Михаил Малышев. Журналист, писатель, прозаик.
Жил в Сарове, Нижегородской обл. В основном писал прекрасные, детские сказки и рассказы.
( 1961-2002гг )
У широкой дороги, на краю канавки росли полевые цветы. Целыми днями они только и занимались тем, что расхваливали друг перед другом свои достоинства и до хрипоты спорили, кому из них люди отдают предпочтение.
- Меня люди любят больше всех, - говорила полевая ромашка. – А влюбленные просто жить без меня не могут.
- Так уж и не могут?! – засомневался Одуванчик.
- Конечно, нет. Они то и дело гадают по моим лепесткам, кто кого любит.
- А видели бы вы, в какое восхищение и восторг приходят при виде меня дети, когда я надеваю желтый наряд, - сказал Одуванчик, - какие красивые венки плетут они из меня.
- И мною люди остаются очень довольны, - вступила в разговор мать-и-мачеха.
- Тобой? – хихикнула Ромашка.
- Не смейся, подружка, - серьезно заметила Мать-и-мачеха. – Я не спорю, ты замечательный цветок для влюбленных, и с одуванчиком всегда играют дети. Но ведь и я приношу людям пользу. Они из меня делают лекарства и лечатся от болезней.
На минуту вокруг канавки воцарилось молчание. Полевые цветы раздумывали, каким бы новым достоинством похвалиться друг перед другом.
Вдруг всеобщее молчание нарушил глуховатый голос:
- Я тоже однажды принес пользу людям, - заговорил всегда хранивший молчание старый, со снятыми давно проводами, телеграфный столб.
Цветы с удивлением посмотрели на него.
- Какую, интересно, пользу ты мог принести людям, - фыркнула Ромашка.
- Да на тебя и смотреть-то неприятно, какой-то ты весь перекошенный, - не скрывая своего недовольства, крикнул Одуванчик.
- А все-таки давайте послушаем его, - предложила рассудительная Мать-и-мачеха.
- Ладно. Пусть говорит, - снисходительно сказали Ромашка и Одуванчик.
- Я вам расскажу одну историю, как мне пришлось помочь людям и отчего я стал таким кособоким, непригодным инвалидом, - откашлявшись, заговорил придорожный Столб. – Однажды летним утром я стоял на своем месте и смотрел на проезжую дорогу. Где-то поблизости послышались детские голоса, и вскоре я увидел двух малышей – девочку и мальчика. Как они обрадовались, увидев вокруг меня цветы, и, присев у моего подножия, стали играть с ними. Мне было приятно смотреть на их сияющие личики, слушать их восторженные возгласы и неугомонный смех. Это были самые счастливые минуты в моей жизни. Но вдруг послышался рокот машины. Посмотрев на дорогу, я, к ужасу, увидел, что прямо на нас несется грузовик. Шофер, вероятно, не смог справиться с машиной на повороте, и могло случиться непоправимое... В доли секунды осознав опасность, я всей тяжестью стал упираться в землю. Машина на скорости ударилась в меня. Дети были спасены.
Придорожный Столб умолк. Он лишь тяжело вздохнул, переживая минувшее, и больше не проронил ни слова.
Молчали и цветы, стыдливо косясь друг на друга и с уважением поглядывая на сгорбившегося великана.
Михаил Малышев.