на Арбате, мы с братом зашли в гости к Науму Олеву.
Наум Миронович превратил свою квартиру в картинную галерею.
Брат с Наумом тихо беседовали о своих картинных делах, а я слонялся по обширной квартире. Поковырял стереосистему. Наум жаловался на треск в одной колонке. Я выдернул колоночные кабели, зачистил позеленевшие концы и закрутил их на место. Звук стал получше.
Я начал разглядывать диски в фонотечной стойке. В основном джаз и диски с песнями на стихи Наума. Джазовый материал был подобран хороший, но сами диски были неизвестного происхождения.
Наум Миронович скосился на меня и проворчал с деланным недовольством:
- Ну, что ты там у меня с****ил.
- Наум Миронович, я уже давно фирменные слушаю, на ваш контрафакт у меня слюна не течёт. - попытался я парировать наезд Наума.
- Димка, - вдруг неожиданно громко вскрикнул Наум, что-то вспомнив, - а ты на иврите писать умеешь?
- Конечно умею, Наум Мироныч, я в Израиле одиннадцать лет прожил, что написать то?
- Я жене подарил Маген Довид, а она хочет, чтобы я написал на нём своё имя на иврите - Нохем бен Меир. Напиши мне на бумажке красиво, а я отдам гравировщику.
- Хорошо, - говорю, - только на иврите правильно не Нохем, а Нахум.
Наум Мироныч, задумался на пару секунд, махнул рукой и говорит:
- Ну, Нахум, так Нахум, пиши Нахум.
Наум Олев ушёл недавно.
Думаю, что не только я почувствовал себя осиротевшим. Он был Человеком с большой и доброй душой.