Филиция Денисовна Перс домучивала главу романа. Подлый бизнесмен никак не хотел влюбляться в медсестру, прочищавшую ему кишечник. Автор наградила медсестру добродетелью матери Терезы, предварительно опутав ее словесными кружевами как кокон шелкопряда. Подумав, она решилась и торжественно вручила героине девственность. Бизнесмен упрямо смотрел в сторону порочной секретарши.
При регистрации рождения госпожи Перс в имени написали не ту букву. Мамаша решила, что так «еще красивше» и оставила дочери непонятное имя.
В редакции Филицию Денисовну за глаза звали Шкодой, а клеветники и завистники Фекалией. Это было несправедливо и обидно. Она стала работать дома. Ей казалось унизительным корректировать чужие романы. Корректор тайно рожала свои творения, быстро, без особых мук, и посылала в редакции под разными именами. Со столичных редакций она переключилась на периферию, и наконец, первый роман был напечатан где-то в краю лесоповала и спецучереждений, именуемых тюрьмами. Лесоповальские домохозяйки роняли слезы в кастрюли с борщом, читая невероятные истории золушек. Число разводов в районе возросло. Филиция ковала творения, не подозревая, об их разгромной силе.
Сама она была одинока. Если жизнь началась с ошибки в имени, наивно рассчитывать на дальнейшую благосклонность судьбы. Жизнь Филиции выписывала сложные пируэты, уводя ее от немногочисленных романов. Кавалеры исчезали, не успев перейти в ранг жениха.
Расстегнув две пуговицы на воротнике балахона, покрывавшего ее тороидальное тело, Филиция Денисовна тяпнула приличную рюмку водки и закурила. В ее творчестве была особенность: по трезвяку она не писала.
«О, муза, где же ты?»- подумала она, изнемогая от сражения с упрямым бизнесменом.
Кто-то колотил ногой в дверь. «Хулиганье»,- проворчала Филиция и понесла колыхавшееся тело к двери:
-Кто там?
-Муза – отозвался веселый женский голос.
Филиция машинально присела на хрупкую газетницу в завитушках и раздавила ее.
-Что такое? Впустите меня,- капризно потребовал задверный голос.
-Сейчас, сейчас! Ключи возьму! – Филиция носорогом помчалась в комнату, стараясь ничего не задеть. Она налила себе еще рюмку, выпила и понюхала эклер.
- Срочный вызов. Где он? – спросила девица в блестящем костюме, облегавшем ее настолько плотно, что непонятно было, как она умудряется надевать его.
-Кто?- выдохнула Филиция, сжав в руке эклер.
-Роман Ваш. Эклер бы с коньячком лучше… Я смотрю, Вы «Абсолют» предпочитаете. Да Вы не тушуйтесь. Меня зовут Бэлла, можно просто Белка. Посетительница шустро двинулась в кабинето-спальню Филиции.
-Муза Бэлла? – пыталась прийти в себя хозяйка.
-А что такого? Вы – Филиция, я – Бэлла. Где текст?
-Странно все-таки…
-Давайте за знакомство, - предложила Бэлла, - можно я буду называть Вас Филей?
-Разумеется…
-Белка, - добавила муза, доставая из заначки Филиции бутылку коньяка, - Ваше здоровье!
-Приступим, - закуривая, продолжала Белка,- итак , «иссиня фиолетовые глаза…» О покойничке пишем?» Не давая Филиции вставить слова, она подлила в бокалы и, глядя ей в глаза, спросила:
-У Вас вообще-то, как с этим делом? Я имею в виду физиологическую близость.
Филя зарделась.
-Давно… В молодости был роман.
-Как же Вы, милая моя пишете о том, чего не знаете? Домохозяйки скоро перестанут читать Ваши враки. Из одежды есть что-нибудь приличное?
Филиция показала пасхальный балахон.
-Режьте вот до сих пор, - Белка показала на колени, - поедем прогуляться и встрепенуться.
-Где мы? – спросила Филя, ослепленная огнями, стараясь не выпускать Белкину руку.
-Стриптиз-клуб. Располагайся. Коньячку?
Филя кивнула и, взяла бокал. Она так и осталась сидеть с открытым ртом, потому, что к их столику подошел официант, на котором ничего не было, кроме передника. Бэлла ткнула кровавым ногтем в какую-то страничку меню.
-Омар? – спросила она.
-Хайям…- рассеянно ответила Филя, глядя в другую сторону. К ней приближался, пританцовывая на ходу, молодой человек в блестящих стрингах. Вернее, танцевала нижняя часть его тела, пальцы танцора скользнули в треугольник, прикрывавший причинное место. У Фили пересохло во рту. Она увидела что, чего, собственно, не видела никогда. Округлые формы за треугольником каменели и увеличивались на глазах.
-Э! – окликнула ее Белка, - это делается так!
И она ловко сунула свернутые купюры пол блестящую резинку наряда танцора.
-Филя, не сиди, пойдем танцевать! Тут произошло совершенно невообразимое. Белка танцевала откровенно-непристойный танец, извиваясь всем телом перед артистом. Самое интересное, что Филя, сроду не танцевавшая, стала делать то же самое. Она тянулась к танцору, как мартовский кот к белой персиянке.
Очнулась Филя у себя дома. На ее бюсте, покоилась кудрявая голова танцора. Филя попыталась прикрыться простыней, но парень крепко держал ее и улыбался.
-Стесняешься?
-Вот еще…
Филя прошлась по квартире. Белки нигде не было.
-Не знаешь, моя подруга давно ушла?
-Какая подруга? Ты одна была, милая.
-В серебряном костюме, красивая, с ногтями…
-Ты одна была весь вечер. Я на работе не пью. Когда увидимся, мамуля?
-Скоро. Ты спи, мне работать надо.
Филя включила комп, уничтожила прежний файл с упертым бизнесменом и написала первые слова нового романа:
"Чуть ниже пупка у него начиналась дорожка темных вьющихся волос…"