рассказ
В шестидесятые годы прошлого столетия большое распространение получили студенческие отряды, которые ни на шутку соперничали с шабашниками. Бригады шабашников ,как правило, формировались из армян, молдаван, азербайджанцев, западных хохлов и других любителей подзаработать в недоделанных районах Советского Союза.
Приграничный с Китаем Тарбагатайский район на свой территории разбросал горные хребты до самого Южного Алтая, образовав при этом Зайсанскую котловину, в которой образовалось уникальное озеро Зайсан. Из Китая в озеро несёт свои воды Чёрный Иртыш и бурливая Бухтарма. Из озера Зайсан по территории Казахстана водный поток уже шествовал без неприятной окраски "Чёрный". Просто Иртыш.
С момента завершения строительства Бухтарминской ГЭС на реке Иртыш, уровень воды на Зайсане повысился почти на 70 метров а водоём-то и озером перестали называть - море настоящее.
Районный центр Тарбагатайского района Акжар расположился в лощине постепенно сползающей к «морю».
Хозяйства района разбросались между многочисленных холмов в предгорье и, в основном, являлись животноводческими.
Директор совхоза Кара Булак Кулжабай Рахимов двухметровый сорокалетний казах самолично прибыл в Акжар для встречи студенческого отряда из областного центра. Группа из пятидесяти студентов на самоходной барже по Иртышу до посёлка Зайсан плескалась почти сутки и далее, на заранее подогнанных к причалу оборудованных для перевозки людей грузовиках, припылила в Акжар для дальнейшего распределения студентов по хозяйствам.
Кулжабая зауважали сразу. С юмором у него значительных проблем не было, а по сему он категорически попросил не разбегаться по торговым точкам и не набивать чем попало желудки, поскольку через полчаса отряд может приступить к «хорошо покушать».
- Беспармак ждёт своего потребителя, - сказал Кулжабай и ... подождал аплодисментов - самых жирных двух баранов зарезали, чтобы вам понравиться. Русские же говорят, что кто мало кушает, тот плохо работает,- исковеркал директор известную поговорку - а нам придётся поработать. Баранам кошары нужны. Без кошар баранам плохо. Зимой плохо. И волки баранов любят. Но волки баранов не пасут ... А вообще-то пасут, но не так. Так, что, чем больше построим кошар,тем больше мяса людям достанется. Нам, значит. Ну, как я сказал? Понравилось? - сам за себя порадовался оратор.
- Понравилось!- недружно поддержали юмор гиганта студенты.
Под барак были выделены какие-то склады, предварительно продезинфицированные и выбеленные изнутри. Нары, наспех сколоченные плотниками, распространяли запах сосновой смолы.
С отменным аппетитом, после долгого пути, откушав отменной баранины,
молодёжь подалась осваивать окрестности предгорного хозяйства. Канды Су - резвая речка - огибала место дислокации студенческого отряда и дружески звала в свои объятия, на что многие молодые люди, не задумываясь, клюнули.
Стали подтягиваться к расшумевшимся студентам сельчане. Постепенно завязывался разговор. Хохмили.
Кто-то пронзительно свистнул и,помахав руками, позвал молодёжь к баракам: привезли пастельные принадлежности.
- Давай, налетай ... Устраивайте свои логова - стоя в кузове грузовика,
бросал очередному квартиранту пакет с бельём студенческий завхоз Коля Ким. Ужин отгремел алюминиевой посудой и перерос в танцы-манцы. Молодым усталость - до лампочки. Долгий переезд не сбавил прыти. И вечер был отдан неугомонным на откуп.
... Утренняя линейка предполагалась быть торжественной. Явилась вся совхозная знать во главе с Кулжабаем. Егор Караев - молодой преподаватель ВУЗа - начальник отряда - открыл собрание и первому предоставил слово директору совхоза. Кулжабай нарочито напыжился и громко произнёс: " Товарищи студенты, вам выпала честь принять участие в строительстве сельскохозяйственных объектов" -ухмыльнулся и продолжил - "Двойная честь за то, что вы будете работать у меня в совхозе, под моим руководством, ну и,конечно, под руководством вашего непосредственного начальника Егора Петровича Караева". И, выдержав, как артист, увесистую паузу, продолжал: "В то время, как ..." - окинул взглядом напыщенное окружение, оскалился и уже без фарса продолжил: "Ну, как? Беспармак вчера понравился" ? - Толпа удовлетворённо загудела.- "А если понравился и чтобы можно было всегда покушать беспармак, надо барашку вырастить, условия для него нужно создать, зимой чтобы не замёрз, чтоб волк не зарезал,кошары нужны хорошие. Нужна Ваша помощь. А теперь хочу вам представить моих помощников, с которыми придётся вашему брату часто общаться по работе и по быту".
Кулжабай по очереди высвечивал, начиная с главного инженера, всю руководящую знать и пояснял к кому и по каким вопросам следует обращаться. Линейка завершилась распределением студентов по уже ожидающим их машинам с целью транспортировки рабсилы на первый строительный объект - каменоломню. Кошары предполагалось сооружать из бутового камня, которого в горах ...
Ломы, кувалды, кирки, вместо авторучек, в первые дни доставляли студентам массу неприятностей. Без привычки ныли руки, набивались мозоли, мучила жажда, валились с ног и некоторые пытались сачконуть: то по нужде подольше ... ; то перекурчик с дремотой ..., а то и вообще от работы увильнуть - больным прикинувшись...
Но постепенно в дело втягивалась рать ... Через неделю уже и девчонки плевали на усталость. Сочетание нелёгкого труда с отменным аппетитом творили своё чудотворное дело. Загорелые, уставшие, но увлечённые трудом молодые организмы заметно преображались: отсортировать, загрузить на транспорт, отвезти, разгрузить на строительной площадке заготовленный камень - не ручкой пописывать. Но молодость трудности принимала за кайф. Правда, кайф этот в первые дни после ужина валил юный энтузиазм на нары и оставлял там наедине с хоровым храпом до утра.
Егоровы проблемы челночили между административными припонами, то есть между
организацией строительства объектов и созданием нормального быта студентов.
Прораб строительного отряда - Виктор Саповатов был надёжным помощником шефу, но, в случае необходимости, кровушку у Егора пил немалыми дозами:
не дай Бог произойдёт задержка с поставкой строительных материалов,- изведёт, но своего добьётся.
За то дело спорилось.
Пятидесятичеловекосильный коллектив упирался на строительстве кошар не считаясь со временем, но и требовал приличной компенсации за свой труд.
Однако составление нарядов и конечный финансовый результат не всегда согласовывался с мнением совхозного прораба Абая, который постоянно стремился убрать из списка часть работ, снизить их объём или расценки. Приходилось прибегать к не совсем честным финансовым соглашениям, что, однако, давало свои ощутимые плоды.
Абай не любил долго торговаться и назначал его интересующую сумму открытым текстом.
Сделка, как правило, заканчивалась попойкой где-нибудь на ближайшем выпасе одной из совхозных отар.
Время бежало по подрастающим строительным объектам и минусовало срок пребывания отряда в Карабулаке.
Егор уже давно стоял на дружеской ноге со многими хозяйственниками совхоза и, не смотря на существующий сухой закон в строительных отрядах, частенько причащался в компаниях с местным начальством.
И ... однажды Кулжабай при очередном дружеском «заседании» обратился к Егору с предложением:
- Понимаешь, Егор, у меня вышла неувязка со строительством одной из кошар на отгоне. Шабашников, с которыми у меня был заключён договор, по каким-то причинам районное начальство запретило использовать на стройке. И вот эта, одна из самых нужных мне кошар «повисла». Строить некому. Поговори с ребятами. Надо помочь. За ценой не постоим. Организуем окордно-премиальный подряд, если это тебя устроит. Возможно, что придётся кому-то немного задержаться, пожертвовать отдыхом перед началом занятий. Но, по-моему, игра стоит свеч. Ну, как?-хозяин ждал ответа.
- А на какую сумму был заключён договор с шабашниками?-в свою очередь спросил Егор. Кулжабай обозначил сумму. Егор задумался.
- Надо поговорить с ребятами. Сам решить не могу - поосторожничал с ответом студенческий босс.
- Хорошо. Утром зайди ко мне в кабинет. Договорим.
Когда Егор вернулся в отряд, было уже темно и многие бойцы отряда собирались на ночлег.
Тем не менее он попросил зайти к нему Саповатова и ещё троих ребят - бригадиров и провёл с ними доверительную беседу.
Обсудив все нюансы предстоящего дела, пришли к выводу, что если поднатужиться, то работу можно выполнить без затраты на то дополнительного времени. Нужно только тщательно продумать доставку материала, приготовить жильё при объекте, организовать питание и
несколько переформировать существующие бригады.
Материальная заинтересованность взяла своё. Ребята предложение приняли.
Заручившись поддержкой, утром при встрече с Кулжабаем, Егор дал добро на подряд и было оговорено время выезда на осмотр площадки под строительство.
Внеплановая кошара по проекту была в полтора раза меньше тех, которые строили студенты и это придавало уверенности в том, что работа будет завершена в срок.
Два УАЗика упрятали в себе одиннадцать мужиков,которые представляли почти все подразделения совхозной элиты.
Кошару намечалось соорудить на отгоне вблизи заставы на казахско-китайской границе, примерно, в полусотне километров от центральной усадьбы совхоза.
Первый привал был устроен в пяти-шести километрах за аулом на берегу речки Кандысу. Не успели УАЗики разместиться на лужайке, как услужливые помощники Кулжабая бросились к багажникам «тачек» и тут же, на траве, соорудили импровизированный достархан. Водку разлили по пиалам.
- За успех! - поднял тост Кулжабай и выпил первым. Егор слегка удивился столь краткому тосту, тем не менее последовал его примеру. Как правило, казахский тост - это надолго, разве что кавказцы могут потягаться с азиатами в красноречии. Кулжабай, видимо, берёг время и личным примером показал чтобы и другие много не разглагольствовали. До места назначения ещё пылить, да пылить по предгорным просёлочным дорогам. Да и начальника заставы следует поставить в известность. Заехать надо, хотя предварительно директор с майором созванивался и получил предварительное разрешение на въезд в запретную зону. Организовав по пути ещё пару привальчиков, кортеж из двух автомобилей достиг заставы.
Начальник заставы майор Корсак Анатолий Григорьевич, учуяв запашок от вывалившейся из УАЗиков компании, не стал долго выяснять «Ху есть Кто» и, зафиксировав прибытие группы, вызвался самолично сопроводить Кулжабая и иже прибывших с ним сотоварищей на планируемое место строительства объекта, предвкушая неизбежный обмыв начала работ. Так и было: разбили участок, забили колья, разлили водку, "вздрогнули". Решили на следующий день начать завоз строительных материалов. А остаток дня Кулжабай решил посвятить объезду отар на джайляу и за одно развлечься на природе.
К конечному пункту назначения УАЗики дотягивали на первой скорости. Открылась шикарнейшая панорама альпийских лугов. Две юрты расположились в нескольких шагах от мощного булака - горного родника, воды которого через каменную набросную плотинку убулькивали по арыку за поворот на склоне и где-то там, внизу, видимо, вливались в бурливую Кандысу.
Речка Кандысу (кровяная вода) получила своё название, видимо, по причине приобретения почти красного цвета в период весенних паводков, когда бурные потоки, смывая железосодержащие ржавые слои почвы, смешиваясь, окрашивали основной поток речки в красноватый цвет.
На противоположном склоне паслось большое стадо, преимущественно состоящее из овец чёрной и коричневой мастей.
- Мясные- предопределил вопрос Кулжабай. - Идельбаевские. По 120 кг. бывают.
На высокогорье даже в жаркие июльские дни разноцветье радует глаз и овцы вкрапленные в это великолепие заметно украшали пейзаж.
Похоже, что гостей здесь ждали. Навстречу уже спешили два чабана и за ними четверо сопливых ребятишек, которые шмыгая носами, с любопытством рассматривали выходящих из УАЗиков людей. Две (пожилая и молодая) казашки тут же кинулись разжигать пузатый самовар объёмом литров на двадцать.
По очереди перездоровавшись со всеми за руки, чабаны приветливо пригласили гостей к большой юрте. У юрты на вкопанных столбиках крепились два рукомойника и на гвоздиках висели чистые полотенца. Кулжабай сполоснул руки, как этого требует обычай, и промакнул их свежей тканью. Другие последовали его примеру. Старший чабан с небольшим поклоном приблизился к хозяину и попросил пройти к небольшому загончику где уже находились, видимо, заранее отловленные из стада несколько овец. Кулжабай с пониманием дела ощупал одну, другую ... и указал на одну из них.
- Бедняжка - подумал Егор и последовал за остальными в юрту. Во главе достархана Кулжабай усадил молодого начальника студенческого строительного отряда, тем самым подчеркнул его значимость в коллективе. Сам приземлился справа. Слева занял место главный инженер. Два зоотехника, прорабы, завхоз и завгар заполнили остальной периметр достархана.
Для удобства гостям были предложены подушки, на которые при необходимости можно опереться или прилечь. Присутствующие в ожидании чая о чём-то переговаривались.На расстеленной клеёнке уже лежали сладости, курт и порванные на куски вкусно пахнущие лепёшки. В юрту вошла молодуха, как выяснилось, - сноха старшего чабана и мать четырёх сопливых подрастающих джигитов. Водителям находиться в юрте вместе с чинами не полагалось, а по сему им накрыли отдельный достархан на воздухе возле булака, что их устраивало по привычке и обиды не вызывало.
Молодуха из стопки пиал сняла верхнюю, обдала кипятком ,слила воду в бронзовый тазик, на четверть наполнила пиалу чаем и вопросительно посмотрела на Кулжабая: "С молоком? Без?.."
Кулжабай, в свою очередь, обратился к главному гостю: "Чай с молоком?" На что тот кивнул головой. Пиала по периметру прошла по рукам к Егору. Процедура по порядку коснулась всех. Более миниатюрные пиалки, но уже с водкой, проследовали тем же путём. Выстуженная в роднике водка разливалась завхозом Ахмедом и зоотехником одного из отделений совхоза Кадыром. Всё подаваемое Егору, проходило через руки Кулжабая, который, выказывая своё уважение к гостю, преподносил предлагаемое с лёгким поклоном. Холодная водка, горячий чай, душистые лепёшки постепенно возбуждали компанию. В ожидании главного блюда болтали о разном. Хлопнув по очередной "родниковой", минутами позже старший чабан возвестил о том, что готов каурдак и молодуха не спеша, но споро взялась наводить порядок на достархане. Процедура от начала жертвоприношения до готовности каурдака составила не более сорока - сорока пяти минут.
Оперативности чабанской семьи Егору оставалось только подивиться. Сочный, жирный каурдак, приготовленный из внутренностей барана парил на достархане в лягане - круглом неглубоком блюде, источая убийственно - вкусный запах. Оживившееся застолье не сговариваясь, потянулось к еде.
Ели, пили, болтали, хмелели ,.. снова гудели до тех пор, пока хозяйка не попросила мужа - старшего чабана - выйти из юрты на «рандеву». Через пару минут чабан водрузился в юрту, гордо неся на вытянутых руках поднос с дымящимся мясом. За ним следовала молодуха с другим подносом, на котором располагалась сваренная по специальному рецепту голова убиенного барана. Водрузив блюдо с беспармаком на достархан, старший чабан принял голову от невестки и с поклоном протянул блюдо Кулжабаю, который, в свою очередь,не мешкая, передал преподношение Егору, как почётному гостю. Егор был осведомлён о ритуале
разделки головы, но его молодость и знание обычая не позволяла принять на себя функцию старейшего и он, отхватив ножом лакомый кусочек от преподнесённого, вернул блюдо Кулжабаю.
Глава совхоза, оценив жест уважения Егора, не стал разделывать голову по частям и преподносить каждому из присутствующих по их значимости в коллективе, а пустил её по периметру, представив тем самым возможность выбрать каждому ту часть головы, которая ему приглянулась. Всё, что осталось от головы на блюде, хозяин юрты передал снохе, которая вмиг удалилась.
С благодарением Богу, присутствующие сидели в ожидании продолжения ритуала: раздаче определённых кусков мяса на косточках, который со знанием дела осуществил главный зоотехник - увесистый Каратай. Периодически причащаясь, между делом, перебрасывались разговорами, вспоминали прошлое, мечтали о будущем. Чем дольше гости трапезничали,
тем реже их руки тянулись к подносу с мясом. Под впечатлением анекдотов юрта иногда вздрагивала от хохота. Всё чаще подавалась горячая шурпа. В толстом самоваре возле малой юрты из трубы с наконечником высовывало язык пламя. У булака на курпеше нежили свои набитые едой животы водители УАЗиков. Тут же вертелись ребятишки, пытающиеся заглянуть в периодически вздрагивающую от хохота юрту.
Егор, не привыкший к употреблению большого количества мяса, откинувшись на подушку, иногда похлёбывал шурпу приправленную айраном.
- Сколько можно жрать? - думал Егор - какие-то волчьи запросы. Кошмар!
Мясо на подносе заканчивалось, но трапеза продолжалась. Опять в ход пошёл чай.
Млея, Егор подался в воспоминания: ещё при отбытии отряда из Усть-Каменогорска самоходной баржой по Иртышу с пристани, носящей название "Аблакетка", мужик, провожавший своего сына-студента, поведал откуда появилось это название. А суть заключалась в следующем. Когда-то на берегах Иртыша жил богатырь по имени Аблай. Он не только отличался отменной силой, но и откушать мог ... дай, Бог! Бараном мог отужинать без особого перегруза, да и выпить был мастак.
В споре однажды Аблай, в замен на элитного скакуна, решил переплыть Иртыш после того как съест барана. Съел без проблем! Съел..., но вот доплыть до противоположного берега не смог.
- Аблай кетты - орали с берега свидетели спора, но помочь ни чем так и не смогли. Утонул Аблай. А вот место, где произошла катастрофа, с тех пор так и называется - "Аблакетка".
И Егор озвучил вспомненное: "Я слыхал, что человек может съесть целого барана? Мы вот всем колхозом с одним не можем справиться, а тут одному ..."
- Гым, - ухмыльнулся Кулжабай - такие и теперь водятся.
- Навряд ли, - усомнился захмелевший Егор - я бы многое отдал, чтобы такое увидеть. Главный зоотехник Каратай, тушу которого можно было оценить в сто сорок - сто пятьдесят килограммов, загадочно заулыбался.
- Ты что ли сможешь? - обратился Егор к здоровяку.
- Нет,этот не сможет. Кадыр сможет! - указал Кулжабай на второго зоотехника, который был, в противовес первому, не так здоров и даже сухощав.
- Да ну !?. -встрепенулся Егор. - И как это проверить? Пусть докажет!
- А что доказывать? Спорь.- Ухмылялся Кулжабай. - Кто тебе за просто так будет целого барана есть?!. Подвыпившая компания заинтересованно загалдела.
- Ну, давай! На что? - взъерошился студенческий босс.
В те годы страшным дефицитом был коньяк, и Кулжабай, не спрашивая своего подчинённого, заломил целых два ящика (сорок бутылок). Егора пугнула эта цифра, но любопытство брало верх. Да и студенческий прораб Виктор подливал масла в огонь: "Давай, Петрович, поможем если что..."
- Не скакуна же проспоришь - ехидничал директор - зато детям и внукам будешь рассказывать как прокололся.
- Идёт! - выдохнул Егор и ударили почему-то с Кулжабаем, а не с Кадыром по рукам.
Кулжабай кивком дал какое -то распоряжение Жакену - старшему чабану - и тот с поклоном удалился. Через несколько минут полог юрты распахнулся и на пороге появился Жакен, у которого между ног была зажата голова довольно крупного барана чёрной масти.
- Такой пойдёт? - обратился к Егору Кулжабай. Егор, подражая директору,тоже кивнул головой.
Каратай прочитал молитву и Жакен вместе с бараном скрылись за юртой.
Выпили,закусили и Хозяин увлёк присутствующих на воздух освежиться и приготовить себя к предстоящему представлению. Одни закурили, другие приблизились к роднику и рассматривали как бьёт ключ, третьи по нужде отправились за кусты. Многие обратили внимание на небольшое стадо пасущихся невдалеке от юрт коров и телят. Удивило снаряжение одной из них: на корове с боков были привязаны две оглобли, что, естественно, не давало ей возможности гибко разворачивать тело влево, вправо.
- А это ещё зачем?- удивлённо поинтересовался Егор.
- Сама себе сосёт, сволуш ... - пояснил молодой чабан. Все заржали.
....В метрах трёхстах от места расположения юрт были замечены передвижения каких-то зверьков. Они то вставали на задние лапки, то резвились, догоняя друг друга.
- Тарбаганы - сурки - пояснил Кулжабай - в этом году их много. Зима была хорошая. Все выжили.
Стайки куропаток перепархивали со склона на склон, не опасаясь появившихся по близости людей. Цыплята уже встали на крыло и выводки соревновались числом.
- Волки не донимают? - спрашивает Егор, вспомнив, что по дороге на заставу видели трусцой удаляющегося от пылящих по взгорью УАЗиков волка.
- Бывает ...- чабан охотно приводит примеры нападения хищников на отары. Объясняет какая с ними ведётся борьба.
Оказывается, что волки бывают свои и чужие. Свой волк - это волк,
живущий недалеко от кошары и мест выпаса отары и редко когда паскудит на своей территории, да и чужаков не привечает. Бояться нужно пришельцев: те много могут нагадить если не доглядеть.
Приграничная зона характеризовалась паспортным (пропускным) режимом, что сводило браконьерство к минимуму и дичь себя здесь чувствует вольготно.
Протоптавшись, немного прохмелев, народ потянуло на зрелище.
Кадыр - главный герой пари - всё это время шастал по склонам, видимо,
утрамбовывал или освобождался от съеденного ранее. Единственное условие ставилось перед Кадыром после завершения процедуры пожирания барана в течение получаса он не имел права избавляться от содержимого в желудке. Это условие, оказывается, - общепринятый ритуал и не соблюдший его считается проигравшим.
Снова чай, водка, трёп ... Лишь Кадыр находился в какой-то дрёме и на хохмы окружающих, казалось, внимания не обращал.
О готовности блюда возвестил, вошедший в юрту, старший чабан и занял место возле зоотехника. Следом вошёл сын чабана, помпезно неся перед собой блюдо горой наполненное варёным мясом и передал отцу, а тот уже торжественно водрузил еду перед Кадыром и приложил правую руку к груди.
У Егора мелькнула мысль, что спорщик тот час же с рыком набросится на мясо и станет его поглощать. Но не тут-то было. Принесли второй поднос,установили рядом с первым и ... Кадыр приступил к процедуре. Ножом, отделяя сочное мясо от костей, измельчал его и складывал в свободную посудину. Хрящи и кости складывал отдельно. Уменьшалась гора полуфабриката и росла вторая, готовая к употреблению. Переработав мясо из первого подноса, молодуха принесла другой. Горка на втором подносе превращалась в гору, а на первом куча хрящей и костей свидетельствовала о завершении первого акта представления.
- Э...э...э!..- нарочито возмущался Егор - смотри, сколько на костях мяса осталось. Жульничаешь, брат!
- Ничего, это мы компенсируем - успокоил Кадыр и подал знак молодому чабану.
В юрту внесли на тарелке две полоски свежего курдючного сала, на взгляд, по 150-200 граммов.
- Какой? - спросил Кадыр, указывая на куски.
- Любой! - ответил Егор и подумал: "Как же это он - троглодит - будет жрать сырое сало?» Но Кадыр не стал жрать, а, как удав, заглотнул один из кусков и, получив добро от Кулжабая, приступил к делу. Куча истерзанного на мельчайшие кусочки Кадыром мяса вывешивалась, примерно, в 15-17 килограммов!
- Лопнет, гад, -подумал Егор, но за два ящика коньяка всерьёз побеспокоился.
- А вдруг?...
И « вдруг» покатил размеренно, но верно. Кадыр пятернёй загребал порцию за порцией и, не торопясь, не жуя, отправлял мясо в "пасть". Видимо, тренированный желудок уже знал свои возможности, а по сему с работой справлялся без проблем. Периодически Кадыр поливал поглощаемое горячей шурпой: лучше глотается.
Егор смотрел на процесс с пренебрежительной ухмылкой, изредка отхлёбывая чай из пЬялы. Водка уже не радовала, подступала к горлу и студенческий босс всячески пытался увильнуть от очередной инъекции. Окружающие, постепенно млея, подзуживали то над Егором, то над Кадыром, но они плевали на подначки и думал каждый о своём.
Карлуха, со своей немецкой степенностью, молча сопровождал происходящее своей непроницаемостью. Привыкший к покорности немец, не привык высказывать своё мнение по происходящему вслух - так было заложено его судьбой, -но со скрытым отвращением смотрел на не вынужденную глупость.
- Вам бы «нашу» послевоенную Сибирь ... по потешились, по куражились бы ... Но у пожилого завгара и другие витали мысли: " А лучше ли вам было в то время? Всем досталось!.. Появилась возможность, - живите как Богом дано. Живите. Не беситесь только с жиру.
... А у Кадыра бух курсак-пузо то бишь. А курсак, оказывается, - понятие весьма растяжимое. Растяжимое в полном смысле слова.
Студенческий прораб Виктор Саповатов с раскрытым ртом следил за происходящим. Он слыхал о возможном ... , но чтоб увидеть такое - не мыслил. В отличие от сидящих за достарханом, к водке прикасался редко, видимо, помнил о сухом законе в студенческих отрядах, да и Егор на него поглядывал не одобряя, хотя сам нет-нет, да и ...
Свидетели пари уже с ослабивающим интересом следили за происходящим, но периодически «вздрагивали», принимая на грудь по чуть-чуть и поощряли обжору восхищёнными возгласами.
Спорщики сидели в полутора метрах напротив друг от друга, что позволяло Егору созерцать происходящее лоб в лоб. Судя по тому, как Кадыр осваивал "террикон", студенческий босс с не желаемой надеждой мечтал о собственном проигрыше. Половинный объём террикона Кадыр освоил без особого напряжения. Горячая шурпа подавалась периодически. Застывшее мясо глотается хуже. От дела Кадыра не отвлекали.
- Жри,гад! - думал Егор - Крокодил африканский.
Кулжабай прошёлся анекдотом по нации, видимо, придуманном на ходу:«Чем отличается казах от волка?» - ухмыляясь, спросил он-«Да, ни чем!»- себе и ответил - «Оба мясо любят!». Смешного было мало, но на всякий случай, все гоготнули. На Кадыра, кроме Егора, все посматривали со скрытой надеждой, что сожрёт.
По мере убывания "террикона", троглодит всё медленнее метал периодически распариваемое горячей шурпой мясо в рот. Присутствующие нет-нет, да и подбадривали Кадыра призывными возгласами. Ни шурпы, ни чая за всё время пожирания мяса Кадыр не глотнул ни разу. Оставшееся на подносе мясо убывало всё медленнее. При каждом очередном глотке живот Кадыра заметно вздрагивал и прибавлялся в объёме. Егора уже охватывало беспокойство: "Не рыганул бы, скотина. Обдаст с ног до головы, не отмоешься" - и по этому сидел в напряжении, с надеждой при необходимости увернуться от атаки. В последний момент Кадыр с трудом протянул руку за очередной пиалой шурпы, сделал последний глоток мясной каши и запил горячей жидкостью.
Невообразимый гам раздался в юрте и все, кроме Кадыра, подняли пиалы с заранее налитой водкой. Егор, ухмыляясь, развёл руками.
- Ни чего не поделаешь ... проиграл - признался студенческий босс.
У Егора ещё теплилась надежда, что Кадыр не продержится положенные полчаса и траванёт, но ... с каждой минутой надежда таяла. Заметно раздувшийся живот Кадыра был с трудом вынесен хозяином из юрты на воздух. Некоторые из присутствующих оголились до пояса, подставив тела солнцу для загара. Кадыр тоже снял рубаху и приспустил штаны. Поскольку он самостоятельно не мог выбраться из брюк, к нему на помощь пришли молодые водители.
Оставшись в одних кальсонах, Кадыр полез в родник. Забравшись в булькающий источник, он опустил пухлое брюхо в холодную ключевую воду и, приткнувшись к берегу локтями, в изнеможении раздвинул ноги, между которыми вздувался холодный поток. Было такое ощущение, что с поверхности живота срывались жирные пятна и уносились в щели искусственной каменной плотинки, образующей небольшой водоёмчик, но достаточный для того, чтобы можно было в нём отвести душу. Пока компанией выдерживалось контрольное время, заботливые хозяева у булака уже организовали столик и все ждали конечного результата в споре. Всё закончилось в пользу Кадыра.
Егор не без ехидства обратился к млеющему в роднике зоотехнику: "Теперь, небось, неделю жрать не будешь?"
- Зашем неделю? Кешером шай пить буду.- Ухмыльнулся обжора, поглаживая живот.
Появились две берданки и винтовка.
- Пусть киснет - сказал Кулжабай, указывая на Кадыра, к которому у всех уже остыл интерес. - Пойдём, Егор, тарбаганов погоняем. Мясо тарбаганов пробовал?
- Не пробовал. Сусликов пробовал, - вещь! - без особого удовольствия ответил проигравший.
- Тарбаган - это вещь! А суслик - это маленький вещь. Я не пробовал. - Брезгливо поморщился Кулжабай и кивком показал на стол.
Выпили, занюхали и компания под предводительством гиганта двинулась по склону к колонии сурков. Не вооружённые члены команды шли, приотстав от охотников.
... Трофей из трёх сурков и девяти куропаток был вручён Егору в качестве подарка для студенческого отряда. Вставал вопрос: где достать два ящика коньяка? Деньгами Кулжабай и Кадыр брать отказались.
... С утра в пятницу Карл Шик с Жорой- водителем закреплённого за студенческим строительным отрядом 51-го ГАЗона, машины не новой, но вполне работоспособной, возились с усердием, готовя её к дальнему рейсу. 450 километров до областного центра-расстояние вроде бы и не ахти какое, но 170 из них по грунтовке - не радость. Заправив полный бак бензином, и, прихватив харчей в дорогу, Егор с Георгием затряслись по истерзанной непогодой и колёсами дороге в сторону Усть-Каменогорска. Несанкционированный выезд начальника студенческого отряда по личному делу должен был оставаться в тайне. Но ... долг платежом красен ... Надо ехать!..
- Надо Федя, надо! – вертелась почему-то в голове Егора навязчивая фраза из известного кинофильма ...