Глава 3.
..Ночью мне снились демоны. Много демонов. Они кружили вокруг меня хороводы и старались ухватить меня своими цепкими зубами за руки, за ноги, за что-нибудь.
Я уворачивался и плакал. Я кричал от боли их укусов,от обиды и злости. Но они кусали меня снова и снова,и я снова плакал и брыкался.
Утром, или это был уже день, я проснулся абсолютно разбитым. Первое, что я увидел, открыв глаза, был потолок, расписанный битвой ангелов с демонами, теми самыми, что я видел во сне. Большого труда мне стоило подняться и сесть, оторвавшись от ночных кошмаров.
И первым дневным кошмаром всплыло воспоминание о предыдущем дне.
«Кто я?!», «Где я?!», «Что со мной происходит! -
роились в голове вопросы, как будто пытались расколоть голову и улететь на волю.
только я начал приходить в себя, решив во что бы то ни стало все узнать, как дверь в спальню распахнулась,и к кровати засеменила Гелла. Я застонал и откинулся
на подушки.- Гелла вскочила на кровать, уперлась мохнатыми лапами мне в грудь и лизнула в нос. Я уже искренне надеялся, что вот она сейчас свернется калачиком, спокойно
устроившись рядом, и на этом все закончится. Но этого не произошло.
-Как вам спалось, принц? - спросила она участливым голосом.
Я сумел выдавить из себя лишь слабое «О-о!», и закрыл глаза.
-Вижу, спали вы неспокойно,- озабоченным тоном произнесла лохматая собачонка, заглядывая мне в глаза.- Но это пройдет. Вы должны привыкнуть!
Она спрыгнула с кровати и, подбежав к стенному шкафу
продолжала.-Здесь ваша одежда. К завтраку извольте быть в форме, принц! – и она выбежала.
Мне ничего не оставалось, как полежав еще пару минут,встать, и открыв шкаф, начать одеваться. Голова гудела,как после редкого перепоя.
В шкафу были батистовые рубашки, камзолы, плащи,накидки, полосатые пухлые штаны и много другой одежды времен Людовика Забытого. Высокие сапоги с резными отворотами \
и шляпы с разноцветными перьями довершали туалет.
Облачившись, я пристегнул пояс со шпагой и встал
перед огромным зеркалом.
«А что, нормально!» - после некоторого размышления
подумал я, глядя на себя в зеркало, - «Умели когда-то
одеваться!»
И тут же: « Когда - когда-то!»
Что-то пробивалось в памяти, но это было что-то такое далекое и нереальное, что я не стал над этим задумываться. В конце концов, из сна не выпрыгнешь не проснувшись. Да мне, если честно, не особенно-то и хотелось просыпаться. Этот
сумасшедший сон уже начинал мне нравиться. Эх, вот если бы в нем было побольше ясности...Я шел по коридорам замка и мне было привычно и по-домашнему
хорошо. На стенах, задрапированных голубым атласом,красовались эффектно написанные портреты не то родственников, не то предшественников. Одетые во всевозможные старинные, пафосные костюмы, они смотрели на меня благородными, гордыми глазами, под взглядом которых я чувствовал себя если не достойным потомком, то подобающим преемником.
«В конце концов - кто бы ты не был,в тебе хватит мужества оправдать их надежды»,- сказал себе я и,
гордо подняв голову, вошел в столовую залу. И остолбенел... В зале шла битва.
Всевозможные демоны, ведьмы, упыри, уродцы и уроды, карлики и другие мерзкие существа с лязгом, визгом
и шипением нападали на горстку защитников моей цитадели. Двое Рыцарей со слабым голубым свечением еле сдерживали это сонмище у самого входа, тогда как отвратительные чудовища все пребывали, пролезая в наружные двери, влетая в огромные, стрельчатые окна. Толпясь около центрального, длинного стола, они напирали друг на друга, ломая и опрокидывая все вокруг. Две собаки бились рядом с защитниками цитадели. Но это были уж не те две безобидные собаченки, какими они были при нашем знакомстве. Теперь они выросли раз в пять, шерсть на них стояла дыбом, морды были оскалены и брызгали ядовитой слюной и огнем. Один из Рыцарей, упал, сраженный лазерным выстрелом одного из карликов,а Гелла, обернувшись и заметив меня, подскочила ближе, закрывая меня своим телом.
И вдруг я понял, ч то мне надо делать. Выхватив из ножен шпагу, которая при этом заискрилась и дернулась,словно от электрического разряда в шесть тысяч вольт,направил ее на ближайших демонов. Ярчайший луч, подобный лазеру, ударил из нее, и несколько чудовищ, зашипев,превратились в белесый пар.
Я рубил направо и налево, превращая все в ничто, и аннигилируя все существующее, извивающееся, шипящее, ползающее, летающее, плюющее огнем и агонизирующее. Так продолжалось довольно долго, пока сквозь лязг оружия и шипение разрывов я не услышал голос позади.
- А это ведь действительно Он, - сказал звучный, властный голос.
–Да, мы видим! - ответили ему другие звучные голоса. Я обернулся, и отражая очередную атаку, увидел в проходе Рыцаря Подземелий, а с ним ещё несколько Рыцарей с сиянием послабее.
Тут чей-то чешуйчатый хвост, вынырнув из дыма ударил в невесть откуда взявшиеся на мне, светящиеся доспехи.
–Ко мне! – взревел я, и Рыцари бросились вперёд,
прорубая себе дорогу мечами, носящимися взад-вперед,как голубые молнии.
Через несколько минут половина столовой залы было очищено от наступавшей мрази. Ещё через минуту я кое-что вспомнил, сделал знак, вызывая духа, и упал ничком на каменные плиты пола. Загрохотало, и, содрогнувшись, плиты подомной нагрелись. Все стихло. Я поднял голову. Дух огня сделал свое дело. Все было опалено и черная копоть покрывала стены и потолок. Сзади, недвижно, как статуи, застыли восемь Голубых Рыцарей, уцелевших
после побоища, во главе с Главным Рыцарем Подземелий. Муля лежала невдалеке, жалобно поскуливая и зализывая многочисленные раны. Я с трудом поднялся. Все тело ныло и болело. Оглядел зал. Он весь был усеян обгоревшими, разрубленными останками чудовищ.
«Ничего себе позавтракал!» - пронеслось у меня
в голове.
И вдруг, прямо перед собой я увидел голову с остекленевшим, преданным взглядом. Это была голова Геллы, отделённая от
мощного тела каким-то страшным ударом одного из
тех чешуйчатых, длиннохвостых чудовищ, с которыми
она сражалась, защищая меня.
-Ннн-е-е-е-т! - взвыл я, бросился и упал около обезглавленного тела. Слезы хлынули у меня из глаз.
Рыцари продолжали стоять, как монументы, как памятники моему горю.
Я рыдал, и я имел на это право. Гелла было самой давней моей знакомой в этой, новой жизни. НОВОЙ жизни. Она всегда была веселой и доброй собаченкой. И вот...
«А-а! Слезы горечи постоянных утрат тронули тебя и в этом мире! - раздался в мозгу немного насмешливый голос Старшей собаки Умеющей Думать В Твоей Голове.
-Молчать!!! - неожиданно грубо и свирепо рявкнул я, и Муля, отброшенная силой моего голоса, пролетела через весь зал, ударилась о дальнюю его стену и, безвольно
шлепнувшись об пол, взвизгнула:
-Я не хотела обидеть! Совсем не хотела! О Повелитель!
Но я уже твердо стоял на ногах и готов был растерзать любого. Одного взгляда на меня хватило бы, чтобы понять,ЧТО я могу сделать со всяким, кто осмелится сказать хоть слово. Но Муля была не «всяким», она попыталась
встать на ноги и скороговоркой проговорила:
-Позволю себе заметить, что Хозяин теряет драгоценное время, и не оживляет мою любимую дочь! Вместо этого он изливает свои злость на друзей!
Я опешил, но тут же понял, что так оно и есть. Мои руки сами метнулись к сапфировому медальону, висевшему на шее, и повернули его так, чтобы лучи света, отражавшиеся в его гранях, падали на голову Геллы. Лучи сразу как-то потеплели и стали сильнее. Это случилось, и о Боже! - голова медленно поползла к телу и воссоединилась с ним, встав на свое место. Через
некоторое время в глазах только что безжизненной головы
появился блеск, и Гелла, облизнув сухие губы, посмотрела
на меня.
-Спасибо! Но в следующий раз, Хозяин, очень прошу,действуйте побыстрее. У меня и сейчас чересчур жжет в горле!
Я не в силах был сердится, и просто, опустившись на колени,целовал собаченцию, ставшую опять маленькой, в нос,в глаза, в уши…
Возможно, это и было ниже этикета наследного принца,
но зато справедливо с точки зрения этикета человеческого.
А ведь даже принц, как известно, должен, хоть иногда,
оставаться человеком...