МОРАЛЬНАЯ КОДИФИКАЦИЯ КАК НЕОТЪЕМЛЕМЫЙ ИНСТРУМЕНТ РАЗВИТИЯ КУЛЬТУРЫ.
В разные периоды человеческой истории в дифференцирующемся социально-этническом пространстве инициаторы развития культуры (в ее прогрессивном смысле) сталкивались с необходимостью обращения к такому инструменту, как моральная кодификация. Термин, соответствующий данному феномену, не имеет под собой такой богатой концептуально-исторической базы, как, например, философские категории «мораль», «нравственность», «справедливость», «истина», и т.д.; однако, современное научное изучение культурных реалий прошлого и настоящего ставит перед исследователями вопрос об актуализации данного концепта со все большей очевидностью.
Глубокое постижение социокультурной среды, в которой люди жили, живут и без которой не будут считаться людьми по определению, ставит нас перед фактом о том, что любой кризис в обществе (политический, экономический, социальный и т.д.) порождается, помимо прочих причин, и таким принципиально важным событием, как кризис моральный. Столкновение людей с такого рода явлениями общественной жизни (имеющими определенную предысторию, не возникающими в одночасье) заканчивается, как правило, либо распадом конкретных культур (Древний Рим), либо попытками элит социума (политических, религиозных, военных либо иных) навязать аморализирующемуся со стремительной быстротой обществу общие для всех без исключения коды культуры, напрямую связанные с моралью, либо проистекающие из неё (свод законов древневавилонского царя Хаммураппи, моральный кодекс Бусидо «средневековой» Японии, рыцарский кодекс чести Западной Европы, моральный кодекс русского дворянства и т.д.).
Моральная кодификация представляет собой сведение в единое целое, упорядочение разнообразных моральных норм, имевших свое применение на бытовом уровне существования и развития людей, а также внедрение инновационных элементов норм мышления и поведения, осуществляемое культурными элитами общества. По большому счету, любое развитое религиозное учение отталкивается от определенного «озарения» своего Отца-Основателя (будь то Конфуций, Лао-цзы, Будда, Зороастр, Христос или Мохаммед), непосредственно пережившего опыт, связанный с постижением Высшей (Абсолютной) Истины, а впоследствии, после его смерти, подвергается определенной моральной кодификации. Условно говоря, кодификация может выступать своеобразным заменителем, суррогатом непосредственного Учителя. Она менее вдохновенна, но четче обозначаема; ее нормы носят почерк утверждения догматов и установления канонов. Иисус Христос не всем современникам понятен с точки зрения глубочайшей эмпатии и полнейшего самоотречения ради других людей, но его знаменитые «10 заповедей», как один из примеров моральной кодификации, впитываются сейчас большинством представителей развитых народов с молоком матери, а также «впечатываются» в сознание последующим целенаправленным воспитанием.
Кодификация моральных норм опирается на лаконичность воспроизведения и доступность объяснения массам. Она может подразумевать в качестве своего адресата вполне определенное сословие (класс, страту, и т.д.) общества, однако, как показывают исторические факты, впоследствии неизменно преодолевает эти изначальные рамки. Самурайский императив стремления к самосовершенствованию и полнейшему самоотречению (отречению от своих заведомых слабостей, дурных привычек, пороков, изъянов телесной природы), прежде направленный на культивирование если не идеального, то, во всяком случае, стремящегося к идеалу, воина, ныне знаком всем, кто интересуется японским боевым искусством каратэ-до на практике. Набор правил поведения джентльмена, имеющий своими идейными корнями рыцарский кодекс средневековой Западной Европы, культивировался в XX веке и частью российской интеллигенции, и неофитами цивилизованных восточных обществ, и многими другими инициаторами и трансляторами развивающейся культуры по всему миру. Модернизация культурного пространства неизменно влечет за собой и расширение духовно-витальной ауры того или иного феномена далеко за пределы национального и сословно-классового.
Моральная кодификация неизменно соотносится с определённым ценностно-символическим аспектом.
Полный текст публикации в:
Гуреев, М. В. Моральная кодификация как неотъемлемый инструмент развития культуры // Берестень : философско-культурологический альманах / редкол. М. Н. Громов, А. П. Донченко, К. Ф. Завершинский, С. Г. Кара-Мурза, С. А. Маленко, Б. В. Марков, А. Г. Некита, Р. В. Светлов, Э. Ю. Соловьев ; НовГУ им. Ярослава Мудрого. – 2009. – № 1 (3). – 444 с. – С. 118-123. (0,4 п.л.).