***

               
                Русская драма о лунной сонате

   В одном невидимом месте на русской земле жил великан по имени Нир. Он был победителем Гор и Долин и думал о себе, что он самый сильный человек на свете.  Он  действительно многое умел: у него получалось ходить босыми ногами по самым острым скалам, по горящим углям, он сам был твердью и умел разговаривать со Вселенной.
   Его насыщенная жизнь начинала пробуждение с приходом заката.  Он был ночным существом, простые люди с их правилами,  с иными биологическими ритмами  мало интересовали его, но все же, если они сильно просили и докучали, он спускался и  помогал им.
   Нир спал в древней пещере, которая хранила память отдаленных эпох, совсем отдаленных с наскальными рисунками лошадей и оленей.  В этой пещере был проем, через который туда проникал сказочный свет Луны. Поток света напоминал ему млечный путь. Он ходил по этой лунной дорожке каждое свое ночное утро – к Луне и обратно и очень любил ее. Потому что ничто в жизни не давало ему столько света, мягкости, реализации себя и золотисто-желтых ощущений. Он знал, что Луна всегда следовала за ним, но этого было мало.  Ему удалось ощущение Луны спрятать «глубоко за пазуху», а может быть еще глубже – в душу. Единение на расстоянии, какая высота! Большой человек  считал ее своей собственностью, поучал, спорил с ней, отчаянно ругал и всегда радовался ее изменениям.
   Особенно Нир боготворил ее в те моменты, когда она была маленькой, была месяцем, и ему даже казалось, что в эти минуты она была мужчиной, что очень обнимало его душу. Он словно таял, растворялся, жалел, гладил, успокаивал ее, не замечая никаких темных пятен, что в них толку, это были и его пятна!
   И Луна почти никогда не возражала.
   Когда же наступало полнолуние, от яркого света он засыпал, как днем. Луна сама  спускалась за ним и уносила в свои чертоги. Он знал это, но никогда не мог проснуться. Он спал и грезил… Луна тихонько нашептывала ему. И они тогда переставали существовать… В это время на Земле не видно Луны совсем, но люди вовсе и  не обращают на это внимание, занимаясь своей житейской суматохой: шумят, стучат или ходят в гости друг к другу.
   Но проходило и это, ибо мир не хаос. Луна медленно спускала своего гостя и укладывала обратно. Нир просыпался и все начиналось сначала. Он поднимал голову к небу, видел ее и пытался моментально достать своей мощной рукой, она ускользала бессловесно. Он грозил пальцем, уверял, что знает, как лучше светить. Она ничего не отвечала, но тень ее улыбки сваливалась на него и рассыпалась янтарным блеском. Он становился на самый высокий утес и протягивал к ней руки.  Тогда она сдавалась – начинала смущаться  и соглашалась со всеми его причудами.
Но, однажды, как обычно во время полнолуния, Луна спустилась за ним и вдруг, что-то щелкнуло, едва слышно… и он проснулся . О, ужас! Он чуть не ослеп от восхищения. Луна и сама была в растерянности.  Не зная,  что делать ей теперь, она  все же позволила ему прикоснуться к себе, будучи в пещере.
   Бедный великан, как он обжегся! Его тело знобило и лихорадило, страсть переполнила  и захватила неистово.
   Час пробил, Луна взметнулась и буквально ринулась в собственное запределье, туда где ее, только ее место. Она  не взяла его с собой.
- Почему? – Спрашивал он у своих Долин
- Не бойся, - отвечали Долины, - спроси сам, это важно - в нужное время четко изречь  вопрос.
Тогда он молнеиностно взобрался  на край неба и громко выкрикнул : «Я не хочу быть без тебя, ты можешь забрать  меня с собой?». Она не спешила отвечать, в этот момент  она была женщиной. Ей так были понятны терзания, ярость, душевный надрыв. Сколько она молчала? Лунные минуты имеют другое качество. Но потом ей стало жаль маленького большого  человека,  и она промолвила
- Надейся! – Эхо донесло красоту ее слов, слов изнутри, слов в которых нет звуков и букв.
   Она пребывала в смятении,  было ясно: произошедшее глубоко потрясло их обоих. И, конечно, она не  сомневалась в том, что теперь он стал ей еще ближе и еще дороже.
   Нир  же переходил от одной вершине к другой, но они не могли его утешить. Он привычно становились на груды кочек, но они размягчались под его весом, и он проваливался в них и утопал. Постепенно бугры и камни, все чем он так гордился превращались в жидкую глину, в месиво… И он впервые понял, что ему тоже что-то не под силу. Наступал день, но спать было невозможно, судорога сводила его колени. Он интуитивно поднимал голову и видел там нечто ужасное, уродливое, которое только по форме напоминало его любовь. С сумерками  ему становилось легче.
   Она не знала полноты его переживаний и не умела читать мысли на расстоянии. Это грустно,  ведь даже неземным существам предписана отдельность! Это потому, что объемные  законы Вездесущности  не позволяют испускать лучи  двум светилам с одинаковой интенсивностью. Ничего с этим не сделаешь.
   Но все-таки, наш герой  был Великаном и Победителем Гор и Долин… и раньше он умел ходить по самым острым скалам. Нир собрался и обратился ко всемирному  барьеру и назвал его по времени:
- Время! Отпусти меня, я - точка отсчета! – В ответ послышалось тихое шуршание ветра  и Нир не услышал  никаких возражений.
   С наступлением темноты он опять стоял твердо и ждал ее.
- Я свободен от Времени, почему ты не хочешь быть со мной всегда?
   Теперь она трепетала от впечатления, она знала, что если захочет, то отодвинет Пространство для  него, построит иллюзию совместной обители, но ей так нравилось взирать сверху вниз и быть хозяйкой  повелителя Гор, Долин и может быть Лесов… И она, вытирая слезы опять промолвила
- Надейся!
Нир знал уже об этом ее выборе. Он понял и принял все, и по-прежнему разговаривал с Вселенной.
А Луна – это странное создание, спутник,  опять стала не видна совсем, а затем маленьким искрящимся полукругом.