ВОЗВРАЩЕНИЕ СОЛНЦА.
Часть 1.
ДЕРЕВЯННАЯ САБЛЯ.
Глава 3.
ДРУГ ЧУДИЛА.
Там ссорилась небольшая толпа. Надо же – очередь! Ко мне! Народ хотел консультаций и амулетов. Дело небывалое: никто не может пользоваться такой популярностью в первый же день. Я ведь не лоточник на рынке. Пусть объявление я дал заблаговременно, и всё же…
Удивляясь про себя, я быстро отпустил двух безответно влюблённых парней, одну безоглядно влюблённую даму под вуалью, молодого вельможу, одетого для маскировки по–простецки, и отметил про себя, что клиенты у меня всё больше знатные и не бедные. Вельможа, подумал я, вообще вёл себя странно: будто не погадать зашёл, а просто поболтать о том, о сём. Мои предсказания не произвели на него никакого впечатления, зато мы обсудили много интересных вещей: новую театральную постановку, новую поэму новомодного поэта, нового коня самого вельможи, которого я в глаза не видел, мой новый костюм и новый сорт вьющейся розы. Очень приятное, хорошее новое знакомство. Додумывая эту мысль, я снова долил воду в уставшую кипятиться кастрюльку и поскакал в кабинет, где оставил на минутку мать большого семейства, как раз желавшую знать, не ждёт ли её в будущем достаток.
Вы спрОсите, что может насоветовать молодой человек, только - только окончивший университет? Нет-нет, я не злоупотребляю советами, но знаю, что иногда пара слов может изменить чью–то судьбу – ведь я специально этому обучался. В порыве вдохновения я говорил уверенно и убедительно, а бояться и сомневаться у меня совершенно не было времени. Когда стемнело, я понял, что молодец. В очередной раз сбегав на кухню и сняв, наконец, с огня несчастную кастрюлю, я вернулся к последнему клиенту, худому молодому мужчине в широкополой шляпе, скрывающей лицо. Представляете, он попросил меня продать ему волшебную контрабанду! У меня! Разве я могу быть пособником воров?
- Гадость какая! - возмутился я. - Ступай себе, почтенный, говорю тебе, нет у меня этих синих плавающих огней и взрывчатых шариков нет. Я делаю амулеты, а не магическое оружие.
Но приставучий парень нудел и нудел, старательно отворачиваясь от света. Но я готов был поклясться, что тонкие усы и маленькая бородка на его лице не настоящие. Странно хрупкие пальцы, выглядывающие из длинных рукавов рубахи, нервно подрагивали. На двух из них я заметил не тронутые загаром участки кожи - следы от колец. Я даже моргнул: не от женских ли? Но не стал доставать очки, чтобы разглядеть получше, не та ситуация.
- Так ведь это приносит доход. Ты б занялся. Добудь мне хотя бы огни. Я заплачу. Даже больше того. Я говорю с тобой от имени цеха… ты понимаешь, какого. Тебе нужно покровительство.
Тут я испугался. Молодого неопытного мага решил прибрать к рукам цех воров. И как быть? Где искать защиты, если начнут угрожать моей семье? То есть, я могу что угодно сделать сейчас с этим парнем при помощи магии. Могу, например, обездвижить и сдать полиции. За себя я сумею постоять, но как же моя семья? Это моё слабое место, я всюду вижу опасность для неё, об этом все знают.
Пожалуй я сейчас вот что сделаю: наложу на грабителя заклятие недельной трясучки, и пусть он больно прикусывает язык каждый раз, как попытается заговорить. Например, со своим начальством обо мне. Вытолкаю его вон. Пусть примут к сведению моё предупреждение, пусть боятся связываться со мной! Авось оставят в покое...
В области двери раздался шорох. Я вздрогнул, аж подскочил. Вор напрягся на стуле и потянулся к поясу.
- Покровительство у него уже есть, - тихо сказал из тёмного коридора сгусток тени. Миг – и он оказался на свету.
Как всегда весь из себя такой красивый и подтянутый, весёлый, с ехидной улыбкой до ушей.
- И такое покровительство, что тебе не дотянуться. Топай отсюда, пока я не принял меры.
Говоря это, мой задушевный друг Чудила отступил от двери и широким жестом показал вору, где выход. При виде моего приятеля, тот убрал руку с рукояти кинжала и почему-то расплылся в улыбке. Это странно. Миг мне казалось, что нежеланный гость заговорит с Чудилкой, как со знакомым, но этого не случилось, он юркнул мимо полевой мышкой, прошуршал по дорожке и звякнул колокольчиком.
- Вы знакомы? - удивлённо спросил я.
Но дружок мой тоже выглядел озадаченным.
- Ты знаешь, Миче, я со многими знаком. Даже с не совсем правильными людьми знаком. Но этого в первый раз вижу. Наверное, он просто что-то слыхал обо мне.
Скорей всего, так и есть, кто ж не слыхал о Чудилке?!
- И запирай на ночь двери, - сказал он мне.
Для своего прозвища Чудик очень рационален. Он складывает в уме большие числа, знает, куда лучше вложить средства, и, если рискует, то всегда разумно, составив план и просчитав все варианты. Думаете, из–за этого отличия от нас, бесшабашных студентов, он заслужил своё прозвище? Нет. Чудила просто чудит. Вы поймёте, сейчас рассказывать не буду. Он – сын богатого человека, приехал из другого города для учёбы в университете, а потом решил остаться в столице. Ещё студентом, он работал в конторе, где был на хорошем счету, ходил в любимчиках у хозяина и неплохо зарабатывал. Что интересно, загадочный хозяин прощал ему все безумства. Что за контора, хотите вы знать? До некоторого времени у меня не было сомнений в том, что она занимается охраной природы - я потом объясню, почему, и всё расскажу подробней. Замечу только, что я лично принимал участие в проверках нескольких фабрик. Проверки были организованы самим Чудилкой, борцом за чистоту окружающей среды - так откуда возьмутся сомнения? Мы дружим с детства, потому что мальчиком он с родителями приезжал на выходные и на каникулы в Някку. У родителей в столице были дела.
- Ну, - спросил Чудила, усевшись напротив меня, - помогла тебе наша реклама?
- Реклама?
- Да. Уж как мы с Мальком расхваливали тебя направо и налево!
Малёк – это Лёка, сын супругов Мале, тех самых, торгующих красными платьями. У меня два лучших друга: Чудилка и Лёка.
- Зачем вы расхваливали меня? – озадачился я. – Ко мне и так всегда... ну, время от времени, люди погадать приходили.
- Помочь хотели, - радовался Чудилка. - И ведь помогли, правда? Слушай, предскажу тебе будущее: с нашей помощью ты очень быстро разбогатеешь. И женишься.
- Нет, не буду жениться.
Я смеялся. Кстати такая деталь: на ремонт дома я попросил взаймы у него, а не у родителей. Чудилка очень привязан к моим маме и папе, но он ни капельки не удивился, услышав мою просьбу. Потому что, заете ли... Не очень родители одобряют моё увлечение магией и гаданиями, считают это низким занятием, не делающим чести фамилии Аги. Сейчас так многие считают. В ту пору я этого не понимал: ведь сама светлая Эя или, иначе, Винэя, чьим именем названа наша планета, наделяет человека такими способностями. Отказаться от её даров - значит призвать в свою жизнь несчастья. Папа и мама не препятствовали моей учёбе, хоть и ворчали немного. Но теперь, нарезвившись, я должен был вплотную заняться семейным бизнесом.
А кто сказал, что я не занимаюсь? Разве я плохой помошник? Я давно постиг тонкости ювелирного ремесла, торговли за прилавком и заключения сделок. Я всего лишь превращаю свои изделия в амулеты и талисманы. Мне кажется, это не повод для того, чтобы осуждать меня и обсуждать, как сдать дом деда и бабушки посторонним людям. Понимаете, этот дом дорог мне. Я в нём родился. Я любил родителей мамы. Здесь полно милых моему сердцу вещиц. Я подсуетился - и переехал сюда, поступив самовольно, и было мне довольно тяжело, но будущее казалось увлекательным.
- О! – сказал я Чудилке. – Спасибо за то, что расхваливали. А я думаю, чтО это приходят соседи да богатенькие гаврики? Причём маскируются под соседей.
Чудила был доволен как щенок, которого чешут за ухом:
- И как она на вкус, эта самостоятельная жизнь? Два дня в трёх кварталах от родительского дома - не слишком ли тяжёлое испытание для нашего махателя волшебной палочкой?
- Не пользуюсь волшебной палочкой, - надулся я. – Ни палочкой, ни…
- Палочкой, тряпочкой – всё равно. У тебя есть, что съесть?
Я повёл приятеля на кухню, по пути рассказывая о злоключениях вечно кипящей кастрюльки. Вода в ней, конечно же, остыла, и пришлось снова ставить посудину на огонь. Попутно я обнаружил, что еды нет абсолютно никакой. Выпечку, принесённую соседкой, я неосмотрительно оставил на столе, и теперь её меланхолично дожёвывал Чудилкин конь. Он так всегда поступал: просовывал морду в окно и съедал то, что считал съедобным.
- Н-да, - сказал я, прижав к себе последнюю булочку. – Хотел сбегать в лавку. Не вышло. Будем пить чай. И убери отсюда своё чудовище.
- Он не чудовище, а Сокровище, - оскорбился хозяин прожорливого коня.
- Сколько раз говорить: оставляй его за воротами...
- Нельзя обижать животных.
- Отводи его в конюшню, а не бросай, где попало. В прошлый раз он объел мне крыжовник!
- Это не он. Это гусеницы. Лошади не едят колючки.
- Этот ест. Вместе с гусеницами. Зато я теперь буду голодным.
- Так ты и не обедал? – пожалел меня товарищ. – Ну что бы ты делал без меня?
- Ты принёс мне поесть?
- И попить.
С этими словами Чудила выставил на стол бутылку вина. Оказывается, раньше, чем меня, он посетил кухню и спрятал в углу корзину с разными вкусными вещами.
- Отметим твой первый рабочий день. Кстати, как тебе девочка?
Я задумался.
- Девочка? Которая?
- Ты, друг мой, ошалел сегодня от обилия молоденьких клиенток? – со смехом спросил Чудила.
- Есть немного.
- Я о девочке, о Лале Паг.
- А! Ну да! – вспомнил я. – Так это ты её сюда прислал? Посоветовал потратить последние два цагрика на бессмысленное гадание? Паги пропали без вести.
Чудила сделал вид, что огорчён.
- Во–первых, не бессмысленное. Время от времени надо же посматривать, не будет ли уже какой – нибудь вести? Во–вторых, я не советовал. Лала на меня обижена. Я просто прилепил объявление на столб ограды, под которой она рыла подкоп. В–третьих, хотел, чтобы вы познакомились. В-четвёртых, не ожидал, что ты сдерёшь с ребёнка деньги.
- Да откуда ты её знаешь?
- Подружился года три назад. Как раз перед тем, как её мамочка с папочкой ринулись в очередную авантюру и пропали.
Я глотнул замечательного Чудилиного вина (где он такое достаёт?) и шутливо погрозил ему пальцем:
- Чувствую, ты имеешь в этом деле свой интерес. Может, тебя привлекают выдуманные сокровища Пагов? Но, думаю, девочка не знает ни о чём таком, иначе Корки давно бы уже прибрали их к рукам. Набрали бы банду головорезов и устроили переворот. Кстати, ты не из Корков?
Это наша шутка такая, с детства ещё. Всегда друг друга поддразниваем.
Чудила захихикал и замахал обеими руками.
- Лучше утопиться, чем быть сынком Корков. А ты не знаешь, как меня зовут?
Чудилу зовут Петрик. Петрик Тихо. Выслушав мои шутливые заверения, что я с ним знаком, он вдруг наклонился над столом и поманил меня пальцем. Я наклонился тоже.
- Страшная тайна, Анчутка, - зашептал он мне в ухо. – Я знаю, что это за сокровища. Только я и мои родители, а теперь и ты. Это не деньги и не камни, это записи об их открытиях. Возможность попасть в другой мир. Земля, Эзокка, Иллен…
Зная Чудилу, я сначала ему безоговорочно поверил, а потом сразу взял быка за рога:
- Я не хочу в эти миры!
Мой товарищ сделал удивлённые глаза и выдал:
- Но это ведь так интересно!
- Это не интересно, - остудил я его пыл. – Стоит открыть Проходы – и нашему миру конец. Стоит сунуть тебе на Землю свой любопытный нос, как инопланетяне явятся сюда со сташным оружием, со своими порядками и торговлей ужасными, ненастоящими продуктами. Мы же читали с тобой: земляне очень агрессивны и не терпят чужого мнения и образа жизни. На Эзокке водятся страшные волшебники в огромных количествах. У нас таких нет. На Иллене – говорящие зверушки, на…
- Стоп – стоп. На Землю мы соваться не будем.
- Никуда не будем, ясно? Открытие Проходов грозит бедой. Никто не вправе…
- Так мы бы побывали где–нибудь и вернулись. Просто посмотрели бы. Нашли бы Лале её родителей.
- Думаешь, Проход есть в той пещере, куда ты загнал бедную девочку? Да, я понимаю, это сделал ты.
- Так ведь я же её и нашёл. Я следил за ней.
- Понятно, кто там шуршал и распугал всех привидений.
- Она знает, Миче, я убедился. Нет, не так. Не знает, а может найти это место. Что–то слышала, что–то читала.
- Так ведь записей нет.
- Значит есть. Только все думают, что Паги спрятали сундуки с золотом. А это – тетради. Подумай, вдруг родители Лалы не могут вернуться с той стороны. Жалко их.
- Мы тоже не вернёмся. Пропали две экспедиции.
- Тем более.
- Что «тем более»?
- Мы их вернём.
- Отстань.
- Ты жесток.
- А ты – интриган.
- Мне просто интересно.
- Умерь любопытство. К тому же, есть Корки. Они спят и видят навредить нашему доброму государю. Они выследят девочку и приведут сюда несчастья. Лала должна жить спокойно. Не внушай ей надежду.
Вы сейчас отчасти поймёте, отчего Петрика зовут Чудилой.
Я думал, он прицепится, и будет развивать эту тему, и настаивать на своём, и говорить, как здорово побывать в других мирах, но он улыбнулся и кивнул, и поднял бокал.
- Ты прав, впрочем, как всегда, прекратим глупую болтовню, - сказал он, высовывая в окно руку с солёной корочкой: даже и не подумал отвести Сокровище в конюшню. – Ты должен знать, Миче, что девочка недавно сама пришла ко мне и просила содействия. Ей, видишь ли, тошно летом у дяди жить, лучше уж искать маму и папу на просторах Вселенной. Я ей ответил твоими словами. Ещё указывал на то, что в подземной стране можно покалечиться. Или даже шею свернуть. Только чувствовал, что она всё равно полезет в твои родовые норы, хоть я ей и запретил. Думал: как предотвратить? Когда Лала пришла, был вечер, я собирался в поездку, она меня случайно застала. Два дня меня потом не было в городе, ты знаешь, дела нельзя было отложить.
- Два? Ты отсутствовал дольше. Ты не явился на экзамен, и тебе пришлось его сдавать вместе с двоечниками прямо перед вручением диплома. Твоё начальство дало тебе какую-то бумагу о том, что обязанности задержали тебя там, куда ты ездил.
- Рассказываю. На второй день вернулся почти ночью. Утром на третий вышел из дома, чтобы ехать в "Прибежище", предупредить директрису. И тут по улице катит Кэти, её дочь. Остановила лошадь, и мы поболтали немного. Я говорю, надо следить за Лалой, потому что ей хочется полазить по пещерам, а Кэти так и ахнула. Оказывается, директриса как раз увезла подопечных на экскурсию в долину. Я оседлал Сокровище, наплевал на экзамен, и поскакал следом. Что я за болван, Анчутка?! Почему не написал директрисе письмо с дороги? Не отправил телеграмму? Почему не подумал, что раз ребёнок пришёл ко мне с такими идеями, значит, вот-вот что-то намечается, поездка в долину, например. Но знаешь, если бы не было экскурсии, Лала нашла бы другой способ добраться до пещер. Поразительной смелости девочка. И авантюристка, как все Паги. И чуть не случилась беда! Представь, не успей я вовремя, Лала свалилась бы в подземную реку. Я ухватил её на самом краю.
- Не терзай себя, - посоветовал я. - Ты вернулся раньше, чем дошло бы твоё письмо. Да и телеграмма вряд ли застала бы начальство в "Прибежище". Был большой переполох?
- Да! Когда я явился ко входу, внутри было столпотворение. Напомни-ка мне: впервые за сколько веков? Все искали одну Лалу. Ты бы слышал, как она ругалась, когда я оттащил её от обрыва! Лягнула меня! Пещеры - они ведь опасны, Анчутка. Мне они не понравились. Там рисунки такие… с глазами.
Чудила показал руками, какие именно глаза у рисунков. Выходило, что очень большие.
- Зачем же ты приклеил на ограду объявление? – спросил я.
- Ну… Чтобы Лала познакомилась с тобой. Нет, чтобы ты познакомился с ней и при случае сказал то же самое. Чтобы дошло до неё! Детей надо воспитывать.
- Всё равно ты интриган, - пробурчал я. - И ведь не сказал мне, что пропадал не по работе, а в пещерах.
- Хотел сначала познакомить тебя с Лалой, - виновато забормотал Чудилка. - Хотел, чтобы ты не лекцию ей прочитал по моей просьбе, а естественно отругал. От души. Даже шесть цагриков специально потерял у ограды, чтобы уж точно Лала к тебе помчалась. И, кстати, разве у нас с тобой было время поболтать в эти дни? Лёке я рассказал.
Вы видите, каков этот Петрик? Его волнуют воспитание и безопасность девочки, а вовсе не сокровища и не тайны Вселенной. Это мне очень нравится в нём.
Я не стал ему объяснять, что до разговора о путешествиях по мирам у нас с Лалой дело не дошло. Однако, решил про себя, что обязательно отругаю её при встрече, раз уж мы теперь знакомы.
Подкрепившись, Чудила предложил пойти в парк и почудить там.
- Идём, - обрадовался я. – Зайдём за Мальком. Кстати, почему он сам за нами не зашёл?
- Понятия не имею.
* * *
Чудилка всё-таки завёл Сокровище в конюшню, и, болтая ни о чём, мы побрели к дому Мале, что ниже по улице. В освещённой витрине по–прежнему красовалось красное платье и разные женские… не знаю, аксессуары, что ли. Сумочки, ремешки и шляпки. Справа от входа светилась вывеска: «Парикмахерская господина Мале. Добро пожаловать». Это я, поколдовав немного, сделал так, чтобы вывеска светилась.
Сам Мале и его жена мирно ужинали.
- О, мальчики, - хлопнула в ладоши мама Малька. – Вы голодные?
- Нет, - хором сообщили мы и спросили: - А где Лёка?
- Да вы садитесь, - наплевав на наше «нет» прогудел высоченный хозяин дома. – Лёка отправился с девушкой в парк.
- С девушкой? – удивились мы.
- Ах, такая девушка странная, - засмеялась тётушка Мале и заговорщицки мне подмигнула. – Сказала, её прислал ты, Миче, за тем платьем, что в витрине. И коробочку мне передала. Симпатичная девушка, но затюканная. Я даже думала, у неё местами паралич. Например, в руках, в ногах и во рту.
- Да, - поддакнул дядюшка Мале.
- А потом ничего, - говорила его жена. – И платье ей подошло, и юбка с розовой блузкой, и жакет в мелкую клеточку, и ещё кое–что. Всё купила, как увидела себя в зеркале.
- Да, - вставил супруг.
- И подстриглась? – спросил я, узнав в странной девушке Аню.
- Да, - сказал господин Мале. – Стала гораздо, гораздо красивей. Если б вы знали, мальчики, как женщину меняет причёска! Порой мы с вами смотрим и не поймём в чём тут дело, отчего девушка так хороша, а ведь это красиво уложенные волосы…
И так далее, и так далее. Супруга парикмахера скучала, слушая это в миллионный раз, а мы успели съесть по пирожку. Наконец она смогла вставить словечко:
- И знаешь, Миче, она, девушка эта, оказалась дочкой одной финтифлюшки, актрисульки одной, что моему благоверному по молодости глазки строила: парень-то видный, особенно, как форму надевал!
- А то! - кивнул дядя Мале. - В ту пору родня хотела меня, как водится, навсегда на таможенную службу отдать. Да только, ни служба, ни финтифлюшка меня не привлекала. Какие там актрисульки при моей-то Маринке! - и он, согнувшись почти пополам, поцеловал супругу в макушку. Я знаю, у них с ранней юности любовь.
- Так значит, Лёка сегодня не с нами, - подвёл итог Чудила. – Ну–ну. Пошёл он, значит, с девушкой в красненьком платье? Так–так.
- Ну и ладно, и пожалуйста, - добавил я, показывая, что пусть его как хочет, взрослый уже и может гулять с кем угодно.
- Не обижайтесь, мальчики, - весело сказала тётушка Марина. – Вы ведь тоже гуляете с девушками.
Услышав такие слова, я задумался, с какими это девушками я гуляю, почему во множественном числе? А Петрик отчего-то покраснел и опустил глаза, словно был в чём-то виноват. Странно. Чего ему стыдиться? Для того и молодость, чтобы знакомиться и влюбляться. Правда, мой дружок ещё ни разу никем не увлекался по-настоящему, несмотря на многочисленные знакомства. Среди девчат даже ходили слухи, будто он безнадёжно в кого-то влюблён. Это не так. Я бы знал. Чудилка совершенно не похож на человека, страдающего от неразделённой любви. О дочери Корков, правда, он отзывался так, как ни о какой другой девушке. Но это же бред - предположить, что такой хороший человек увлёкся родственницей известных негодяев.
- Да мы–то что? Мы ничего, - пятясь к двери, забормотали мы, имея в виду, что не сердимся на Лёку.
Я и Чудила вышли на улицу, пахнущую свежестью, морем и ночными цветами.
- Так значит, ты подослал Мальку девушку? – оскорблённым тоном уточнил приятель.
- Я не с этой целью.
Мы расхохотались. Малёк самый тихий из нас, а смотри–ка, как быстро сориентировался.
- Идём в парк, - сказал я, - а то и там всех разберут.
На самом деле меня волновало, чтобы не разобрали одну, самую лучшую девушку, и по мере того, как мы спускались, я всё ускорял и ускорял шаги. И улыбался в предвкушении встречи. Я не видел её с выпускного вечера, не понимаю, как так могло получиться.
Продолжение: http://www.proza.ru/2009/06/03/589