Продолжение 5.
А произошло то, что и должно было, в конце концов, произойти… Молодость, плоть, взаимная любовь и желание, сыграли свою роль… Жизнь взяла своё… Она оказалась даже сильнее всех этих религиозных догм. Могу сказать одно, любить за годы монашества она не разучилась… Ей нравилось, положив голову мне на плечо, прижавшись всем телом, лежать и, вероятно, думать о совершённом грехе и о том, что же теперь будет дальше… Я любил держать её ладонь в своей. На запястье девичьей левой руки проступал шрам. В один из таких дней, девушка вдруг без всяких предисловий начала рассказывать:
- Я рано осталась одна… Родители погибли, когда я ещё училась в восьмом классе. Ну и натерпелась лиха… Чтобы не умереть с голоду приходилось браться за любую подвернувшуюся работу… И полы в подъездах мыть, и торговать… Соседи тоже помогали. Пришлось продавать картины, оставшиеся от родителей. Как потом оказалось, меня здорово обманули… Картины были очень ценными, известных мастеров. Училась я хорошо. И даже сама поступила в мединститут. Там уже стало полегче. К тому же, подрабатывала на «Скорой помощи», операционной медсестрой в больнице. Во время практики, на последнем курсе в детской поликлинике, ко мне на приём пришёл мужчина средних лет с дочкой, за справкой в лагерь. Ну и… Страстная первая любовь молодой глупой девчонки к взрослому, женатому мужчине. Который к тому же он был у неё первым мужчиной. Банальная жизненная история. Когда узнал, что у неё будет ребёнок, запретил даже звонить ему. Девчонка попала в тупик, из которого не видела никакого выхода. Ни жизненного, ни духовного, ни материального. При том, без него она не видела себя в этой жизни. Так его любила. К тому же начались серьёзные проблемы в институте, с работой… Никто не брал… Девчонку добрые люди спасли… Она родила дочь. Но находилась в страшной депрессии… Проходя однажды мимо церкви решила зайти… Поговорила с батюшкой. Стало вроде легче на душе… Пришла ещё раз… Потом регулярно стала приходить, молиться. А затем пришла мысль, уйти послушницей в монастырь. От жизни уже ничего хорошего не ждала…Дочь тогда взяла к себе бабушка, живущая в деревне. Правда, находящаяся очень далеко. При этом бабушка сказала этой девчонке:
-Определись сначала сама в жизни, а то загубишь и себя, и дитя… Силы у меня ещё пока есть… Выходим твою дочку, мою правнучку…
Навещать дочку удаётся не часто, но при первой же возможности езжу туда. Плохо другое, бабушка стала всё хуже и хуже ко мне относится, боясь, что рано или поздно я заберу дочку. Конечно, так и будет. Но она уже не хочет мне её отдавать. В последний мой приезд, вообще хотела спрятать от меня дочь. Да и у неё самой уже здоровье не то. Болеть стала часто… В монастыре, вроде, нашла себя, хотя здесь очень трудно и тяжело. Там вообще не знают о существовании моей дочери. Готовилась постричься в монахини. Правда, среди послушниц и монахинь тоже люди разные бывают. Но теперь навряд ли. Не замаливаемый грех совершила, Господь не простит… Ума не приложу, что делать? Надо что-то решать… Она тяжело вздохнула, и замолчала…
-Первым делом с постригом в монахини не торопись. Взвесь всё как следует. Очень взвесь! Ты в монастыре давно. Путём долгого пребывания в монастыре, ты глубоко уверена, что решение о монашестве не случайно, не ослабело от времени и является глубоко осознанной необходимостью? Вот когда на эти вопросы ответишь утвердительно и осознанно, тогда можешь просить пострига. Выбор монашеского пути зависит только от самого человека. Отец Иоанн говорил:
-Загляни в себя!.. Есть ли в самом тебе монашеское устроение? Или только мечты о монашестве и никаких дел. Возраст твой таков, что уже пора делать выбор жизненной стези. Но делать это должна ты сама – продуманно и ответственно, да еще с учетом возможностей своих.
Опрометью бросаться в монашество никак нельзя, думая: «А! будь, что будет!». Из безрассудного поступка ничего не выйдет. «Выбор должно делать не в парении духа и отдавая себе отчет, к какому кресту протягиваешь руки». И еще отец Иоанн предупреждал, что для монашества надобно созреть: «Повзрослеешь и сама сознательно сделаешь выбор и пойдешь на посильный подвиг, а спасаются и в миру, и в монастыре, но и погибель не дремлет и там и тут»
Удивлению девушки не было предела! Её так поразили мои религиозные познания, что вопрос просто читался в её глазах. И я постарался ответить на него:
- Внимательно и глубоко изучая религиозную литературу не обязательно становиться религиозным фанатом, а можно наоборот стать убеждённым атеистом. Что и произошло со мной. А всё, что касается тебя, то уверен - всё образуется, - попытался я её успокоить, - безвыходных ситуаций не бывает. Обязательно что-нибудь придумаем. Для этого у тебя есть я!
И крепко, крепко её обнял. Она, как-то облегчённо вздохнула, и ещё крепче прижалась ко мне.
Жизнь для нас потекла в новом русле… Мы нашли время, когда я могу звонить по телефону в монастырь, а она могла это делать в любое для неё удобное время, как только представлялась такая возможность. Виделись мы довольно таки часто. Она стала, как бы, представителем монастыря в епархии, но, естественно, в основном решала «спонсорские вопросы». Ей никто не отказывал. Отец Владимир пользовался моментом на всю «катушку». Мы уже не могли представить себе существование друг без друга. Но любая моя попытка, что-либо поведать ей из своей жизни пресекалась в зародыше. Она закрывала мне рот ладонью и говорила:
- Я не хочу ничего слышать…Пусть будет так, как есть… Всё равно я нагрешила предостаточно… Нет, и не будет мне уже божьего прощения.
Она приезжала, мы решали её вопросы, а затем ехали к ней домой «перевоплощаться». Делала это с охотой, хотя помню, как первый раз долго уговаривал надеть платье, а уж выйти в нём на улицу… чуть ли ни силком вытолкал. Сложена девушка была действительно изумительно! Одев платье заявила, что чувствует себя голой. Но постепенно привыкла, и ей стало нравиться ходить в мирской одежде. Но одевалась всегда боле, чем скромно. Мы посещали различные культурные мероприятия. Особенно послушница была в восторге от концерта органной музыки. Она не могла сдержать слёз. После концерта долго не приходила в себя. Девушку эта музыка просто потрясла и ошеломила…
… Её квартира превратилась в уютный жилой уголок, за которым она с радостью ухаживала и поддерживала надлежащий порядок. А также очень любила готовить. Надо отдать должное – делала это классно! А уж поглощение мною с аппетитом приготовленных ею блюд, радовало хозяйку как ничто другое. Женщина и хранительница очага просыпались в ней с удивительной быстротой. Женское начало брало вверх над всеми религиозными догмами! Лето подходило к концу… О своём будущем мы, к сожалению, не задумывались, наслаждаясь сегодняшней любовью, чувствами и тем, что имели на данный момент… Ничего не предвещало беды… Вот, и в тот раз послушница приехала как всегда. Я встретил её, решили монастырские проблемы, сделали дела, и поехали к ней домой. Вроде всё как всегда, но что-то в ней было не так. Какая-то напряжённость и замкнутость. Даже в любви… А потом, как всегда, прижавшись ко мне, и лёжа головой на плече, вздохнула и чуть слышно произнесла:
- У меня будут неприятности в монастыре. Вчера в бане одна из послушниц не отходила от меня ни на шаг. У остальных загорелое только лицо, а у меня и ноги, и руки, и шея… Обязательно матушке расскажет… Ну, да ладно…
Она вздохнула ещё раз, помолчала, и вновь чуть слышно:
- Я решила уйти из монастыря… И у нас будет ребёнок…
Продолжение следует:http://proza.ru/2009/05/23/506