Странница.
У каждого из нас бывают встречи с необычными людьми, в результате которых хочется хотя бы немножечко задуматься о вечном, о смысле жизни. Так ли мы используем время, отпущенное нам на земле, как нам хотелось бы. Или каждого из нас уносит стремительное течение реки времени, безжалостно кружа в водоворотах и топя в глубоких омутах отчаяния и всевозможных страхов, вынося на отмели жадности и тщеславия и лишь изредка давая шанс пристать к берегу любви и спокойствия. И счастлив тот, кто сумеет не только удержаться на этом благословенном берегу и выпрямиться во весь рост, но и пойти уверенной поступью, давая пример другим заблудшим душам, вселяя в них надежду на то, что этот берег все - таки есть.
В один теплый сентябрьский денек компания людей молодого возраста отправилась в лес на пикничок.
Разложили нехитрую снедь, открыли бутылочки, развели костер, поджарили шашлыки. Как водится, завязался разговор о политике, о неустроенной жизни, о детях, которые вечно чем - то огорчают родителей и о родителях, которые всегда не понимают детей. И вдруг мерное жужжание негромкой беседы как по команде смолкло: из - за деревьев на небольшую полянку, где горел костер, вышла пожилая женщина. Она была одета примерно так, как одеваются бомжи - старое темно - зеленое пальто, на голове - нечто вроде вязаной шапочки, на ногах - сильно разношенные тапочки. Но, в отличие от остальных граждан без постоянного места жительства, одежда на женщине была чистой и опрятной, а лицо - доброе и приветливое. Остановившись в нескольких шагах от честной компании, она поклонилась в пояс и певуче произнесла: "Мир вам, люди добрые!".
- Здрастьте!- растерянно кто - то брякнул в ответ. Женщине предложили сесть около костра и передохнуть.
- Благодарствую, - согласилась она и присела на краешек услужливо подстеленной куртки. Молодежь, почувствовав что - то необычное в нежданной гостье, притихла.
- Бабушка, а вам не страшно ходить здесь одной? - спросила одна из девушек, хлопотавших у костра. - Да и грибов, наверно, уже нет, - предположил мужской голос.
- Да что вы, касатики! - всплеснула руками старушка. - Мне никогда не страшно, ведь я иду с Богом, а Бог всегда со мной. Да и грибы я специально не собираю, попадутся - сорву немного, чтобы на один раз хватило. Странница я, вот уже сорок лет брожу по свету и Бог миловал, хранил от лихих людей.
Тут в котелке вскипел чай и старушке предложили покушать. Она со смиренным достоинством отказалась от всяческой еды, разложенной на полиэтиленовой скатерти, развязала свой узелок, достала большую, потемневшую от времени аллюминевую кружку и полбулки черного хлеба. Согласилась взять только кусочек сахара - рафинада и с видимым удовольствием стала прихлебывать чай вприкуску.
-Странников раньше много было и до революции, и после. О телевизорах тогда и не слыхали, да и репродуктор один на все село. Вот и ходили странники да странницы от деревни к деревни, новости людям рассказывали, что в мире делается. До войны я на Украине жила, семья большая была. А как фашисты пришли, стали они угонять девчат да парубков в Германию, на принудительные работы. Попала я в рабство к одной фрау. Очень уж злая была, прости ее Господи, - старушка перекрестилась. -Много она девушек погубила, чуть что не так - или кипятком обварит, или собаками затравит. Доги у нее были огромные. Злые, как их хозяйка.
После войны вернулась я на Украину, а села - то моего нет, одни трубы обгорелые торчат. Все, что у меня от семьи осталось - вот эта кружка, я ее на пепелище родного дома нашла. Не успела опомниться, пришли какие - то военные, забрали меня как " пособницу фашистских оккупантов". Почему, мол, поехала работать в Германию, почему не убежала, почему не сопротивлялась? И осудили меня, касатики мои, на пять лет лагерей. Вот так я после Германии в Сибири оказалась. Что там неволя, что тут неволя. Одинаково. А ведь я еще совсем молоденькой была, мне и 18 годков тогда не было. И такие страшные мысли мне стали в голову приходить: «Зачем мне жить? Сколько можно еще мучиться?»
Чуть руки на себя не наложила, а ведь грех - то какой! Спасла меня бывшая монахиня, их тогда много было в лагерях. Она мне часто рассказывала о делах господних, о грехах наших скорбных, о том, что надо молиться и просить помощи у Господа до тех пор, пока он не услышит. И если иногда он не дает нам просимое так быстро, как нам бы этого хотелось, значит, есть на то причина. Надо надеяться, молиться, не нарушать заповеди, дарованные нам Иисусом Христом и его святыми апостолами.
В лагере я поняла, что все мы, люди, грешные. Всем нам Господь шлет испытания: одним испытание бедностью и болезнью, другим - богатством и властью. И неизвестно, какое испытание строже и суровее. В этот мир мы приходим с пустыми руками и с пустыми из него уходим. Наша память на Земле - добрые дела, добрые поступки, добрые мысли. Пока человека помнят - он живет в нашем мире. Душа оценивается Господом по особым, божьим меркам. Смог ли человек без ропота выдержать испытание, выпавшее на его долю. Смог ли удержать душу в чистоте, не загубил ли ее греховными делами?-
Старушка замолчала. В костре тихо потрескивали дрова. Увидев широко распахнутые, заинтересованные глаза случайных слушателей, она продолжила свой рассказ.
- Божьими молитвами меня освободили и пошла я в тот монастырь, откуда сестрица Ефросинья была. От него мало что осталось, но благодаря Божьей милости и добрым людям он постепенно ожил, стали там жить и служить Богу монахини. А меня Господь так и не сподобил стать монахиней, хотя я и хотела. Матушка, игуменья нашего монастыря, часто со мной беседовала. А затем сказала: « В тебе дар Божий есть, дар общения и любовь к людям. Иди в мир и неси им слово Божье".-
Слушая неторопливую, певучую, с теплыми, задушевными интонациями речь почтенной рассказчицы, глядя в добрые глаза бабушки, сидевшие у костра согласно закивали: действительно, эта старушка могла подобрать ключик к любому сердцу, даже к самому закаменевшему.
- Вот так с тех пор и хожу я по Руси: где ночь застала, там и сплю. В поле, в лесу. Милостыню не прошу. Кто даст еду - спасибо. В деревнях люди добрее - иногда в дом или в сарай пускают переночевать. А вообще, детки мои, людей добрых больше, чем злых. Только надо иногда помочь им вспомнит, что внутри их бренных тел живет живая, трепещущая душа, страждущая под бременем грехов человека. Да и я стараюсь недаром хлеб есть - многому жизнь научила. Могу травами лечить, могу кость вправить, знаю, как скотину обходить, как малого ребенка успокоить.
За время странствий я везде побывала, весь тогдашний Союз обходила. Много видела порушенных святых обителей. Зато теперь сердце радуется. Строятся храмы, восстанавливаются и работают монастыри. Вот и здесь сердце возрадовалось - помолилась в возрожденном монастыре. Радостно мне видеть на старости лет, что люди начинают понимать: надо жить с Богом в сердце, с детьми в церковь на молитвы приходят, воскресные школы открывают. Не дай Бог, чтобы детки наши видели то, что видела я. Господь учит нас - просите и дано будет вам; ищите и найдете; стучите и отворят вам, ибо всякий просящий получает и ищущий находит, и стучащему отворят - бабушка внезапно по - доброму улыбнулась.
- Помните, дети, Бог создал человека по образу и подобию своему. Так старайтесь же душу свою держать в чистоте. Избегайте тех мыслей и тех поступков, через которые и от которых впоследствии будет больно и стыдно не только вам, но и вашим близким и родным. Помните, что за грехи ваши будут расплачиваться ваши же дети. За чай благодарствую, - старушка низко поклонилась, взяла свой узелок и бесшумно исчезла, будто растаяла в лесу.
И только сейчас компания заметила, что солнце уже садится, а в лесу заметно потемнело. Но у всех было какое - то необычное настроение. Их переполняло чувство внутренней радости, понимания и сострадания ко всему бескрайнему миру. Молча, боясь расплескать то сокровенное, что переполняло их души, молодые люди быстро собрались и пошли в город, навсегда унося с собой память о страннице, встреча с которой подарила им неожиданный светлый праздник. Праздник веры в красоту души, в силу человеческого духа.