(из цикла Воспоминания)
Боль…
Дым от костра поднимался в ночное небо. Дым печали и горя. Звезды любопытно мерцали ничего не понимая в происходящем. Погребальный костер на небольшой поляне среди еловых деревьев. То что было дорого, уходило с дымом. Считалось, чтобы достаться небу, а не земле. Хоронили своих только Враги, заражая и после своей смерти землю. Враги… В ярости, в горе, их было много положено там, у подножия горы. Много…
Нет, все. Все, которые за ними пришли. Не ушел никто…
Он был не ранен. Он был убит. Болью и тоской из-за того, что ничего нельзя уже было исправить. Попали прямо в сердце, которое, казалось, разорвется от боли. Существование без Нее теряло всякий смысл. Языки пламени прощались с остывшим телом, глаза уже ничего не видели в дыму и от слез. Как нелепо!
Всего его искусства боя не хватило, чтобы уберечь Ее, когда, испугавшись за Него, она вышла из укрытия…
Знала, что он до последнего вдоха будет защищать Ее, но их было так много… Стрела, которая предназначалась Ему, нашла другую цель. В пылу схватки будто остановилось Время. Все затихло и, как в замедленном сне, Он увидел как Она медленно оседает. Стрела попала в ее беззащитную шею. В какое-то мгновение внутри это что-то осознало…
…Вернулся звук с лязганьем металла, оскаленные злобные лица со смрадным запахом…
Жалости не было. Уже убитые, не успевшие упасть, еще раз перерубались и траектория Оружия не заканчивалась переходя из одного тела в другое. Они были значительно медленнее, хотя все профессионалы. Профессионалы перед более слабыми. Безжалостные, жадные и ненасытные. Сейчас все насытятся… Собственной кровью.
…Тело было перерублено вместе с молоденькой елью. Еще одно из многих. Из упавших никто не стонал. Падали только дважды убитые, наверняка. Вот он, последний. Сразу две стрелы на тетиве. Звон и раздвоенное жало Смерти спешило на встречу с телом. Но разве скорость стрелы может сравниться со скоростью движения?
Стрелявший выронил бесполезный уже лук, схватился за уродливой формы меч, но, мгновенно осознав всю бесполезность своих действий, попытался бежать. Глупец! Хоть бы умер, как Воин.
В два прыжка был настигнут и, не успела мысль осознать, как его исключительно уничтожить за то, что он сделал, как руки уже разорвали тело Зла…
Безумный взгляд, растрепанные волосы, еще дымящийся от крови меч и обагренные руки.
…Никто не ушел. Он это чувствовал. Больше не на кого было излить то, кипящее внутри. Пустые, серые тела не совершат больше черных дел. Но разве сотни и сотни Их могли своей смертью искупить одну Ее жизнь?
…Она лежала на боку, слегка согнув ноги. Открытые глаза еще с тревогой смотрели туда, где он уже стоял, уже ничего не видя. Холодеющие, милые руки были равнодушны к траве, которая пыталась протиснуться между пальцев.
Она словно удалялась, становясь все больше чужой и не узнаваемой.
…Как в каком-то забытьи Он собрал сушняк, соорудил помост, на который положил ее тело. Уже чужое. Близкое и далекое одновременно, такое родное…
Глаза хотели насмотреться на Нее в последний раз, руки хотели еще раз прикоснуться к Ней, память запомнила навсегда…
Языки пламени неуверенно, словно с недоумением, охватили тело. Сначала затлела, потом вспыхнула одежда. Он закрыл глаза. Когда снова их открыл, увидел только пламя и слабое очертание Ее, растворяющейся в огне. И боль…
Боль, прошедшая через Время, вернувшись тяжелым воспоминанием. Воспоминанием утраты…