Мне грустно. Отсутствие занятия при неограниченном времени ужасно. Я целыми днями меряю шагами бесчисленные коридоры, смотрю в окна и литрами поглощаю клюквенный кисель. Иногда я придумываю для себя какие-то приятные мелочи – например, кресло-качалку или трубку с табаком, и тогда в моей жизни появляется разнообразие. Иногда я рассматриваю намёрзший на оконные стёкла лёд, или сочиняю стихи... У меня большая библиотека, и почему-то особенно много книг о французской революции. Дом просто гигантский, и я иногда устраиваю исследовательские экспедиции в глубину его комнат. Однажды в каком-то чулане под лестницей обнаружился плазменный экран во всю стену и пара сотен DVD-дисков. Теперь я прихожу туда посмотреть кино.
Пишу сейчас голубой ручкой на обороте каких-то старых конспектов по средствам массовой информации в Британии. Рядом качает листьями посаженный мною 3 года назад лимон, сидит игрушечная летучая мышка, стоит чашка с киселём. О, кисель – это отдельная история. Вы думаете, что я своими руками готовлю его? Нет, это подарок мне. От дома. Такая маленькая тайна из тех, что вечно окружают меня здесь. Я нахожу бутылки с ним на перилах старых лестниц, на широких подоконниках окон, на полке камина, и ещё в тысяче укромных местечек, обычных для таких зданий.
Недавно меня очень позабавил найденный в одной из верхних комнат платяной шкаф. Мне показалось, что из-за его неплотно прикрытых дверей потянуло свежим зимним ветерком и запахло хвоей. По незашторенным окнам ползли капли дождя, было слышно, как они стучат по плитам двора, и было совершенно ясно, что весь мир спит, и лишь я стою в кромешном одиночестве посреди комнаты на краю света, и никому нет до меня дела. И чем всё это кончилось? Тихо закрылась за мной дверь, и ноги сами понесли меня на кухню, за морковкой.
Иногда по утрам у меня за спиной раскрываются большие белые крылья, и это не то чтобы очень неприятно, но всё же угнетает, потому что я не очень представляю, что мне с ними делать. И тогда у меня начинают дрожать руки, и кружится голова, но это быстро проходит, и в качестве компенсации, или, если хотите, извинения за моральный ущерб передо мной возникает ведёрко для шампанского, доверху набитое черносливом в шоколаде. Нельзя не признать – это приятно. И я начинаю думать, что крылья были одним из тех загадочных снов, что посещают нас незадолго перед рассветом. И мне становится легче, и я вновь отправляюсь на поиски неразгаданного. На одной из таких прогулок я нашла свою любимую шляпу. Она лежала на дне римского бассейна, расположенного под открытым небом. Воды в нём явно не было очень давно, а были там только высохшие дубовые листья и веточки. Небо наверху было свинцово-серым, и как только шляпа оказалась у меня в руках, а точнее на голове, пошёл дождь. Скоро бассейн снова будет полным.
Вы знаете, над камином в гостиной висит необычайно красивая лосиная голова и подмигивает мне по воскресеньям умными золотистыми глазами. Так вот, однажды моим глазам предстала висящая на шикарных ветвистых рогах корзина, полная больших красных яблок. Мне, конечно, было немного обидно за благородного зверя, которого использовали в качестве банальной вешалки, но я люблю яблоки, и, в общем, рада очередному чудачеству дома. Интересно, почему он так упорно наделяет меня едой? Один из балконов у меня оплетает, подобно хмелю, редиска, на чердаке произрастает раскидистое апельсиновое дерево, а очень странный деревянный холодильник периодически посещают котлеты и солёные огурцы. Ах да, ещё мой питомец лимон на письменном столе и картофельные клубни под кроватью.
Изредка с юга приходят грозы и молнии сверкают прямо над моей бедной головой. Да, это страшно, но тёплый плед, удобное кресло, камин и интересная книга из бесконечных запасов библиотеки с лёгкостью разрешают проблему.
Здесь ничего нельзя получить просто так. Для того чтобы стать обладателем чего-то, надо как минимум этого захотеть. =) Вот так.
Я сижу за столом, пишу и пишу, и опять пишу, а потом снова пишу... Когда не хватает слов, поднимаю взгляд на небо, и они мгновенно находятся... Глажу тёмно-зелёные лимонные листочки, и пытаюсь объяснить, каково это – жить здесь, мешать сон и быль, и быть в некоторой степени птицей.
Не то чтобы следует продолжение, но нельзя сказать, что его
не следует.
22.01.2006