ГЛАВА 17
Привязав лошадей, путники поспешили в замок. Двор преодолевали по примеру странного привратника, прикрыв головы плащами. При этом Эмбер ухитрилась даже не замочить сапоги в многочисленных лужах.
Внутри уже растапливали камин. Человек, встретивший их у ворот, расположился в высоком кресле и задумчиво разглядывал зарождавшееся за кованой решеткой пламя.
- Позвольте вас поприветствовать в замке! – Когда он встал, Кору показалось, что мир окончательно сошел с ума. – Я виконт Лермон, лорд здешних мест.
- Э-э-э… - содержательно ответил бывший пограничник.
Виконт картинно изогнул бровь. Под его взглядом разбойник поспешил исправить свою ошибку:
- Простите, Ваша Светлость. Не каждый раз владетель замка лично встречает гостей.
-Не удивляйтесь, - отмахнулся виконт. – Терпеть не могу все эти условности.
Это было заметно и без пояснений. Хозяин здешнего манора оказался весьма высок, почти на полголовы выше немаленького Кора. Но если у того рост дополнялся внушительным разворотом плеч, то представитель благородного семейства Лермон был тощим как жердь. Зато он мог похвастаться гривой длинных волос, светлой волной ложившихся на плечи. После недолгой внутренней борьбы Кор был вынужден признать, что виконт все же скорее худощав, нежели худ, а его внешность вполне могла претендовать на титул облика рокового мужчины, грозы местных сельских красавиц. Лицо виконта странно освещали мягкие и печальные серые глаза, опушенные длинными ресницами. Под взглядом этих глаз Эмбер вся подобралась, точно борзая перед прыжком.
- Позвольте поинтересоваться, что привело вас ко мне в такую ненастную погоду?
Байку о путешествии к родственникам, излагаемую на два голоса, виконт выслушал без особого интереса, больше наблюдая за слугами, собирающими на стол, а в конце заметил безучастно:
- Сдается мне, вы больше похожи не на путешественников, а на двух атаманов разбойничьей шайки, чьи приметы рассылают по всей округе.
Эмбер не единым жестом не выдала своих чувств, только побелела лицом, а Кор одним прыжком покинул удобное кресло, уже с обнаженным клинком в руке.
- Ох, да бросьте вы! – рассмеялся Лермон. Виконт забавно скосил глаза, изучая острие эстока, замершее у его горла, потом аккуратно отвел острую сталь пальцем. – Я же уже сказал, мне нет дела ни до тех условностей, которыми обожают окружать себя мои соседи, ни до них самих. А уж до рода ваших занятий…
- Прикажете подавать, милорд?
Кор обернулся. В дверях замер невозмутимый слуга, оловянными глазами созерцая своего хозяина и угрожающий ему меч.
-Да, конечно, – спокойно ответил виконт и гостеприимно повел рукой. – Прошу к столу, дамы и господа!
Ужин оказался превосходным. Бывший пограничник основательно набил живот жареной свининой, воздал должное паштету и свежему хлебу. Эмбер, как и положено высокородной, ела аккуратно, маленькими кусочками, постоянно поднимая глаза на их хозяина. Виконт не притронулся к еде, ограничившись кубком вина. Впрочем, пил он тоже символически, в основном с любопытством разглядывая своих гостей.
- Скажите, милорд, - вопросил наконец Кор с набитым ртом. – А чем вы вообще занимаетесь?
- Ох, и сложные вопросы вы задаете, - мягко улыбнулся Лермон. Видите ли, я человек творческий… Можно сказать, дитя искусства…
- Вы художник? – округлила глаза Эмбер
- И это тоже, - скромно опустил глаза виконт. – Я не ограничиваю себя живописью, хотя могу сказать без ложной скромности, что достиг в ней некоторых результатов. Если вы окажете мне честь и после ужина захотите осмотреть мои работы…
- О, с удовольствием! – подхватила девушка. – Это так интересно… Уверена, вы замечательный художник!
Кор скривился, будто раскусил лимон. Чем дальше, тем меньше ему нравилось в замке Лермон. В голову закралась мысль о том, что, возможно, ночевка в сыром лесу была бы предпочтительнее. По крайней мере, в лесу он чувствовал бы себя намного спокойнее, нежели рядом с этим длинноволосым чудаковатым хлыщом.
- Тогда пойдемте за мной, - виконт отставил кубок и поднялся с кресла. – Поверите ли, мне очень приятно принимать таких гостей. Нечасто в наше время можно встретить людей, понимающих, что значит настоящее вдохновение!
Бывший пограничник снова поморщился. Такое самовосхваление было слишком уж нарочитым, по его мнению. Но взглянуть на творчество их гостеприимного хозяина все же было интересно. В свое время Кор интересовался живописью. Несколько раз ему даже удавалось выкроить время и съездить в Королевскую галерею Изящных искусств. Что ни говори, а посмотреть картины Лермона было весьма любопытно.
- Свои картины я вывесил на втором этаже, - сообщил виконт перед подъемом по вычурной парадной лестнице. – Мои работы смело можно назвать авангардом современного искусства. Настанет день, и их оценят по достоинству, вот увидите!
Второй этаж владелец замка явно перестроил сообразно своим вкусам. Теперь весь этаж представлял собой анфиладу залов, подобных тем, какие разбойник видел в Королевской галерее.
Зайдя в первый зал, он огляделся, определяя, на что следует обратить внимание в первую очередь, и… разинул рот. За спиной как-то судорожно, со всхлипом, вздохнула Эмбер.
Картины, значит…
Не живопись, а какая-то мазня. Бред сумасшедшего, не имеющий ничего общего с произведениями искусства. Хотелось что-то сказать, но язык отказывался служить, все слова разом улетучились.
- Это мои ранние работы, - разглагольствовал тем временем Лермон, выбегая на середину зала. Я расположил выставку так, чтобы она символизировала становление моей творческой личности…
- Бред какой-то! – пробормотала Эмбер. Ее округлившиеся глаза перебегали с картины на картину, на лице проступало выражение крайнего отвращения. – Искусство… оно же не такое!
- А это и не искусство, - Кора передернуло. – Грязь из помойной ямы!
- Вот этой картиной я особенно горжусь, - подал голос виконт, подойдя к стене. – Я тогда только начинал свой творческий путь, однако как же гениально сумел ухватить сущность образа!
- Да, весьма… э-э-э… весьма, - проблеял бывший пограничник. На картине человеческие безликие тела сворачивались в одну громадную кучу, подобную той, что остается после сытного обеда. Не желая выдавать обуревавших его чувств, разбойник отвернулся к первому попавшемуся полотну.
- Как будто ребенок рисовал – поделилась впечатлениями стоящая рядом Эмбер.
Действительно, изображенные фигуры напоминали рисунки детей возраста лет десяти – такая же манера, столь же кривое схематичное изображение. Ножка – ножка - огуречик… Омерзения полотно не вызывало, но, по мнению Кора, место ему было, в лучшем случае, в папке с детскими рисунками, какие иногда хранят восторженные родители. Но на стене?!
- Примитив какой-то! – пожал плечами Кор. Как ни старался он говорить потише, виконт его услышал.
- Да, это примитив. Но какой гениальный примитив! Я взглянул на мир по-новому, привнес в композицию особую неправильность… Не правда ли, она очаровательна?
На всякий случай разбойник еще раз взглянул на картину, ставшую предметом спора. На ней он по-прежнему видел только перекошенный домик и стоящего рядом человечка. Ростом человечек был значительно выше домика, а на его лице навечно застыла улыбка. Такой обычно улыбаются тихие сельские дурачки.
- Великое благо видеть мир иначе, чем простые люди, - соловьем разливался виконт, оседлавший любимого конька. – Но позвольте, вы меня совсем не слушаете!
- Что вы, милорд, что вы! – открестился Кор, с трудом подавляя желание зевнуть. – Я весь внимание! Прошу вас, продолжайте!
Другие картины были совсем уж непонятными. Какие-то невнятные разноцветные пятна разной формы, зеленые рожицы на оранжевом фоне, что-то, напоминающее козлиную голову, но снабженную раскидистым рыбьим хвостом…
- Этот автопортрет я писал с тремя зеркалами! – гордо сообщил Лермонт. Бывший пограничник невольно поперхнулся.
-Да, это очень сложная техника! – виконт счастливо улыбнулся. – Но, как видите, я вполне справился!
Слов уже не оставалось. Кор смог только кивнуть. На всякий случай он отошел от картин на пару шагов, подвинулся вправо, влево… Результат оставался прежним.
Они шли все дальше, и вокруг была все та же мешанина различных цветов и оттенков. Чувства, которые возникали при взгляде на подобное, были далеки от приличных. Странное сочетание брезгливости, отвращения и желания никогда больше не видеть такое «творчество». И везде царил тот самый «гениальный примитив».
- Он то ли сумасшедший, то ли просто идиот, - тихо, чтобы не услышал творец окружающего их безумия, пробормотал Кор.
- Но самое интересное заключается не в этом, - тоном опытного экскурсовода вещал тем временем виконт. – Все мои творения казались неполными, им чего-то все равно не хватало…
- Костра, к примеру… - хмыкнул бывший пограничник.
- И вдруг меня осенило! Однажды я понял, что мне нужно, - виконт горделиво подбоченился. – После того, как я выписал из столицы хорошего мага, и тот зачаровал мои самые лучшие работы…
- Че-че-чего? – квакнул разбойник непослушным голосом.
- Зачаровал. – Лермон величественно повел рукой. – Моим детищам не хватало именно жизни. Зрительной, яркой. Доступной даже тем, кто не способен проследить за тонкими нюансами мысли истинного художника. – Виконт мельком покосился на своих гостей. – В общем, довольно слов! Прошу!
Он сделал неуловимое движение рукой, и Кору показалось, что свет в зале немного изменился. Рядом задушено вспикнула Эмбер.
Изображенный на ближайшем полотне человек, сплошь состоящий из каких-то шестеренок и скрученных металлических полос, повернул голову. Или это ему показалось?
- Извините, - бывший пограничник подергал виконта за рукав. – Они что, живые?
- Конечно, нет! – рассмеялся виконт. – Это всего лишь иллюзия. Но очень талантливая иллюзия, смею вас уверить!
- Да уж…
Полотно выгнулось в своей раме, его поверхность пошла волнами, и вот это уже не просто кусок холста, а словно настоящее окно в иной мир. По ушам резанул скрежет, с которым ворочался запертый в картине железный человек.
-Добрые Боги! – пролепетала Эмбер.
Картина приобрела глубину, надулась подобно мыльному пузырю, грозя выплеснуть наружу бесновавшееся чудовище.
На другом полотне птица со змеиным хвостом прорвала пленку и вывалилась на пол, злобно щелкая клювом.
- Вы уверены, что это иллюзия? – дрожащим голосом уточнила девушка.
- О, абсолютно! – заверил виконт. – Но идемте дальше, там еще много чего интересного!
Чем дальше они шли, тем больше картин оживало перед глазами. Птица – змея расправила крылья и закружилась под потолком в завораживающем танце. Огромная стрекоза с человеческим лицом и фасеточными глазами ходила вдоль стены на задних лапах, завернувшись в крылья, будто в плащ. Чудовищная птица, порхающая под потолком, запела, подражая соловью. Кор внезапно понял, что сжимает побелевшими пальцами обнаженный клинок, прикрывая собой дрожащую девушку.
- А вот, собственно, моя неоконченная работа, - подал голос виконт, щелкая пальцами. Свет снова стал обычным, чудовищные иллюзии растаяли, подобно утреннему туману.
Последний зал был наполовину пуст. Посреди него стоял постамент, прикрытый куском холстины, а на постаменте лежала огромная мраморная глыба со следами обработки. На полу валялся забытый резец.
- Я еще не решил, что именно будет опорой для моего нового шедевра, - доверительно сообщил виконт. – Для меня это несколько непривычная работа, изволите ли видеть.
Кор затаил дыхание. В грубом ложе из мрамора лежал самый необычный драгоценный камень из всех, что довелось встречать в жизни бывалому разбойнику. Огромный бриллиант, величиной без малого в полкулака, сиял как утренняя звезда.
- Фамильная драгоценность, - поведал Лермон с затаенной гордостью. – Мой пра – пра и еще много раз прадедушка разжился этим камешком во время какого-то путешествия. Стоит баснословных денег, разумеется, но дело не в этом. Дедуля говорил, что он приносит удачу всем Лермонам.
- Какой красивый! – выдохнула Эмбер, любуясь игрой света на гранях камня. – Я таких никогда не видела!
- И вряд ли увидите, моя милая, - похвастался виконт. – Без ложной скромности скажу, что он единственный в своем роде. Другого такого нет и быть не может. Но подождите, дайте мне закончить оправу! Я смогу раскрыть сущность этого камешка, дайте только срок. И тогда он засияет истинным своим светом!
- Если Добрые Боги допустят такое надругательство… - под нос пробормотал бывший пограничник. Эмбер никак не отреагировала, заворожено разглядывая чудесный бриллиант.
- Надеюсь, я не слишком вас утомил, - виконт продолжал играть роль радушного хозяина.
- Все в порядке, - заверил Кор. – Нам было очень интересно, милорд!
Эмбер по-прежнему молчала, не отрывая взгляда от драгоценности.
- Я покажу вам вашу комнату, - Лермон был сама любезность. – Я, видите ли, отпускаю слуг на ночь по домам, чтобы они не тревожили мой покой. Надеюсь, ваш сон будет приятным.
- Нисколько в этом не сомневаюсь, - согласился разбойник. – Мы и вправду несколько утомились, и если ваша милость окажет такую любезность…
- О, не стоит благодарности! – скромно отказался виконт. Кор, которому зевота уже сводила челюсти, молча поклонился, заканчивая состязание в вежливости, грозившее затянуться надолго.
- Вы позволите, леди? – виконт галантно подал Эмбер руку.
- Что? А, да. Конечно, милорд! – девушка приняла руку с грацией настоящей аристократки.
За окном давно поселилась угольная темнота, изредка расцвеченная колючим светом далеких звезд. Эмбер зашевелилась на ложе. Откинув тяжелое стеганое одеяло, она осторожно, чтобы не потревожить спящего рядом мужчину, спустила ноги с кровати. Босые пятки сразу обдало холодом. К счастью, сапоги стояли совсем рядом, это она помнила точно. Быстро одевшись, девушка скользнула к двери, кинув вороватый взгляд на спящего пограничника. Кор перевернулся на другой бок и сладко чмокнул губами.
Бродить ночью по безлюдному замку было, что и говорить, страшновато. Пустые коридоры, озаренные изменчивым светом свечей в массивном шандале, казались частью недоброй сказки, в которой наивную принцессу подстерегают ужасные монстры. Несколько раз она почти совсем сдавалась и только крайним напряжением души заставляла себя сделать следующий шаг. Когда впереди мелькнула полоска света из приоткрытой двери, она чуть не завизжала от радости.
- Можно?
В библиотеке находился всего один человек. Собственно, на это девушка и рассчитывала, выходя из комнаты.
Виконт с головой ушел в очень ответственный процесс. Он методично пил с зеркалом. Судя по пустым бутылкам в углу, этому занятию он посвятил всю прошедшую часть ночи.
- К-конечно! – Владелец замка находился на том этапе злоупотребления вином, когда еще не хочется упасть лицом вниз, зато мучительно тянет на философские беседы.
- Хотите вина, мил-лая леди? – Пока язык подводил виконта самую чуточку, но при взгляде на батарею еще непочатых бутылок девушка поняла, что все может измениться. Значит, она вовремя. Приняв кубок из рук Лермона, Эмбер раскинулась в кресле напротив, непринужденно заложив ногу за ногу. В глазах виконта, затуманенных вином, мелькнул огонек.
- Почему вам не спится, милорд? – небрежно спросила девушка. – На дворе поздняя ночь, а вы здесь, в одиночестве… - она покачала кубком, глядя, как колышется запертая в нем темная влага.
- Думы, милая Эмбер, - виконт повторил кубком ее жест. – Вы позволите вас так называть?
- О, конечно…
- Столько мыслей постоянно приходят в голову… гениальный дух вынужден довольствоваться несовершенным телом, - посетовал Лермон. – Тысячи идей посещают меня ежеминутно, миллионы ярчайших образов встают перед глазами. Но, увы! – виконт икнул и сконфуженно прикрыл рот ладонью. - Не все я могу выразить такими, как они приходят ко мне. Несовершенство этого мира убивает меня! Ах, почему я не Творец? Только Добрым Богам под силу создать то, что я хотел бы воплотить…
- Что и говорить, - горячо поддержала Эмбер. – Любой художник видит мир острее и ярче, чем простой смертный. – А гениальность всегда так обнажена и беззащитна…
- Как вы правы! – вздохнул Лермон, прикладываясь к кубку. – Меня многие называют безумцем. Что из того, говорю я им. Разве гениальность не граничит с безумием? Вот как вы считаете, милая Эмбер?
- О, зачем вы так говорите о себе, милорд? – запротестовала девушка. – Узколобые ограниченные мещане навешивают клеймо на то, что не в силах понять. Гении должны жить по своим законам, и творить, не оглядываясь на мир!
- Какие з-замечательные слова! – расчувствовался виконт. – З-за это надо выпить!
Эмбер послушно сделала глоток вина.
- В-вот вы представьте, - пожаловался Лермон. – Эти чван-н-ик! Чванливые надутые пустозвоны в К-королевской Галерее посмеялись надо мной, когда я послал им несколько своих работ. О, как они хохотали! Вы представляете, моя милая, потом они упросили Короля лично выписать указ, чтобы меня не впускали в столицу. З-завистливые плебеи, погрязшие в догматах! И в-вот я здесь, в ссылке, окруженный низкими грубыми, ик! –Лермон помотал головой, разгоняя алкогольный дурман. – Окруженный людьми, которым никогда не понять порывов моей души!И тут появляетесь вы…
Огонек в глазах виконта разгорался все ярче. Девушка намотала на палец локон длинных волос, рассеяно играя с шелковистой прядью.
- Скажите, милорд, - она приподняла бровь и взглянула виконту в лицо. – Как же вы уживаетесь с миром?
-Ох, милая, это подч-час бывает нелегко, – погрустнел хозяин замка. – Но истинный х-художник довольствуется малым… - Лермон наклонился к своей собеседнице. – Но п… ик!П-простите за любопытство, как такая тонкая натура как вы, моя милая, оказались втянуты в столь некрасивую историю с разбойниками?
- Волей обстоятельств, дорогой виконт. – Эмбер нежно прикоснулась к своему запястью кончиками пальцев. – Исключительно волей обстоятельств! – девушка подалась навстречу своему собеседнику и понизила голос.- Право же, я бы не хотела об этом…
- О, разумеется, - торопливо заверил виконт.
- Давайте еще выпьем, - Эмбер потянулась к бутылке, но галантный виконт ее опередил. Они столкнулись пальцами, Лермон тут же рассыпался в извинениях, впрочем, не особо спеша выпустить руку девушки. Она сама мягко отняла ладонь и улыбнулась владельцу замка.
- Скажите, милая Эмбер… - Лермон задумался. Какое-то время он остановившимся взглядом глядел в пустоту, затем все же осушил свой кубок и поставил на изящный книжный столик. – А кем вам приходится ваш, м-м-м… спутник? – ухоженные руки отпустили чеканную ножку кубка и невзначай легли на колено девушки.
- Это тоже долгая история, милорд. – Девушка сделала маленький глоточек вина. – Он спас меня однажды… а вас так сильно интересует мой спутник? – она заглянула в глаза Лермона и провела по губам кончиком языка.
- Нет, конечно же, нет! – воодушевился владелец замка.
- Давайте мы с вами еще выпьем, - Эмбер ловко наполнила кубки и, поднявшись с кресла, принесла на столик оставленный у входа шандал с зажженными свечами. Прежде чем она села обратно на свое место, виконт протянул руки и усадил девушку себе на колени.
- Милорд…
-Ну ч-что вы, милая! – хозяин замка ласково обнял ее за талию. Он вел себя на удивление последовательно для человека, в одиночестве осушившего несколько бутылок вина. – Побудьте рядом со мной, прош-шу вас!
- А скажите, милорд, - Эмбер запустила кончики пальцев в волосы хозяина замка, - как вы относитесь к женщинам?
- О, с самой лучшей стороны! – заверил Лермон, поглаживая бедро девушки. – Вы так прекрасны, моя милая…
Эмбер запрокинула голову и позволила мужским губам пробежать по своей шее.
- Ммм… милорд… - промурлыкала девушка. – Вы замечательны…
- Милая, ты самая прекрасная… - губы Лермона скользнули в вырез рубашки, пальцы нашли пуговицы, мимолетно лаская грудь.
- Я и правда красивая? – томно спросила девушка.
- Ты прекраснейшая из всех женщин мира…
- Ммм… а на что вы готовы ради женской красоты, милорд?
- Ты настоящее с-сокровище, милая Эмбер, - голос виконта стал необыкновенно глубоким, пальцы проворно расстегивали пуговицы рубашки. – Ради тебя я готов на все… - В голове у хозяина замка шумела, но он, запинаясь мужественно поддерживал беседу.
- Я всегда мечтала о мужчине, который согласится выполнить мое желание… - проговорила Эмбер с хрипотцой.
- О, какие угодно…
- А может, вы играете со мной? – пальцы Лермона, находящие в ничтожной близости от предмета вожделения, внезапно наткнулись на маленькую ладошку, твердо перекрывшую все подступы дальше. – Что вам стоит обмануть бедную девушку?
- Что ты такое говоришь, моя милая Эмбер?! – запротестовал распаленный виконт. – Неужели ты считаешь, что я способен обмануть тебя?
- Сделайте мне подарок, милорд! – жарко прошептала девушка на ухо виконту. – Я хочу, чтобы у меня осталась память о вас.
- Все, что будет угодно, о прекраснейшая…
Эмбер прерывисто вздохнула и расслабилась. Нетвердые пальцы виконта обрели свободу и устремились к ее груди, но запутались в тонкой ткани. Некоторое время девушка наблюдала, как пьяный лорд сражается с коварной материей, а затем решительно распахнула рубашку, позволяя Лермону добраться до заветной цели…
За окном понемногу светлело. Обнаженная девушка склонилась над телом спящего любовника, играя с его волосами.
- Это было незабываемо… - мурлыкнула она, томно потягиваясь всем телом.
- Ох, милая… - неразборчиво пробормотал мужчина. – Ты настоящая дикая кошка… - он душераздирающе зевнул, рискуя вывихнуть челюсть. – Добрые Боги! Как же я хочу спа – а – ать…
- Вы обещали мне память о вас – напомнила девушка.
- Все, что захочешь, - голос виконта звучал едва слышно. – Все, что захочешь…
- Подарите мне одну из ваших работ, - попросила Эмбер, на миг затаив дыхание.
- Любую… - Лермон неотвратимо проваливался в глубины сновидений. – Какую только пожелаешь… возьмешь сама… - на последнем слове властитель замка уже спал глубоким беспробудным сном.
Кор проснулся от толчка в бок. Утренний полумрак заполнял комнату, мягко очерчивая очертания предметов.
- Что случилось?
- Собирайся, лежебока! Пора ехать.
Эмбер, уже полностью одетая, возилась с поклажей, что-то упаковывала в свой мешок.
- О-ох! – Разбойник потянулся, и, отбросив одеяло, одним прыжком соскочил с кровати.
- Доброе утро, радость моя! А почему в такую рань?
- Быстрее выедем – быстрее окажемся на старой дороге. – Эмбер наконец завязала свою сумку и с довольным вздохом присела на кровать.
- Какая ты у меня рассудительная! – восхитился бывший пограничник, натягивая сапоги. – Ну все, я готов, - он застегнул на талии пояс с эстоком. – А где виконт?
- Спит, наверное, - равнодушно отозвалась девушка.
- Надо бы попрощаться, - озабоченно почесал кончик носа Кор. – А то нехорошо как-то получается. Будто сбежали тайком…
- Да ладно тебе! – отмахнулась Эмбер. – Спит человек, ну и пусть себе спит. Я бы на его месте больше обиделась, если бы меня разбудили спозаранку.
- Тоже верно, - хмыкнул Кор, блаженно, до хруста потягиваясь.
- На, держи, - в него полетела туго набитая сумка. – Я на кухне уже пошарила, собрала нам еды в дорогу.
- Ну какая ж ты умница! – Разбойник попытался обнять девушку, но та ловко ускользнула из его рук и, сердито хмурясь, ткнула пальцем в светлеющее за окном небо.
- Да, да, ты во всем права. Не будем терять времени.
Портреты, висящие в коридорах, провожали их глазами, свежий утренний ветерок коснулся лица. Каменные плиты, выстилавшие двор, отозвались веселым цокотом на удары каблуков.
Кони весело зафыркали, радуясь появлению людей.
- Ты хорошо знаешь дорогу? - Уточнила девушка, закидывая сумку на круп своей лошадки.
- А то! - Гордо вскинул подбородок бывший пограничник, потуже затягивая подпругу. – Да не надувай ты брюхо, зар – раза! – он ткнул кулаком в конский бок. – Ты и сама уже должна вспомнить эти места.
- Это с чего вдруг?
- А мы с тобой встретились не так далеко отсюда, - улыбнулся Кор. – Скоро мы будем на старой дороге, помнишь? А если по ней проехать в другую сторону, то окажешься на землях Гамильтона.
- Ах, вон оно как… - на лицо девушки набежала тень. – Получается, мы сделали крюк?
- Ну, в общем-то, да, – подтвердил Кор. – Ну что, дорогая? Вперед, к лучшему будущему?
- Давай! – согласилась Эмбер.
Ворота остались за спиной, глаза заслезились от встречного ветра. Далеко впереди, где небо истончается и врастает в землю, полыхало горячее молодое солнце.
- Добрые Боги! – Кор с удовольствием вдохнул свежий воздух. Захотелось пришпорить коня, залезть с ногами на седло и мчаться, мчаться навстречу солнцу и холодному утреннему ветру. Земля гремела под копытами, за спину уносились поля и холмы.
Солнце уже вскарабкалось на самую верхушку пронзительно – синего неба, когда на горизонте появилась и начала шириться светлая полоска.
-Старая дорога! – прокричал разбойник, подтягивая поводья.
-Что, уже?
-Да! Быстро доехали, к вечеру уже уберемся из здешних мест.
Дорога легла под конские копыта, немного повиляла из стороны в сторону, но, прибитая тяжелыми подковами, успокоилась и вытянулась от конских морд до самой кромки леса.
Кор чувствовал, как сердце наполняет странная ностальгия. Много лет он прожил в здешних местах, эти чащобы давно уже стали частью его души. Или наоборот, он оставил здесь какую-то часть самого себя?
Сейчас он смотрел на выраставшие из-за горизонта лесные бастионы с теми же чувствами, с какими записной бродяга наемник вступает на порог родного дома…
От размышлений его оторвал оклик Эмбер. Она повернулась в седле, тыкала назад пальцем. Девушка что – то кричала, но холодный ветер срывал с губ слова и уносил их на обочину.
Кор обернулся. Далеко позади над дорогой вилось маленькое пыльное облачко. Девушка придержала коня, поравнявшись с ним.
- Видишь?
- Вижу, - помрачнел бывший пограничник.
- Может, съедем с дороги? – предложила Эмбер.
- Поздно! – покачал головой разбойник. – Дорога прямая как стрела. Если мы видим их, то и они нас уже заметили.
- Может, это не за нами?
- Может. – Кор прищурился, вглядываясь вдаль.
Облачко приблизилось, разрослось, в нем стали заметны крохотные колючие искорки.
- Вот ведь… - Он в сердцах хватил кулаком по луке седла.
- Что случилось? – забеспокоилась девушка.
- Это чьи-то солдаты. Видишь, солнце блестит на шлемах?
Кор некоторое время мерил глазами расстояние до отряда солдат, потом развернул коня и бросил через плечо:
- Поехали! Нам надо добраться до леса раньше них. Тогда будет шанс спрятаться.
Вновь загремели копыта. Коням словно передалась тревога их седоков. Умные животные без понуканий неслись все быстрее и быстрее.
Бывший пограничник пригнулся к гриве, прижался щекой к конской шее. Встречный ветер превратился в настоящий ураган, выворачивал веки, вбивал дыхание обратно в грудь. На скаку он иногда рисковал оглядываться, проверял как там Эмбер. Девушка пока не отставала, держалась в седле как влитая. Она тоже склонилась к лошадиной гриве, волосы растрепались и Эмбер, слившись в единое целое со своим скакуном, неслась над дорогой подобно сказочной птице с золотым оперением.
Лес уверенно вырастал впереди, могучие кроны уже закрывали полнеба. Но и погоня приближалась. Пыльное облако распалось на части, стали видны всадники, бешено нахлестывающие лошадей.
Конь под Кором уже несколько раз поворачивал голову, косил на хозяина налитым кровью глазом.
- Давай, конячка! Давай, родной! – шептал разбойник, зарывшись лицом в жесткую гриву. – Ты же у меня такой красивый, такой замечательный. Неужели не обгонишь этих черепах?
Конь всхрапнул оскорблено, пошел с такой скоростью, что уже не столько скачет, сколько низко летит над дорогой. Погоня немного поотстала, но все равно, расстояние слишком, исчезающе мало. Надо хоть как-то оторваться, тогда можно будет попробовать схорониться в чаще…
Кони вихрем влетели под сень лесов, по ногам захлестали ветки кустарника. Вскоре дорога расширилась, зарос только въезд в лес. Эмбер пришпорила свою лошадку, поравнялась с Кором.
- Куда дальше?
- Вперед! – прокричал он. – Гони вперед! Надо стряхнуть их с хвоста!
Дорога вновь выпрямилась, за спиной тут же раздались злые крики.
- Живыми брать! Живыми!
- Держи!
- Имай!
Разбойник нехорошо ощерился, начал понемногу подтягивать поводья, стараясь, чтобы это выглядело естественно. Сзади обрадовано завопили, кажется, поверили, что конь устал. Дождавшись, пока самый увлекшийся погоней солдат окажется слишком близко, Кор от души вытянул его коня по морде вдетым в ножны эстоком. Напуганное животное взвилось на дыбы, а разбойник ткнул пятками в конские бока, догоняя вырвавшуюся вперед Эмбер. За спиной слышны крики и ругань, солдатская лошадь понесла и, сбросив своего седока, мечется по всей дороге, мешая преследователям.
- Давай, давай!
Он догнал девушку, какое-то время скакали стремя в стремя.
Впереди дорога делает крутой поворот. Если сейчас удастся оторваться, некоторое время они будут невидимы для преследователей. Если еще и попадется хорошая боковая тропка…
Во весь опор пограничник влетел в поворот… и наткнулся на классический лесной завал. Несколько толстых бревен надежно перегородили дорогу, а за бревнами блестели солдатские шлемы. Это было настолько неожиданно, что Кор попросту растерялся. Нарваться на классическую разбойничью засаду здесь, на самой границе, было столь же немыслимо, как повстречать крылатого змея в Королевском дворце.
Откуда-то сверху рухнула сеть, опутала по рукам и ногам. Сзади вскрикнула Эмбер, протяжно заржала ее лошадь, подхваченная под уздцы. Бывший пограничник, скрипя зубами, вертелся в седле, пытаясь дотянуться до рукояти меча.
Из-за бревен полезли солдаты с неизменными алебардами, угрожающе наставили стальные острия.
- Ты гляди, неужели получилось?
Вперед выступил старик в расшитом плаще. Вскинул руки, выкрикнул что-то повелительным голосом. Разбойник почувствовал, как на плечи навалилась чудовищная тяжесть, вдавила в седло так, что не шевельнуть и пальцем. Конь под бывшим пограничником жалобно всхрапнул, заклинание накрыло и его.
- Все, они готовы, - старик опустил руки. – Забирайте!
Солдаты набежали со всех сторон, стащили на землю и, для надежности, еще связали по рукам и ногам. Рядом уложили опутанную сетями Эмбер.
- Ну наконец-то! – удовлетворенно сказал кто-то, невидимый Кору. Бывший пограничник зло стиснул зубы, напрягся так, что в ушах зазвенело от притока крови. Бесполезно, проклятые путы держат так, что невозможно пошевелиться. Ухо уловило нарастающий гул, погоня все ближе, летят во весь опор. Наконец заржала лошадь и грубый голос зычно крикнул:
- Никому не двигаться! Именем владетельного барона де Бюасси, отдайте этих людей!
Однако, удивился про себя разбойник. Про барона он уже и думать забыл, а этой желчной крысе все неймется! Откуда он вообще узнал про старую дорогу?
-Ага! – хихикнул солдат, который связывал пленников. – Вот так прямо сразу и отдадим!
-У меня приказ! – рявкнул тот, что вел гвардейцев де Бюасси. Залязгало вынимаемое из ножен оружие.
-Всем стоять! – приказал маг неожиданно жестко. - Мы здесь по воле маркиза Гамильтона. Слышал о таком, солдат?
- Я выполняю приказ моего хозяина! – упорствовал гвардеец.
- Да что вы с ним цацкаетесь, ваша ученость? – вступил еще один голос, гулкий как из бочки. – Эй, ты! Пошел вон вместе со своим сбродом!
- Тише, тише, Готфрид.
Еще один голос. Да сколько ж их здесь собралось, подумал Кор. Народу, как на ярмарке. Старая дорога, называется. Безопасный путь, ага…
- У солдат приказ, ты же слышал.
Названный Готфридом буркнул что-то неразборчивое, разбойник уловил только «милорд».
- Скажите, любезный, - в голосе говорившего звучали нотки ленивого высокомерия. – Что именно приказал вам ваш… хозяин?
Кор скривился, неприятно, когда даже чужого человека вот так исподволь обзывают собакой, это у тех хозяева. Командир гвардейцев Бюасси, кажется, тоже уловил оскорбление, но стерпел, ответил с вынужденной почтительностью:
- Мой господин, владетельный барон, велел доставить к нему двух этих людей, милорд Гамильтон. Доставить живыми.
- Ого, беззвучно удивился разбойник, да ведь это тот самый маркиз. Медом им здесь всем намазано, что ли? И в самых страшных снах бывший пограничник не мог предположить такого внимания к себе со стороны сильных мира сего. Интересно, а Король тоже появится?
- А еще? – скучающим тоном спросил Гамильтон.
- Э-э-э… - гвардеец барона замялся. – Да вроде бы, как барон сказал, так я и говорю.
- Так в чем проблема? – вступил маг. – Господа, мы с удовольствием отдадим вам этих людей.
- Объяснитесь, мессир Фортунатто, - холодно потребовал Гамильтон.
- Ох, да все просто, ваша милость, - казалось, маг усмехается. – У нас разные цели, разве не понятно?
- Не понятно! – отрезал маркиз.
- Сами пленники нам абсолютно ни к чему, - успокаивающе продолжил старик. – Господин гвардеец, нас интересует некая вещь, которую, как мы считаем, эти люди возят с собой. Барон говорил вам о чем-то подобном?
- Нет, господин магик, - откликнулся солдат. – Ни о чем таком приказа не было.
- Ну вот, - снова усмехнулся волшебник. – И что мы имеем? У этих людей есть то, что нужно нам. Господам солдатам нужны эти люди. Ваша милость, все очень просто. Пусть господа гвардейцы проедут с нами в Гамильтон. Придется немного обождать, пока мы осмотрим вещи этих разбойников, - Кору показалось, что на последнем слове маг улыбнулся. – Мы заберем то, что нам надо, и отдадим их барону с пожеланиями всяческого благополучия.
- Что ж, - задумался маркиз. – В принципе, это возможно. Вас устроит такой выход, солдат?
- Конечно, милорд Гамильтон, – отозвался командир отряда из Бюасси. - Если вы обещаете отдать нам своих пленников живыми, то мы поедем с вами.
Пленников подняли с земли, усадили на лошадей. Кору, для пущей надежности еще и спутали ноги под конским брюхом. Оставалось только удивляться, какие меры предосторожности принимали ради двух обычных людей. Медленно, будто на торжественном выезде, поимщики двинулись в путь. Проклятая магия сковывала надежнее любых веревок, и бывший пограничник мог только провожать глазами проплывающий мимо пейзаж. Места пошли сплошь знакомые, Он то и дело вспоминал, куда ведет та или иная тропинка. От этого становилось еще тягостнее. Дикие Леса, исхоженные вдоль и поперек, словно протягивали руку помощи, выбрасывали навстречу удобные стежки звериных троп, воздвигали замечательные укрывища из переплетенных ветвей, предлагали ручейки, по которым так хорошо идти, сбивая со следа погоню…
Если бы он только мог ими воспользоваться!