Галчонок и паук
Неутолимая потребность в женском внимании всегда была моей особенностью. Я стеснялся ее и скрывал, как мог. Однако близорукая судьба дарила мне встречи, знакомства, приключения...
В то время моя пожилая тетка жила отдельно от своих детей и делила свою единственную комнату с квартиранткой. Я нередко их проведывал, иногда засиживался до глубокого вечера за разговорами. Так мы с Галей и познакомились. Возникшая со временем симпатия никак не получала развития, но помог случай...
Я как обычно пришел перед вечером, но тетки дома не было. Галя предложила мне пообедать. Я не стал отказываться. Борщ показался мне необыкновенно вкусным. Она сказала, что готовила его сама, и даже рассчитывала на то, что я его попробую. Я не отвечал – почему-то оробел и сидел на кухне в костюме и галстуке, как колхозный жених.
- Может, посмотришь телевизор? – спросила Галя.
- Пожалуй – я вдруг оправился от обволакивающей робости, природа которой была вызвана внутренней борьбой с преступным желанием...
Расположился на просторной кровати тетки. Галя пошла в ванную комнату, пробыла там четверть часа и вышла вся свежая и мокрая в коротком халатике, надетом на смуглое стройное тело. Тут же села ко мне на кровать и неожиданно поцеловала в щеку. Этим как будто невинным поцелуем она расколдовала меня. Я моментально ее обнял и стал целовать в губы. Девушка почти не отвечала, а я уже скоро перешел на шею, грудь, живот... Упругость ее тела и лукавая сдержанность проявлений страсти быстро заводили меня... Уже через десять минут мы стали единым организмом, и заглушить эмоции стало невозможно. В ту первую нашу близость, в нашем первом любовном танце я стал называть ее «Галчонком», и так называл долгие три года наших нечастых, но очень гармоничных свиданий... Чувственность и нежность, которые она источала, я ощущал кожей и сердцем, но скоро стал и осознавать головой...
Я был не свободен, и брак по многим причинам был важен для меня. А Галчонок стал единственным, но неисчерпаемым источником счастья и страдания. К сожалению, по своей неопытности, я не мог предположить тогда, что именно эти переживания и есть та самая, что ни на есть настоящая и бесценная человеческая жизнь...
На последнем нашем свидании я немного выпил и рассказал ей о своих переживаниях. Тем самым, наверное, разрубил последнюю нить ее надежды и терпения, потому что ответ на мою откровенность я получил той же монетой. Задолго до нашей близости, когда я только понравился ей, она решила переспать со мной и долго ждала случая. Отношения без гармонии в постели были для нее немыслимы. Мы долго об этом разговаривали... Ей не было и двадцати пяти лет, но она трезво оценивала себя и людей.
В тот наш последний день она плакала, а я утешал ее.
-Ты же умный, Галчонок, и должна понять меня, ты же добрый, Галчонок, и должна простить меня, ты же мой, Галчонок, и должна всегда быть со мной...
Она резко поднялась с кровати. Вся фигура ее преобразилась, выражение лица неожиданно изменилось, глаза высохли.
-Ты – такой, эгоистичный паучок, и тебе нравится опутывать женщин любовной паутиной, чтобы держать их при себе, да? Разумеется, они не нужны тебе все сразу, но ты, как паук, периодически хочешь переползать по своей липкой паутине от одной склеенной и обескровленной мухи к другой. Ты мечтаешь царить в этом царстве полуживых влюбленных в тебя мух. И хотя я тоже очень люблю тебя, я никогда не стану такой полудохлой мухой...
- Да – вслух произнес я. Интонация получилась такой, как будто я во всем признавался - Да, конечно, ты не муха, ты – Галчонок...
- А ты - паук. Тебе больше нечего сказать?!
Я кожей чувствовал ее презрение и не оправдывался. Она отчасти могла знать мою историю, хотя бы потому, что нередко говорила обо мне с теткой...
- Галчонок, родной мой, попробуй понять паука. Я не могу расставаться навсегда с любимыми людьми. Правда, иногда можно попрощаться на время, а расстаться навсегда...
Почти сразу после этой встречи мы расстались, она съехала с теткиной квартиры, и я долго ничего не знал о ней...
Как-то, лет через пять после описанных событий, я неожиданно встретил Галчонка в магазине. В тот день с утра шел дождь, и безжалостное чугунное небо грозило раздавить мне череп. Она была с мужем, поэтому говорили мы больше глазами... Однако я успел понять, что материально она обеспечена, и что недавно родила долгожданного первенца. А еще я успел понять, что вспоминать о прошлом ей тяжело, и возвращаться туда, даже в мыслях, она боится...
__________
Картина: американский художник Charles Dwyer.