Втроём мы собираемся каждое утро, кроме выходных. Втроём пьём кофе в начале рабочего дня, обмениваемся новостями, разговариваем на интересные темы.
Мы очень разные. Поэтому разговоры часто перерастают в споры. А, между прочим, долгий и непримиримый спор может привести к настоящей ссоре, поэтому очень хорошо, что долго спорить нам не дают наши служебные обязанности.
Сергей – материалист. Он по образованию историк и доверяет только научно доказанным фактам. Например, если передать, в чём, по его мнению, смысл и назначение человеческой жизни, то он будет в обеспечении прогресса и развитии человеческой цивилизации. Точнее передать слова Сергея абсолютно невозможно, потому что речь его всегда строится на основе неоспоримых доказательств и фактов. Голова у Сергея – о-го-го! Самое удивительное, что в нём удивительным образом соединяются материализм, прагматизм, увлечение масляной живописью и цифровой фотографией. А ещё он женат. Хотя утверждает, что любви на самом деле нет человек её специально придумал, чтобы возвысить желание быть с кем-то в близких отношениях. И понятие "счастье" человек тоже придумал, чтобы радость от достижения цели не выглядела уж совсем эгоистично. Когда Сергей всё это говорит, я ему верю. Он всегда убедителен.
Люда – совершенная противоположность. Она никогда ничего не доказывает, быстро "заводится", злится на неоспоримые научные факты и уходит из кабинета. Нам остаётся только пожимать плечами.
Про себя скажу одно: к наукам отношусь вполне уважительно, но для меня они – отражение материального мира.
В последнее время у нас появилась оригинальная тема для споров – влияние алкогольных напитков на человеческий мозг. Сергей, посмотрев и показав нам с Людой научно-познавательный фильм о вреде алкоголя, поставил крест на всех алкоголь содержащих напитках и пьёт теперь только лимонад. Он очень хотел повлиять и на нас. (Кстати, а почему именно на нас, на женщин? А как же мужчины? На мужчин он почему-то не хочет влиять. И в этом я подозреваю эгоистичную мужскую солидарность. А ещё у меня возникают и другие подозрения, но не о них сейчас речь). Мы с Людой с научными доводами про вред алкоголя не спорим, но совсем не выпивать – нет, нет, нет.
Как-то раз осенним, очень тёплым и солнечным днём нам нужно было идти в другой конец города, и мы втроём решили немного "прогулять работу" и посидеть на берегу пруда.
Ах, ну какой прелестный был денёк! Вы, конечно, меня простите, но это грех – не быть счастливым в такой удивительный день!
Втроём мы сели на скамейку у самого берега, (с этого места просматривался весь противоположный берег). Мы с Людой открыли заранее купленные баночки с пивом. Минут пять все молчали, такая вокруг была гармония.
Сергей посматривал в нашу сторону неодобрительно, потом неожиданно вскочил, воскликнул: "Нет, ну всё-таки какая божественная красота!" и побежал фотографировать диких уток и яркую листву под деревьями, лёгкую рябь на воде и тихих рыбаков с удочками. Не было его минут десять. Мы с Людой наслаждались солнцем, любовались воздушными облаками и приятным, едва заметным ветерком, а главное - ощущением счастья… Потом вернулся Сергей. На высказанное нами сожаление, что не на чем полежать, неожиданно снял рубашку, под которой к счастью оказалась футболка, и со словами: "Да Бог с ней, отстираю" бросил рубашку на траву и сделал нам приглашающий жест.
- Вот сейчас и здесь есть настоящий момент божественного счастья, - сказала я, пристраиваясь на рубашку рядом с Людой.
- Конечно, после пива так и должно казаться, - Сергей присел рядом на корточки.
- Я где-то читала, что, испытывая радость, человек приближается к Богу, - продолжала я размышлять вслух.
- Опохмелившийся алкоголик, значит, тоже…
- Ну, нельзя же так утрировать…
- Алкоголь сейчас действует на твой мозг, и окружающее кажется более светлым и беззаботным.
- А тебе разве не хорошо сейчас? - это Люда.
- Хорошо. Только это всё совокупность осязательных и обаятельных впечатлений.
- Господи, ну не порть настроение, а?! – Люда поднялась и отошла.
Мы с Сергеем с минуту помолчали.
- Не надо принижать ощущение гармонии. Ты вот зачем рубашку на траву бросил?
- Для вас. Вы же сами хотели поваляться на солнышке.
- Потакаешь нашим слабостям?
- Хочу сделать для вас что-то приятное.
- Зачем?
- Просто.
- Ничего "просто" не бывает.
- Ну, хорошо. Я сделал это в порыве радостного возбуждения. Годится?
- И в этот момент ты был счастлив.
- И приблизился к богу.
- Не язви. Но это так и есть.
- Да нет же никакого Бога!
- Даже если нет, пусть будет.
- Зачем?
- Так прекраснее.
Я поднялась и поискала глазами Люду. Она сидела на скамейке с опечаленным видом.
- Зря ты так. Неприятно же человеку.
Сергей встал и направился к Люде.
Он, как всегда, найдёт сейчас нужные в таком случае слова, быть может, расскажет остроумный анекдот или ещё что-нибудь… Одним словом, всё уладится. Потому-что Сергей – замечательный и очень справедливый человек.
Я снова легла на спину и прикрыла глаза. Если и существует рай, то там вся осень такая, как этот день. Интересно было бы прямо сейчас подойти к тем рыбакам, что замерли с удочками у воды, и спросить их об этом же. Уверена, они бы со мной согласились. Потому-что в прекрасном и возвышенном человек ощущает божественное начало, даже если этого и не осознаёт. Впрочем, это я так думаю.
На обратном пути Сергей купил нам с Людой мороженное, а сам шёл и пел свои любимые песни. Голос у него приятный и низкий, а вот слуха совсем нет. Но всё равно он здорово поёт, в смысле всегда очень искренне, хоть и фальшиво, поэтому мы с Людой всегда с удовольствием ему подпеваем.