Нп-1 (0004)
Г.А. Замятин
Минин и Пожарский
ОГИЗ Молотовское областное издательство 1942.
«Минин и Пожарский»
Вероятно, каждый из советских граждан, бывший в Москве, видел на Красной площади памятник Минину и Пожарскому. На памятнике сделана краткая, но выразительная надпись: «Благодарная Россия 1818 г.». Россия, незадолго перед тем пережившая нашествие Наполеона и « двенадесяти языков», постановкой памятника подчеркнула величие совершенного Мининым и Пожарским дела.
В наши дни – дни великой отечественной войны с немецко-фашисткими захватчиками – т. Сталин снова напомнил во великих предков – Александра Невского, Димитрия Донского, Кузьмы Минина, Димитрия Пожарского, Александра Суворова, Михаила Кутузова! Пусть осенит вас победоносное знамя великого Ленина!»
За что же чтит великий русский народ Минина и Пожарского? Чтобы понять это, необходимо перенестись мыслью к началу XVII в.
В течение всего XVI в. в России мы наблюдаем усиление помещичьего гнета и рост закрепощения крестьянства. Возникает в масштабе «всея Руси» крепостное право. В результате этого к началу XVII в. классовые противоречия в России обострились до крайности. Положение народных масс катастрофически ухудшалось. К этому присоединилось еще стихийное бедствие. Три года подряд – 1601–1603 гг. – был неурожай. Наступил страшный голод, за которым последовало «мировое поветрие». В этих условиях началось сильное брожение среди крестьянского населения. Вскоре это брожение превратилось в настоящую крестьянскую войну. Из среды восставших крестьян выделились такие энергичные вожди, как Иван Болотников. Известно, что в 1606 г. Болотников со своим войском подходил к самой столицей – Москве.
В тоже время среди бояр шла упорная борьба за власть. В 1598 году умер последний из Рюриковичей царь Федор Иванович, и власть попала в руки шурина царя – Бориса Годунова. Против него начинают действовать Шуйские, Голицыны, Романовы и другие бояре. Противники Годунова не останавливаются даже перед сговором с польскими панами. Польша после Люблинской унии с Литвой в 1569 г. превратилась в речь Посполитую, в дворянскую демократию, которая покоилась на крепостной зависимости. Польской шляхте удалось достичь полноты государственной власти в таких размерах и форматах; о каких дворянство других стран Европы только еще мечтало. Дворянская демократия в Польше представляла «одну из самых грубых форм общества» (Маркс и Энгельс Соч.т. VIII. стр. 158).
Паны решили воспользоваться переговорами с русскими боярами. Они вознамерились поработить себе Московское государство. Орудием панов против Бориса Годунова сделался Лжедимитрий I. Обласканный сперва паном А.Вишневецким, пригретый затем тестем Вишневецкого, Юрием Мнишеком, который выдал за него свою дочь Марину, поддерживаемый всемерно католической церквью, принятый, наконец, на аудиенции польским королем, предоставившим самозванцу денежные средства, Лжедимитрий I в Октябре 1604 г. вступил с отрядом добровольцев из польской шляхты в пределы Русского государства, а уже в июне 1605 г., после внезапной смерти Бориса Годунова, он торжественно въехал в Москву и стал царем. Меньше чем через год, 17 мая 1606 г. против самозванца поднялось в Москве сильное народное движение: Лжедимитрий был убит, а окружение Лжедимитрия поляки частью погибли, частью были разосланы по разным городам.
Неудача не обескуражила польских панов. При Василии Шуйском, ставшем царем после убийства самозванца, поднимается крестьянская война под руководством Ивана Болотникова (1606 – 1607). Польская шляхта не преминула воспользоваться разгоревшейся классовой борьбой внутри Русского государства и выдвинула нового самозванца, Лжедимитрия II. Опираясь на вооруженные отряды польской шляхты, самозванец занял Калугу и Можайск, затем двинулся к Москве и в июне 1608 г. обосновался в селе Тушино. В 12 верстах от столицы. По месту стоянки самозванца русские прозвали его «тушинским вором». В Тушино приехали враждебные царю Василию бояре. Там образовалась своя Боярская дума, но на деле все вопросы решала комиссия из 10 польских шляхтичей. В Тушино приехала и Марина Манишек, признавшая в Лжедимитрии II своего мужа.
Таким образом, два раза польские паны пытались посадить на московский престол своих ставленников и тем самым подчинить себе Русь.
В это время шведский король Карл IX стремится захватить в свои руки Кольский полуостров и земли около Финского залива и Ладожского озера. Внешне он прикидывается другом России и не раз предлагает помощь войском царю Василию Шуйскому. Напуганный разгоревшейся крестьянской войной, Шуйский, отказывается от притязаний на Ливонию и уступает Швеции г. Корелу со всем уездом. Шведское войско под начальством Я. Делагарди и русское войско под командованием М.В.Скопина-Шуйского очищают города Новгородской земли от тушенцев, а затем направляются к Москве.
Мир Московского государства со Швецией используется польским королем Сигизмундом III, бывшим во вражде со Швецией, как предлог для начала открытой интервенции. Интервенты двигаются на Русь двумя отрядами: в сентябре 1609 г. крупный польский отряд под командованием Сигизмунда III осаждает Смоленск, второй отряд под командованием гетмана Жолкевского направляется к Москве. Под Смоленском полки встретили упорное сопротивление. Осада затянулась на двадцать месяцев. Больше успеха имел Жолкевский. В битве при Клушине 24/VI – 1610 г. Жолкевский разбил направлявшиеся к Смоленску соединенное войско московского царя и шведов.
После битвы при Клушине шведы отправились к своим рубежам. Московское правительство усмотрело в действиях шведов нарушение выборгского соглашения. Дружба шведов с Москвой сменяется теперь враждой.
Поражением при Клушине решил воспользоваться Лжедимитрий II, сидевший в Калуге. В то время, как поляки приблизились к Москве с запада, самозванец подходил к столице с юга. 17 июля 1610 года Василий Шуйский был свергнут с престола. Власть перешла к Боярской Думе во главе с Ф.И. Мстиславским. Из страха перед крестьянской войной бояре вступили в переговоры с гетманом Жолкевским о признании царем польского королевича Владислава. В августе 1610 г. под давлением бояр Москва присягнула Владиславу, а в сентябре того же года при содействии бояр польское войско заняло столицу. Установилась тирания поляков. Поляки стали захватывать лучшие русские земли, усиленно эксплуатировать крестьян, грабить государственную казну, оскорблять национальное чувство русских.
Провозглашение Владислава царем послужило поводом для враждебных действий со стороны шведов. В начале 1611 г. Делагарди с новым войском снова вторгается в пределы Московского государства.
Летом 1611 г. интервенты (поляки и шведы), казалось, достигли наибольших успехов. 3 июня 1611 года пал героически сопротивлявшихся Смоленск, 16 июля того же года шведы захватили Новгород, заключили 25 июля с новгородцами договор и принудили их целовать крест на верность одному из шведских принцев – Густаву Адольфу или Карлу Филиппу.
Но в том же 1611 году на Руси поднимается и национально-освободительное движение. Из Москвы от патриарха Гермогена, из Смоленска от осажденных поляками жителей и из других мест идут призывы встать на польских и литовских людей. Начинается движение в разных городах: в Нижнем Новгороде, в Ярославле, Рязани и т.д. Под руководством Ляпунова быстро собирается значительное ополчение, обычно называемое первым ополчением. В марте 1611 г. ополчение Замосковья, Рязани, Тулы, Калуги и др. городов уже находились в походе по направлению к Москве.
Национальное движение захватило и Пермь. Водным путем по Каме Пермь связана была с Казанью, а по суше – с Сольвычегодском, с Устюгом Великим и другими северными городами. 9 марта 1611 г. вернулся в Чердынь посланный «к Соле Вычегодской да на Устюг Великий» Иван Игошев. Он привез отписку устюжан, «а под отпиской подклеены список» с грамоты патриарха Гермогена, «да с отписок списка ис–под Смоленска, из Нижнего Новгорода, из Рязани, и с Вологодских, и с Ярославских, и с Суздальских». В отписках звали восстать против польских и литовских людей всех «единодушно». Сняв копии с патриаршей грамоты и с отписок, чердынцы отправляют их в сибирские города. Мало этого. Спустя несколько дней после приезда Игошева чердынцы собирают пятьдесят человек ратных людей, снабжают их оружием, дают «наемные деньги на пять месяцев» и отпускают их «из Чердыни под Московское государство в сход к боярам и к воеводам, и к ратным люддем, которые ныне стоят под Москвою… на польских и литовских людей». Пославши сами ратных людей, чердынцы занялись сбором ратных людей с пермских пригородов, Усолья Камского и Кайгорода. Они отправили так же сборщиков «Пермские же земли по ясашных татар, по Вишерских, по Печерскихъ, по Котимских, по Лозвинских, по Косвинских, по Чусовских, по Сылвинских, по Иренских, по Тацыбских»; как только отряды соберутся, чердынцы обещались отпустить их также под Москву на борьбу с врагами.
12 июля 1611 г. пришла в Пермь отписка из Казани. К отписке была приложена кресто-целовальная запись на верность собравшимся под Москвой ратным людям. Казанцы предлагали пермичам целовать крест, если последние этого еще не сделали, призывали пермичей быть с ними (казанцами) «в любви и совете и соединеньи», просили прислать денег на жалованье ратным людям, прислать и ратных людей «случным и с огненным боем» вскоре. Как реагируют на призыв из Казани пермичи? «и отписку и крестоцеловальную запись в Чердыни во всем мире чли и крест по той записи целовали, и иных к крестному целованию приволили. Копия отписки и крестоцеловальной записи были посланы в Соликамск, и Кайгород и в Сибирские города. Но денег чердынцы не дали, ссылаясь на то, что у них денег нет. Что касается ратных людей, то чердынцы сообщили, что ратные люди отправлены 17 марта в Вербное воскресение. То же произошло в Соликамске и в Кайгороде: жители «те все грамоты во всем мире чли и по той записи, которая… прислана крест целовали» и других людей привели к присяге.
Несмотря на то, что в первом ополчении организовалось правительство (П. Ляпунов, Д.Т. Трубецкой и И Заруцкий), несмотря на успехи в борьбе с поляками (Сапега с польским отрядом отошел от Москвы) ополчение не выполнило главной задачи – очищения Москвы от врагов. Причиною тому были внутренние противоречия. В первом ополчении можно различить три группы. Главное ядро ополчения составляли рязанские дворяне во главе с П. Ляпуновым. Вторую группу составляли бывшие тушинские отряды с Д.Т. Трубецким во главе. Третью группу образовали отряды казаков под начальством И. Заруцкого. 22 июля 1611 г. Ляпунов, ненавидимый казаками за дворянскую политику, проводимую им, и за крутые меры против казаков, нелюбимый и дворянами за свою гордость, был убит казаками. После того дворяне разъехались из-под Москвы по своим поместьям, так как не желали признавать царем сына Лжедимитрия II и Марины Мнишек («Маринкина сына»), к чему их принуждал И.Заруцкий. Оставшиеся под Москвой казаки были не в силах одолеть поляков. К тому же к ним не было доверия со стороны населения.
Распад первого ополчения грозил гибельными последствиями. Русь оставалась без единого центра. Наступало «всеконечное разорение». В июне 1611 г. поляки овладели Смоленском. Спустя месяц с небольшим после того шведы захватили Новгород. В Пскове появился самозванец Сидорка. В разных городах образовывались свои правительства.
В тяжелую годину русский народ показал себя как народ-богатырь.
Вести о событиях под Москвой быстро распространились по русской земле. Их разносили прежде всего лица, приезжавшие из под Москвы, а затем вести передавались путем грамот, которыми обменивались города. В городах все сильнее и сильнее обнаруживается стремление к объединению, к солидарным действиям. В этом отношении очень интересна отписка, присланная в половине сентября из Казани в Пермь с Анатожским крестьянином Степаном Андреевым. Казанцы сообщали, что всякие люди Казанского государства сослались «с Нижним Новгородом и со всеми городы с поволжскими и горными и луговыми, и с горными и с луговыми татары, и с луговою черемисою», чтобы «бытии всем в совете и соединенье, и за Московское и за Казанское государство стояти и друг друга не побивати и не грабити, и дурна ни над кем не учинити; а кто до вины дойдет, и ему указ учинити с приговору, смотря по вине; и воевод, и дьяков, и голов и всяких приказных людей (от подмосковного правительства) и городы не пущати, и прежних не переняти, быть всем попрежнему, и казаков в город не пущати, и стояти на том крепко до тех мест, кого нам даст бог на московское государя. А выбрати бы нам на Московское государство государя всею землею Российския державы; а будет казаки учнут выбирати на Московское государство государя по своему изволению один, не сослався со всею землею, и нам того государя на государство не хотети». Стоит отметить, что пермичи оказались вполне солидарными с казанцами. «И мы, господа,- писали из Перми в Казань, - отписку вашу в Перми Великой чли во весь мир многижда, и в Пермские пригороды, списав, послали списки тотчас, и в любви и в совете и в соединенье с вами бытии и за православную христианскую веру стояти ради, и о добром совете о православной христианской веры мы с вами одномысленны».
В момент исключительного напряжения выступил сидевший в заключении патриарх Гермоген. В своих грамотах он убеждал не выбирать царем Маринкина сына (сына Лжедимитрия II и Марины Мнишек). Он заявлял: «отнюдь Маринкин на царство не надобен. Проклят от святого собору и от нас» Гермоген не признавал и Сигизмунда, который замышлял стать московским царем и по этой причине не отпускал сына (Владислава) в Москву.
В конце августа 1611 г. грамота патриарха получена была в Нижнем Новгороде: ее привез «бесстрашный» житель Свияжска Родион Моисеев. Из Нижнего список с грамоты патриарха отослали в Казань, а казанцы в свою очередь послали копию грамоты в Пермь. Грамоту привез в Пермь 10 октября 1611 г. «вятчанин Слобоцкого города Онтонка Кузмин сын Сухих Кулаков»
Грамота патриарха нашла живейший отклик в Нижнем Новгороде. В связи с призывом Гермогена стоит зарождение в Нижнем второго народного ополчения.
В начале XVII в. Нижний–Новгород, ныне Горький, расположенный при слиянии Оки с Волгой, представлял один из крупнейших торговых городов Московского государства. Из Рязанского края и других приокских мест везли сюда – в Нижний – хлеб, из Москвы и Ярославля – западноевропейские товары и русские изделия из дерева и из кожи; из Казани, а особенно из Астрахани шли бухарские, персидские и индийские товары, из Астрахани же везли соль, рыбу, икру, из Вятки, Перми и Сибири – дорогие меха, из Перми по Каме везли кроме того соль. Нижегородский посад рисуется в начале XVII в. значительным и, что важно, растущим. Посад был организован в десятки, объединен в Земский мир с двумя старостами во главе. В тревожные годы в Нижнем создался совет из представителей всех слоев населения; он скоро занял руководящее положение. Посадские люди и стали во главе патриотического движения против поляков.
Начало организации нижегородского движения неразрывно связано с именем Кузьмы Минина. До нас дошло немного биографических сведений о Кузьме Минине. Мы не знаем точно ни года его рождения, ни года смерти. Известно, что по профессии К.Минин был «говядарь» – торговец мясом. Известно далее, что жену Минина звали Татьяна Семеновна, что у них был сын Нефед (Мефодий), что после смерти Нефеда в 1632 г. принадлежавший Кузьме Минину двор в Нижнем Новгороде дан был на житье Марии Хлоповой, а после ее смерти в 1633 г. перешел к Ив. Бор. И Як. Куден. Черкасским. Известно, наконец, что в торговом товариществе средства К.Минина составляли 300 р.
Посадские люди хорошо знали Кузьму Минина, «мужа от рода неславна, но смыслом мудра». В сентябре 1611 г., следовательно, после распада первого ополчения, в разгар разрухи Кузьму Минина выбрали в Нижнем земским старостой. Это был безусловно важный момент в жизни К.Минина. Жители посада оказали ему доверие, облекли властью в весьма ответственный момент. Выборному старосте надо было проявить себя на деле. Видимо, у К. Минина было немало дум о тяжелом положении русского государства. В Земской избе Нижнего Новгорода К.Минин повел речь о необходимости «чинить промысел» над врагами. Эти слова пали на добрую почву. Посадские люди, платившие немалые подати, начали сбор денег на создание нового ополчения. К Минин первый внес свою лепту на народное дело, «мало себе нечто в дому снова оставив, а то все житье свое положив перед всеми на стремление ратных людей». Примеру К.Минина последовали и другие. О начатом посадскими людьми деле объявлено было и другим, неподатным слоям Нижегородского общества (служилым людям, духовенству). По преданию, на заседании городского совета (день заседания точно не установлен) представители посада познакомили воевод, духовных лиц и служилых людей со своими планами. Ввиду важности дела решили созвать на следующий день общее собрание нижегородцев. По колокольному звону нижегородцы собрались на другой день в Спасо-Преображенском соборе. По окончании богослужения протопоп Савва Ефимьев прочел грамоты от властей Троице-Сергиева монастыря и сказал речь. После Саввы обратился к народу на площади с вдохновенной речью Кузьма Минин. «будет нам похотеть помочи Московскому государству, ино нам не пожалети животов своих; да не токмо животов своих, ино не пожалеть и дворы свои продавать к жены и дети закладывать и бити челом, хто бы вступился за истинную православную веру и был бы у нас начальником». Так передает речь К.Минина «Новый Летописец». Это была минута исключительного, глубокого душевного подъема, пережитая массой народа с К. Мининым во главе. Речь К. Минина произвела сильное впечатление. Нижегородцы составили «приговор всего града за руками» о принудительном сборе средств «на строение ратных людей». Заведывание организацией сбора средств поручено было К. Минину. Последний с жаром отдался делу, стал облагать, «смотря по пожиткам и по промыслам». Действие приговора распространялось не только на посад, но и на весь город и даже уезд. Оклад достигал порою 1/5 или даже 1/3 имущества. Сборы были безвозвратные. Так жители Нижнего Новгорода «сами себя ни в чем не пощадили, собирая с себя деньги сверх окладных денег». Приговор о сборе денег подводил прочную материальную базу под организацию народного ополчения. Теперь надо было выбрать предводителя ополчения. Хотели найти «честного (т.е. знатного) мужа, кому заобычно ратное дело», «кто-б был в таком деле искусен и который во измене не явился». После долгого размышления остановились на князе Димитрии Михайловиче Пожарском.
Д.М. Пожарский происходил из старинного, но захудалого рода князей Стародубских, владевших поместьями в Нижегородском и Суздальском крае. Димитрий Михайлович родился в 1578 г. в Подчаре (Троицко-Никольское быв. Владимирской губ.). Двадцатилетним юношей Димитрий Михайлович подписывается под соборной грамотой об избрании царем Бориса Годунова. В 1602 г. Пожарский был возведен в стольники; его приблизили к царскому двору. Царь Василий Шуйский направляет Пожарского в 1608 г. на помощь Коломне, осажденной поляками и литовцами. Получив от разведчиков необходимые сведения, Пожарский внезапно нападает на врагов, разбивает их при селе Высоком, и захватывает большой обоз. Это была первая победа, прославившая Пожарского. Затем Пожарский отсиживается с царем Василием в Москве от тушинцев. За верную службу царь жалует Пожарского вотчиной. В 1610 г. Пожарский назначается воеводою в Зарайск. При Пожарском Зарайск остается верным Шуйскому. Под воздействием Пожарского и соседний город Коломна отрекается от самозванца, переходит на сторону царя. В 1611 г. Пожарский один из первых примыкает к первому ополчению Прокопия Ляпунова, идет из Зарайска к Москве «выбивать оттуда поляков. Он принимает активное участие в восстании московских людей 19 марта 1611 г. В бою на Сретенке Пожарский одолел поляков. Поляки бежали в Китай-город. На другой день Пожарский отразил поляков, укрепившись в своем дворе на Лубянке, но огонь вынудил его отступить. Во время боя Пожарский был ранен и упал. Его отвезли в Троице-Сергиев монастырь.
У нас нет сведений о дальнейшей деятельности Пожарского в первом ополчении. Но лица, «которые пришли под Москву с стольником и воеводою со князем Дмитрием Михайловичем Пожарским», писали 9 сентября 1611 г. в Вологду, что Ив Шереметев с князем Григ. Шаховским с товарищами научают атаманов и казаков убить Д.М.Пожарского, как убили Прок. Ляпунова. Это сообщение наводит на мысль, что Пожарский действовал в первом ополчении и после 19 марта 1611 г. Однако, посольство из Нижнего Новгорода нашло Пожарского в своей вотчине в 120 верстах от Нижнего. Посланные предложили Д.М. Пожарскому возглавить народное ополчение. Стоит отметить, что нижегородцы обратились к Пожарскому, минуя своих воевод – В.Я. Звенигородского и А.С. Алябьева, предпочли Пожарского, как одного из лучших боевых воевод того времени.
Прибыв в Нижний в конце октября, Д.М. Пожарский постарался разграничить функции К. Минина и свои. В руках Минина сосредоточена была хозяйственная часть, в ведении Пожарского находились ратное дело и администрация. Д.М. Пожарский действовал не единолично: свои решения он согласовывал с «общим советом», в котором видную роль играл опять-таки Минин.
Вскоре от Пожарского и совета пошли по городам грамоты с призывом стать заодно с нижегородцами и понизовыми городами против поляков и казаков. Призыв нашел живейший отклик. Вологда, Ярославль и другие города присоединились к Нижнему Новгороду. Нижегородское движение стало превращается в общенародное.
Свою программу нижегородцы изложили в грамоте на Вологду: «а мы, всякие люди Нижнего Новгорода, утвердилися на том и к Москве к бояром и ко всей земли писали, что Маринки и сына ее к того вора, который стоит под Пьсковом, до смерти своей в государи на Московское государство не хотим, так же что «и Литовского короля». Они стремились выбрать царя «всею землею».
В марте 1612 г. нижегородское ополчение двинулось было прямо на Суздаль и Москву, но пришла весть, что казаки под начальством братьев Просовецких идут на Ярославль. То было делом Заруцкого: он намеревался отрезать нижегородское ополчение от поморских и верхневолжских городов; казаки как раз в марте присягнули под Москвою псковскому «вору».
Известие о походе казаков на Ярославль вынудило вождей ополчения принять новый план: двинуться вверх по Волге, занять Ярославль и, действуя здесь, объединить, организовать для борьбы с врагами весь северо-восток Московского государства. В Ярославль спешно отрядили Д.М. Пожарского–Лопату с частью войска, которая и заняла город. Казаки отступили. По пути первого отряда пошла вся рать: она двигалась по правому берегу Волги через Балахну, Юрьевец, Решму. В Костроме воевода Ив. Шереметев, замышлявший за полгода перед тем убийство Д.М. Пожарского, не хотел было пустить ополчение в город, но жители бесцеремонно ссадили Ивана Шереметева с воеводства.
При приближении ополчения к Ярославлю жители вышли встречать его далеко за город. Ярославль стал центром народного ополчения. Здесь оно простояло с апреля до конца июля. По словам С.Ф. Платонова, переместившись в Ярославль, нижегородская военно-административная власть обратилась в правительство всей Русской земли и повела эту землю к Москве для «очищения государства» и для царского сбиранья». В Ярославле создан был «Совет всей земли из выборных от городов людей. В руках Совета и вождей ополчения сосредоточилась верховная власть в ополчении и управлении страной. Как прежде, появились приказы: Померьный, Разрядный и т.д. Пожарский стал писать про себя: «по избранию всех чинов людей, у ратных и земских дел стольник и воевода князь Дмитрий Пожарский». Возможно, что в Ярославле произведены были перевыборы, в результате которых Д.М. Пожарский и занял _____ место. По крайней мере в июле 1612 г. при переговорах с посланниками Великого Новгорода Пожарский говорил: «только (князь твой столб, князь Василей Васильевич Голицын), был здесь, и об нем бы все держались яз к такому великому делу, мимо его, не принялся; а то ныне меня к такому делу бояре и вся земля сильно приневолили». В результате организации войско было одето, обеспечено продовольствием, вооружено. И жизнь в стране стала налаживаться… Помимо организационных вопросов правительству в Ярославле пришлось решать и вопросы международной политики. Два врага было тогда у русских: Польша и Швеция. И тут Пожарский проявил себя дальнозорким дипломатом. Он полагал, что русским не устоять, если сразу повести борьбу и против поляков и против шведов, засевших в Новгороде. Отсюда его стремление – поддержать мир со шведами. Из Ярославля отправляют в Новгород посольство П. Секерина и поручают ему при содействии новгородского митрополита Исидора заключить со шведами договор «чтоб крестьянству была тишина и покой». Возможно, что в связи с этим поднят был в Ярославле и вопрос об избрании царем шведского королевича, признанного Новгородом. Однако, царское избрание в Ярославле не состоялось.
Иван Заруцкий, будучи не в силах приостановить движение против казаков, помыслил убийство Д.М. Пожарского. Во время осмотра Д.М. Пожарским снаряжения подосланный убийца «хоте ударити ножем по брюху князь Дмитрия», но казак Роман загородил Пожарского. Удар пришелся по ноге Романа. Убийцу схватили, подвергли допросу. Планы Заруцкого были разоблачены, ему оставалось только одно – спасать жизнь бегством, что он и сделал, захватив Марину с сыном и увлекши с собою часть казаков.
В конце июля 1612 г. ополчение двинулось из Ярославля к Москве. Предстояли решительные бои с поляками. 20 августа ополчение остановилось лагерем на р. Яузе в пяти верстах от Москвы. На следующий день со стороны Вязьмы подошло польское войско численностью тысяч двенадцать (в том числе: конницы тысячи две с половиной или три) под командованием гетмана Холкевича. Перед гетманом стояла задача – пробраться в Москву, снабдить осажденный казаками в Кремле польский гарнизон численностью тысячи три под командованием полковника Струся. Чтобы не допустить соединения Ходкевича и Струся войска Пожарского и Трубецкого заняли позицию между ними по обеим сторонам р. Москвы: ополчение Пожарского на левом берегу у Новодевичьего монастыря, а казаки Трубецкого – на правом у Крымского двора (ныне парк культуры и отдыха). Для атак Ходкевича во фланг Пожарский направил к Трубецкому по его просьбе пять сотен конницы. 22 августа Ходкевич с войском перешел р. Москву у Новодевичьего монастыря и атаковал ополчение Пожарского, но вынужден был отступить. На следующий день (23/VIII) Ходкевич с войском пошел к Донскому монастырю: он стремился прорваться к Кремлю по Ордынской и Пятницкой улицам. Но русские сумели подготовиться к встрече с врагом: Пожарский переправил большую часть своего ополчения на правый берег реки Москвы и занял позицию в районе улицы Зацепы, Трубецкой с казаками расположились в районе Пятницкой улицы. Решительный бой между русскими и поляками произошел 24 августа. Вечером в этот день особенно отличился К. Минин. Пожарский дал К. Минину три сотни конных дворян. К. Минин переправился с дворянами через р. Москву и стремительно ударил в тыл полякам. Поляки повернули было в сторону Минина, но тут с фронта их атаковала пехота Пожарского, а вслед за пехотой в бой вступила и конница. Битва закончилась полным разгромом поляков. Остатки войска Ходкевича отступили к Воробьевым горам, а потом бежали к Можайску. Сидевшие в Кремле поляки со Струсем во главе остались без помощи. Русские осадили кремль и Китай-город со всех сторон. В сентябре Пожарский обратился к осажденным полякам с предложением сдаться; он обещал им сохранить жизнь и предоставить возможность вернуться в Польшу. Однако поляки надменно отвергли предложение. В конце того же сентября произошло соединение ополчения Пожарского с казаками Трубецкого: появилось одно правительство, в состав которого вошли Трубецкой, Пожарский, Минин и др.; Приказы слились. 22 октября русские приступом взяли Китай-город. 26 октября поляки выдали русских бояр, сидевших вместе с ними в осаде, а затем и сами, истощенные голодом, сдались.
Москва была очищена от интервентов. В первых числах ноября прибыл в Московское государство сам король Сигизмунд со своим сыном Владиславом: он все еще мечтал о подчинении себе Руси. Соединившись с отрядом Ходкевича, Сигизмунд пытался было овладеть Волоколамском, но безуспешно. С жалкими остатками войско со стыдом король вернулся в Польшу. Русский народ отстоял свою независимость.
Принимала ли Пермь участие во втором ополчении? В грамоте из Ярославля в Новгород об отправлении С.Л. Татищева а мае 1612 г. перечислены области, представители которых поехали вместе с Татищевым в Новгород. Ни о Перми, ни о Чердыни, ни о других пермских городах в грамоте не упоминается. Отрядов пермичей вероятно в Ярославле не было. Несмотря на это, можно уверенно говорить, что Пермь имела прочную связь со вторым ополчением. В 1612 г. устюжане, посылая список речей, какими обменялись власти в Ярославле с посланными из Великого Новгорода (в конце июня 1612 г.) в Соль Вычегорскую, просили послать списки с речей «в Пермь Великую и в Еренской городок». В декабре 1612 г. сами Д.Т.Трубецкой и Д.М.Пожарский извещают пермичей грамотой о взятии Китай-города и об очищении Москвы от поляков. Около этого времени в Перми происходит смена воеводы Ивана Чемоданова и подъячего Пятого Филатова другими лицами – Петром Нащокиным и Иваном Митусовым. Почему сменили в Перми воеводу и подьячего, сказать трудно. Смена правительственных лиц не помешала пермичам горячо откликнуться на очищение Москвы от интервентов. По случаю победы над поляками «в Перми Великой по всем храмам молебны пели со звоном по три дни». Добавим, что и новый царь Михаил посылает 1/X – 1613 г. в Пермь «известительную» грамоту о взятии русскими у поляков города Белой, об очищении Тихвина «от немецких и от литовских людей» и об отправлении Д.Т.Трубецкого и Д.И. Мезецкого с ратью «над Новым городом промышлять». Эти данные позволяют сделать заключение, что Пермь не стояла в стороне от великого национального движения. Не принимая непосредственного участия во втором ополчении, Пермь жила одними мыслями и чувствами с освободителями от польской тирании.
Очищение Москвы под руководством К. Минина и Д.М. Пожарского от врагов – событие, имеющее немалое международное значение. В борьбе, какая шла в то время в Европе между растущим в ряде стран – Англии, Голландии, Швеции – капитализмом и силами феодальной реакции, возглавляемой римско-католическою церковью и верными ей государствами (в том числе и Польшей), поражение поляков под Москвой, утверждение независимости русского государства было, разумеется, сильным ударом по реакции. Польский король Сигизмунд III, получивший от отца Швецию, именовавший себя одно время королем Швеции за свою реакционную политику, теперь после победы русских под Москвою должен был распроститься навсегда и с мечтой о подчинении своей власти Русского государства. Недаром в Швеции с напряженным вниманием следили за событиями в России. Сидевший в Новгороде шведский фельдмаршал. Я. Делагарди, регулярно отправлял королю и канцлеру А. Оксеншерне донесения о событиях в России. Шведский наместник в Выборге, Арвед Тенессон в письме к Эрику Элофсону в апреле 1613 г. также сообщал, что в Нижнем Новгороде собралось 20 тысяч «нагайских» ? татар. Важные и более точные сведения о русских делах привез Иерен Брюнно, лифляндский дворянин, проживавший более года в плену под Москвою и отпущенный Д.Т. Трубецким в Новгород лишь в январе 1613 г.
По заслугам русский народ чтит К. Минина и Д.М. Пожарского. В них воплотились лучшие качества русского народа: непреклонная воля к свободе, исключительные мужество и бесстрашие, беззаветная, самоотверженная любовь к родине. Это – подлинные народные вожди, сумевшие так организовать оборону родины, что Польская интервенция потерпела крушение.
После очищения Москвы от поляков К. Минин прожил недолго. В декабре 1615 г. по случаю волнений среди казанских черемис К. Минина отправили вместе с другими в Казань расследовать дело. На обратном пути из Казани в Москву К. Минин скончался (вероятно, в начале 1616 г.).
Д.М. Пожарский жил после освобождения Москвы почти тридцать лет: он умер в 1642 г., 64 лет от роду.
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
Отв. А. Н. Одиноков