ШОК

Прочитай до конца!

За окном темно. Ну ничего не видно. Кажется, говорят в таких случаях: «Хоть глаз коли!» Хм, а почему я с трудом вспомнил эту поговорку? Хех, склероз! Бывает!
Как обычно, я сел на место «передастов»: постоянно через него все передают деньги маршрутчику. Ну, среднее из трех, спиной к водиле. Ну вот! Несмотря на то, что бремя «передастов» самой тяжкое (дотянуться до денег нового пассажира, не уронить монетки, затерявшиеся в бумажных денюжках, развернуться к водиле, отдать в его трясущуюся от качки авто на наших дорогах руку, а потом повторить алгоритм действий в обратную сторону), я люблю сидеть на этом сиденье. Да просто всех видно!

Фифа с книгой Борхеса.
Справа от меня. Ногти на руках почти до колен. Орнаменты на них в стиле аниме. И на каждом ногте виртуозно сбоку изображены ветки сакуры. Они настолько натуралистично выглядят, что мне показалось в какой-то момент, что я слышу их тонкий запах. 
Глаз девушки я толком не увидел, как ни старался: неприлично пышные, смачно дополненные комочками туши ресницы накладывали густую тень на глаза. Пришлось себе придумать, что они красивы. Очень этого хотелось!
Откровенное декольте манило, будило встревоженную опасной близостью фантазию.
Ничего более меня бы в ней не заинтересовало, если бы не…
Достает эта очаровательная мечта извращенца из миниатюрной сумочки миниатюрную книжицу. Мать честная! Борхес! «Избранное»! Закладочка в виде пергаментной полоски расположена ближе к концу. Осилила, значит!
Когда латентная интеллектуалка углубилась в чтение, я понял, что отныне она воспринимается мной, как воплощение и мечты извращенца, и мечты интеллигента.
Шок! Решил обратить свое внимание на сидящих передо мной.

Отец - гаишник с ребенком.
Погоны, звездочки, ненавистная синяя форма – все как полагается. Лицо больно знакомое… Кейс. О, это что-то новенькое. Сто процентов, все награбленное не лезет в портмоне. Волосатая огромная рука бережно поддерживает ребенка, сидящего рядышком. Белые тоненькие волосики, зеленые глазки и красная пожарная машинка в пухленьких ручках сынишки. Стоп, а почему не гаишная тачка? Изменил ребенок делу отца! Не будет у него такого же кейса, как у папани. Дети не оправдывают наших надежд… Я б даже поплакал от этой мысли, но парфюм сногсшибательной умницы напоминал о ее присутствии. Сдержался!
Что-то лицо… Видел, что ли, где его?!
Ну да ладно!
Эх, гаишники тоже ведь люди! Они могут детёнку купить машинку и заплатить ** рублей в маршрутке. С кейсом в руке у него еще и фирменный пакет из громкого городского супермаркета. Хозяйственный! Колечко на правой руке хвастливо золотится. Мне даже стало завидно. У меня такого счастья нет.
СТОП! Так это же тот гаишник, который сегодня у меня права отобрал! Из-за него я поехал в маршрутке! Ах ты!.. Еще и деньги предварительно содрал, но, видать, мало показалось! Черт! Может, машинку своему ангелочку купил на мои кровные?! На секунду захотелось отобрать игрушку у чада беспредельщика. Она моя!!! Черт!!!
Решил успокоиться и перевел взгляд. Поодаль тоже сидел интересный персонаж.   



Убогенькая с суперсотовым.
Что я могу сделать, если она действительно убогенькая!!! Серенькая кофточка с глухим воротничком. Ни одной цепочки, ни одного колечка, ни единой сережки. Про макияж молчу. Думается мне, она слова-то такого не употребляла: за мат считает. Вместо сумочки какой-то мешочек вязаный на лямках. Кошмар!
И вот из этого убогого, как и она сама, мешочка она достает навороченный мобильный… Я уже привык к странностям в этой маршрутке, поэтому снова мысленно повторился: «Шок!»
Может, подобрала? Нашла? Украла? Злобно ограбила, лишив гопников заработка?
И тут она заорала на всю маршрутку (специально привлечь внимание, т.к. связь по такому телефону должна быть отменной, да и операторы наши красиво работают): «Да, дорогой!» Фу, как пошло!.. Что-что? «Дорогой»? У такой есть кто-то? Куда катиться это мир?
«Да-да, милый!.. Все хорошо!.. Работает.. Подключилась к такому же, как у тебя, тарифу!.. Спасибо, дорогой, за подарок!.. И я тебя!», - отключила соединение и на секунду задержала в руках прелесть, а после положила обратно в свой затрапезный мешочек.
Хахаль подарил такой ба… женщине мобильник, за которым мой друган – крутой бизнесмен, кстати – бегает по всему городу: моделей таких завезли только 4…
Мои мысли прервали голоса.

Молодая пара. Ботаник и неформалка.
Еще когда я передавал монетки, то заметил парочку, составившую компанию водителю впереди. Толком я не разглядел их, но все же…
Она какая-то неформалистая: вдоль головы ровно половина волос покрашена в белый цвет (именно белый), а другая в иссиня-черный, готический макияж, браслеты с шипами чуть ли не до локтя и куча булавок на одной штанине.
А он… Очки, которые мои деды еще носили, прическа a la «я у мамы умничка», рубашка с иголочки (даже воротник чистенький – знаю, потому как часто приходилось оборачиваться и взглядом впериваться в этот тошнотворно аккуратный воротник).
Исключительным был разговор у этой парочки (да-да, я подслушал!).
- Знаешь что? – кипятилась неформалка. – Если ты еще раз напьешься и пойдешь ночевать к этой Хельге, я разведусь с тобой, понял?!
- Никс, ну ладно тебе! Ничего не было! Она просто вписала меня к себе на хату.
- А своей «хаты» у тебя нет?
- Ты бы меня за дверь выставила.
- Дурак. Это повод для тебя, чтоб к ней… Знаю я тебя. Ты же сказал, что с ней все кончено!
- Потише, малыш! А лучше приедем и поговорим!
И она стала шипеть на него. Больше я ничего не услышал. Да и хватит мне уже! Надо прийти в себя.
О, какая умилительная картина… 

Злая беременная дамочка.
Беременная женщина! Очередная Мадонна! Обожаю такие джинсовые комбинезончики! Моя сестренка тоже в таком ходила. Племяшку сразу вспомнил… Точнее не сразу… Еле вызвал его образ в памяти, хотя только сегодня у него днем был. Да что ж у меня с памятью-то?!
А дамочка сидит, остервенело есть яблоко и пишет сообщение по сотовому. По губам прочел: «Козел!» Ничего себе Мадонночка! Воплощение добра и Света!
Она заметила мой взгляд.
- Что Вы так смотрите? – громко спросила она, все вздрогнули.
Я аж растерялся.
- Просто…
- Не надо просто смотреть! Что, толстых беременных женщин не видели?
- Видел…
- Вот и молчите!
- Я и молчал.
- И молчите!
Уткнулась в мобильный. Опять прочел по губам: «Козел!». Интересно, это адресовывалось мне?
Все, осмотрю-ка я мужиков. Думаю, это проще. Все равно еще долго ехать. За окном темно. Ну ничего не видно.
О! Интересный экземпляр!

Страшный бабник.
Страшный – это не в смысле отъявленный, а в смысле СТРАШНЫЙ. Двух зубов впереди нет. Те, что сохранились, разноцветные: белые (это, конечно, сильно сказано, что белые), желтые (не иначе золото?) и металлические (писк моды). Нос большой – глаза маленькие, брови густые –  волосы редкие, руки длинные – пальцы короткие…
Так вот, как только он сел в маршрутку, сразу хищно стал осматривать народонаселение. Естественно, попсовая девушка стала первой на очереди. Сначала он улыбался ей. Потом упрямо стрелял глазами. Когда ей пришлось передавать его деньги, задержал на пару неприличных секунд ее руку в своей.
Но когда она достала книгу, то к ней мгновенно был потерян весь интерес. Может, он не любит Борхеса?!
Беременная дамочка удостоилась скептического взгляда на ее круглый, как рыцарский стол при короле Артуре, живот. А вот убогенькая попала… Да просто попала она!
Арсенал у страшного бабника небогатый, так что вход пошли те же улыбки (лучше б он этого не делал) и обстрелы взглядами. Ноль внимания. Весь вид очаровываемой говорил: «Отстань! Ты мне такой сотовый не подаришь. Все деньги, наверное, на разноматерные зубы потратил!» Облом, мужик! Это не твой день! Тебе здесь не место!
О, зато этой здесь самое то.
   
Неуместная старушка.
Старушка и маршрутка – вещи несовместимые, как Наполеон и унитаз. Но ничего, сидит. В цветастом платьишке, платочек на плечиках и авоська – хит сезона 60-х.
- Сынок, я первый раз. Как платить-то? – обратилась она ко мне, как только героически устроилась на сиденье (машина поехала до того, как старушка села).
- ** рублей передайте водителю.
- Я не дотянусь.
- Я передам, - терпеливо объяснял я. Ощущал себя сподвижником: я помогал продлиться чуду – бабуленька в маршрутке.
- Ааа! Как раньше в автобусах, - обрадовалась старушка знакомой системе оплаты. Заулыбалась.
Пассажиры стали мне казаться менее странными, пока я не заметил в углу…

Хлюпик-спортсмен.
Мальчишка лет 11. Худющий. Футболка на нем как на вешалке. Кроссовки кажутся также неуместными на его тоненьких ножках, как старушка в маршрутке. Сложилось странное впечатление, что его откровенно снесет ветром, как только он выйдет из этой ШОКовой маршрутки… Дверь он тоже не осилит – это точно…Стоп! – говорю я себе.
А мальчик-то не прост… С ним любопытненький узкий и высокий сверсток. Ммм, что ж там такое?! Поймав мой жадный взгляд, пацаненок как бы невзначай приоткрыл сверток – блеснуло лезвие…
Бог мой! Это ж меч!
- Военный историк? – шепотом спросил я.
- «Ратибор», - также шепотом ответил мальчик…
 
И я
Себя приберег на десерт!
Правда интриги – ноль. Во мне очень мало ШОКового. Я не транс, не фрик. Я обычный. Пожалуй, из всей компашки нашей маршрутки только я был самым ординарным. И это дает мне надежду, что для соседей-парадоксов моя банальность тоже казалась ШОКом.
Странно, почему так темно за окном?..

Мы
- Скажите, а когда же будет остановка «Чарка»? – спросила вдруг смягчившаяся будущая мамаша (водителей все любят, даже завидую им!).
- Ее не будет… - голос водителя был очень хриплым, будто он не разговаривал лет десять.
- То есть как?! – на этот раз вмешалась моя прелестница – фанатка Борхеса. Повернулась к водителю. Ее декольте оказалось так близко… Но почему-то это меня не взволновало… К врачу, что ль, сходить? – А площадь Ленина мы разве не проехали?
- Проехали.
- Че за дела, шеф? – включил мачо бабник. Даже приподнялся для значимости.
Кстати, что-то влюбленная пара затихла.
И за окном ВАЩЕ ничего не видать.
Я обернулся…
Неформалка и ботан сидели не шелохнувшись. Без единого движения.
- Эй, товарищ извозчик, что случилось? – я захотел разрядить обстановку своим, уже порядком надоевшим мне же самому за последние 33 года, ироничным юморком.
По виску водителя текла… кровь.
- Остановок никогда больше не будет… - прошептал водила.

Нас было 13. Сегодня мы все умерли…

                31 мая 2007 г. – 20 мая 2009 г.