Неверное, каждый оценивает свою жизнь той чередой поступков, которые он совершил, шествуя в том интервале времени, что он или она получили в свое распоряжение. Это с точки зрения совести в себе самом, т.е. так смотрит на тебя твоя собственная совесть. Это совсем не то, что про тебя говорят люди, оценивая тебя по твоим достижениям в труде на благо этих же людей, по твоему богатству или нищете, по твоему моральному облику и социальной значимости, нет, это внутренняя самооценка себя самого, любимого и неповторимого. Самооценка эта хитра и, чтобы не трудиться лишний раз, берет готовые оценки из вне, от людей-судей. От тех, кто, якобы, уже понял твою значимость, и создал законченную оценку твоих поступков. Такую подмену оценки себя самого собственной совестью на суждения о тебе людей-судей делают почти все, но только одни так и остаются с чужой оценкой себя жить до смерти, а другие, все-таки пытаются прислушаться к голосу совести и честно на себя посмотреть. Будильники совести наши сомнения, и без них человек вовсе не человек, а истукан, робот, и первые, т.е. бессовестные их - сомнения в себе отгоняют, как проказу, боятся их, а вторые все жизнь ими мучаются, но зато живут с совестью. Но к первым сомнения всё равно приходят, только перед смертью, она их ему пригоняет своей страшной сутью, и они, мучаясь, просят исповеди, причастия и отпущения грехов. Вторые же ищут исповеди всю жизнь, как помощника и судью, которые укрепили бы их самооценку и успокоили совесть, побитую сомнениями.
Исповедь – добрая мать для совести, которая способна поддержать и укрепить человека в его трудной борьбе с самим собой. Она нужна всем, либо перед смертью, либо несколько чаще. Не даром церковники, прекрасно знающие все человеческие слабости, присвоили себе право исповеди, чтобы еще больше властвовать над исповедующимися прихожанами. По мне так лучше исповедоваться перед родным близким человеком, который любит твою душу или перед самим Богом, если он тебя услышит. Несчастен тот, кто не желает исповеди и не может её получить.