Он вышел тогда из дома, как под действием дурмана, или быть может, в ощущении сказки. Так ему показалось сквозь снег. Нвесомый, тонкий биссер нитей. Искрящийся, как стеклянная пыль и такой же убийстенный при вздохе, при шаге в него. Стоит только попробывать, и внутри начинает слишком вольно, слишком сладко ныть... Слишком. ...для обычного вздоха. Как лёгкие были бы безвозвратно мелко исперщины стеклянной стружкой, и кровоточили, так сердце его обливалось чем-то живым, таким тесным и ясным, от этих блистающих снежинок.
Так он попал в этот мир.
И вихривые стены этого девственно-белого каприза скрыли его худощавую фигуру в своих вольных хоромах. Увлекли в этот бесконечный танец, делая зрителем и участником великого сего торжества.
Сквозь дымчато белую пелену всё казалось сном. Он сделал шаг, другой, третий.. В ушах звонко смеялась музыка, но и она не могла заглушить того внутреннего гула бесконечно белого создания зимы, - этих сияющи пещинок, что проносились, казалось, насквозь, были частью и жизью его бледного хрупкого, тела... Ничто не могло зглушить музыки Их.
Дома окружали это место плотным кольцом, но и они разжимались арками, не выдерживая напора вихревых потоков, вовлекающих его туда, за стены из камня и, жёлтых светом, людских стёкл. И может щёки его тогда горели алым румянцем ледяных, не мение страстных поцелуев. Он терялся в догадках, где же... где же это всё...? Куда же он попал..?
Лишь пальцы его бледнели сильнее, лишь отчетливее он понимал этот странный язык...
И мгновение, савшее вечностью.. - лишь оно потребовалось, что бы он улыбнулся, всем, как только умел, когда-то давно, и быть может, даже это было не правдой. Может так он смог только сейчас. Пленённой этой призрачно-воздушной свободой. Живой, и от того бысрой, но тягучей, сладкой и томительной, как миндальная карамель.
Так он замкнулся и вышел из порочного круга обыденных людских судеб. Так он научился дышать и улыбаться. Так он стал частью чего божественно великого, куда вовлкся, как будто бы, даже, по своей воле.. И так, пришёл ответ на вопрос его первого шага...
Он был выбран.
Там на крыше. Бледной изогнутой линией, в тихом снежном шёпоте, что эхом и повторяли миллионы зеркальных хрупких граний, дрожали её губы...
- Добро пожаловать.. во вселенную.. Моей улыбки....