Беспокойная рота
В каждом человеке сидит как минимум два, а то и три. Во мне сидит рота. Правда, я не знаю сколько это. Но почему-то мне кажется, что это в самый раз для меня. В спокойные дни во мне человека три. Они никак не найдут между собой одноголосое мнение. И часто спорят – КАК поступить. Причем если побеждает один, то второй и третий его начинают заедать так, что через минуток пять – семь - побеждает второй человек, а потом третий. Будто бы они играют в пятнашки. Так и во мне.
Они всегда существовали во мне эти человечки. Но среди них водился главный – этакий генералиссимус. Он выходил и прикрикивал на распетушившихся. И отдавал строгие приказы – что делать и как жить дальше. Зрение у него отменное. Он высокий и похож на маяк в океане. Ему были нипочем штормы и ветры. Раз голова у него высоко расположена – то и слыл он всегда вперед смотрящим. И видел лет на пять вперед. С точностью до меридианных нитей паука. Сейчас он ссутулился и устал командовать и впередусмаривать. Вставать при своем огромном росте на цыпочки и бдительно оглядывать путь.
Он обветшал, обмишулившись в главном. Покрылся плесенью и сидит в глухом гроте. В который есть только вход. Выхода там нет. Вопреки тому, что коли есть вход – то он же может оказаться и выходом. Пристегни ремни да выходи. А для него это пока разные категории.
Остались, изрядно помятые шумные человечки – спорщики. Они затевают свои споры прям с утра. Один маленький и занозливый - всегда пытается так и подковырнуть близ существующих. Друг его, что потолще и поленивее, ну и подобрее, – все время тыкнет его в бок и даже закрывает рот ладонями. Он не совсем уж такой добрый. Потому что может подхватить чужую мысль – и решить, что имеет право влезть в чужую жизнь. Ах, он нахал!
Тут же вступается среднего телосложения солдат. Оловянный. Он достает свою оловянную же трубу и дует в нее что есть сил – он напоминает мне о долге и зовет на работу. Я кидаю взгляд на часы и срываюсь с места, роняя всех своих человечков, рассыпая остатки сна и мыслей, натягивая на разомлевшее после сна и душа тело платье – мчусь, лечу, телепортируюсь.
Человечки прытко настигают меня на выходе из подъезда и множатся на глазах. Видимо от того, что я быстро прыгаю через ступеньки – они перебалтываются во мне как опилки в голове у Пуха. Разбиваются на осколки, тут же, вырастая до индивидов, - и спорят, спорят, спорят…
Никакого сладу с ними нет.
Из-за них я бываю несносной. Причем случается это раза три в неделю. А подзадоривает их всех старая старуха. Она сидит в самом сердце и руки - они ее крюки - длинные и сухие как корни дерева. Она просунула их в самые мои клапаны и зовется тоской. Старая ведьма! Я так ее боюсь и не люблю. Она как оборотень – обернется, чуть ли не русалкой и подружкой. Нашепчет на ушко о тебе. О том - как ты добр и хорош. Потом покажет несколько кадров из прошлой жизни. Она напоминает - о славных днях, о беспечности – казавшейся вечной, о единении душ…..
Ах, ты ж!!! А потом внезапно она вцепляется мертвой хваткой в самое сердце и начинает раскачивать его, бить тоской и будить мятущихся человечков. Они вскакивают, и тут уж начинается восточный базар. С перепугу они думают, что началась война, а они опоздали вооружиться. Хватают всё что попало под руку и несут околесицу. Они несут ее - по мимо моей воли.
Я часто задумываюсь о том, сколько человечков живет в каждом из нас?
Я думаю о том, что человечки бывают разными и, что они воюют между собой. Каждый человек представляет, таким образом, планету – со своим населением и законами. Всяк – сам себе голова. Дай Бог, чтобы у всех эти планеты были мирными ……………………..
Я не окончила повествовать, и очень надеюсь, что продолжением послужат маленькие рецензии – о себе …..
С теплом и уважением к Вам …
)))))))))))))))))))