В ту пору мне, начинающему дальнобойщику, дали старенький потрепанный КАМАЗ полуприцеп, который я самозабвенно и увлеченно готовил к дальним странствиям по необъятной северной стране. Я так говорю, потому что Якутия - действительно страна, а не какой-то там субъект федерации! Юрка, в ту пору уже бывалый дальнобойщик, проездил по нашим просторам больше четырех лет, и, как старший товарищ, натаскивал меня по тонкостям ремонта и модификации машины под северные условия, да и присматривал за моей горячей головой на трассах, знакомя с нужными людьми и обучая особенностями подхода к ним. Много случалось приключений у нас во время рейсов, но один случай я буду помнить всю свою жизнь.
Зима, начало декабря, на улице благодать - всего минус пятнадцать. Собрались мы вдвоем на так называемую, «длинную вертушку» - это когда садишься в пустую машину и едешь на север за нефтью, недалеко так, километров за 270. Прямо на буровую, заливаешься нефтью под завязку и быстренько, пока она не замерзла, тащишь ее на север, еще порядка 1500 километров. Там нефть сливаешь и возвращаешься назад на ту же буровую и заливаешься уже на свой город. В общем, выехали благополучно, дорога неблизкая, с собой целое ведро замороженных домашних пельменей, несколько бутылок спирта (в ту пору только появился импортный ROYAL, гадость конечно, но ничего не поделаешь, наш-то к тому времени уже пропал!) Нет, не подумайте чего плохого, это особенности нашего КамАЗа, он спирт потребляет не хуже иного алкоголика, а без спирта может встать на морозе как одуревший мул.
До буровой мы добрались быстро, часов за шесть, залились и бодро порысили на север, градусник на лобовом стекле моего КамАЗа показывает вполне нормальные минус 20, машина ходко бежит по заснеженным просторам, через пятьсот километров заночуем, хоть и в кабинах, но с комфортом, возле столовой на специальной площадке. В две машины всегда ехать веселей! Дорога бойко катится под колеса, в кабине поет Вова Маркин, про сиреневый туман, в общем, красота! Только, чем дальше на север, тем ниже ползет столбик термометра, извещая о том, что пора бы КамАЗу плеснуть спирта в «алкоголик». Это емкость такая, служит для предотвращения замерзания водяных паров в тормозной системе, на современные машины уже не устанавливается. Дал Юрке отмашку фарами, чтобы остановиться, до ближайшего кармана (место стоянки на трассе) добрались без проблем, остановились и наполнили «алкоголики» по 200 граммов спирта. Как водится, пошли, попинали колеса, заглянули во все доступные осмотру места, наскоро перекусили салом с хлебом и кофе, обсудили некоторые вещи, в то время как раз разваливался союз после августовских событий, каждый занял свою кабину, и покатили дальше. И снова дорога под колеса, музыка и мысли о жизни. В ту пору у меня скоро должен был родиться ребенок. На таких просторах каждый водитель становится философом.
Постепенно угас день, а дорога не думала кончаться, включил музыку громче и уже бодрящую "Технологию". Спать еще не хотелось, двигатель тянет ровно без рывков и перебоев, мороз с уходом солнца окончательно распоясался, и на градуснике зависла цифра минус 39, хотя в машине я спокойно сижу в одной футболке и в спортивных штанах, на ногах домашние тапочки, не жизнь - малина! Вот так, из тепла наблюдая за холодными просторами, мы продвигались на север, сосны становились все ниже и мельче, сказывается вечная мерзлота под почвой, в этих местах она оттаивает не больше метра в глубину, а дальше слой промороженной почвы тянется на десятки и сотни метров. Так мы добрались до места с названием Маркока - места нашей ночевки. Самое интересное, что место это немного мистическое. На горе над поселком термометр показывал минус 42, а, проехав всего три километра и спустившись вниз метров на сто пятьдесят, выдал уже предельные для себя - минус 54!
В общем, спустившись на дно распадка, мы заехали на стоянку автопункта, закрыли машины и пошли съесть чего-нибудь горячего. Час спустя мы вышли из столовой, забрались в кабины и завалились спать, благо на КамАЗе спальное место позволяет вытянуться в полный рост, хотя 182 см. не такой уж и выдающийся, но все равно проблема найти хоть, сколько-нибудь удобное ложе. Включил магнитофон негромко, чтоб не заглушал голос мотора, поставил на этот раз музыку без слов - Энио Мариконе и провалился в нормальный сон водителя - это когда просыпаешься несколько раз за ночь и, мутным спросонок взглядом, окидываешь панель приборов на предмет выявления неисправностей.
Проснувшись утром, я не обнаружил на шкале термометра привычного красного столбика ртути. «Надо же, - пошутил я для себя, - даже с градусника ртуть украли!» И тут понял, что на самом деле на улице, ну никак не меньше минус 60! Оделся теплее, пошел, осмотрел машину, всю, кроме кабины покрытую инеем и напоминающую игрушку, из которой лезет вата, разбудил Юрку во второй машине, и мы потопали умываться в столовую. Наскоро перекусив, мы двинулись дальше, еще раз осмотрев машины, выехали на разогревочный круг (есть тут на Севере такое понятие, прежде чем ехать дальше, надо обмять колеса и немного их разогреть, чтобы подняться в гору без пробуксовки, вызванной замерзшими колесами). На этот раз нам понадобилось сделать по шесть кругов, чтобы колеса хоть чуть-чуть пришли в себя после ночевки и потихоньку потянули в гору, предстоял еще почти тысячекилометровый путь в сторону Оленька. Через 200 км и шесть часов времени мы въехали в поселок Удачный - последний крупный населенный пункт на нашем долгом пути. Два часа дня это практически уже вечер в этих краях. Улыбаясь юной заправщице, мы сделали ручкой цивилизации и выехали на северный зимник. Столбик ртути в термометре, как суслик из норки, слегка выглянул из-за края градусника. А значит на улице порядка 59 мороза. Нормальная температура - жить можно!
Пока ехали, поставил песни незабвенного Владимира Семеновича Высоцкого и, под три блатных аккорда, ехать стало веселее, даже можно сказать надежнее. Нам оставалось проехать всего каких-то 750 км. со скоростью около 30 км/час, иногда немного быстрее, иногда намного медленнее. Перекусывая на ходу, мы отъехали от Удачного километров 230 и остановились на ночевку в кармане. Я пересел в Юркину машину и, по привычке, глянул на термометр - это оказался термометр-переросток с нижней шкалой аж до 85 градусов. Градусник показывал такие цифры, что меня даже в теплой кабине мороз продрал, воистину: «блажен, кто не ведает» Ни много, ни мало, а минус 64 градуса!
Утро было холодным и тоскливым. Я проснулся в 7 утра и пошел проверять колеса. У меня все в порядке, а вот Юрику не повезло, сразу два колеса на прицепе приказали долго жить и простояли спущенными в течение всей ночи. Теперь мороки предстояло очень много: прежде чем разобрать колеса и поменять камеры, их надо затащить в кабину и отогреть, и только потом уже выбрасывать на мороз и там разбирать. Короче, одеваюсь на манер лука - много-много теплой одежды и иду будить напарника по странствиям. Забравшись в Юркину кабину, глянул на градусник - мать честнАя, столько морозу я еще не видел - 72,5 градуса! Вот это да!!!
Минут через тридцать, я уже радовался, что у нас на двоих аж восемь запасных колес. Ремонтировались недолго, но вот один случай при ремонте меня добил окончательно: я забрался наверх на кузов, надо было достать монтажку (просто лом из хорошо закаленного металла для монтажа колес) мне ее недавно выковал знакомый кузнец. Дома она отворачивала любые гайки и даже не гнулась. Достав монтажку, я по привычке скинул ее на дорогу, она упала, издав какое-то вымученное "дзинь". Я глянул вниз и оторопел – монтажка, каленая по всем правилам и державшая огромные нагрузки, сломалась пополам как хрустальная! Испытав шок, я достал камеру, чтобы положить в кабину и также сбросил вниз. Она вообще разбилась на мелкие осколки! Осторожно, чтобы не разлететься на крошки самому, я сполз с кузова на промерзлую землю и, спустя пару часов, мы медленно направились дальше на север, постепенно, по мере прогревания колес, увеличивая скорость. До конечной цели оставалось еще около 250 километров, которые мы понемногу одолели и, разгрузившись, рванули обратно, по дороге устраивая привалы с варкой пельменей и неизменной стопочкой неразбавленного спирта. Вернулись на буровую и, залившись черным золотом, благополучно вернулись домой, не пробив больше не одного колеса.
После этого я еще несколько раз мотался по тому же маршруту, но таких лютых морозов уже не встречал.