Я вчера послал ей sms. Я написал просто и прямо. Я написал: любимая, я хочу обниматься. Она не ответила мне.
Сегодня с утра меня ждала записка. Ирина просила позвонить на домашний. Я позвонил, мы поговорили, я оставил ей номер своего мобильного, затем немного понежничал с Машей по телефону. Обожаю её голос, особенно, когда она, играя, говорит: «Алё, алё!». Когда мы катались с ней в авто, она хвасталась, что умеет водить машину с автоматической коробкой передач, я улыбался ей, а она запрещала держать её за руку. Таня на меня обиделась, я думаю. У нас с ней всегда обостряются отношения, когда я ей долго не пишу. Вот и сейчас, открыл ящик и думаю, чем бы удивить умную девочку. Обедать сегодня пойду к Лене - она говорила, что-то вкусненькое приготовила. Она умеет. На днях так объелся приготовленным ею мясом по-французски, что до полуночи мог только обниматься. Зато вторая половина ночи была незабываема. Хотел уже уйти, пришла длинная sms от Оксаны. Бедная девочка. Пишет, что вчера долго боролась со своим самолюбием в размышлениях, зайти ли ко мне поздороваться. Пишет, в силу своих принципов - зашла. Меня не было на месте, и она успокоилась, но сердце дребезжало.
Света всё-таки позвонила. Попросила дочку забрать из музыкальной школы. Два раза звонил Маше. У неё животик разболелся, лежит под одеялом, читает книжку. Кажется, я в неё влюбился. Оксана весь день молчала. Может, больше не появится. Зато тремя sms порадовала Вера. Читает Мишеля Уэльбека: Возможность Острова. Завтра после обеда ко мне придёт Ирина! Я её обожаю. Второго апреля я зарегистрировался на love.rambler от имени девушки Оли, которая хочет познакомиться с другой девушкой для, сами понимаете, интимных отношений. За десять дней моя воображаемая Оля получила 17 предложений заняться сексом от молодых девушек, 4 предложения от семейных пар и 5 от молодых мужчин.
Позвонила Вера. Попросила срочно приехать. Я всё бросил - и к ней. У неё в постели - уэльбековская «Возможность Острова» и куча мятого белья на гладильной доске. Она поплакала-поплакала в плечо и сказала, что, наверное, беременна. Я её успокаивал. С женщинами это случается иногда. Я считаю, надо рожать. Мы пообнимались, а потом стали изучать её животик. Потом, для сравнения, мой животик. В общем, после исследований, закончившихся минетом, она уснула. Я её укрыл, побежал обратно на работу. Наверное, к ней придётся идти сегодня спать.
Галя теперь со мной не разговаривает. Я оскорбил её религиозные чувства, поздравив с праздником Восставшего Мертвеца. Ну не верю я в эту ахинею, и вообще против оживления всех этих зомби, даже таких знаменитых. Сказала, что я испортил ей праздник, обозвала умником и обиделась. Молчит. Вот стерва. Опять появилась Лёля! Она немножко полная девушка, и ещё слегка эгоистичная. Но склонная к нежностям. Не буду её отталкивать.
Вера спала неспокойно, всю ночь прижималась ко мне, а утром я обнаружил её голову у себя на груди, а её ладошку сами понимаете где. Обожаю нежности. Она приготовила мне утренний чай и бутерброды и выглядела, кажется, бодрее, чем вчера. Я оставил её обнажённой и прекрасной.
Оксана уехала в Новосибирск. Я пожелал ей счастливого пути. Как будто камень с души свалился. Она занимается сетевым маркетингом, и все мои попытки вывести её из этого состояния закончились крахом. Однажды она пробовала на мне продаваемые ею кремы - жуть. Эффект был поразительным - мы чуть не сожгли лицо! Какое-то KGC это безобразие производит. По лицу пошли пятна, и я пожалел всех женщин, омолаживающихся масками для лица.
Меня вначале смешило, когда Оксана просила меня постоянно: дай в долг сто рублей, дай в долг двести рублей. Потом оказалось - у неё кошелёк всегда пустой! Она именно так и живёт - просит в долг небольшие суммы. Я смеялся, а потом она однажды попросила пять тысяч. Я удивился и дал. Через неделю она попросила уже тридцать тысяч! Ну ничего себе. Стали разбираться, что происходит - у неё кредитов набрано на полмиллиона! Я говорю ей - не надо жить в кредит, а она объясняет - именно так и надо жить.
Обнаружилась Галя. Для примирения я написал ей, что мне нравится Сократ - его безапелляционная вера в объективную справедливость. Она немного выждала и в sms попросила позвонить ей сегодня до 19.00.
Мы посидели с Ириной рядом за одним монитором, я касался её коленкой и иногда брал за руку, когда она держала мышку - показывал, как, где и что работает. Она делала вид, что совсем глупая, и ошибалась, я думаю, специально, я делал вид, что объясняю ей, как правильно. Она поцеловала меня на прощанье. Такая нежная. Это было восхитительно, у меня даже голова кружилась… Почему вспомнил сейчас об этом - только что встретил в универсаме другую Ирину. Она меня узнала, я не сразу. - На ней был голубой берет. С карими глазами он как-то не смотрится. Она потрогала ладошкой мою щёчку - впервые увидела меня с бородой, улыбалась и светилась как тысяча Солнц. Попросила номер мобильного. Обменялись.
А Галя просила позвонить лишь для того, чтобы меня отругать. Её мужу сделали операцию на сердце, а после операции ему стало хуже, чем было до. Раньше он свободно поднимался на четвёртый этаж, а теперь после каждого этажа отдыхает. С утра вчера у него был крик [на неё], и он даже пытался её ударить, ей было плохо, вот она и захотела меня. Ругала и ругала, сказала, что спать мы больше не будем, и даже целоваться не будем. - Муж догадывается о наших слегка нецеломудренных отношениях. Я спросил, какие на ней сегодня трусики. Она сказала - зелёные. Это мой любимый цвет. На прощанье она сказала, чтобы я и сегодня тоже обязательно ей позвонил. Что творится!
Ночью пришла длинная sms от Оксаны. Она едет поездом в Новосибирск. Написала из какой-то Тюмени. Говорит, что ей нравится путешествовать, но очень-очень скучает. Может, поездка ей пойдёт во благо, и она с кем-нибудь там познакомится, в Новосибирске. С каким-нибудь богатеньким бизнесменом. И она его обанкротит. Это женщина-катастрофа. У неё всегда, ежедневно, ежечасно случается нечто ужасное. На самое неприятное - это то, что она пишет с ошибками. Она однажды спросила меня, она что, моя любовница? Я сказал, что нет. Я сказал, что любовница - это девушка, которая пишет без ошибок. История с Оксаной - это как отражение в зеркале истории с Анной. Только в Анну без ума был влюблён я [до сих пор не могу вернуть на место крышу, так основательно съехала], а в зеркале точно так же ведёт себя Оксана. Надо же, как всё непросто.
Гале решил не звонить. Не люблю, когда забывают про нежности. Машу угощал мороженым. Она сказала, что непременно заболеет. - Я не мог ей отказать, когда она говорила после каждой порции: Хочу ещё! Я ей ответил, что если она заболеет, я буду её лечить. И непременно буду целовать - в горячие губки…
Позвонила Галя. Попросила встретиться. Хотя бы на секундочку. Я приехал к ней вечером, она стрелой вылетела из подъезда и нырнула на заднее сиденье. Я рассматривал её милые глазки, пока она сообщала свои последние новости. Ах, она сбежала из дома на всю ночь, чтобы побыть со мной…
Мы заехали в универсам, накупили соков и конфет и уехали за город. И там, под высокими звёздами, мы нашли одно замечательное место. Мы остановились, чтобы предаться размышлениям о любви.
Я прочитал "Пир", сказал я ей. - Теперь я всё знаю о любви. Мы разложили сиденья, и звёзды смотрели на наши обнажённые тела, заглядывая через стёкла.
Если вообще где-то и есть истина, объяснял я ей, то только здесь, в наших объятиях и в наших прикосновениях.
А ранним утром мы, обнявшись встречали рассвет, и мне кажется, вместе с рассветом мы встречали счастье. И облаками летел на нас целый мир, я не знаю, жил ли тот, кто не испытал это.
Мы расстались в слезах…
Проснулся от настойчивого телефонного звонка. Звонила Таня. Выясняла, где я был вчера весь вечер, и почему не ночевал дома. Придумывал версии. Одну за другой. До тех пор, пока не поверила.
Включил мобильный - 18 новых сообщений. Включил компьютер. В трёх ящиках 4 письма. Один ящик пуст. И ещё один забит спамом. Открыл форум. Одно письмо. От девушки с форума. Надо ответить. Невозможно отказать девушке, которая пишет такими словами. Где-то у меня был парацетамол, надо найти. Голова болит
Галя сказала, что я очень злой человек.
Я бы не обратил на это внимание, но она уже вторая, кто говорит мне это. Почему, спросил я, - я не понимаю. Она объяснила.
Это очень жестоко, проплакала она в телефонную трубку, показать, что такое счастье, рассказать, как оно устроено, даже дать подержать в руках. А потом отобрать и не оставить даже надежды.
Однажды мне почти то же самое говорила Таня…
Нет, я не хочу быть злым, я хочу дарить счастье, я хочу сам быть счастьем, я хочу быть всесильным и всезнающим, всепонимающим и всепрощающим, я хочу, я очень хочу…
Вера улыбалась вчера и заигрывала со мной. Всё в порядке. Ей дали направление на анализы и на ультразвуковое исследование. Она сказала, что хочет мальчика. Я спросил, в каком смысле. Она опять улыбалась. Жалко, что мужчинам такое счастье недоступно.
Она назвалась Ольгой. Думаю, это ненастоящее имя. Мы зашли в кафе, я угостил её мороженым, потом мы пили соки со льдом, пробовали разные.
Кусочки льда прикасались к губам. Это было похоже на поцелуи, лёд обжигал, а потом я ещё долго сравнивал эти ощущения: прикосновения льда и прикосновения женских губ.
Но она не поцеловала меня. Хотя мне очень хотелось - я кусал свои губы на обратном пути, но они всё равно требовали поцелуя.
Я видел Анну. Она шла по улице, она тоже увидела меня, она отвернулась. Я не знаю, что мне делать. Я не понимаю, как избавиться от этого влечения к ней. Я сходил сегодня с ума. Я бросил свой форд на обочине, я шёл сквозь толпу, намеренно выбирая встречные потоки людей, я заглядывался на идущих мимо девушек, вечно спешащих, вечно мимо, я не знаю, наверное, к своим любимым, я искал в их глазах что-то особенное, но что я в них искал, я не знаю. Нет, я знаю. Я хотел найти яркую, умную, ослепительную девушку, я хотел, чтобы она затмила собой все мои другие влечения, чтобы никто больше, никто, никогда не поселялся в моих желаниях и моих мыслях, чтобы сквозь строчки моих текстов не проглядывало больше ничьё имя, кроме той, что находится со мной. И чтобы она была рядом. Всегда. Я очнулся на Мосту. Ветер отрезвил меня
Я разговаривал с Машей. Она позвонила и попросила рассказать ещё одну сказку. Я сказал, что не придумал новых сказок. Он закапризничала. Я рассказал старую. Одну из тех, что она любит. Про часы…
После этого я отключил телефон. Я хочу тишины
Лена никогда не читает моих текстов. Я давал ей читать. Она делает вид, что читает, не желая меня обидеть, но широко зевая при этом, потом возвращает обратно с длинным: даа... Я обижался, я смеялся, я пытался рассказывать ей, про что это написано, и почему это написано именно так. Я подарил ей историю М.Ф., но книжка уже покрылась пылью на её книжной полке. Там точно никто не живёт, на этой полке…
Маша слушает сказки, открыв рот. Я целую её открытый ротик, и она начинает улыбаться. Ей нравятся сказки особого рода. О любви, о нежности, о коварстве. Она рассказывает их потом своим подружкам и пользуется популярностью. Я видел, как они слушали её. Её любимый снисходителен к этой её слабости. Возможно, однажды они поссорятся именно из-за этих сказок…
Веру обижают некоторые мои тексты. Она говорит: ну что ты пишешь, как ты мог такое написать, это всё неправда. Она опять помирилась со своим другом. Пусть. У неё же будет ребёнок
Галя воет в голос. Сейчас невозможно с ней разговаривать. Они с мужем общаются только на крике. Как же они спят вместе…
Она пришла без предупреждения, и этот её приход был для меня неожиданностью. Она улыбнулась мне, потребовала выключить компьютер и затащила в постель. Я, честно говоря, не знаю, как сопротивляться этим женским желаниям. Можно ли им сопротивляться. После натуральных безобразий она заявила, что ей пора, и ушла так же неожиданно, как и пришла. В мире столько необъяснимых явлений. Одно из них, я точно знаю - Лена. Чувствую себя надувным резиновым мужиком, которого, не раздумывая, использовали по назначению…
Маша спросила вчера вечером: откуда я знаю столько историй. Я начал излагать ей теорию знания Сократа - о том, что знание - это припоминание. Я сослался на Теэтет и на Государство, процитировал Тимей и упомянул Менон. Она внимательно слушала, и под конец спросила, когда я успел столько прочитать. Это очень умная девочка, она задаёт такие вопросы, из которых рождаются новые истории. Я сам не разделяю эту теорию знания, и хотя Фрэнсис Бэкон и был воплощением предательства и безнравственности, мне ближе его Новый Органон, но Сократ мне понятнее в его отношении к жизни и смерти…
Маша сказала, что любит меня. Я спросил, а как же твой любимый. Она молчала. Она молчала, молчала, а потом заплакала. Я обнял её. Мне ли не знать кошмары любви…
Однажды я экспериментировал с бородой, - она отрастала у меня до середины груди, и я становился похожим на тех, кого обычно изображают на иконах, и мне кланялись и на меня крестились бабушки на улице, и почтительно называли меня: батюшка.
Анна, потерпев немного такое отношение, категорически потребовала бороду сбрить. Я сбрил в тот же день, и отрастил снова лишь когда окончательно стало ясно, что Анна отвернулась от меня…
Потом против бороды оказалась лишь Лена. Оксана, увидев, как вокруг меня бегает мальчишка и кричит: "Боженька, Боженька!", смеялась и шептала мне в ушко: я сплю с Боженькой. Мальчишку - это был сын сварщика - увёл его отец [мы заехали на СТО - у одиннадцатой, а я тогда ездил на одиннадцатой, отвалилась тяга рычага переключения передач, и вообще с ней что-нибудь приключалось регулярно - не меньше двух раз в месяц].
Сегодня объявилась Алёна. Я видел её, кажется, в январе, она выходила из кафе, обнимаясь со своим парнем. А сегодня она позвонила мне на работу. Выяснилось, что у неё куча проблем. Она рассталась с очередным своим парнем, сделала аборт, потеряла паспорт, её отчисляют из университета. И уж совсем я не ожидал, что через полчаса она явится ко мне собственной персоной: в ослепительной красной куртке, абсолютно без косметики, в сногсшибательных очках - она только и делала, что красовалась передо мной. Мы болтали три четверти часа, обсуждали её дела, вместе сочиняли sms её мальчишке, одну за другой, но он так и не ответил.
Света среди дня вдруг сообщила мне, что зашла в интернет-галерею - посмотреть мои рисунки. Я отчётливо вежливо поблагодарил её за такое неожиданное внимание. Там есть одна сказка в подрисуночных комментариях, посвящённая именно ей. Прочитав, и я думаю, сообразив, какая именно сказка её, она холодно и раздражённо спросила [тоже в sms], куда ей ещё зайти. Я размышлял над ответом часа полтора, но не придумал ничего лучшего, чем извиниться за свою навязчивость
Я припарковался на обочине возле универсама, осмотрелся - и увидел свой новый рисунок - я рисую лишь с натуры. Я зажмурился - мне давно уже не попадались сюжеты. Когда я открыл глаза, ничего не изменилось. Я вышел из форда, открыл багажник, достал планшет, обошёл автомобиль и вновь сел на водительское сиденье. Та девушка по прежнему стояла возле окна. И тогда я решился. Лишь бы она не ушла. Лишь бы она не повернулась. Я водил карандашом по бумаге, ругая свою медлительность и нерешительность, и рисунок появился: Девушка и Окно.
Некоторое время назад я зарегистрировался на love.rambler под именем Оли, желающей познакомиться с девушкой. Мне было любопытно, много ли девушек мечтают о женской любви. Много. Очень много. Их очень много. Одной девушке с ником Зайка моя Оля призналась, что не может встречаться в реальности [а просьба была очень настойчивая], потому что придумана мужчиной [мной!]. Но разговор не прервался. Зайка была очень тронута такой хрупкостью Оли и всё равно продолжает с ней общаться - нежничать. воспринимая её как девушку, не возмущаясь, не оскорбляя, не требуя правды. Сколько загадок в человеческой личности.
Оксана примчалась из Новосибирска вся переполненная энергией и страстями. Настоящая катастрофа. Как всегда, она всё перепутала - и время, и место свидания. После душераздирающих выяснений, бросил я её или нет, она наконец-то явилась. Две чашки кофе привели её в чувство, и мы поехали кататься. Чтобы стабилизировать ситуацию, я попросил сделать мне минет. Она попросила разрешения сделать два. Какие дела. Я был великодушен. Мы исполнили два.
- Как твои дела, спросила вчера Таня, прижавшись щёчкой к моей бороде. Раздевайся быстрее. Сегодня будем? - Как твои дела.
Она смотрела, не отрываясь, прямо в глаза, пока я рассказывал ей про свои дела.
Когда я дошёл до лекции по психоанализу, которую меня попросили прочитать четырнадцатого, я забылся и стал рассказывать про гомосексуальные фантазии Weber'а.
- А кто такой Вебер? - прервала меня Таня. Я замолчал и поцеловал её. Это один из твоих героев? - таня любит абсолютную ясность в моих легендах.
- Почему я не всё про тебя знаю, спросила она, приближаясь своими глазами к моим.
Я выключил свет. - Таня очень проницательна.
- Иди домой, - сказала она утром, проснувшись и убрав оттуда мою ладонь.
- Иди, - сказала она, пока мама не встала
Однажды я влюбился в одну попутчицу. Мы 18 часов провели вместе в одном купе и больше никогда не встречались. Мы обменялись адресами и телефонами. Нас было трое в купе. Они, две девушки, возвращались с научной конференции. Одна помоложе, другая постарше. Я рассказал им три свои сказки днём. А ночью, во тьме, та, что постарше, поцеловала меня. Я протянул руку и не обнаружил на ней трусиков. Мы дважды занимались любовью той ночью, но другая девушка об этом ничего не знала, спала тихо на верхней полке. Я проводил их на другой поезд следующим днём, и мы никогда не встречались больше. Только письма и телефонные звонки. Её муж обнаружил однажды нашу переписку, был скандал, она переживала и плакала, но всё осталось как прежде
Я сидел прошлым летом на берегу моря, смотрел на Солнце и горизонт, держал в руках мобильный телефон и не отвечал на её звонки. Я хотел избавить её от кошмаров любви. Я проиграл. Теперь мы снова общаемся. И мне очень больно слышать опять и опять в конце каждого разговора, читать в конце каждого письма её слова: Только не бросай меня снова
- Давай встретимся, давай, сказала вчера Зайка моей Оле на love.rambler.
- Нет, - сказала моя Оля. - Ты же знаешь, меня придумал мужчина. Я могу жить лишь здесь, в сказке. А реальность загадочна и недостижима. Есть ли она вообще. Она где-то там, за пределами сказки. Как бы я хотела хоть одним глазком посмотреть на неё, хотя бы раз ощутить её, реальность, губами. Чтобы не представлять, а помнить твой поцелуй
Желания женщин необъяснимы. Я не понимаю, почему она так хочет Олю, зная, что её нет в реальности
Всё так странно с женщинами. Я не всегда понимаю, что происходит.
- Нет, - говорила она. - Нет, не бросай трубку. Я хочу ещё. Мне сегодня нужна ещё одна твоя сказка. Мне очень нужно. Мне плохо без твоего голоса.
Она вела себя как наркоманка.
- Девчонка, - я хотел казаться убедительным, но не знаю, как это у меня получилось. - У тебя зависимость, моя нежная, нам надо что-то придумать. Надо что-то делать. Я могу рассказывать ещё и ещё. Пока не кончатся деньги. Но ведь...
Я хотел сказать: «Но ведь мы не можем быть одни против всего мира», но споткнулся. Потому что именно эту фразу однажды мне сказала Анна. Перед тем, как уйти. Навсегда
Света позвонила мне. Я не ожидал её звонка. Я не хотел поднимать трубку. Она не должна была мне позвонить. После того, как я позорно бежал, боясь попасть под её презрительный взгляд, я считал, что всё кончено. Но она позвонила мне.
Сквозь невнятные просьбы и громкие рыдания я смог понять лишь, что она просит срочно приехать - что-то случилось с ними. С ней и её дочерью.
Я примчался сразу.
Её дочь упала с лестницы в подъезде и сильно ударилась локтём.
Двойной женский вой - один от боли, другой, я так понимаю, от безысходности (вдруг перелом?)
подсказал мне, что успокаивать и рассказывать сказки здесь бесполезно.
Я взял девчонку на руки, отнёс в машину, мы втроём под этот дружный вхлипывающий вой поехали в больницу,
а через полчаса в приёмном отделении больницы нам уже делали снимок руки.
Ничего страшного: ушиб.
- Будет синяк, - сказал врач.
Она взяла меня за руку и прорыдала: прости меня за всё, мне больше не к кому было обратиться.
Муж уехал на рыбалку, соседи все перепились - праздник.
Я посмотрел на её заплаканный нос и сказал: У нас же договор, ты помнишь? Пункт третий: всегда помогать.
Она уткнулась мне в плечо и прошептала:
- Ты какой-то бесчеловечный, нечеловеческий, почему ты всегда так поступаешь, что мне становится страшно, откуда ты такой, таких не бывает.
Пусть мир останется сегодня на листах белой бумаги, прикреплённых к планшету, пусть карандаш режет пустоту, создавая другие миры, пусть краски текут, воображая, что на самом деле творят, я пойду на Мост, пусть Ветер успокоит меня, пусть Небо обнимет меня, пусть Земля защитит меня. Вода - моя любовница сегодня, и я, чтобы жить, расскажу ей тысяча первую историю о кошмарах Любви, и она внимательно выслушает меня, и она заплачет вместе со мной, и она простит меня, и нет на свете лучшей собеседницы сегодня, чем она
Мне снился Абсолютный Охотник, он шёл не по моему следу, но та, которую он догонял, была симпатична мне.
Я просыпался полночи каждые полчаса, я не понимал, что происходит, но успокоиться и нормально заснуть я не мог, пока не понял, что это не Солнце греет мне щёки, и не дыхание любимой.
Я был один, я поднялся за ртутным термометром. Медленно, очень медленно подступала головная боль.
Мой форд плакал вчера дождём, я ехал и вытирал слёзы и ему, и себе, я придумывал новую сказку, и Абсолютный Охотник явился ко мне, смеясь. Я заболел
Войдя в аудиторию, я увидел среди слушателей Ирину. Она не поднимала глаза и сосредоточенно смотрела в свой конспект.
Меня просили прочитать здесь лекцию по психоаналитическим проблемам познания, но я не знал, что увижу Ирину.
Я встал за кафедру и посмотрел в телефон. От неё пришла загадочная sms: "Х.Т.Л." Недоумевая, что значат эти буквы, я спросил её тоже в sms: "Оч.с.?" Она ответила: "О... О... Оч."
- Мы искатели истины, - я процитировал Карла Поппера, начиная лекцию. - Но не обладатели ею. - Они затихли.
Я стоял шесть часов за кафедрой, а они слушали меня, открыв рты, и Ирина была среди них.
Мои широко открытые болезненно воспалённые глаза и возвращающийся успокоенный парацетамолом жар производил, я думаю, неизгладимое впечатление.
Я вспомнил теорию знания Сократа, записанную Платоном, я улыбнулся их Бессмертию Души, Объективной Истине и Абсолютному Знанию.
Я развернулся и показал им Фрэнсиса Бэкона, и сама природа явилась к ним Источником Знания.
Я прикоснулся к Объективному Знанию Карла Поппера, и его Третий Мир смотрел на меня.
Я структурировал Знание, глядя в глаза своей девушке, и многие тайны мышления стали известны им благодаря ей.
"Почти Сократ, браво! Ц." прочёл я потом её sms
Я вернулся домой и вечером опять глотал парацетамол, обжигаясь подушкой, нагретой собственной щекой. Мне страшно было смотреть на термометр, мир плыл туманом, и подарком мне было обжигающее беспамятство
А потом пришла Лена. Я забыл закрыть дверь
Я очнулся от её холодного поцелуя
А потом пришла Ирина. Я слышал их разговор в прихожей, но подняться и выйти к ним не мог
- Я просто посижу рядом с ним, - уговаривала она Лену. - Я, знаю, что он болен. Я просто посижу. Он и не заметит
- Хорошо, - отвечала Лена. - Я сейчас схожу в аптеку и в магазин. Побудьте с ним немного
- Сколько тебе лет, - спросила меня Ирина, увидев, что я открыл глаза. - Сколько тебе лет на самом деле, милый? Я прошу тебя, скажи мне. Ты не такой, каким хочешь казаться. Ты не можешь говорить так, как говорил на лекции. Ни один из твоих сверстников не может так говорить
Я улыбнулся ей и снова закрыл глаза
Сегодня с утра у меня почти нормальная температура. Когда я проснулся, никого не было рядом. Только длинное письмо от Лены на столе. Рядом с лекарствами. Я смог осилить только начало и посмотрел конец. Потом внимательно перечитаю. Кажется, она ушла от меня. Навсегда. Но, может, когда я проснусь, всё не будет так плохо
- Почему ты со мной трахаешься? - однажды спросила меня Таня.
- Давай, я произнесу несколько вариантов ответа, а потом мы вместе выберем нужный, - предложил я.
Она согласилась.
- Потому что я безумно влюблён в тебя, моя нежная. - Она засмеялась и недоверчиво посмотрела мне в глаза.
- Потому что я постоянно хочу, моя ненаглядная. - Она кивнула головой и согласно кивнула, как бы говоря: Да, я знаю.
- Потому что ты влюблена в меня, моя красавица, и я не хочу разбивать твоё сердце своим отказом. - Она опять согласно кивнула.
И тут я осмелился, закрыл глаза и очень серьёзно и смело сказал чистую правду:
- Потому что я насмерть влюблён в одну девушку, которая поиграла со мной и бросила, оттолкнула, и мне очень больно, и я любыми способами хочу потушить огонь, который сжигает моё сердце.
Мне стало немного легче. Я давно хотел кому-нибудь это сказать.
- Ещё! - сказала Таня.
- Потому что ты самая прекрасная, самая добрая, самая искренняя, преданная, самая верная, самая нежная и самая надёжная, а главное - любящая меня девушка, моя принцесса.
Это тоже было правдой.
- А почему люди занимаются сексом? Зачем это им нужно? Какой смысл в том счастье, что они получают? - моя Таня любила обниматься. Я тысячу раз слышал этот вопрос от разных людей. Я не знаю, как на него отвечать
- Ты же знаешь, Татьяна, - я собирался увильнуть от прямого ответа. - Мы вместе читали эту книгу. Мы искатели истины, но не обладатели ею. Мы разделены и разобщены. Мы разговариваем на одном языке, наши тела разговаривают на другом. Вряд ли хоть кто-нибудь может понять сейчас смысл того общения, что идёт между мужчиной и женщиной. Но пусть они разговаривают, наши тела. Возможно, люди занимаются этим, чтобы лучше понимать друг друга. Но у природы собственные цели, не совпадающие с нашими, и никто не знает, какие. Может, лучше и не знать их сейчас
- Только не говори опять это: Бедные, бедные люди, - попросила она меня.
Я промолчал
Я подсел к ней, и она хищно посмотрела на меня. Я знаю, что она подумала. Иногда мне кажется, что это написано у меня на лице. От этого не избавиться. Даже если очень хочется. Я - самец, выискивающий рецептивную самку. Она сразу поняла это. Она положила ладошку рядом с моей, а когда заиграл оркестр, прикоснулась ко мне. Я люблю этот концертный зал. Сюда приходят одинокие рецептивные самки с хищными взглядами. С ними ничего не получается надолго, но волнующая процедура случайного знакомства приводит в чувство. Я ответил ей таким же прикосновением. В антракте я достал свой мобильный и попросил её сказать номер. Она продиктовала.
- Как Ваше имя, - спросил я.
- Лиля, - она заулыбалась. - А Ваше?
Мне понравилось её имя, и я назвал ей одно из своих имён
Внезапно тьма рассеялась. Среди ночи раздался телефонный звонок. Вера соскучилась.
- Приходи, - сказала она. - Я опять одна. Поговоришь с моим ребёночком.
Остаток ночи мы провели вместе в одной постельке. Я обнимал её животик, она прижималась ко мне спинкой.
Нас разбудил будильник. Уходить не хотелось
- А как ты относишься к религии? - спросила Лилечка, погладив мой живот.
- Как холодный исследователь, - ответил я, улыбнувшись.
- По-моему, ты и к любви относишься так же. Сделай мне это ещё раз. Я опять хочу.
Я улыбнулся. Там, в концертном зале, когда мы познакомились, я и не думал, что у нас будет всё так серьёзно.
Я улыбнулся, перевернул её на спину, она закрыла глаза
Вчера кто-то на лобовом стекле моего форда нарисовал помадой сердце, пронзённое стрелой. Сходил в автомагазин, купил салфетки. Очистил стекло. Пока стирал, представлял своё сердце. Было ли мне больно? Немного.
Сел за руль. Уехал. Как будто стёр своё сердце. Начисто
Я разместил этот рисунок на одной из галерей спустя примерно год после его появления. Я ехал поездом из Москвы в Ярославль в купейном вагоне. Я не знаю, кто она, хотя мы почти вместе зашли в купе. Она не видела, как я её рисовал - я достал планшет позже того, как он легла. Я убрал планшет прежде, чем она встала. Я вышел из поезда с благодарностью к ней за новый рисунок. Мне неизвестно её имя. Я долго не знал, как назвать рисунок, и только после истории со Светой мне пришли в голову эти слова: Ответ Отрицательный
- Я больше не собираюсь ездить во Францию без тебя, - заявила мне сегодня Оксана.
- Что я там буду делать, - я засомневался в этой неочевидной мне необходимости.
- Будешь там со мной спать. И потом, ты посмотришь, как там живут, твои рассказы станут ярче.
- Я не хочу. У меня даже загранпаспорта нет. Ты же знаешь, я не люблю прорываться сквозь неадекватных чиновников. Это же сколько надо простоять в очередях к ним.
- Зато я хочу. Я сама всё сделаю. Дай мне свой паспорт. - Как ты можешь писать обо всём, никогда не бывая за границей.
- Но Сократ тоже никогда не покидал Афины.
- Откуда ты знаешь?
- Он никогда не покидал родной полис. Лишь участвовал в нескольких битвах Пелопоннесской войны, снаряжённый своими родными как тяжеловооружённый пеший воин. Сам Алкивиад рассказывал о том, как Сократ вынес его, тяжело раненого, с поля боя. А в другой раз, когда разбитое и рассеянное афинское войско отступало от Делия, Сократ, находясь в тяжёлой пехоте, уходил вместе с Лахетом
- Откуда ты всё это знаешь, Николай Николай
- Ты во сне называл имена, Николай Николай, - Лена разбудила меня рано утром, собираясь на работу. Очень странные имена. И мужские и женские. Кто они? Это твои герои?
- Какие имена, я не помню. - Я правда ничего не помнил.
- Расскажи мне о них. Кто такой Алкивиад, Николай Николай. - Ты раза три назвал это имя.
Она одевалась, красилась, любовалась на себя в зеркало, но внимательно слушала, пока я рассказывал ей о благородстве и гордости, о долге и предательстве, почёте и неблагодарности, гениальности и простоте.
Я не мог себя сдержать и улыбался, когда рассказывал о хитроумных проделках, и к глазам моим уже подступали слёзы, когда я дошёл до описания его смерти.
- Нет, - сказал я. - Я тебе потом расскажу, как он умер, ладно? Сейчас достаточно будет сказать, что после одной из побед Алкивиад явился на пир к Агафону и застал там Сократа
- Хорошо, дальше потом расскажешь, - перебила меня Лена. - Пора идти. Как ты можешь всем этим жить, Николай Николай. Я бы так не смогла. Хотя мне было интересно. И эту историю, которую ты упомянул - про его отношения с женой спартанского царя, ты мне отдельно расскажешь.
Я пожал плечами
Я размышлял, сумел ли бы я рассказать Лене настоящую историю любви Алкивиада и спартанской царицы.
Я представлял её, я представлял её себе такой, какой мог увидеть её гордый афинянин, я искал и находил места для их встреч, я видел их союзников и их врагов.
Я представлял, я чувствовал, сколько волнений сопутствовало этому счастью. Я не был уверен, любил ли её Алкивиад, но я видел её, безумствовавшую, скучавшую по нему, узнавшую все Кошмары Любви, ожидая его.
Да, да, она любила его. Она любила его со всей силой, так, как могли любить только страстные спартанки.
Его, Алкивиада, внимавшего самому Сократу.
Его, Алкивиада, заставившего афинян заключить союз с аргивянами, элийцами и мантинейцами и даже уже изолировавшего спартанцев в самом Пелопоннесе, этих спартанцев, вечных врагов афинян.
Его, ведущего афинян к победе, оговорённого, заочно осуждённого и приговорённого к смерти афинской демократией.
Его, искавшего спасения у собственных врагов, у тех самых спартанцев, которых он чуть не разгромил, узнавшего, что значит изгнание, зависть, предательство и преследование.
Его, которого убили собственные друзья, к которым он шёл, к которым он шёл открыто, к которым он шёл, чтобы помочь, чтобы спасти, чтобы предостеречь и научить.
А они, его друзья, убили его.
Они убили его стрелами, они, его друзья, которым он доверял
- Я ничему не верю. Я не верю ничему, что ты говоришь. - Маша обнимала меня сегодня и жалела, когда я рассказывал ей совершенно правдивую историю про Золотого Скорпиона. - Но я не могу жить без твоих историй. И чем же всё это закончилось? Наши победили?
- Да, да, - отвечал я ей, заканчивая рассказ. - И тогда я обещал ему говорить всем и всегда только правду и одну лишь правду, и в словах моих с тех пор нет никакой лжи. Поэтому я живу до сих пор и держу обещание, данное мной Золотому Скорпиону.
- Всё, - сказала она. - Я не могу больше терпеть. Я люблю тебя больше жизни.
Она крепко прижалась ко мне и потянула в постель
- Как ты думаешь, в каком году состоялся Пир? - Таня подставила губы для очередного поцелуя, никак не ожидая такого вопроса.
- Какая разница, Николай Николай. Возможно, это вообще собирательное событие, никогда не происходившее.
- Не может быть, герои Пира реальны, - я был уверен в этом. Платон в своих диалогах всегда использовал имена реальных людей.
- Имена не доказательства, мой хороший.
- Это очень важно - когда состоялся Пир, - мне казалось, я должен был настоять на этом. - Я думаю, это было в 408, вероятно, в июне месяце, во время триумфа Алкивиада. За год до этого, в 409 он завоевал Халкедон и Византию, возвратил афинянам господство на море.
- Давай быстрее, - Таня проявила, наконец, ожидаемое мной нетерпение, я люблю, когда она такая. - Иди скорее ко мне, а то мама вернётся, и мы ничего не успеем.
- Выходи за меня замуж, Таня. - Надо же, нашёл когда об этом говорить. И как же она прореагирует?
- Зачем, Николай Николай?
Я обнял её, показывая, что мне всё ясно, но она продолжила:
- У меня на следующий год защита. Нам нужны семейные хлопоты? Кстати, у меня в понедельник доклад на кафедре, а ты всё ещё не принёс мне материалы по ярославскому форуму. Ты их уже обработал? Принеси в субботу.
Она легла и протянула ко мне руки:
- Иди сюда уже, я сегодня так ждала этого
"...на его позолоченном щите не было никаких родовых эмблем. Только Эрот с молнией в руке", - Оксана деловито посмотрела на меня.
- Ты читаешь Плутарха? - Я был поражён. - Такой он и был, весь Алкивиад - именно в этом описании. Молодец, моя нежная.
- Я хочу читать всё, что читаешь ты. Я хочу думать о том же самом, о чём думаешь ты, - Оксана была сама преданность. - Почему ты вчера не ответил на sms? У тебя появилась другая девушка?
- Я был немного занят, любимая, - мне хотелось обниматься без вербального выяснения отношений
Я не находил себя сегодня. Чёрные Призраки Самой Любви снова парили надо мной, Кошмары Любви играли со мной, я опять оказался легко доступным для них и уязвимым. Я шёл и шёл, бессильный, хлипкий и жалкий, избегал смотреть на прохожих, прятал глаза и искал помощи.
- Таня, - просил я, - можно, я сегодня к тебе приду сегодня на всю ночь. Нет, отвечала Таня, сегодня нельзя.
- Вера, умолял я, можно к тебе. Нет, нельзя, шептала она в телефонную трубку: Мой вернулся, потом позвоню сама.
- Лена, настаивал я, мне нельзя сегодня оставаться одному.
- Маша, ответь, пожалуйста, я очень тебя прошу.
- Оксана, ты же любишь меня, но телефон молчал, они все сегодня молчали.
- Лиля, я сегодня полностью твой.
- Галя!
- Света, да, да, я знаю. Но просто поговори со мной. Нет, нет, не бросай трубку.
Так я и шёл, сжимая в руке мобильный, с разодранной в клочья душой, оставляя её куски на придорожных кустах, разбивая и теряя её ещё больше и безостановочно, секунда за секундой, как будто бы и не видел того предела, за которым она просто перестанет существовать.
Ничего я не мог сделать с собой, лишь изредка, на очередном развилке я старался сосредоточить всю свою волю, напрячь память, и, на краткие мгновенья обретя себя, выбрать нужный путь.
Аптека.
- Да, девушка. Мне что-нибудь очень успокаивающее. И посильнее. Мне нужно уснуть, девушка. Да. Подойдёт. И это тоже дайте. Да, и ещё. Пожалуйста
- Я буду очень скучать, - сказала мне моя Таня. Будь осторожнее в Екатеринбурге. Там возле метро постовые милиционеры грабят прохожих. Будь очень осторожен. Если с тобой что-то случится, я этого не переживу. - Я сказал ей, что еду по делам в Екатеринбург
- И сколько тебя не будет? Две недели? - моя Лена явно забеспокоилась.
- Но ты всегда можешь мне позвонить, - моё великодушие не знало границ. Согласно этой моей легенде, я уезжал в Новосибирск в служебную командировку
- Ты же знаешь, - моя Маша ещё не поняла, что я уезжаю. - Ты же знаешь, как я люблю тебя. Маше я сообщил, что мне надо поработать в тобольских архивах
- Николай Николай, это самый лучший подарок, который я могла от тебя ждать. Две недели! Целых две недели только ты, я и море! - моя Оксана была сегодня беспредельно счастлива
- Ты всё врёшь! - Таня была категорична, разглядывая мой предательский загар, когда я рассказал ей про екатеринбургские солярии.
- Честная правда! - обиженным голосом возражал я ей, скрестив два пальца на левой руке. Но она, кажется, заметила этот жест.
- Хорошо, - ссориться она не хотела. - Тогда пошли обниматься. Всё равно я тебе никогда не верила.
Она соскучилась, я видел это
Я не обратил бы на неё внимания, если бы она не посмотрела на меня так там, у стойки регистрации. Я подарил ей ответный взгляд и нам дали соседние места. Она не говорила по-русски. Я потерял её из виду до самолёта. Я улыбнулся ей, садясь в своё кресло, и она подарила мне ответную улыбку. Во всё лицо.
Нельзя сказать, что я владею свободно иностранными языками. Когда-то я проштудировал курс Ричарда Ричардовича Диксона, и его оказалось достаточно, чтобы сдать кандидатский минимум. Мне было интересно, помню ли я ещё что-нибудь.
Разговор начался, когда нам принесли ужин. Она развернула шоколадку, разломила её пополам и предложила мне. Тогда я достал блокнот и написал в нём карандашом:
Do not you like chokolate?
Она удивилась и написала в моём блокноте ответ:
I love chokolate. But by tummy is growing. I am full.
Нельзя сказать, чтобы она была полной, но она переживала об этом.
No. You are not full. - Я хотел её успокоить. Как все девушки, она неадекватно воспринимала свою внешность. Она серьёзно прочитала, и я, чтобы разрядить ситуацию, дописал: yet. Она заулыбалась сразу и очень доверчиво посмотрела мне в глаза.
And I have got tummy. - Я не хотел, чтобы она переживала по поводу своей фигуры.
I am trying to be nice. – Написала она, и теперь улыбнулся я, и она продолжила:
I feel bad that I can not speak the language! Is it rude?
Я не знал значения слова rude, подчеркнул и вопросительно посмотрел на неё. Она дописала рядом: unkind.
Where are you from?
Alberta Canada.
But I live here. Is your husband a russian?
No. My husband works here!
You are nice, your husband is happy. I see everythings will be all right. I can give you my e-mail.
Она достала из сумочки книжечку, которая оказалась англо-русским разговорником, и я написал ей один из своих адресов.
My name is Nikolay Nikolay. - Я сказал это вслух и она удивилась.
Caitlin. - Представилась она.
Oh! - вот это имя. Я удивился этому имени, но сдержанно написал:
I like women names.
How do you know to write English so well? - Поинтересовалась моя Caitlin.
By selfteaching. - Скромно ответил я ей. - I never had a friend who want speak English to me. I can only write and read. And I can speak a litle. Sometimes. But I like listen english stories vety much.
Я подумал ещё и написал:
But you know what you must say to man. - Она прочитала и задумалась. Я зачеркнул слово man и написал male. Тогда она опять улыбнулась. Очень искренне.
Перед самой посадкой она написала:
I find that there are peaple here - Moscow - that know English but would prefer (not like) to speak it with me.
Because you are beautifull I think. – Было моим ответом.
Thank you but I think they want me to speak Russian. I will try. - Она подрисовала улыбающуюся мордочку.
Я улыбнулся ей, взял её за руку. Она ласково посмотрела на меня. Мы попрощались.
Её встречали. Меня нет…
Я возвращался домой через парк, а на скамейке в парке сидела она. Сама Нежность. Я сел рядом, достал карандаш и планшет. Не знаю, сразу ли заметила она меня, но когда я стал смотреть на неё, не отрываясь, она повернула голову в мою сторону и произнесла вдруг ясным и чистым голосом, мягко и сердечно улыбаясь, словно знала меня тысячу лет:
- Будьте осторожны, молодой человек. Любовь, она не приносит ничего. Кроме кошмаров.
Затем она встала и ушла, не оглядываясь, и через десять минут мне уже казалось, что никакой девушки не было.
Остались только её слова