Татьяна решилась на поступок. Она считала, что это будет поступок. Усталость от повседневных проблем, мыслей о вечной нехватке денег, одиночества стала висеть на шее камнем. Надо решить - что делать. Ну не может же она дать объявление в газету или еще того лучше повесить на себя табличку с надписью «Ищу мужа». Нет, наверное, честнее могло бы звучать «Ищу любовника». Да что толку об этом говорить то – все равно же не сможет она это сделать.
Ну, так с чего начать? Она вспомнила рассказ подруги о даме – экстрасенсе. А может попробовать? А вдруг?! И Таня позвонила по телефону и записалась на прием.
Стоя перед дверью, она пыталась представить эту женщину. Голос по телефону не вызвал отрицательных эмоций, а вот что будет с внешностью? Она никогда не думала, что правильность очертаний лица, фигуры в человеке важны, но выражение глаз и общее впечатление должно быть не отталкивающим. И если эта женщина вызовет у нее страх своим видом, то Таня непременно уйдет, отказавшись от приема. Вышел предыдущий посетитель. Странно, но это был мужчина. Для Тани это оказалось неожиданностью и добрым знаком – вот и сильный пол обращается к экстрасенсам. На пороге стояла миловидная молодая женщина и приглашала войти в кабинет. Таня вздохнула и решительно переступила порог в новую жизнь.
Людмила Григорьевна – так звали экстрасенса – задала только один вопрос:
- Вы хотите полечиться или решить проблемы личного характера?
- Не знаю даже что и сказать. Я не думала, что Вы еще и лечите. Я пришла по личным проблемам, - растерялась Татьяна.
- Хорошо. Мы сейчас посмотрим, что с Вами и тогда Вы решите.
- Договорились.
Опасаясь увидеть лишнее или наоборот, чтобы быть более чуткой к изменениям внутри себя, она закрыла глаза. И ждала.
- На Вас надет «венец безбрачия», - промолвила дама.
- И что делать надо с ним?
- Так Вы хотите исправить это? Или все же заняться здоровьем?
- А что здоровье тоже требует вмешательства?
- Понимаете, этот «венец» влияет не только на личную жизнь человека, но и его здоровье.
- Значит, если от него избавиться, то и болячки пройдут?
- Возможно и так. Конечно, в лучшем варианте, дополнительно пролечиться, но это Вам решать.
- Давайте разберемся с «венцом», а остальное – будет дальше видно.
- Хорошо.
Экстрасенс попросила ее встать, а потом стала водить вокруг тела руками. Это могло быть смешно, если бы не было так грустно от собственного состояния. Да что уж тут говорить – было бы у нее все хорошо, то здесь ее бы не было.
- Все. Я сняла с Вас «венец безбрачия». Вскоре Вы увидите результат.
- И как скоро?
- Я не могу сказать точно, но это довольно быстро происходит – месяц или два.
- Спасибо, - сказала Татьяна и молча положила деньги на стол. Листок с тарифом оплаты висел на стене. Сумма была не велика, даже для нее.
Несколько дней Таня чутко прислушивалась к себе, но никаких изменений не чувствовала. Потом навалились очередные бытовые проблемы и посещение экстрасенса ушло в далекое воспоминание, уже неясное и несущественное.
Лето было в разгаре. На работе Татьяне предложили путевку «мать и дитя» в санаторий в соседней области. Она с радостью ухватилась за возможность отдохнуть вместе с ребенком и даже подлечиться.
Санаторий располагался почти в лесу, недалеко от села с узловой железнодорожной станцией. Красивая природа, несколько была подпорчена человеком – лес давненько не прочищался, впрочем, как и река. Ручеек уже и назвать рекой нельзя. Она и раньше видимо была не слишком глубока, а теперь затянуло илом, берега поросли осокой и лишь на середине узкая полоска оставалась пока чистой и напоминала о существовании течения. Отдыхающие умудрились вытоптать небольшой кусок пляжа и расчистить своими телами вход в воду. Утешала мысль, что детям здесь безопасно – можно сколько угодно кувыркаться и нырять, а утонуть не удастся.
Подобие небольшого теннисного корта и волейбольная площадка дополняли список развлечений. Татьяне вполне этого хватало. Тело с радостью отвечало на возможность попрыгать с ракеткой бадминтона или постучать по мячу. Они целыми днями с сыном и еще с семьей: мамой и двумя ее сыновьями – ровесниками ее мальчика – ходили бесконечно по лестницам, поднимаясь и спускаясь с четвертого этажа своих номеров на обед в ресторан, на процедуры, гулять, на речку и так миллион раз за день. На пятый день ноги примирились с преодолением крутых ступенек этажей пешим ходом и перестали ныть и стонать. И наступил благословенный час, когда Татьяна с Галей вспомнили, что в санатории есть еще и дискотека.
Детей пришлось обманывать.
- Мы пойдем вниз на первый этаж позвонить папе по телефону, - сказала Галя своим сыновьям.
- Вы нас не ждите и не шумите, а ложитесь спать. Вы же знаете, что там всегда очередь и сколько там простоим, мы не знаем, - дополнила Татьяна. Своего сына она уложила на кровать Гали, чтобы он не испугался оставаться одному. Дети обрадовались возможности пошалить и легко отпустили мам.
Одеться поприличней не получилось. Они отправились на разведку в тех же потертых джинсах и футболках, в которых гуляли днем с детьми. Ничего не обычного на дискотеке не было - огромное количество женщин и гораздо меньшее мужчин, но одетых нарядно. И Таня с подругой почувствовали себя не слишком уютно в своих джинсах. Они решили на следующий день непременно посетить танцплощадку.
Вечер ждали с нетерпением и готовились к нему более тщательно. Вошли в зал и сразу окунулись в колышущуюся толпу на танцплощадке. Наконец ритмичную мелодию сменил медленный танец. Таня с Галей отошли в сторону не надеясь на приглашение мужчин. Но прошло несколько секунд и к ним подошел мужчина. Они обе заметили его еще в толпе и теперь гадали к кому же он направляется. Он пригласил на танец Татьяну. Теперь она могла рассмотреть его поближе. Не слишком высокий, плотный, шатен с очень аккуратной бородкой и усами, да еще и с яркими выразительными карими глазами. Его импозантная внешность никак не вязалась с образом отдыхающих здесь, но спрашивать его ни о чем не хотелось. Татьяна решила просто насладиться немножко забытым удовольствием от танца, да еще почти в объятиях мужских рук. Но он сам начал разговор:
- Вы здесь отдыхаете или работаете?
- Отдыхаем. Вдвоем с сыном, - Татьяна решила, что лучше сразу сказать, что она не одна.
- А где же он сейчас? ОН большой уже?
- Ему через 2 недели будет 9 лет. А сейчас он спит у себя в номере. А Вы что здесь делаете? Вы же не отдыхающий?
- А что, по мне это видно?
- Да.
- Как интересно. Но Вы правы. Я здесь можно сказать живу.
- В санатории?
- Нет. Рядом.
- Ну, это не важно.
- А можно узнать Ваше имя?
- Татьяна.
- Очень приятно. А я – Валера.
- Мне тоже приятно.
Музыка закончилась, но Валера со своим другом остался танцевать с Таней и Галиной. Вечер приобрел новые краски и проходил оживленно и весело. И, конечно, им не захотелось расставаться, когда танцевальная программа закончилась. Таня лишь поднялась в номер проверить спящего сына и они отправились в парк. Парочки разбрелись по всей огромной территории и не мешали друг другу. Таня с Валерой взявшись за руки ходили по аллеям и говорили, говорили. Оказалось, так много хочется рассказать друг другу о своей жизни. На память приходили чудные приключения детства и студенческих лет. Говорить о проблемах взрослой жизни никто не хотел и эта тема осталась по обоюдному молчанию не тронутой.
Внезапно они остановились, посмотрели в звездное небо. Вздох восхищения заставил их потянуться навстречу друг другу и соединиться в поцелуе. Ох, Боже мой, как давно Таня не целовалась. Голова закружилась, сердце сорвалось в бешеный галоп, как у юной девочки. Его губы, уверенные и сильные искали вновь и вновь ее губы. Она уже не в силах была противиться им. Загнанная в самый дальний уголок сердца, забытая почти, волна нежности, чувственности накрыла ее. Со всей страстью проснувшейся души потянулась к нему. Это прекрасное ощущение крепких мужских рук на ее истосковавшемся теле. Они гладили, ласкали, горели желанием и зажигали ее. Тело трепетало и требовало продолжения.
- Нет. Это не возможно, - произнесла она.
Больше для себя, чем для него, стараясь остановить разбушевавшуюся плоть.
- Мы же не дети, - пытался Валера продолжить.
- Да, мы не дети. Но это лишь подтверждает, что мы не можем себе позволять все, что нам хочется.
- Но ведь хочется?
- И что? Бросаться в омут с головой нам не положено уже. И мне пора возвращаться.
- Почему?
- Посмотри, все возвращаются в санаторий. Вероятно, сейчас закроют двери.
- Ну, давай еще погуляем. Таня, ну я прошу тебя.
- Я не могу. Да и сын там один. Вдруг проснется и испугается.
- Хорошо. Мы завтра увидимся?
- Вероятно.
- А если ты не придешь на танцы, как мне тебя найти? Ты мне скажешь номер комнаты?
- Нет. Я думаю, что это не нужно.
Валера с силой притянул ее к себе и завладел ее губами. Он мял, давил, требовал и умолял. Ей с трудом удалось оторваться от этих зовущих, обещающих наслаждение поцелуев.
- Все. До свидания.
- До завтра, - огорченно, даже раздосадовано ответил он.
Татьяна взволнованная, беспокойно ворочалась в постели, не в силах уснуть. Простыни казались грубыми дерюгами и царапали кожу. Ее бросало то в жар, то в холод.
- Да, что же это такое? Вот, глупая, размечталась. Что ты себе возомнила? Это всего-навсего поцелуй. И еще неизвестно, кто он и что? Ты же так и не поняла – где он живет и как здесь оказался? Да и наверняка, он женат. Не может быть, чтобы такой видный мужчина, был одинок, - пыталась она себя урезонить.
Можно было повторять это бесконечно, но сердце замирало, едва она вспоминала его руки, его губы, его глаза, в которых соперничали мрак страсти и глубина обещанного рая. Она дрожала, представляя, как он ее раздевает. Дальше в своих мыслях не разрешала заходить и шла умываться ледяной водой. Помогало на несколько минут, а потом все начиналось сначала.
Рассвет застал ее на балконе. Она спряталась там, опасаясь за сон сына. Он всегда чутко реагировал на ее настроение и теперь вздыхал и постанывал, переживая за нее. Но и утром решение, как себя вести с Валерой, так и не было принято.
Она ждала вечер, нетерпеливо посматривая на часы, подгоняя время. Оно тянулось, прилипало к рукам, как тесто, стягивало путами ноги, вязло в голове тошнотой, не давая сосредоточиться на чем-то. Едва дети уснули, они помчались на танцы. В ожидании чуда, глаза Татьяны мерцали в сумраке зала. Ей, казалось, что все знают – она ждет его, мужчину, такого необыкновенного и с необычным таким именем – Валера.
Он не пришел.
Свет в глазах погас. Он пытался разгореться, вспыхивая бликами, когда она уговаривала себя, что у него есть серьезная причина не прийти. Не смогла поверить. Значит, это была обычная попытка переспать с первой попавшейся женщиной. Измученное тело просило покоя, а сон бежал от нее, оставляя ей обрывки кошмаров.
Утром Таня была спокойна, но только с еще более грустными, чем обычно, глазами. Она примирила разум и сердце одной фразой: счастье – не для нее. Улыбка, впервые за много лет, появившаяся на ее лице, вновь скрылась тенью и теперь уже навсегда.
Прошло уже с полчаса, как они с Галей танцевали. В этот раз Татьяна увидела, что в зале есть и другие мужчины. И они заметили их с подругой, и приглашали на медленный, и рассказывали что-то, и ухаживали. Жизнь продолжалась. В зал вошел Валера. Таня отвернулась от него, не желая больше мучений и переживаний. Зачем? Это бессмысленно, поэтому и не стоит все начинать сначала. Она танцевала с кавалером и вполне достаточно этого. Валера наблюдал за нею и не делал попыток подойти.
В зале обстановка накалилась от возбужденных мужских и женских тел и ощущалась плотным удушливым покрывалом. Тане стало трудно дышать и она вышла из зала. Кавалер последних ее танцев последовал за нею, пытаясь что-то говорить. Она, заметив, что к ним стремительно идет Валера, не обдумывая своих действий, извинилась и едва не бегом стала подниматься прочь от них по лестнице. Буря в душе уже возникла. Обида на него заставляла бежать подальше, а злость на себя, что позволила себе расслабиться и поверить в чудо, вынуждала ее остановиться и высказать ему, что нельзя делать так больно людям. А ноги тем временем продолжали считать ступеньки вверх. Валера оказался быстрее. Он догнал ее уже на следующем пролете и схватил за руку, останавливая бегство. Татьяна с такой яростью оглянулась на него, что он удивленно отступил. Гнев душил и не давал произнести хоть слово.
- Прости, - промолвил Валера.
- Что тебе надо?
- Я хотел объяснить почему вчера не пришел.
- Не пришел и не надо. Что мне до этого?
- Но, я должен сказать тебе. Я не мог прийти.
- Сказал?
- Ну, да, - недоумевал он.
- Вот и хорошо. А теперь – свободен, можешь идти, и мне не мешай.
- Нет, я не могу тебя отпустить.
- Я не вижу необходимости общаться с тобой. Пропусти. Мне нужно идти.
- Подожди, пожалуйста. Ну, я прошу тебя, выслушай.
- Все это ни к чему. Ни твои слова, ни твои оправдания, ни ты сам. Мне ничего не нужно.
- Не может быть. Я не верю тебе. Ты не могла лгать в тот вечер.
- Зато ты был далеко не правдив.
- Я, честное слово, не мог прийти. Я работал до позднего вечера. Поверь.
- Зачем?
- Ну, что мне сделать, чтобы ты поверила?
- Ничего.
- Хочешь, я буду просить у тебя прощения на коленях? Или на весь зал прокричу, что я виноват?
- Мне этого не надо. А ты волен поступать, как тебе нравится. Но, меня уволь, я не желаю присутствовать при этом.
Валера опустился перед Таней на колени посреди лестницы, нежно, но настойчиво удерживая пальчики ее руки:
- Я буду так стоять, пока ты не простишь меня.
- Прекрати эту клоунаду. Люди уже смотрят.
- Мне все равно, пусть смотрят. Я хочу все объяснить и получить твое прощение.
Недавний Танин кавалер, наблюдавший за ними поодаль, решил подойти:
- Извините. Вам нужна моя помощь? – обратился он к Тане.
- Спасибо. Я сама справлюсь.
Кавалер ушел, а Валера продолжал стоять на коленях. Ну и что делать с ним? Как все глупо - и это театрализованное представление, и ее надежда.
- Можешь и дальше стоять, - Татьяна решительно выдернула руку и, не дав ему опомниться, заспешила по лестнице.
Дойти до номера ей не удалось. Он снова догнал ее и все же настоял, чтобы она выслушала. Да и сердце Татьяны уже дрогнуло – ну не каждый день мужчина позволяет себе стоять перед женщиной на коленях на виду у всех. Тем более, он явно не относился к категории легкомысленных юнцов, которым все равно что делать, лишь бы добиться своего. Наконец, она смогла уяснить, что он работает на строительстве новой железнодорожной станции с новейшей системой управления узла и вчера им пришлось работать до позднего вечера, чтобы закончить укладку дорогостоящего кабеля под грунт. И он просто не успел прийти. Тане очень хотелось в это поверить и она сдалась. Позволила ему отвести себя на танцы. Галина с его другом ждали их в зале. Вот теперь точно весь зал в упор рассматривал их. Но они просто танцевали и не обращали внимания на взгляды окружающих. По большому счету никому нет дела до других, они все собрались здесь на короткое время отпуска и не сегодня, так завтра разъедутся по своим домам. Да и Таня свободная женщина, в том смысле, что она разведена и ни перед кем не обязана отчитываться за свое поведение, разве что перед сыном. И даже, если он женат, то она не собирается уводить его из семьи и разрушать чью-то жизнь. А, кстати, интересный вопрос – он женат? Таня задумалась и решила отложить его до вечера.
Вечерняя прогулка под луной и звездами с понравившимся ей мужчиной кружила голову лучше всякого вина. Не хотелось думать ни о чем. Только целоваться, самозабвенно, как в юности. И лишь песня Кристины Орбакайте из репродуктора на столбе вторила им: «Я научу тебя любить, ты научил меня смеяться».
Песня оказалась пророческой. Валера научил ее вновь сначала робко улыбаться, не веря еще в свое счастье, а потом и заразительно, как девчонка хохотать. Впервые за много лет Таня была счастлива. Она наслаждалась каждой минутой их общения. Валера, едва умывшись после работы, бежал к ней. Они брали сына и шли гулять на речку или играть в мяч, а потом вечером танцевали. Ночь они тоже были вместе. Оба с удивлением обнаружили в себе столько нерастраченной силы и страстности. Ночь была слишком коротка, чтобы они могли насытиться ласками. Лишь необходимость дать Валере немного поспать, чтобы он не упал на работе, заставляла их забыться сном, не выпуская друг друга из объятий. Они похудели, глаза сверкали, да и не только глаза – они словно излучали свет. Казалось, что их тела наэлектризованы и находятся под таким высоким напряжением, что посторонний человек просто сгорит, едва коснется их. А они были невероятно счастливы. Такое бывает только в сказке.
Ночью, целуя и лаская ее, он шептал ей слова любви. Она боялась поверить в это чудо и произнести вслух, что чувствовала она. Но, однажды, Валера все же заставил ее сказать:
- Милая моя, почему ты никогда не говоришь мне о своем отношении? Кто я для тебя?
Таня смущенно улыбнулась ему в ответ:
- Ты – мужчина моей мечты!
Он обнял ее и нежно поцеловал:
- А ты – моя мечта и моя жизнь. Ты научила меня любить! И это не слова из песни! Это по настоящему. Я никогда не верил в такую любовь. Меня никогда никто так не любил и сам на такое не был способен. А теперь, как мальчишка бегаю на свидания, ночи напролет провожу с тобой, а на работе засыпаю под кустом, прикрываемый ребятами от начальства. Они уже перестали даже пытаться меня звать идти с ними выпить или в гости к девочкам. Как мне их всех жалко. Они не знают, что есть такое чудо – ты! Благословенная женщина по имени Татьяна!
Пришло время уезжать домой. Валера еще на два месяца оставался здесь работать. Он провожал Таню с сыном, едва сдерживая себя, чтобы вновь ненароком коснуться ее руки. И не потому что люди были вокруг, а из-за ее сына, которого тоже полюбил всей душой. И мальчишка, обделенный мужской отцовской лаской и вниманием, поверил в его искренность и отвечал тем же. Таня молчала, а сын все твердил:
- Валера, ты к нам приедешь в гости?
- Обязательно. Приеду. И очень скоро.
- Я буду тебя ждать.
- И я буду тебя ждать, - она тихо поддержала сына.
Вот и последний прощальный взмах руки, последний взгляд из окна электрички и они остались одни. Что ждет их? Счастье? Боль? Неведомо.
И только теперь Таня вспомнила про экстрасенса. А ведь не прошло и месяца с той встречи, когда та сняла с нее «венец безбрачия». Так что же это было - обещанный результат или стечение обстоятельств? Да какое это имеет сейчас значение. Таня счастливо рассмеялась, обняв сына, поцеловала его в теплую макушку:
- Что, солнышко, будем ждать? И будем жить!
- Да, мамочка, Валера приедет. Он мне обещал.