Мы не виделись с ним, наверное, лет десять. Я тогда после училища поступил в университет, а он ушёл в армию. С тех пор мы не встречались, даже по телефону не разговаривали. И вот он позвонил, спустя столько времени, предложил встретиться.
Мы сидели в небольшом баре, тусклый свет, снующие туда-сюда официантки в коричневых юбках. Заказав пива, вели неловкий разговор о семьях, о детях, о кредитах, о ценах на бензин.
Зачем спустя столько лет он решил со мной встретиться, - гадал я глядя на него. Зачем?! Мы продолжали сидеть со скучными лицами и тянуть холодное пиво из стеклянных бокалов. Этот глупый разговор не доставлял радости ни мне, ни ему.
А помнишь, - захотелось мне вдруг закричать, помнишь мы поехали на дачу в апреле, пошли в лес и жарили шашлыки в сугробах, а снег постоянно таял и заливал костёр. Помнишь мы тогда вернулись в дом и пили водку под макароны с тушёнкой и говорили о непознаности мира. Помнишь? Нам было так интересно тогда друг с другом…
Но я молчал, так и ничего из этого не сказав.
Мы вышли из бара. Накрапывал мелкий дождик. Мокрый асфальт под светом фонарей походил на чешую селёдки. Я поёжился и поднял воротник куртки. Настало время расходиться. Мне к своей обыденности, ему – к своей.
Я хотел что-то сказать на прощание, но так и не мог понять что именно. Может быть что-то вроде: «надо как-нибудь ещё встретиться». Он достал сигарету, чиркнул зажигалкой. Сейчас я почему-то пожалел что бросил курить. Глядя себе под ноги я по-прежнему находился в раздумьях что же ему сказать на прощание.
- Знаешь, - выручил он меня, - я вернулся из армии совсем другим.
- Понятно, - произнёс я в ответ. И покивал для убедительности головой. Хотя и он и я знали, что даже захоти я это больше всего на свете, даже бы и тогда, я не понял его.
Он выбросил окурок в урну. И мы разошлись, пожав на прощание друг другу руки. Я чувствовал, что теперь уже навсегда.