Эпизод исчерпан

 
  Не знаю, как рассказать: то ли от первого лица, то ли от третьего. Пожалуй, придется не отягащаясь,  рассказать все, как было: ведь правда всегда лучше любого вымысла.
    Итак, это было обычное кафе под открытым небом, какими летом пестрит каждая улочка европейского города. Разомлев от усталости,  я вытянула под столиком ноги и откинула назад голову. Покрытые тенью облака и бездонное небо казались мне такими же равнодушными к моему существованию, как и все окружающее. Рассеянным взглядом я скользнула по сидящими за соседними столиками.  Тут-то  мой взгляд и задержался на паре:   пожилой мужчина представительного вида в роговых очках и молодой- высокий, стройный с густой шевелюрой каштановых, как и его глаза, волос. Я приняла их за отца и сына. Умиротворенные, они изредка обменивались короткими фразами, что очевидно  исходило из их глубинного покоя и согласия друг с  другом. И это придавало изысканный привкус их отношениям -так, по крайней мере, казалось мне.
  "Положительно, они  мне нравятся. - подумала я,- что-то делает их отличными от всех  других с их постными лицами."
 Неожиданно я уловила на себе ласкающий взгляд молодого.  Мы словно замерли, глядя друг на друга. Потом я отвернулась - то был жест ожесточенного бессилия. "Неужели  привлекла  его своим вниманием? Не хорошо это." -  подумалось  мне.
 Но  вдруг эдакий козлоногий Сатир взобрался мне на плечо и хлестая хвостом, шепнул: " Улыбнись ему.  Какой тебе от этого риск? Скорее, деликатность"
  Я  улыбнулась.  В ответ он одарил меня  ласковой улыбкой. Я хоть смущалась, но одновременно бвла полна симпатии к себе. Что из того, - думала я, - чувство юмора у меня ведь сохранилось, черт побери!
 Но по-настоящему смутиться  мне пришлось, когда эта пантомима между нами затянулась.  Я решительно посмотрела ему в глаза.  "Что это? Неужели затянется этот балаган: сообщники, ухмылки за спиной старшего... "  Но не успела я додумать, как  уловила  взгляд пожилого.  Он тоже улыбался, но в его глазах застыла какая-то настороженность. Вконец сконфуженная, я решила сделать вид, что ничего не происходит. Демонстративно открыв сумочку, я вытащила пудреницу, и придирчиво оглядев себя в зеркальце, припудрила блик на щеке, потом подкрасила губы и собиралась положить пудреницу в сумочку, как  в зеркальце мелькнул  чей-то лик. Я обернулась.
 - Вы великолепны, - склонился к моему плечу молодой.
 - Да–да, приятно было вас видеть, –  без особого воодушевления произнес пожилой, похлопывая  молодого по руке и указывая ему головой на выход.
 Сбитая с толку, я несколько раз пробормотала "спасибо."
 
 Вечером я с нетерпением ждала Ирену, единственную подругу, говорящую со мной на русском языке. «Непременно расскажу ей эту сценку. Посмеемся». 
 Стоило ей появиться в дверях, как я выпалила:
 - Послушай, какой эпизод со мной произошел.
 - Потом, потом про зпизод. Одевайся, идем на концерт.
 - Какой концерт,  лучше выслушай меня.
 - Нет времени. Можем опоздать. Пойдем слушать музыку к одному меценату. Он устраивает музыкальные вечера для любителей классической музыки у себя дома.
 - Дома? – захлопала я глазами.– Он, что музыкант?
 - Нет, говорю же, он меценат. Раз в месяц приглашает людей послушать  музыкантов.  Здесь это принято. Не все, конечно, но некоторые из богатых людей имеют возможность устраивать это у себя дома в приятной, дружеской обстановке. Увидишь все сама.

   Особняк в приватной части города, утопающей в зелени, поразил меня роскошью  внутреннего убранства. Антикварная мебель, картины и прочие атрибуты старины. И хотя я  плохо разбираюсь в достоинствах антиквариата, зачарованная, я склонилась к Ирене.
 - Мы словно в музее, – шепнула я, разглядывая развешанные на стенах полотна  живописи.
 - Владелец потомок известного дворянского рода Эстергази. - сказала Ирена, - Жил долгие годы в Америке, после  смерти отца вернулся на родину и... – Она прервалась, завидев направляющихся к нам  двух мужчин в смокингах. – А вот и они. Идем я тебя с ними познакомлю. Но что с тобой? – изумилась она. взглянув на меня. - Ты побледнела.
 - Ирена, это они... понимаещь, они. – едва выдохнула я.
 - Ну да, они – хозяин и его подруга. –  шепнула мне, ничего не подозревавшая Ирена.
   Я сжала ее руку, пытаясь  дать понять мою растерянность, но опоздала:  хозяин  обратился к ней со словами:
 - Очень рад, очень рад. Давно не имел удовольствия видеть вас, дорогая Ирена.  А эта очаровательная дама с вами? Мы, кажется, сегодня встречались, не так ли? - улыбчиво обратился он ко мне и не дожидаясь ответа, заключил: - Надеюсь, будете постоянной нашей гостьей.
  С этими словами он взял мою руку, легонько коснулся ее губами и поспешил на встечу других гостей.
Я заметила, что, стоящий   поодаль от него, молодой, скользнул по моему лицу взглядом, задержавшись на нем покорно- томной  улыбкой. 
  Я была близка к бегству, но продолжала стоять с вытянутым лицом.
 - Чего ты так смущаешься?  - подняла на меня глаза Ирена. - Это же обычная любезность хозяев. В этом доме всех так встречают. Пощли, - потянула она меня за руку  в залу.

   Зала постепенно заполнялась гостями.  Среди них послы, дипломаты и просто пожилые  и молодые пары.  Все радужно друг друга приветствовали, обмениваясь любезностями. В целом,  здесь царила  на удивление непринужденная обстановка приятных встреч и знакомств.
 Вскоре  ведуший объявил программу концерта, представляя  скрипача и пианистку из Японии, исполняющих концерт Брамса. Раздались рукоплескания.
  Я сжала руками виски: «подруга,подруга» - бубнило в моей голове. Сердце мое сжималось. Я чувствовала себя обиженной, если не сказать, обманутой. Еще несколько часов назад эти двое мужчин одаривали меня своими комплиментами. Зачем?
 Меня охватила смутная тоска. 
 - Ты не слушаешь. – шепнула мне на ухо Ирена.
 - Ты сказала «подруга». Объяснишь? – пробормотала я.
 - Потом, потом, дома, - отмахнулась Ирена.

Концерт закончился. Среди шумной суеты и обмена впечатлениями, гости перешли в комнату, где был уготовлен «фуршет» с винами и десертом.
 Я уговорила  подругу не оставаться.
 
  Дома мы уселись на диване.
 - Ирена, - умоляюще обратилась я к подруге, - объясни, они, что...
 Ирена понимающе кивнула.
 - Да, они любовники. Что тебя так удивляет?
 - Это никого  не смущает? - поморщилась я. 
 - Нисколько.  Это их частная жизнь. - сказала Ирена и продолжила: - Ущерба они никому не приносят. Напротив, их добровольная потребность знакомить публику не только  с маститыми музыкантами, но и с новичками, без всякой  материальной связи-потребность слушать музыку и учить понимать ее.  Многие из молодых музыкантов обязаны им своим восхождением к успеху. Так что, дорогая, не торопись осуждать их.
 -- Но ведь они, по крайней мере, один из них, кокетничает с  женщиной, - сказала я.   - Не думаю, что это бывает случайностью.
 Ирена рассмеялась:
 -  Жизнь не дамский журнал, где одни сентиментальные мечтательности. - После некоторого раздумья, она продолжила: -   А, если серьезно, думаю, что понятие красоты и эстетики для них вовсе  не безразлично.  Во всяком случае,  старший  был женат на красавице женщине.
 -  И что?
 -  Что? Ну,как говорится, нравственность не спешила праздновать победу - они очень скоро разбежались.
 -  Видимо, этот брак нужен был ему, как алиби, чтобы скрыть свою неполноценность. - рассудительно, как мне казалось, произнесла я.
 - Кто знает! - пожала плечами Ирена. - Тайна за семью печатями,  как и, вообще, человеческая сущность. Нет большей каверзницы, чем сама природа человека,  ее физической сути. Еще Платон утверждал, что изначально мужчина и хенщина были в одном лице.  Впрочем, что мы об этом?  Ты, кажется, собиралась рассказать о каком-то эпизоде? Давай, выкладывай, что за эпизод?.
 - Эпизод...  эпизод  исчерпан, -     едва выдавила я и, покачала   головой, давая понять, что говорить  больше не о чем.

 Так сложилось, что  я не раз бываю на их домашних концертах. Мы стали добрыми друзьями.  Что-что, а эти люди  всегда доброжелательны и со всеми безгранично приветливы. Никогда мне не приходилось испытывать   чувство презрения и порицать их за нравственную недопустимость. Больше того: считаю, что  мои  представления  о душевных качествах   этих людей  стали  занимать  какую-то  особую  ступеньку на лестнице живых существ.