*
Вы обычная девушка? Прекрасно! И вы попали в другой мир? Так это просто великолепно! Столько приключений, принцы и кони... Да... Вот только кони... Не сыпьте мне соль на рану. Так скажет Оленька буде кто напомнит ей о них. Ведь она не просто попала в другой мир. А в мир Сбывшихся мечтаний, да еще и в облике лошади... да еще и в попутчики ей достался... Кто? Спросите вы... А кто, кто... хонь в пальтхо, как скажет достопочтенный господин Зелёнкин, очень уважаемый в своем мире гусениц. И ничего что все события напоминают бред сумасшедшего. На улице нашей лошадки будет праздник. Обязательно!
Приключения бешеной лошади.
Еще раз устало потерла глаза, пять часов за компьютером без перерыва давали о себе знать. Надо срочно что-то делать с этой интернет зависимостью. Иначе, я скоро забуду, как меня зовут. Потянувшись, протерла глаза еще раз... С экрана монитора на меня смотрела лошадь и что-то пыталась сказать... Ну вот и первые последствия долгого сидения за компом... Привет галлюцинация, привет родная, как я тебе рада, ты даже не представляешь. Не зря же аж подскочила и руки затряслись. Это все от радости милая, от радости и зубы стучат, и большое желание хлебнуть успокоительного. Все от радости. Взвизгнув, когда глюк попытался еще раз о чем-то меня проинформировать, срочно решила перезагрузить либо компьютер, либо мозг. Подумав, пришла к выводу, что лучше сделать и то, и другое. Поэтому забыв о всем алгоритме правильного вырубания компьютера, просто нажала кнопку, потом побежала на кухню... Так, где-то здесь у меня была заначка на черный день. Ага, вот она... Баюкая круглую бутылку коньяка правой рукой, попыталась трясущейся левой отвинтить крышку... С трудом, но удалось... Так, теперь, бокал.... А елки-палки, можно сразу из горла, пока этот бокал найдешь. Чай здесь герцогинь не водится. Мы люди простые, интеллектом не обиженные.... И воспитанием необремененные. Так что можно и по-простому.
Почесав нос, с трудом заставила себя подойти к компьютеру. Так, замечательно... Перезагрузка мозга и выключение компа не помогли. Просто замечательно, и что этот чудесный глюк от меня хочет? Ой, а меня почему-то на смех пробивает... Не могу, щекотно... Мамочки, заразы... Хи-хи-хи... Щекотно, не могу... хватит! Повалившись на пол, начала кататься по нему. Кто как, а я щекотки боюсь и очень... До смерти же защекотят. Ужас, хватит... Но мои мольбы были бесполезны, и глюк так же как и щекотка не исчезали никуда. Все, выбрасываю компьютер на свалку. Хватит, дочиталась сказок на ночь глядя, совсем на этом инете двинулась. Полчаса моего истеричного смеха и дерганья, наконец-то завершились. Зато появились очень интересные и новые ощущения. Точно с ума сошла. Стопроцентно с катушек слетела... Не зря же появилось ощущение, что ноги у меня не две а четыре, да руки куда-то девались. Здравствуй дядя психиатр, я теперь животное четвероногое, прими меня в вашу клинику, мне место явно у вас. Говорила мне мама, чтобы прекратила по стольку часов в инете сидеть, так нет же, не слушалась... Остается пенять только на себя. Попытавшись подняться, снова упала. Не может быть... просто не может быть. Тупо я пялилась на четыре ноги, что начинаясь где-то в районе моего живота, торчали, бодро глядя в небо. В небо? Мамочки! По спине пробежал озноб. Какое небо? Откуда? Я же вроде дома? Сразу же запаниковала и начала дергать четырьмя ног.... Нет копытами, самыми настоящими копытами. Вот теперь точно кранты... Самые настоящие. Интересно, откуда у меня такие изящные конечности? Любая кобыла позавидует. Хи-хик... Великолепно, кто-то воображает себя Наполеоном, кто-то Эйнштейном, а я свихнулась на лошадиной почве. Чудно! И что? Я теперь буду иго-го говорить вместо обычных слов, и насколько далеко процесс сумасшествия зашел? Да уж... За что мне все это?
Подумав немножко, решила все-таки подняться из своей лежачей позиции и выяснить положение дел, уже стоя. С трудом, очень долго примеряясь как бы половчее подняться, я кое-как смогла подскочить. Уф, правда, ноги, э нет, лапы, нет копыта, вот! Разъезжаются с непривычки, но ничего, мир приобрел с этой позиции более понятные очертания. Прошу прощения оговорилась, скорее ситуация осталась все столь же неясной, а вот мир... Да... мир... И где скажите, люди добрые моя квартира? Замечательная, двухкомнатная, в цен... пардон на окраине Москвы, но своя родная... Где? Это у меня глюки продолжаются... Наверное так и есть. Немного успокоив себя этим выводом, огляделась. Замечательно! Просто великолепно! Шедеврально! Чудесно! Сколько травы зелененькой вокруг. Это что получается? Пропитания вокруг вдосталь? Так? А мясо? Ужас! Помогите! Я не хочу всю жизнь питаться только травкой. Копыта имеются, значит по определению я травоядное животное. А может сошедшим с ума не обязательно соблюдать все эти условности? Может мне замечательному животному можно будет поймать какую-нибудь неведому зверушку зажарить и съесть? Хи-хик... Чем ловить будешь? Кажись, ноги, э нет лапы, пардон копыта начинают слушаться, значит можно попробовать прогуляться по этому лужку, травки, тьфу гадость, пожевать, поискать доктора, наконец. Может я уже в психушке, только еще этого не понимаю? А все что вокруг это мое личное сумасшествие? Ладно, это не помешает мне пройтись, или вообразить что прошлась. Даааа.... Проблемка, думай теперь, кажется, тебе это или происходит на самом деле. Одни неудобства от глючащего мозга. Надеюсь, меня все-таки вылечат и чем скорее, тем лучше.
Сначала поковыляв на четырех ногах, э, копытах с непривычки, я скоро освоилась и постепенно ускорила бег. А это здорово, на четырех-то лапах скакать. Какая скорость! Восторг!
Галопом добралась до ручья, как раз пить захотелось. От такой-то скачки как не захочешь. Если бы не ручей, вообще бы, наверное, не остановилась. Склонившись над ручьем, я очень быстро забыла, зачем сюда прискакала. На меня из зеркала воды глядела милая такая замечательная такая, гнедая лошадка. С гривой, хвостом, и копытами... Неужели все настолько с моим психическим здоровьем плохо? Мамочки! От шока, что приключился со мной, я шлепнулась, по привычке, на заднюю конечность. В данном случае на хвост и все что иже с ним. Забавное было зрелище, я думаю. Лошадь с озадаченной мордой сидит на хвосте. Значит, про мясо придется забыть. Представить себе такую милашку кобылку как я, раздирающей на куски какого-нибудь беззащитного зайца, просто не получается. То еще сюрреалистическое зрелище. Ага! И косточками хрустящая и кровь с морды капающая. Такое и в кошмарном сне не приснится. Вспомнив, что надо попить, я проделала данную процедуру и опять шлепнулась на седалище, да загрустила. Может, скоро меня все-таки вылечат? А? Хочется обратно, в свое обычное здоровое мироощущение. Хочу опять быть хомо сапиенс, очень.
В задумчивом состоянии машинально ухватила губами пучок травы, и только немного разжевав эту гадость, очнулась. Не хочу сидеть на травяной диете.
- У-у-у-у-у! - попыталась зареветь в голос.
Но получилось не очень внятно и понятно, правда, слезы из глаз хлынули. Рекой, в те самые три ручья, пусть даже глаза у меня два. Хоть что-то осталось как прежде. Два уха, два глаза, один рот. Хорошо инопланетянкой себя не вообразила. Как бы мне тогда в моем сумасшествии жилось? Поревев еще немного, пришла к выводу, что никто меня не слышит, а значит, не пожалеет. Поэтому надо пойти санитаров в этом дурдоме поискать. Если и плакаться, то кому-нибудь в жилетку. Ну, или в белый халат, если жилетки не найдется. Выплюнув так и не прожеванную траву, поднялась на все свои четыре стройные ножки, задрала хвост трубой (сама не знаю зачем) и поскакала в чисто поле, санитаров искать. Ну, или бригаду скорой помощи, на тот случай, если еще в психушку не успели упечь. Нет, все-таки какое это удовольствие когда ветерок обдувает спину, развевает гриву и хвост, а ты скачешь, свободная, счастливая. Какая счастливая? Это я-то счастливая? Вот уж чокнутая, так чокнутая. Совсем сбрендила. Совсем. Нашла чему радоваться.
Вспомнив, что по идее я вовсе и не лошадь, а вроде как человек, опять плюхнулась на седалище и заревела. Да еще и попыталась передними копытами слезы по носу размазать.
- Дрессированная! - запищал кто-то тоненьким голоском, - Вот это номер! Дрессированная зверюга? А ты кто?
- Ольга! - попыталась сообщить я свое имя поинтересовавшемуся.
То лицо, что спрашивало, ответа видимо не ожидало, так, как придушено, пискнуло и заверещало испуганно:
- Чур, меня колдовство неведомое! Чур! Только не губи душу невинную! Всеми богами и духами лесными заклинаю! Я никому ничего плохого не делал!
Попытавшись разглядеть, кто это там пищит, нагнула морду к самой земле и только там заметила странное создание. Крошечная гусеница сидела под большим листом, то ли лопуха, то ли похожего на него растения и, сложив лапки, билась головой об землю, да стенала дурным писклявым голосом.
Здравствуй белая горячка! Как я рада тебе дорогая! Как рада! И когда только спиться успела? Не понимаю! Ладно сошла с ума... Может с того момента как я тронулась умом прошло уже много времени? И теперь у меня еще и другая болезнь появилась? А? Интересно, а цирроз печени я уже успела заработать или еще нет?
- Хочешь, я тебе буду служить верой и правдой? Тогда ты оставишь мне жизнь, великая колдунья, - гусениц так и продолжал душераздирающе пищать, при этом что-то иногда бормоча себе под нос.
Нагнувшись еще ниже к нему, услышала что:
- Нужно к ней присмотреться, - бормотало это чудо, - может это он? Еще обижу! Ой, что со мной будет! Ой-ой-ой!
Услышав эти инсинуации, опять запаниковала и срочно скосила глаз в область живота. Проверить так, сказать, на всякий случай, а вдруг действительно он. Мало ли, я тут себя по привычке кобылкой обзываю, а может оказаться, что это совсем не так. Поелозив, так чтобы можно было рассмотреть все в подробностях, облегченно вздохнула. Уф! Кажется, никаких, в данной области тела, выступающих частей не наблюдается. Значит, все-таки она! Счастье-то, какое!
- Так что ты ответишь на мое предложение! Великая колдунья. Вроде не сердится на это обращение, значит она, - пробормотало это чудо. Надо же пришло к таким же выводам что и я.
- Э... Какое предложение?
- Ты что? Тупая совсем? Зверюга! - сорвался со своей роли ничтожной козявки гусениц, - Я же говорил, услуги предлагаю! В обмен на жизнь!
- Это кто я? Ты кого это обзываешь?
- Как ты? Зачем ты? Что ли ты мне услуги предлагаешь? Точно тупая! А я думал великая колдунья! Пошел я тогда своей дорогой! Поняла! Зверюга!
- Что? - от такого оскорбления нахальной малявки, у меня защипало в носу, и слезы сами собой хлынули из глаз, - Это кто зверюга? Я зверюга! Сам ты зверюга! Понял! У-у-у-у-у! - заревела я, так было обидно.
Все так же пытаясь размазать слезы по морде копытами, я не сразу обратила внимания, на всполошенный писк, который постепенно превратился в рев. Подняв глаза, окаменела. На меня огромными глазищами смотрела настоящая зверюга.
- А-а-а-а-а! - завопила я, поменяв тональность хнычущую, на вопящую.
- Дура! Ты дура! Верни все, как было! Сейчас же! Слышишь!
- Ты кто? - спросила я свою очередную галлюцинацию.
- Угораздило же меня напороться на колдунью дуру. Кто-кто... Гусениц. Слушай, я конечно, был не прав. Ты только верни все, как было. Ладно?
- Я не знаю как. У-у-у-у-у! - полными слез глазами я смотрела на гигантскую гусеницу и пыталась понять, как у меня такое чудище получилось.
- Так ты еще и не знаешь! - рев гусеница пригнул все травинки на три метра вокруг, те, что располагались дальше, просто заколыхались, так, будто подул сильный ветер, - Дура!
- Сам дру... э рду... э... дру... - запуталась я в словах от такой невежливости.
- Заткнись, слышишь, таким же дебилом как ты становиться не собираюсь. Так что помолчи, ладно... я подумаю.
- У-у-у-у! За что мне все это? Хочу домой, не хочу больше жить в дурдоме. У-у-у-у-у!
- Не вой! Ты мне мешаешь думать!
Гусеница я просто не услышала, так была погружена в свое горе. Как вылечусь, сразу же выброшу компьютер на помойку, чтобы потом всякие галлюцинации не одолевали.
Пока гусениц думал, я продолжала потихоньку подвывать. Пытаясь при этом держать равновесие. Сложновато быть лошадью сидеть на хвосте и копытами слезы вытирать. Вот и приходилось контролировать ситуацию. Больше делать все равно было нечего.
- Да заткнись ты. Дура! Я думаю.
Среагировала я на его оскорбление быстро:
- Кто дура? Я дура! Сам дурак!
- Ты слышала, я сказал зат.... - гусениц вдруг споткнулся на последнем слове и замолчал.
- Эй, ты что? - забеспокоилась я, пусть галлюцинация, но хоть какой-то собеседник. Копыта сами собой опустились на землю, и я подскочила, неприлично вытаращив глаза. Тем более вылупливать их было на что. На меня сведя глаза в кучку, надвигался гусениц гигантских размеров.
- Ой! Мамочки! - взвизгнула я, - А-а-а-а-а! Ты что? Взбесился? Да и я совсем не то сказать хотела. Ты не обижайся, ты хороший!
На мою прочувствованную и проникновенную речь моя галлюцинация ответила только нечленораздельным мычанием.
- М-м-м-м! Чмок, чпок! - забыв обо мне гусениц, накинулся на высокую степную траву, аж слюна из щели похожей на рот закапала.
Так он и нарезал круги вокруг меня, срочно озаботившись собственным пропитанием. Первый раз в жизни вижу, сумасшедший глюк, а ведь сначала был таким вменяемым. Нет, ну нет в жизни счастья!
За сим увлекательным времяпровождением нас и застали зрители. Зрелище даже для бывалого психиатра я вам скажу еще то. Вот и люди что пожаловали на наше с гусеницем выступление, почему-то не оценили его по достоинству. А начали вопить и кидаться в гусеница копьями.
- Эй! Прекратите безобразие!
Еще не хватало, чтобы они своим оружием продырявили мою блестящую гладкую шкуру, правда, глюки не могут причинить мне вреда. Или могут? Задалась я вопросом, когда рядом с ухом просвистела стрела.
Мое соло было почему-то воспринято в штыки и нас стали забрасывать всяким колюще-режущим металлоломом более активно. У них эти железяки лишние что ли?
- Эй, уроды! Хватит! - гаркнула я что есть силы и подскочила на все свои четыре ноги.
Может он и лошадей никогда не видели? Поэтому так активно задвигали лопатками, убегая, да еще и сталкиваясь друг с другом. Столкнувшись, нос к носу, сразу начинали вопить дурным голосом, спотыкаться, а потом бежать в разные стороны, там сталкиваясь с другими своими соплеменниками и все поновой. Все-таки буйная у меня фантазия! Удовлетворенно подумала я. Алиса в стране чудес отдыхает. У нее сумасшедший кролик, а у меня гусениц. Вспомнив про свой персональный глюк, вздохнула. Нужно было думать, что с ним делать дальше.
- Гусениц, ну пожалуйста, перестань ползать по кругу, - пристроилась я по старой привычке на заднюю конечность и завертела головой пытаясь уследить за моим непоседливым соратником по несчастью, - у меня голова кружится от твоих выкрутасов. Ну, перестань, слышишь. Я была не права, ты очень хороший, умный, добрый и вообще ты должен быть маленький.
Чудище подняло голову и посмотрело на меня более осмысленным взглядом, а после резко уменьшилось в размерах. Ура! Кажется, мои уговоры подействовали.
- Дура! - запищал мой собеседник дурным голосом, - Ты чего творишь? Чуть совсем меня такого маленького, беззащитного не угробила.
- Если тебе не нравится быть маленьким и беззащитным, чего тогда не остался большим.
- Больше не могу! И зачем мне на голову свалилась эта чокнутая ведьма? - сложив крошечные передние лапки, правда они с трудом друг до друга доставали, короткие были, удлинить что ли, не могу смотреть, как эта живность мучается, - Неужели ты не понимаешь, что благодаря твоей дурости и неконтролируемому колдовству все и произошло? Стой-ка! А ты случаем не заколдованная принцесса?
Подозрительно прищурившись, гусениц попытался подползти поближе и пощупать меня на предмет подлинности.
- Прекрати! - отдернула я копыто и чуть не свалилась, - Хи-хи-хи! Мне же щекотно!
- Это ты прекрати! - раздался испуганный писк с моей ноги, - Я сейчас упаду! Ты меня раздавишь! И умру я в самом цвете лет от рук, нет, тьфу, от ног чокнутой заколдованной принцессы!
С трудом удерживаясь от того, чтобы не хихикать и не дергаться осторожно опустила копыто на землю.
- С чего ты решил, что я принцесса. В моем роду вроде один пролетариат, никаких буржуйских корней. И зачем тебе нужна заколдованная девица?
- Как зачем? Я бы мог тебя с каким-нибудь принцем свести. Он бы твое заклятие вылечил поцелуем. И была бы у вас любовь на всю жизнь. А я бы как сыр в масле катался. Вы бы меня в память о моем доблестном участии в истории на руках бы носили. Но, тьфу, опять не повезло. Недоучка магичка попалась, а не принцесса. А кто такой этот протералиат? И этот самый, бужруйский?
- Долго объяснять, просто прими к сведению, что у меня в роду никого королевской крови нет.
- Жаль, - вздохнул гусениц, - а я уже размечтался.
- Да не повезло тебе. И даже если бы я была принцессой, мне твои принцы совершенно не нужны.
- Как это не нужны? - вытаращил черные бусины глаз гусениц, - Ты что-то имеешь против принцев?
- Да ничего не имею. Но вот скажи, зачем нужен принц?
- Как зачем? Может ты неправильной ориентации? Раз такие вопросы задаешь. Ты замуж вообще-то собираешься? Детей там рожать, счастливо вместе жизнь прожить и умереть в один день.
- Еще не хватало! А если он на войне молодым помрет, что прикажешь тоже веревку с мылом и вешаться? Обойдутся принцы твои. И вообще, я еще очень молода, рановато замуж. Мне бы тут сначала от своего сумасшествия вылечиться, а не о замужестве думать.
- Так ты действительно сумасшедшая? - глазенки гусеница вытаращились еще сильнее, - Понятно, поэтому такая неадекватная. Ты не переживай так. Найдем мага-целителя, и он тебя вылечит.
- А как же! Сумасшедшая. Самая настоящая. Ты мне мерещишься, лошадью себя вижу, да и травка в квартирах не растет. Значит галлюцинации. А раз глюки, и вроде никаких психотропных препаратов не принимала, получается, сошла с ума. Хотя, - я задумалась на тему таблеток и их безопасного применения. Интересно, а могла, не заметив заглотить что-нибудь не то? Может от действия чего-нибудь подобного меня и глючит?
- Это я мерещусь? - гусениц обиженно засопел, - Еще никто, никогда. Слышишь, ни-ког-да так меня, умницу Зелёнкина не оскорблял!
- Кого, кого? Хи-хик! Ой! Не могу! Уморил, - я захохотала как настоящая сумасшедшая.
Та еще картинка, ржущая лошадь, сидящая на пятой точке. Нет, ну где скажите шляются санитары, когда срочно нужно делать успокаивающий укол?
- Зеленка, не могу больше! Ха-ха-ха! Зеленка!
- Сама ты зеленка, а я ношу гордое имя Зелёнкин. Слышишь. И вообще, пошел я отсюда! Ходют тут всякие чокнутые лошади. Никакого уважения к честному труженику. И еще, пока я не ушел. Не смей оскорблять мой родной мир! Понятно! Это мир Сбывающихся Мечтаний! Вот! Так что зря отказываешь от принца! Был бы аккурат такой, как тебе хотелось.
- А ну-ка! Стой! Куда собрался? - преградила я копытом путь пытающемуся уползти гусеницу, - С этого места, пожалуйста, поподробней. И потом, ты мой личный глюк и не имеешь права никуда уползать, пока я не разрешу.
- Еще чего! Я не глюк! Я реально существующий гусениц! И зовут меня Зелёнкин! Поняла!
- Все, все... Не сердись. Погорячилась я. Только не уползай. Прошу! Хочется знать, что это за сказки о мире сбывающихся мечт ты рассказываешь.
- И никакая это не сказка! - опять насупился гусениц, - Если хочешь знать, я в этой сказке каждый день живу.
- И почему тогда ты ползаешь в облике гусеница? Если здесь все мечты сбываются, то мог бы пожелать стать побольше размером или чего там ты хочешь... И можешь мне не рассказывать, что ты всю жизнь хотел быть маленьким гусеницем.
- Ну, это, самое, за каждое желание нужно платить. У каждого цена своя. Ну и потом, находятся всякие волшебники, которые могут заколдовать, даже если я пожелаю стать большим, заплачу цену, а потом раз, какая-нибудь чокнутая ведьма, - тут он покосился на меня, и на что эта козявка намекает, - превратит меня обратно или в еще что-нибудь похуже.
- Так я и думала, что у всякой сказки есть оборотная сторона, - что ж сделаю вид, что поверила во весь этот бред с миром сбывающихся мечт, тем более что это мое личное сумасшествие, и мне решать чему верить, чему нет. Правда, глюки какие-то своенравные попадаются. То дурой обзывают, то железом кидаются. Ох, и тяжело же мне придется в этом выдуманном моим воспаленным воображением мире. Нет, ну чего не жилось спокойно. Все, вылечусь, обязательно комп на помойку.
- Вот так мы здесь и живем, - завершил свою патриотичную речь Зелёнкин, почему только я не вдохновилась, не понимаю.
- И ты меня еще сумасшедшей называл? - вопросительно попыталась приподнять брови, забыв, что их у меня нет, в результате просто пошевелила ушами, выражая недоумение, - Это должно быть сплошной дурдом, когда ты пожелал чего-то, потом пришел кто-то и пожелал для тебя гадость, а ты для него и так по кругу. Так же жить невозможно.
- Ну почему только гадости, хорошее тоже желают. И потом, часто цена за гадости бывает непомерной. И в любом случае тот, кто желает зла своему ближнему меняется внешне и сразу становится видно, что от него лучше держаться подальше.
- Уж, не в лошадей ли они превращаются?
- Почему ты так решила?
- Ну, меня же ты испугался. Да еще и зверюгой обозвал!
- Да нет, в лошадей не превращаются, а в кого похуже. Просто, я как увидел ревущую дурным голосом гору мышц над собой, так очень испугался. А когда ты еще и заговорила... Ну, вот так, вот... Ты меня извини. Я от испуга грубил.
- Ладно, замяли, - попыталась улыбнуться, но заметив, что гусениц испуганно отпрянул, оставила свою попытку. Да уж, улыбающаяся лошадь, это тоже, то еще зрелище.
Повесив голову, пригорюнилась. И сколько мне еще ждать пока меня вылечат?
- Ну и долго ты еще сидеть так собираешься? - язвительно поинтересовался Зелёнкин.
- А что делать? Идти сразу вешаться предлагаешь?
- Зачем вешаться? У тебя к сумасшествию еще и суицидальные наклонности наблюдаются? Просто если ты заколдованная принцесса, нужно искать либо принца с его лекарством от всех заклятий, либо волшебника, что согласится тебя расколдовать.
- А зачем они нужны? Я ведь могу пожелать вновь стать девушкой, или сама расколдоваться. Ты вроде кричал, что я ведьма.
- Нет, все-таки ты заколдованная принцесса, - торжествующе возопил гусениц, - вот и прокололась. Ты готова платить цену, часто довольно великую за исполнение желания? А ведьма, сама видела, какая из тебя ведьма. То бишь, вообще никакая.
- Да не принцесса я... Отвянь ты со своей навязчивой идеей. И потом, все равно я в этот мир не верю. Все это плод моего больного воображения.
- Ко всем твоим прочим недостаткам, ты еще и упрямая. Но я тебе помогу. Даже если ты этого не захочешь. Обязательно найдем тебе или принца, или мага. Так что вставай и пошли. Хватит рассиживаться.
- А как ты собираешься успевать за мной?
- Как, как? - раздраженно бросил Зелёнкин, - Ты меня повезешь! На то ты и лошадь!
- Только, чур, не щекотаться! А то не замечу, как раздавлю ненароком.
- Понял, понял уже.
- Понял уже, что ты особа неадекватная, да еще и со склонностью к насилию.
- Хватит меня уже обижать, - подставила я копыто гусеницу, - и не щекочись, а то я сейчас не выдержу.
Гусениц стал медленно, но упорно ползти по моей изящной ножке, пока приблизительно через полчаса не достиг почти самой верхней точки моего туловища. То бишь головы. Выше были только уши. Устроившись у одного из них, что ощущалось как егожение назойливой мухи, прицепившейся к моему локатору, скомандовал:
- Вперед лошадка! Иго-го-го! - ну и настырный же. И кто здесь хозяин? По-моему наглый глюк! Но так не честно! Это я его выдумала, а он мной командует.
И мы помчались вперед как ветер. Как описать тот восторг, что я испытывала? Это невероятное ощущение ветра и свободы. Тем неожиданней было мое желание резко остановиться.
- Эй! Зверюга! Заколдованная принцесса! - завопил гусениц мне прямо в ухо, - Ты что творишь! Я чуть не убился!
- Чего, чего... Умник! Командовать он, значит, умеет, а вот сказать, куда надо скакать не сказал.
- Э.... Как тебе сказать, - заговорил со мной Зеленкин как с умалишенной, очень осторожно и, подбирая слова, - нам не нужно знать направления. Мир Исполнения мечтаний сам доведет нас туда, где мы сможем найти искомое.
- Как ... - одернула я себя на середине фразы. Какой смысл спорить с глюком. Все равно, если вокруг моя фантазия, можно действительно идти туда, куда хочу. Дальше палаты, так или иначе, не уйду.
Попытавшись пожать плечами (не получилось, как и следовало ожидать), заявила:
- Слушай Зеленка, э... Зелёнкин, устраивайся поудобней, а то может оказаться, что до искомого долго добираться придется.
- Может быть, - между ушей началась какая-то возня, - месяц другой, ничего страшного.
От такого заявления, да еще сделанного с непередаваемым апломбом, у меня разъехались ноги, и я чуть не свалилась.
- Эй! Ты! А ну прекращай качку! Слышишь, от таких неожиданных акробатических трюков я скоро заработаю разрыв сердца, - ну и гадкий же у меня попутчик.
- А у гусениц разве бывает сердце? - удивленно вытаращила я глаза на какую-то непримечательную зеленую травинку, - И вообще! Я не эй! И не зверюга! А Ольга! Понятно! Ольга!
- Понял, - раздался озадаченный голосок из травы, - госпожа Ольга.
- Гусениц, это ты? - глаза непроизвольно вытаращились еще сильнее.
В ответ тишина.
- Зелёнкин! Отзовись! Ты где? - запаниковала я, нашла, о чем переживать. Глюк пропал. Горе-то, какое!
- Где Зелёнкин? Подавай сюда этого гада! - завопила та самая давешняя травинка, на которую я очень некультурно пялилась, не зная, что эта растительность живая.
- Мама, забери меня отсюда! - запричитала я дурным голосом, - У-у-у-у-у! Не хочу быть сумасшедшей!
В очередной раз, проделав трюк с плюханьем на круп, заревела в голос. Нервы ни к черту совсем!
- Госпожа лошадь! Э... Ольга! Вы чего? - озадаченность и сострадание слышалось в тонком голоске.
Решилась приоткрыть один заплаканный глаз и тут же распахнула другой. На меня из-за травинки пялился гусениц. И какой гусениц! В черном фраке с бабочкой и в цилиндре. Ндаааас! Эк меня глючит нынче-то.
- Ты хто, - просипела я.
- Хто, хто, - проворчал Зелёнкин мне прямо в ухо, - хонь в пальто. Братик мой. Вот хто. Близнец.
- Близнец?
Интересно, а два раза подряд можно сойти с ума? Я вот чувствую, что у меня крыша от всего происходящего едет, даже не смотря на то, что нахожусь уже наверняка в дурдоме. Или может она просто чуть-чуть сначала двинулась? А теперь ее снесло уже по полной программе.
- Да, близнец! И что? У гусениц не может быть братьев что ли? Имеем право! - недовольно завозился гусениц у моего уха.
- Да, да, конечно, - растерянно произнесла я, пытаясь скосить глаз так, чтобы видеть, чем он там занимается. Но естественно ничего не увидела.
Надо же, такая новость, как наличие у Зелёнкина брата близнеца, враз успокоила мою истерику. Хотя если он такой же стервец как мой знакомец, то глючить меня будет конкретно. Ни один психотропный препарат не отличается таким сильнодействием, как вредный гусениц. А если их будет два... Кажись, скоро стены желтого дома будут проломлены моим лбом, в попытке сбежать от этих засранцев.
- Вот ты, где спрятался гаденыш! - культурный вид сидящего на травинке гусеница оказался обманчив, вон как кричит.
- Ничего я не спрятался! А ты на меня не кричи! Понял! У меня в подругах Великая волшебница. Она тебя враз в какую-нибудь лягушку превратит, если ты будешь меня обижать.
- Ах, вот ты как с братом! Имей в виду. Я обязательно расскажу Зеленихе, с кем ты ей изменяешь. Она тебя после этого из-под земли достанет.
- Кто такая эта Зелениха? - я уже отчаялась разобраться во всей этой ситуации, правда смысл разбираться в собственном бреде. Все равно не получится. Это под силу, разве что хорошему психиатру.
- Его невеста! - гневно вытянул короткую лапку вперед брат Зелёнкина.
- Кто-кто? - с трудом удалось закрыть рот. В голове не умещалась мысль. Как так у гусеница может быть невеста. Конечно, если есть брат, то почему бы и не быть и невесте. Так пыталась я себя успокоить. По ходу дела выясняется, что с головой у меня гораздо хуже, чем изначально себе представляла.
- Невеста! И если он не вернется к свадьбе, мы с ним так и сдохнем г...
- Заткнись! - грубо прервал его Зелёнкин, - Если что-то не нравится, можешь жениться на ней сам.
- Так для нее на тебе свет клином сошелся. А какая девушка! - мечтательно закатил экстравагантный гусениц.
Я же попыталась представить себе эту девушку. С трудом удавалось. Если это гусеница с таким же бешеным темпераментом, как эти двое... Да, веселая у них семейка. Я очень увлеклась мысленным созерцанием гусеницы в белой фате и букетом цветов в лапке, поэтому половину ругани братьев пропустила.
- Ты, ты, - брызгая слюной гусениц во фраке, экспрессивно махал лапками, - не понимаешь своего счастья. Вот увидишь, я обязательно ей расскажу, что ты изменяешь такой красавице с какой-то гадкой лошадью. Зоофил! Вот!
- Зоофил! - возмущенно завопили мы в два голоса с Зелёнкиным.
- Я тебе покажу зоофил, ты сам урод, каких земля еще не видывала. Иди и женись на своей Зеленихе сам. Слышишь! - гусениц у меня на голове так топтался, что я даже почувствовала не щекотание, а полноценное такое хождение по моей верхней конечности.
Я же попыталась себе представить себе как бы могла выглядеть зоофилия с участием лошади и гусеница. Или у меня бедная фантазия, или может еще не совсем умом тронулась, но представить это в виде образов не получалось. Только обида на наглого обидчика прочнее углублялась во мне с каждой попыткой осмыслить высказанное им оскорбление. Как результат выпалила:
- Сам ты, - меня попытался прервать Зелёнкин, закричав 'Не надо!' - Зоофил! - торжествующе завершила я речь.
- Что ты наделала, - застонал гусениц мне в ухо.
- А что такого? Пусть не обзывается.
- Эй! Ты чего? - растерянно произнесла я, когда гусениц во фраке уставился на меня восторженными глазами, выражение которых можно было трактовать недвусмысленно. Только не хватало быть изнасилованной каким-то бешенным гусеницем. Даже не знаю и чего я так испугалась. Кто он, а кто я... Правда, почему-то я об это начисто забыла и начала пятиться под натиском брутального насекомого.
- Слушай, а у тебя мозги есть? - обреченно простонал Зелёнкин.
- Есть, а что? - оскорбилась я до глубины души. Я тут понимаешь к ним своим глюкам ненаглядным со всем своим хорошим отношением. А они только и делают, что оскорбляют. Вот возьму и перестану думать. Что тогда эти галлюцинации делать будут? Исчезнут. Вот! Так им будет и надо. Осталось только научиться мысли из головы разгонять. Ага! Я мысли разгоню руками... Сразу появилось желание плюхнуться на попу и зареветь в голос. Только опасение сексуальных домогательств со стороны гусеница не дало мне это сделать. Пришлось себя брать в руки, в копыта, пардон и бежать со всех лап, э... копыт еще раз пардон.
- Я, конечно, понимаю. Бурчалка тот еще гад. Но не бросать же мне своего брата в таком виде? - жалобно заскулил наглый поселенец на моей голове и внутри ее тоже.
- Но что я могу сделать? - столь же жалобно оправдывалась я.
- Подумать!
- Легко сказать! Я и думаю. Самая умная мысль, что приходит в голову - это бежать. Как-то не хочется девичьей честью рисковать. Братец-то у тебя невменяемый.
- Нет, все-таки ты дура! И не вопи 'сам дурак'. Ты что, до сих пор ничего не поняла? Если ты в гневе или обиде говоришь что-нибудь оскорбительное, то таким образом колдуешь. И Бурчалка не стал бы таким извращенцем, не обзови ты его.
- Да? - засомневалась я, будут меня еще разные глюки учить, - И что ты предлагаешь?
- Сказать ему, что он совсем не зоофил.
- Эй, Бурчалка! - близко приблизиться к месту обитания озабоченного гусеница я не рискнула. Мало ли, - Ты совсем не зоофил. Не посягай больше на мою честь. Ладно?
- Я тебе покажу. Колдунья недоделанная! - раздался возмущенный писк откуда-то издалека, - Меня еще никто так не позорил! Я отомщу! Вот увидишь!
- Кажется, это была не очень удачная мысль, - грустно вздохнул Зелёнкин.
- А куча изнасилованных зверюшек, это удачная мысль? - столь же грустно отозвалась я.
- Да-а-а-а! Опа-а-асная ты дама! С тобой лучше не спорить.
- Вот и я о том же самом. Так что нафиг нам прынц. Давай просто прогуляемся.
- Нет, ну почему мне так везет на чокнутых колдуний? - философски зашебуршился у уха гусениц. Наверное, в грудь себя бьет, возведя очи горе.
- Фи! Можешь и не ехать со мной. - Обиделась я, - Я и сам с усам. Ничего проживу как-нибудь без личной галлюцинации.
- Ладно, не дуйся, - миролюбиво заметило вредное насекомое, - все равно без меня подходящего принца не найдешь.
- Да не нужен мне принц. Ясно!
- Хватит спорить. Только зря время теряем. Поехали! Но!
- Зараза ты, Зелёнкин! - обреченно вздохнула я, - Как и твой Бурчалка!
И мы поскакали. Точнее я поскакала. Было тепло, солнечно и радостно. Даже не смотря на то, что я сошла с ума. Вот ведь чудеса! Чего только больной мозг не выдумает! До речки, довольно глубокой мы добрались без происшествий и каких-либо неожиданных знакомств. Вспотела я, как полагается лошади, как лошадь... поэтому решила в речке освежиться. Зелёнкин идеей почему-то не вдохновился и в воду лезть наотрез отказался. Жаль. А то бы была писанная маслом картина. Гусениц и лошадь в ночном. Самое то... Пришлось плескаться в одиночку. Поэтому получилась другая картина: 'Лошадь нимфа принимает ванну'. Не знаю как для кого, а для мужика, что стоял на берегу, это выглядело очень сексуально. Потому что рот он открыл и закрывать не собирался. А выражение лица было просто неописуемым. Восторг и вожделение читались на его морде (иначе это квадратное мужественное нечто, язык не поворачивался назвать) огромными буквами. Удивительно, что с ним не было транспаранта: 'Хочу лошадь!'. Ну, вот, еще один зоофил на мою и так ушибленную голову пожаловал.
С воплем:
- Зелёнкин спаси! - попыталась скрыться за травинкой, так напугал меня этот любитель лошадей.
- Чего спаси! - проворчал этот гаденыш, тоже за травинкой прячется, только ему заразе это легко сделать, не то, что мне. Габариты не те. Есть идея! В случае если этот извращенец будет домогаться до моего тела, превращу Зелёнкина опять в чудище, и ничего мне не будет. Работа моей мысли отразилась на мордашке, так как гусениц зашипел:
- Не смей! Понятно! И думать забудь!
- А я что! - обиженно засопела я, поменяв тактику, и попытавшись как страус, глубже зарыться головой в травку, не очень умная идея, кстати. Если действительно передо мной озабоченный зоофил, ему только этого и надо.
- Дура, хватит прятаться! Тебе ведь нужен был принц для поцелуя. Так чем тебе этот плох? А? Правда, не совсем принц. Но и ты как утверждала не совсем принцесса. Поэтому простой рыцарь очень даже подойдет.
- Сам... кхе-кхе, - закашлялась я, вовремя вспомнив, что обзываться теперь ни на кого нельзя, разве что на какого-нибудь особо вредного злыдня.
- Госпожа лошадь, - прервал мужественный бас, нашу увлекательную беседу, ведшуюся на повышенных, ой, извините, на повышенном шепоте, - госпожа лошадь. Я не хотел вас обидеть. Я же не знал, что передо мной заколдованная принцесса. Иначе не стал бы оскорблять своим недостойным взглядом, столь целомудренную особу.
- Э-э-э, - на всякий случай оглянулась, чтобы убедиться, что это он действительно ко мне обращается, - сударь, я ничуть не в обиде, просто вы так неожиданно появились...
- О вы так воспитаны! - взор мужика пылал неземной страстью, и, встав на одно колено, он торжественно заявил, - Я хочу, чтобы вы стали дамой моего сердца!
- Ой! А вы действительно рыцарь? - попыталась я скосить под дурочку, при этом еще и абсолютно глухую.
- О да! Свет моих очей! - поднял он глаза к небу и не забыл дыхнуть мне в морду перегаром. Да уж, навидались мы таких лыцарей. Не надо этот утиль, плииз.
- Пусть не врет, - обличительно пропищал где-то в траве Зелёнкин, - пока у него нет лошади и меча, никакой он не рыцарь.
Сразу стал понятен смысл взглядов мужика, что он бросал на меня, пока я купалась в речке. Ясненько, решил закадрить, обзавестись личной лошадью на поводке. Поэтому-то глазки так горели. Решил что я животное бесхозное и бессловесное. Ну, рыцарь, погоди!
- А куда вы девали личное транспортное средство? Позвольте полюбопытствовать? - ага, знаем куда, наверняка пропил.
- Э прекрасная принцесса! - и еще раз для верности попытался изобразить неземную страсть, - Разбойники! Нынче на дорогах очень не спокойно. Вам одной просто нельзя ехать. Никак! Позвольте вас сопровождать и охранять от домогательств недостойных холопов.
- Но ведь рыцари берут за свои услуги немаленькие деньги, - похлопала я ресницами, на ходу выдумывая очередную глупость, - а у меня как понимаете, их нет.
- О моя госпожа! - попытался обхватить меня за шею, только мы не лыком шиты и сделали вид, что споткнулись, поэтому очень даже нечаянно своего воздыхателя уронили. Лицом в травку. Пусть понюхает, авось окончательно протрезвеет, - Как вы могли так плохо обо мне подумать! Я не возьму с вас денег. Разве что..., - смущенно засопев, сделал вид, что ему эта мысль только что в голову пришла, - вы довезете меня до места назначения. А я вас защищу.