Посвящается Элен Шариф - самой прекрасной женщине во всех мирах...
До поезда оставалось минут сорок. Целый день я был занят делами, до какой-нибудь приличной забегаловки было далековато, а есть очень хотелось. И скрепя сердце, я взял пару пирожков с картошкой у уличного лоточника. Надкусив один, я пожалел, что это сделал, гадость была ужасная. Я уже замахнулся прицельно, чтобы запустить пакет в ближайшую урну, ну тут из под руки сзади кто-то пискнул, жалобно прося отдать пирожки ему. Чумазый худющий замызганныый пацаненок совсем не походил на грязных, но вполне упитанных и воняющих водкой или растворителем обычных вокзальных беспризорников. Но пирожки были настолько плохи, что даже этот неприхотливый бомжонок вполне мог отдать концы. Наверное, придется все же заглянуть на второй этаж вокзала вместе с ним - там тоже кормили всякой мерзостью, но хоть горячей и не ядовитой.
"Нет! Отдай его мне!" Я обернулся удивленно. Голос прошелестел прямо в голове, и я испугался, что дожил до галлюцинаций. Но нет. Высокий, сантиметров на пятнадцать выше меня, незнакомец в долгополом мятом плаще и странной островерхой шляпе ждал от меня ответа.
- А кто ты такой, зачем он тебе?
- Потому что вам он не нужен.
Нехватало еще продавать или дарить детей маньякам. А может на органы, или работорговцам.
- Ты ошибаешься. - Он читал мысли! - Я не сделаю ему ничего плохого, наоборот.
Но я сомневался.
- Ну хорошо. Ты имеешь право знать, ты не простой человек. Я покажу тебе. Не бойся опоздать, я сделаю так, что времени не будет. Идемте со мной.
Мы обошли строительный забор и оказались на безлюдном пустыре, заваленном всякой дрянью.
Незнакомец достал длинную тростниковую дудку, приложил ее к губам и заиграл. Ничего подобного я еще не слышал, если бы он играл еще минут десять, мое сердце разорвалось бы на крохотные кусочки, столько тоски было в этих звуках - тоски и надежды. Но музыка прекратилась. Вдруг длинная трещина черной молнией разорвала воздух перед нами и раздвинула его в стороны, как две театральные ширмы.
Там был другой мир - это нельзя было не понять, так как два солнца - большое красное и маленькое голубое светили в нем. Глаза пацаненка стали, наверное, больше, чем чайные блюдца.
- Посмотри туда, - дудочник указал вдаль. На равнине расстилался исполинский город с башенками и куполами, ни дать ни взять, эльфийская столица. - Мы много веков забираем тех, кого вы бросаете. Не всех, а кого успеваем, наши возможности попасть к вам не безграничны, проход можно открыть только раз примерно в сотню ваших лет. Однажды мы успели спасти целый город. Если хочешь, можешь пойти с нами, ты не такой, как все люди, тебя там смогут принять ваши же брошенные дети.
Но я покачал головой, в этом мире у меня еще была призрачная надежда, что возможно, уже есть кто-то, кому я могу стать нужным.
- Идите одни. Я должен остаться, но если будет возможность, навести меня когда-нибудь.
Он кивнул головой, и две фантастически разные фигуры двинулись вниз по равнине.
- Послушай, а как назывался тот город?! - крикнул я вслед.
"Гаммельн" - тихо прошелестело мне в ответ сквозь туман затягивающегося портала.