красный психоз

Я вас уверяю. Я точно знаю. Я не буду врать. Наркотики не убьют этот мир, но сделают его интересней. А этот мир сдохнет сам, испустив свое последнее зловонно-гнойное тщедушно-дьявольское обжигающее и усыпляющее навязчивое последнее издыхание. Он умрет так, как еще никто не умирал. Так никто бы хотел умирать. Черт возьми, умирать никто не хочет, но рано или поздно каждому из нас нужно учиться смирению. Иначе ты сойдешь с ума. Да, именно. Рано или поздно каждому из нас необходимо покорно опустить голову, смиренно и ослаблено потрясывая носом, упертым в пыльную дорогу. Дорога. Черт, если что-то и есть в этом мире, вернее, если что-то и ведет что-то в этом мире - так это дорога. Она всегда ведет. Куда? Понятия не имею, или не хочу. Мне это не нужно. Мне вообще ничего не нужно. Надеюсь, Вам тоже. Тем более это штука, что я здесь выщелкиваю. Кто-то считает что искусство умирает, эпоха спящих муз и грязных, пошлых вкусов. Нет черт возьми, искусство не может умереть. Почему? Да потому что оно и есть ИСКУССТВО, т.е. искусственное, искусственное замещение реальности, вернее лучшей её стороны. И если призадуматься, того дерьма вовсе нет. Нет никакой квинтэссенции всего прекрасного в этом мире, нет страны равноденствия и торжества красоты и свободы красоты, нет Эдема, обвитого удивительными яркими плющами с многочисленными наивкуснейшими ягодами, прыгающими к вам в рот. Все это глубокая, сладкая, вязкая и тошнотворная иллюзия. Этого просто нет. Правда, скажу я Вам, разлита по улицам наших вонючих городов, покрытых пылью бессмыслия. Правда бравирует кусками разврата и гнусавого порока. Смрад, идущих из наших канализаций ничто, по сравнению со смрадом наших лживых душ. Душ, спросите Вы? И окажетесь правы. Мы все их давно отдали дьяволу. Все. Как задаток за жизнь на Земле. Как мне все это осточертело, жалость, такая противная, она комом стоит у меня во всех моих глотках. Жалость, мне надоело жалеть этот мир, себя, людей. Я даже устал жалеть небо. Хотя мне жаль его больше всего на свете. Вот такой я ****ый романтик. Оно ни в чем не виновато, оно не виновато в том дерьме, которое выливают в него наши заводы,фабрики и концерны и наши рты. Оно не виновато в том, что этот гребаный мир уже давно потерял покой. А ведь в небе так много покоя - синего, голубого, фиолетового. В небе так много безмятежности, в небе так много теплоты и заботы, нежности и особенно - любви. Настоящей любви. Как раз той, которой на Земле уже давно не осталось. Ведь у неба можно многому научиться - тому, чему нигде не научишься. Например - можно научиться дышать так, что при этом рот и легкие не двигаются, а воздуха тем не менее так много, что Земли ты уже не чувствуешь и рефлекторно вытягиваешь шею. Может научить расправлять плечи так, что ты начинаешь ощущать крылья на своих лопатках - или дерьмо в своих штанах. А может научить тебя мечтать - этому тебя точно никто не научит, я точно знаю, я не буду врать. Мне за это не платят. Этот мир погряз в безумии, этот мир погряз в своем суматошном безумии, и затягивает каждого добропорядочного дурака в это болото. Затягивает и душит своими склизкими щупальцами, выдавливая из наших жил последнюю розовую кровь, вперемешку с песком и ракетной пылью, осевшей на наших цветах, осевшую на наших вожделениях, осевшую на наших грезах, осевшую на наших прогнивших воспоминаниях. Мы так часто, черт возьми, слишком часто укрывались в свои воспоминания, и так затерли, так заплакали их - жалкие вонючие гнусавые кролики, что они попусту начали гнить. На них сначало образовалась плесень. А только затем, словно ржавчина, словно инфекция поползла короста, разъедая блики нашей человечности. Но это слишком в прошлом, слишком глубоко, и чуждо. Наши теплые, наши мягкие пододеяльники и пледы, наши мимолетные картинки, гревшие наши свежезамороженные сердца, кормившие наши амбиции. Словно иконы, отпускали Вы наши грешности, наши скупости, наши безрассудства. Как мы бежали от них, мы боялись суда, боялись крови, выпущенной из наших томящихся вен. Ваши вены - я с радостью вскрою, только дайте мне дамоклов меч, способный разрубить эту путы ненависти. Вы платите налоги, и подаете нищим в метро - негодяи. Я ненавижу нищих, хотя Кизи считал что они и есть настоящие люди в этом мире. Может быть. Может быть ты действительно кто-то, если ты никто. Все таки, костюм, деньги, прописка - это хорошая бодрость этого  гнусного мира, но это ценник. Твой личный ценник. Быть истинным гурманом жизни - не значит пробовать самые дорогие блюда с этого стола. Это значит любить каждое дерьмо так, что бы ненавидеть его за это еще больше. Вот это есть любовь, это есть жизнь, это есть время. Это есть часы без стрелок, это есть петля, смазанная детским кремом, это есть сломанная и застрявшая игла в вене, или вена в игле+Кислота. Глоток. Вдох. Я снова чувствую любовь, и так ярко чувствую всю фальшь этой гребаной любви. Я выблевал много боли, много любви. Её было так много, что меня просто стошнило ею, и прямо на свое самолюбие. Я возле параши собственной неполноценности, и медленно я становлюсь тем, что больше всего ненавижу в этом мире. И только полет, еще один, глубокий, тонкий, мягкий и понимающий - вынесет меня как Христа с Голгофы, он поразит меня, он убьет меня. Он прожует меня и выплюнет. Выплюнет так, как мир выплевывал меня миллионы раз. Ну что ж, я отряхнусь и пойду дальше. Впереди всегда есть дорога, просто нужно её найти. Иногда каждому из нас нужно просто заебаться. Именно, просто заебаться - и что-то делать. Хватит дрочить свою жизнь, надеяться что все будет потом интересней. Все будет так, даже хуже не будет. А когда все так же - это полный аут. Ты словно футбольный мяч, застрявший в воротах без вратаря. Игроки ждут тебя на поле, но мяч никто не подаст, и никто не поймает. Это дерьмово, я точно говорю, очень дерьмово. Еще марка. Теперь нужно больше чем раньше. Нужно больше. Заснуть намного проще, чем проснуться. Это так кажется, что проще. Стоит лишь какому-нибудь придурку хлопнуть дверью - и ты сразу подскочишь как ошпаренный. Но хрен, братец! Ты никогда не проснешься, никогда не вылезешь из лужи этих гнусных реалий. Да черт возьми, именно реалий. Зачем жить и получать от этого мира постоянные шлепки разочаровании? Кому это нужно? Мне? Мне не нужно. Им? Им тоже это на хер не нужно. Тебе? Тебе тем более.Гастук давно уже превратился в петлю, еще наших отцов не было, а он уже передушил всех порядочных людей в этом клоповнике. Даже тех, которых еще нет с нами. Реалии!!! Они пьянят нас больше, чем кетамин, чем бромид, чем гидропоника, чем псилобицин, чем "Синий Джин". Сраные реалии заставляют нас забыть, отвернуться, промолчать, постыдиться, зажмуриться. Они, только они заставляют нас чувствовать себя тем дерьмом, что мы и есть на самом деле. Черт, это печально. Но жалость меня тоже уже доконала. Это проклятый мир, мир который есть. Жизнь лучше промечтать, чем прожить - Пруст был прав на сто процентов. А какого вкуса твои мечты - это твое дело, личное, интимное, слегка порнографическое. Хочешь быть гомиком? Будь им. Будь отъявленным пидором, таким, каких свет не видывал. Таким, какого этот свет будет стыдиться и пытаться зажмуриться. Будь истинным дерьмом, как раз тем, чего этот мир так заслуживает. Будь бичем, и станешь иконой, иконой своего времени, своей эпохи, своего храма. Истинность мира - гнусна. А его сладкая иллюзия, его прекрасное начало - есть великая иллюзия, и великое смирение, искусство есть величайший реквием слабаков и трусов, это есть гимн сильнейших и безумных. Настоящих людей этого мира, людей, которых нет.