1
Серебристая палочка стилуса пробежалась по глянцево поблескивающему экрану. Легонько касаясь мягко прогибающейся матрицы, она оставляла тонкие штрихи, отметины, кляксы... Вот ярким желтым цветом вспыхнуло лучистое пятно-солнышко, и тут же на глазах налилось светом, засияло, обрело форму и объем. Вот россыпью точек проявились белые звездочки, и одна из них вдруг легонько моргнула, словно подмигнув Мальчику.
- Ух ты... - сказал Мальчик, озадаченно почесав затылок. - Красиво...
Планшетка так и лежала на мостовой, отсвечивая в лучах яркого весеннего солнца. Не заметить ее было невозможно, и странным показалось, что никто не подобрал ее раньше. Мальчик как раз возвращался из школы, шел, весело помахивая новеньким портфелем. Увидел и замер, любуясь. Такая это была ладная вещичка, правильной формы, без лишних украшений – так и тянуло взять в руки! А вы бы прошли мимо? Вот и Мальчик не прошел.
... Крохотный сапфировый шарик висел в пространстве экрана маняще, словно предлагая рассмотреть эту драгоценность поближе. Но как это сделать, Мальчик не знал. И тогда он просто... поманил его пальцем. Позвал, как зовут хорошего друга или младшего братишку, желая показать что-то интересное. Шарик немного повисел на месте, словно раздумывая – и вдруг распахнулся во всю ширину планшета дымчатой синевой спокойного океана.
Мальчик очень любил рисовать. Альбомов, которые покупали ему Папа и Мама, никогда не хватало надолго. В ход шли попавшиеся под руку книги, папины журналы... Ох и влетало же ему за неподходящие “холсты”! А однажды он нарисовал целую картину на новых обоях в гостиной – пока родителей не было дома. Целый мир, сказочный и удивительный, с эльфами, троллями, зелеными лесами, полями золотистой пшеницы, маленькими деревушками. От наказания Мальчика спас старый Профессор, пришедший вместе с родителями – в гости. Пока Папа и Мама разглядывали испорченные обои, медленно краснея, он внимательно рассматривал смущенного малыша, не знающего, куда деваться. И вдруг негромко сказал:
- Творец растет...
Фраза разрядила напряжение. Малыша не стали наказывать. А Профессор посоветовал ему, когда подрастет, поступить в художественное училище. Больше Мальчик его не видел – спустя месяц старый Профессор умер...
Высунув от напряжения язык, Мальчик провел еще одну линию, отделяя море от предполагаемой суши. И – чудо! - берег сразу утратил изначальную синеву, стал неопределенно-песчаного оттенка. Еще касание стилуса, и на нем стали появляться зеленые пятна лесов, тонкие-тонкие змейки рек, причудливые овалы озер... Словно волшебная кисть, сама дорисовывающая за художника мельчайшие подробности, каких на картине и не разглядишь!
Кто мог потерять такую замечательную игрушку, Мальчик не понимал. Нет, он знал, конечно, что рисовать можно не только на бумаге. Папа – инженер часто проводил часы у большого домашнего компьютера, рисуя на экране четкие граненые линии непонятных схем и графиков. Мама не раз говорила с иронией, что он занят улучшением Мира... Но у самого Мальчика никогда не было ничего подобного. Тонкой палочкой-стилусом можно было рисовать на экране все, что угодно, и сколько угодно – и никто не закричит на тебя за испорченную вещь! Это был просто подарок судьбы. И теперь он все больше времени проводил за планшетом, напрочь забросив художественную школу и совсем мало уделяя внимания обычной. Все чаще и чаще ему казалось, что нарисованное на экране начинает жить своей собственной жизнью, независимой от воли художника, и это одновременно пугало и привлекало Мальчика.
2
- Коллега Грант, вы не понимаете! Эта теория божественного происхождения, она... она... Она антинаучна, в конце концов! От вас я такого не ожидал, честное слово! - Мак-Гри кипел возмущением, как доисторический чайник. - По-вашему, какая-то сверхестественная сила взяла и одним махом создала весь мир, от мельчайшей пылинки до величайшей звезды?
- Ну, теория последовательного развития не менее смешна... - спокойно улыбаясь, заметил Грант. - Доказательств-то практически нет. Все современные виды не развиваются. Никак – ни последовательно, ни параллельно.
- Да поймите вы! Есть доказательства, есть! Ископаемые кистеперые рыбы, первыми вылезшие на сушу, чтобы стать предками таких твердолобых... Хищные ящеры – ну что вы, в музее не бывали никогда?! Первые приматы, которые с годами, с веками превратились в нынешний человеческий род... Все это было, и все это оставило свой след в истории, науке, культуре! А вы – профан, непонятно каким образом ставший академиком... Еретик от науки!
Стоявший чуть поодаль лаборант Матисс чуть заметно улыбнулся. Эти двое забавных старцев всегда спорили. Предметом спора двоих ученых служила вовсе не астрофизика – профиль работы института – а давным-давно разрешенная проблема возникновения жизни. Правда, встречались порой еще вот такие ископаемые реликты, как Грант, в век звездных экспедиций и управляемого термоядерного синтеза верящие в божественные силы. Человек – вот сила! И даже если когда-то, в невообразимо далеком прошлом кто-то подтолкнул маятник эволюции в нужном направлении, люди давно уже переросли своего гипотетического создателя во всех отношениях. Сам Грант, в свои сто тридцать три выглядевший максимум на пятьдесят, служил наглядным подтверждением торжества науки над мракобесием.
- Еретик от науки? - вновь мягко улыбнулся Грант. - Коллега Мак-Гри, почему бы вам не сжечь меня на костре? И все ваши доказательства смешны.
- Почему?! - взвизгнул Мак-Гри, размахивая руками в тесных рукавах лабораторного халата.
- А разве не могли они все тоже быть созданы? Спросите, для чего? А хотя бы и для того, чтобы нам с вами было чем заняться...
- Тьфу... - плюнул оппонент Гранта. - Действительно, ваше счастье, что последний костер на планете погас четыре столетия назад. С вами спорить – лучше пойти чем-нибудь полезным заняться.
- И кто сказал, что мир был создан сразу?... - совсем тихо произнес Грант в спину уходящему. - Кто сказал, что Создателю не пришлось потрудиться над этими подробностями?
Темно-вишневый диск глайдера несся низко над сапфировыми волнами океана. Порой гребни волн с седыми шапками пены почти достигали прозрачного дна машины, и тогда Ирма тихо взвизгивала, крепче прижимаясь к плечу Леона. Молодой пилот (Звездная Гвардия, Академия Дальнего Космоса за плечами) картинно-уверенно “вел” глайдер. На самом деле управляли машиной автоматы, и никакая, даже самая высокая волна не могла сбить ее. Ирма и сама это прекрасно знала, но... Видимо, некоторая иллюзия опасности, страха человеку необходима. Ничего такого, просто легкий острый соус к пресной жизни.
- Ты выбрал для нас хороший остров? - шепнула Ирма на ухо Леону.
- Самый лучший в архипелаге. Недавно выращенный, чистенький, и дом в твоем вкусе... И еще там есть для тебя сюрприз!
- Какой?
- Ну нет, тогда это не будет сюрпризом... Потерпи, сама увидишь! - Леон улыбнулся и незаметно тронул эффектор управления. Диск качнуло, создавая впечатление, что его задела волна, и Ирма снова взвизгнула.
- Ну-ну, тихо... Все в порядке, ситуация под контролем, никакой паники! - шутливо отрапортовал Леон.
- Есть без паники, капитан! - столь же шутливо ответила Ирма.
- Включи лучше стерео.
Над стереопультом глайдера медленно соткалось в воздухе голографическое изображение ведущей интерновостей.
- Да ну, переключи на музыку... - поморщился Леон.
- Погоди, там что-то интересное...
Ведущая благодарно улыбнулась Ирме и подмигнула.
- Итак, повторяю, только что получено сообщение от экспедиции капитана Пангау. В далекой солнечной системе, в тысячях тысяч миль отсюда они обнаружили новую, только что открытую планету. Планета идеально подходит для жизни и может стать новым домом для миллионов людей. Таким образом, перед человечеством открываются такие возможности, такое будущее, каких не знали наши предки...
Вдали медленно вырастали покрытые зелеными пальмами берега заказанного для них острова, и впереди были две недели рая... Это был их первый отпуск вместе.
3
За окнами тихо-тихо ложился на город первый снег. Ночные фонари уже зажглись, и в их свете танец снежинок был особенно красив, создавая ощущение праздника. Казалось, вот-вот произойдет что-то хорошее, доброе... Впрочем, Мальчику... нет, не Мальчику, а уже Юноше так не казалось. Он вошел в комнату, зло швырнув в угол сумку с конспектами, и сел за стол, обхватив голову руками. Подруга не пришла. Они договорились встретиться после лекций и вместе сходить в кино, и вот... Прождав до окончания самого последнего сеанса и выкинув застывший букет в сугроб, Юноша уныло побрел домой.
Так он сидел долго, погруженный в свои мысли. Неожиданно краем глаза он увидел что-то яркое, раздражающее, неприлично-веселое. Юноша поднял голову. На куче старых учебников лежала планшетка, и на ее экране, словно издеваясь над его минорным настроением, катились сапфировые волны, буйно зеленели тропические леса. На мгновение ему показалось, что картина шевелится. Ох уж это богатое воображение! Не из-за него ли все беды?
- Дурацкая забытая игрушка... - проворчал Юноша, взяв в руки планшет. - И что я в ней когда-то находил? И картина какая-то... Бред сумасшедшего, вот что это такое!
Решительно, перевернув стилус, одним импульсивным движением, он стер с экрана все, что на нем было.