АЛЕКСАНДР ПЛЭЧИНТЭ - ТРЕТЬЕ МЕСТО В КОНКУРСЕ "ЭТО НАДО ЖИВЫМ" ФОНДА ВЕЛИКИЙ СТРАННИК МОЛОДЫМ
Как тепло - верить,
Как потрясающе - знать,
Как холодно - жить...
А.Воронин
Евгений Петрович по старой привычке перед сном с трудом, опираясь на палочку, вышел на балкон. Вот и опять наступила поздняя осень, а батареи в квартире холодные как лед. Уж лучше постоять на свежем воздухе, подняв воротник старенького пальто, чем мерзнуть в комнате.
Деревья сбросили листву, и Евгений Петрович залюбовался затейливым кружевом черных ветвей на сером фоне неба. Во дворе недавно опавшие багряные листья клена от холода съежились, почернели, как угольки погасшего костра. Лужица на дорожке подернулась легкой пенкой льда. Евгений Петрович с горечью подумал: «И что это такое? Почему до сих пор не топят? За что людей-то мучают, на чем экономят? Вот говорят, что это из-за экономического кризиса. Ничего-то я в этом не понимаю, да и кто хорошо в этом разбирается? Главное, чтобы людям было лучше. Да ведь никто об этом не думает. Если б думали… вот как мне, старому и больному солдату, на эту пенсию-то прожить?»
За этими горькими раздумьями Евгений Петрович не заметил, как медленно стали наплывать серые осенние тени сумерек, становилось все темней и темней. В коттедже напротив загорелся свет в окнах, и на втором этаже видно было, как запотели стекла. «Значит, – подумал он, – там тепло: включены обогреватели или тепло подается автономно. А я чем могу согреть свои старые кости? На что купишь какие-то там обогреватели? Совсем темно, ну и пора возвращаться в свою ледяную квартиру».
Он плотно закрыл балконную дверь и вдруг вздрогнул от неожиданности: ему почудился запах сырой земли свежевырытого блиндажа в те далекие военные годы. Война так и не отпускала его сердца. Опираясь на палочку и прихрамывая, он решил походить по комнате, чтобы хоть чуть-чуть согреться. Проходя мимо письменного стола, над которым висело много фронтовых фотографий, Евгений Петрович пристально посмотрелся на лица своих боевых друзей. Вот и он среди них, веселый и молодой, в короткую передышку между боями. А вот любимый друг Витька, с ним учились вместе в школе, погиб он в первый же год войны под Смоленском. А рядом первая любовь Сонечка, тоненькая, чернобровая, с ясными глазами, так и не узнавшая о его чувстве к ней.
На столе два белых конверта – это друзья-фронтовики не забывают, пишут. Надо бы ответить, да пальцы не гнутся от холода. А надо бы… Только нет среди этих писем долгожданного письма от сына.
Перед тем как лечь спать, а время уже пришло, Евгений Петрович съел свой скудный ужин и долго грел руки о кружку с чаем, пока она не остыла. Лег в холодную постель, с трудом сгибая ноги в коленях. А заснуть не мог: нахлынули воспоминания, да какие! Вот видится ему теплый летний вечер, друзья сына и его любимый Максимка какой уж вечер крутят песни Б.Окуджавы, есть среди них и ему понравившаяся странная песенка про солдата. Евгений Петрович улыбнулся. Эх, как давно это было! Сейчас начало той песни ему не припомнить, но говорилось в ней о бесстрашном игрушечном солдате, который осчастливить всех хотел и рвался в бой за это счастье. А вот последние слова песни Евгений Петрович вдруг вспомнил:
В огонь? Ну что ж, иди! Идешь?
И он шагнул отважно,
И там сгорел он ни за грош:
Ведь был солдат бумажный.
А что он такой же бумажный солдат? Мог бы им быть, конечно… Одна шальная пуля – и на стол родных легло бы извещение о геройской гибели бойца Семенова Е.П. в боях под каким-нибудь населенным пунктом. Но судьба берегла его, берегла, хотя и покалечила, три ранения как-никак… Значит, не бумажный он, а живой еще. И если люди молчат, то ему, еще помнящему фронтовое братство, как не встать на защиту обездоленных? Вот завтра наденет он свой парадный одиноко висящий в шкафу китель и пойдет к мэру. Говорят, у него очереди большие, не пустят без записи. А может, они добрее, увидят его особую гордость – ордена Отечественной войны первой степени, Красной Звезды, медали «За оборону Москвы» и «За взятие Берлина». Вдруг и поддержат, ведь за их же будущее воевал. И скажет он мэру всю правду, что нужно заботиться и о стариках, и о малых детях, которых не могут согреть руки матери.
Сердце ветерана отчаянно стучало, как бы соревнуясь со старым будильником, стоящим среди лекарств на тумбочке. Это и будет мой бой за счас….
Тяжелый сон оборвал его мысль. Утром Евгений Петрович не проснулся.
Начался новый день, суетливый и тревожный. По узкой дорожке торопливо бежали по своим делам люди. И никто не мог себе даже представить, как трепетно бьется о пыльное стекло окна настрадавшаяся душа старого солдата, стремясь вырваться в далекую, светлую беспредельность.