С Ирой я познакомилась случайно. Мы обе гуляли с детьми в одном и том же захудалом садике, и разговорились с ней именно на тему отсутствия приличных зеленых оазисов в районе. Потом выяснили, что и дети наши почти одногодки: её сын был младше моей дочки всего на полгода. Это было в 1995 году.
Позже выяснилось, что и институт мы закончили один и тот же и факультет один. Только Ирина закончила вуз на пять лет раньше меня. Чем больше мы общались, тем больше сходства находили во всем: в характере, в интересах, во взглядах на мир. Даже в мужьях! Случайное знакомство постепенно переросло в крепкую дружбу.
Ира стала для меня подругой, как говорится, номер один. Даже больше чем подругой – скорее какой-то частью меня. Мы созванивались каждый день и всегда находили море тем для общения. Потом отдали детей в одну гимназию. Ира устроила меня на работу, на которой проработала сама много лет. Мы знали друг о друге всё вплоть до интимных подробностей семейной жизни, и доверяли друг другу, как себе самой. Если пару дней почему-то не общались, то становилось неуютно и появлялось ощущение, что какого-то значительного звена в моей жизненной цепочке недостаёт.
Не могу сказать, что взгляды во всем у нас с Ириной совпадали. Да это и неинтересно, когда не о чем поспорить, услышать противоположное мнение, переубедить или полностью изменить своё мнение на тот или иной счет. Особенно много моих сил было потрачено на убеждение подруги в необходимости сбросить вес и начать следить за собой, пользоваться косметикой почаще, ходить в парикмахерскую. Здесь Ира вяло соглашалась, но добавляла: «Да кому я уже нужна? И такой проживу - замуж уже не выходить». В основном все разговоры сводились к шутке: у неё было удивительное чувство юмора и потрясающая эмоциональность.
В прошлом году Ирина умерла. От инсульта. Ей было всего сорок шесть лет.
Что происходило во мне первый месяц без неё – словами не передать. Я ловила себя на мысли, что постоянно собираюсь позвонить ей, что планирую что-то обязательно рассказать, спросить её мнения… И тут же внезапно осознаю, что этого мне уже никогда не сделать. Ни-ког-да! Такого страшного душевного опустошения я не испытывала ещё. Вместе с Ирой умерла часть меня.
Прошло время. А оно, как известно, лечит. Ощущения пустоты без лучшей подруги стали притупляться. Но во мне постоянно бродит мысль, что я виновата в том, что не сумела Ирину заставить измениться, помолодеть, захотеть жить… Не успела.