Всё, целые сутки, и даже ещё пять часов следующего дня, проведённых в больнице, прошли-пронеслись почти не замеченные, и наконец-то закончились.
Три врача не спеша идут по зеленеющему майскому бульвару. Дышат свежим майским воздухом, болтают ни о чём, поглядывают на пробегающих мимо прохожих.
А куда, спрашивается, торопиться, если на улице во всю ширь своей натуры разворачивается погожий денёк, приятели молоды, а в карманах у них шелестят новенькие ассигнации только что полученной, пусть и небольшой, но ведь зарплаты?
Правильно, торопиться особенно некуда, поскольку все неотложные семейные дела будут только вечером.
- Присядем? – намекает один, показывая на столики уютного летнего кафе, - Пропустим по кружечке «Невского светлого»?
- Присядем! – радостно соглашается второй.
Третий ничего не говорит, ему дочку через три часа из садика забирать, но разве что, пивка…
Холодное пиво мгновенно утоляет жажду, обстоятельно леденит утробу и медленно согревает душу. Поэтому предстоящие дела и события вырисовываются в новом ракурсе.
- Зайдём? – говорит один и направляется твёрдой поступью в ближайший гастроном.
- А то! – подхватывает второй и вынимает бумажник.
- Так и знал! – ворчит третий, и убирает крупные купюры в самый дальний карман пиджака.
- Мы не пижоны какие-нибудь! – заявляют первый и второй, - Мы коньяк брать не будем!
- Я предлагаю бутылку сухого… - словно одномандатный депутат, вставляет робкую реплику третий.
- Так уж и быть…- соглашаются оппоненты, - Крымского портвейна… пять штук!
- Да у вас крышу снесло! Мне же дочку из садика забирать, а потом ещё ужином её кормить…
- Вот сейчас в ближайший дворик зайдём, пару бутылок раздавим, и пойдём за твоей дочкой.
- С запахом в детский сад ни ногой! – стучит кулаком по прилавку третий, - Перед воспитательницами неудобно.
- Э-э! Отцы-молодцы! – ругается продавщица, - Вы у меня тут не очень, а то быстро в кутузке окажетесь вместо детского сада!
- Да какой от хорошего портвейна запах?! Жвачкой закусишь и все дела…
Время действительно ещё есть, часа полтора. Да и от такой дозы разве окосеешь? Правда, жене вот слово недавно давал, что теперь только по праздникам, и ближайший праздник - День ВМФ, а это целых два месяца!
Крымский портвейн приятно щекочет желудок, затем стремительно разбегается по сосудам и оседает где-то в недрах нервной системы. Бледно-синее небо становится бирюзовым, а пыльные листья на липах светятся дивными изумрудами.
Вскоре, привлечённые запахами сиюминутного праздника, возле приятелей начинают виться старожилы местного общества, но со своею тарой. Чего уж там, понемногу наливают и им…
- Всё! – хлопая себя по коленям, говорит третий и поднимается, - Мне пора в детский сад.
Приятели идут его проводить. По дороге одному из них приходит в голову идея, забрав дочку из садика, потом ещё немного посидеть. Ведь когда ещё, им троим однокурсникам, буквально вытянувшим, между прочим, минувшей ночью с того света не одного тяжёлого больного, представится случай вот так встретиться?
- Нехорошо как-то выпивать при ребёнке… - сомневается молодой отец, - Да и дочка заложит нас супруге, что пьянствовали.
- Разве же это пьянство?! Ведь мы сделаем всё культурно, в том смысле, что устроим чаепитие…
- Как это?
- Нальём в чайник вино, расставим чашки, ложечки, сахарницу… накормим дочку, затем посадим её играть с куклами, а сами, тем временем, ещё немного посидим…
Трёхлетний ребёнок всегда рад гостям. Пока папаша Сева разогревает на кухне еду, дядя Вова и дядя Лёша раскладывают перед Олечкой кубики, раскрашивают картинки и читают ей сказки. Затем заботливый отец кормит дочку, и все садятся пить чай.
Олечке наливают из одного чайника, а себе, понятное дело, из другого, что побольше.
Конспирация выходит на загляденье, комар носа не подточит.
За полчаса до прихода с работы жены, она тоже врач, только трудится в поликлинике, приятели быстро собирают пустые бутылки, прощаются, торопясь уже к своим неотложным семейным делам, а довольный папаша отправляется на кухню мыть посуду. Под звон тарелок с вилками и шум воды, он и не замечает, как на кухню входит его жена, довольно, впрочем, рассерженная.
Она пристально смотрит мужу в глаза и констатирует:
- Всё ясно. А ведь вчера ещё слово давал, что после дежурства - ни капли!
- Да что ясно? Да что ясно-то?! – оправдывается вполне трезвый муж. Ну, может, только слегка выпивший, - Да ты хоть у ребёнка спроси? Ну, заходили ребята, за книжками. Вот, монографию по реаниматологии им дал, и ещё Джека Лондона. Что ж здесь такого?
- Что такого?! А почему тогда, когда я у Олечки спросила: «Кто у папы был?» она ответила: «Дядя Вова и дядя Лёша». А когда я ещё у неё спросила: « И что они делали?» Олечка мне сказала: «Играли со мной в кубики, читали сказки, пили с папой чай и чокались!»