Слишком поздно просыпаюсь.
Возможно против меня работают годы, оплодотворенные исключительно наличием инстинктов.
А вот мои раздумья и разочарования приводят к удивленным выводам:
я еще сопротивляюсь.
Более того - обретя уверенность в своей свободе, я обнаружил в себе заманчивую решимость полностью выдохнуть спертый воздух этого мира,
для того, чтобы наконец укрепиться в вере насчет имманентной боли, которую пытаюсь утолить последнее время.
Да и кто не чувствует за собой права утверждать все, что угодно, в окружающей его пустоте,
перед тем как мир исчезнет при рождении какого-нибудь абсолюта или нового отрицания.
Какой-нибудь бог всегда грозит нам на горизонте событий, пред тем как мир окончательно провалится в черную дыру.
Поэтому, остаюсь ветреным мудрецом,эпикурейцем и стоиком современного Рима,
обходя стороной благородные обмороки и утонченные истерики современников.
Я рассматриваю их как желание заработать себе мученический ореол,
что является по моему мнению исключительным подтверждением общей патологии,
возникающей в экстремальные периоды истории.
Находясь в точке, симметричной античной агонии,
то ли от своего крайнего возбуждения, то ли от презрения, я продолжаю думать,
испытывая равнодушие к нюансам.
Мой разум превратился в практическое оружие, в лекарство от неизлечимой усталости.
И тогда напрашивается один единственный вывод моего пробуждения на задворках философии:
любой человек эволюционирует за счет собственных бездн,
и одиночество, обостряясь в моем сердце становится данностью и единственной верой,
позволяющей утратить общность со всем остальным миром