Не признавшим моей гениальности.*
Получив несколько критических отзывов от своих коллег, я не смогла удержаться от написания этой статьи. Оговорюсь сразу, что не буду называть их имена, так как обижать никого не хочу. Но только не думайте, что я пишу это в целях саморекламы! Боже сохрани! Выругать кого-то?! Тем более! Я же всех вас очень люблю и уважаю! И для меня дороги ВСЕ ваши отзывы - И ХОРОШИЕ, И ПЛОХИЕ! Просто как будущий крупный литератор (а про гениальность я все-таки не всерьез!) считаю своим долгом ознакомить читателей с главными принципами своего творчества (это я уже серьезно!). Записывайте!
Принцип 1-й (и самый главный!) ЧИСТОЕ ИСКУССТВО, ЛИШЕННОЕ ЭРОТИЗМА! Но стоило мне только произнести эти слова вслух – и – буря непонимания! Чего я только ни наслушалась! «Без эротизма нет литературы!» - возразила одна коллега. «В литературе одно бесполое существо - Чебурашка! Споем ему гимн – и прославимся!» - призывала другая. «Милая девочка Venus! Вы говорите, что Ваша путеводная звезда – классика! Но, по молодости лет Вы, наверное, не всю классику прочитали, а то бы знали, что некоторые стихи Пушкина не отличались возвышенностью!» Выходит, что я, знающая классиков на школьном уровне, отрицаю страстную любовь и преклоняюсь перед бесполыми героями детской литературы!!! Честное слово, несмотря на всю свою доброту, за подобные отзывы хочется хорошенько побить вас на дуэлях!
Начну с классиков. Я вовсе не собираюсь венчать их нимбами! Да, они были грешны! Да, они писали иногда скабрезности! Но бесспорно то, что стержнем их мировоззрения была нравственность. Известно, что «великий грешник» Пушкин так искреннее исповедовался перед смертью, что священник воскликнул: «Дай, Боже, и мне такую же глубину покаяния!» Такова ли сила духа у современных бумагомарак, типа моей «любимой» Гримберг? Судя по их творениям, нет. Их стержень – пиар и «капуста». А классика все-таки несет в мир свет добра. И она – путеводная звезда для всех нас.
Теперь о моей «чебурахнутости». Я отрицаю страсть?! Клянусь, это для меня ново! Думаете, мне самой неведома любовь?! Еще как ведома! Только о ней и пишу! Прочитайте произведения: «На крыльях, Грезы, любимый…», «Прекраснейший Солнца», «Жестокий сон», «Поэма Прощания»… Это ли не страсть?! Или, по-вашему, это тоже «гимны Чебурашке»?! Заявив, что отрицаю эротизм, я хотела сказать, что решительно не приемлю описаний физической любви! По-моему, не нужно быть гением, чтобы понять: сексуальная озабоченность не только порочит истинную Любовь, разрушая ее красоту, но и вовсе убивает способность любить. Разумеется, физическая любовь не может не существовать, но не нужно делать из нее кумира и воспевать ее в литературных творениях. Она тайна( «тайна сия велика есть» сказано в Библии), разрушать которую – просто свинство! Ведь человек – существо духовное. Поэтому основа любви – ее духовная и душевная составляющие. Поймите, я не отрицаю любовь между мужчиной и женщиной (в том числе и как тему литературных произведений!), а, напротив, СПАСАЮ ЕЕ. Являясь, как и все поэты, певцом страсти, я отвергаю натурализм любви.
«Да как же нам без натурализма?! – прозвучал было испуганный отклик.- Теперь не будем ходить в туалет и сморкаться?!» Успокойтесь! Я великодушно разрешаю вам делать все перечисленное, но только за порогом храма Литературы!
Принцип 2-й. АВТОБИОГРАФИЧНОСТЬ ПРОИЗВЕДЕНИЙ. Все мои творения с мясом вырваны из жизни и не содержат ни капли вымысла. «Чукотский принцип – что вижу, то пою!» - быть может, усмехнетесь вы. Правда! Это моя ограниченность! Но так уж случилось, что я терпеть не могу ничего выдумывать. Пишу лишь о том, что было пережито мною.
И пара слов об особенностях моей прозы. Она тяжеловесна. Но должна сказать, что эталоном и учителем для меня является Ф. М. Достоевский, поэтому главные особенности моих статей и рассказов – психологизм и тема религии.
Принцип 3-й. «ДУША=СЛОВО»;НЕБРЕЖНОСТЬ СТИХА. Теперь поговорим о моей поэзии. Как вы заметили, я записала свой 3-й принцип в виде формулы. Потерпите, скоро я вам ее «разжую». Но для начала зададимся важным вопросом: «Что главное в поэзии?» Да, звучит сложновато. Тогда подумаем: «Чем отличается поэзия от прозы?» «Рифмами и ритмами!» - живо ответят некоторые из вас. Но такой подход к поэзии является наивным и детским. Помните мультик про то, как Незнайка стихи сочинял? Друг Цветик ему говорит:
- Чтоб сочинять стихи, нужно уметь подбирать к словам рифмы.
- А что такое «рифмы»? – спросил Незнайка.
- Рифма, - объяснил Цветик. – Это когда строчки оканчиваются похожими словами. Вот смотри, я стих сочинил:
Я поэт, зовусь я Цветик –
От меня вам всем приветик!
- А я тоже стих придумал! – возликовал после долгих мучений Незнайка. – Вот:
Я поэт, зовусь Незнайка!
От меня вам… балалайка!
Но мы-то с вами уже не дети – и должны понимать, что сущность поэзии несравненно глубже, чем просто набор ритмов и рифм, которые являются, по мнению некоторых из вас, моей «ахиллесовой пятой». «Рифмы нежная - безбрежная, разговор – взор совсем не блещут оригинальностью», - заявила одна из моих сестер по искусству. «Рифмы устану – перестану, будет- будет не на 10!» - поморщилась другая. «Ваши стихи постоянно хромают, Вы не соблюдаете верного ритмического рисунка, путаетесь с ударениями, позволяете себе… очень неаккуратно относиться к рифме», - прозвучал и такой упрек. Простите, дорогие, мои, но в подобных однобоких, поверхностных и необдуманных суждениях я вижу чисто «Незнайкин подход». А вы не задались вопросом, почему Venus такая неумеха? А зря. По-моему, это очень даже интересно. И чтобы ответить на этот вопрос, я - на правах филолога! - полистаю вместе с вами страницы классики и литературоведческих книг.
Литературоведы делят рифмы на богатые и бедные. Но общего мнения нет даже среди них. Так вот, некоторые из филологов относят рифмы, типа: «нежная-безбрежная», «устану- перестану» к разряду богатых, так как здесь совпадает целых 5 звуков. Но вернее их было бы назвать смешанными, потому что они недостаточно оригинальны, но и бедными их можно назвать с большой осторожностью. А злосчастное «будет- будет» называется по- научному тавтологической рифмой, когда слово рифмуется с самим собой. Это явление вполне допустимо, оно встречается и в классической литературе.
И, под медленным снегом стоя,
Опущусь на колени в снег -
И во имя твое святое
Поцелую вечерний снег… -
писала М. Цветаева А. Блоку. И это стихотворение привело его восторг.
Однако довольно копаться в заморочистой филологической терминологии. Давайте расслабимся, почитаем любимых поэтов, вспомним милые сердцу сказки…
И царевна к ним сошла,
Честь хозяям отдала,
В пояс низко поклонилась,
Закрасневшись, извинилась,
Что-де в гости к ним зашла,
Хоть и звана не была…
Как видим, гранд русской поэзии Александр Пушкин здесь до противности банален! «сошла-отдала», и тут же: «зашла-была»… Фу, какой примитив! Ну да ладно! Пушкин жил в допотопный век! Простим ему этот казус! Но беда! Есенин, живший через век после Пушкина, повторяет его ошибку!
Белая береза
Под моим окном
Принакрылась снегом,
Точно серебром.
Не придумал ничего лучшего, чем срифмовать окно с серебром! Безобразник! (А в скобочках замечу, что и на этот тезис мне возражают – дескать, в новое время и писать нужно по-новому! Так покажите, как это делается! Нет! лучше посмотрите, какие рифмы употребляют наши современники: Евгений Евтушенко («обоймет –поймет»), Белла Ахмадулина (год-уход») и другие! А уж о «попсе» и вовсе молчу – там в моде «любоюсь-обуюсь»!.. Словом, куда ни кинь, а переплюнуть наших классиков так никто и не сумел. Потому что эталоны бессмертны!
Так что не одна я такая банальная!
Но вот некоторые, напротив, обвиняют меня в излишней оригинальности: «не соблюдается ритмический рисунок… путаетесь в ударениях…» И вы правы! Техника моя никуда не годится!
И я уведу тебя, друг мой,
От взоров кокеток льстивых,
От губ, намалеванных густо,
От града насмешек злых…
…Туда, где тревоги и горя нет,
Туда, где рассвет – золотой,
Где, словно венчальный колокол,
Веселый звенит прибой…
«Друг мой – густо», «горя нет- колокол»… Не рифмы, а шедевр идиотизма! Но ничего не попишешь! Виноваты в этом мои учителя – господа классики. Что они вытворяли с бедными ритмами! Вот Тютчев, к примеру.
Полнеба обхватила тень,
Лишь там, на западе, бродит сиянье, -
Помедли, помедли, вечерний день,
Продлись, продлись, очарованье.
Не буду грузить себя и вас подсчетом слогов и делением строк на стопы. Просто прочитайте вслух эту строфу! Ритм хромает на обе ноги! Потому что разница между 1—й (8 слогов) и 3-й(10 слогов) строками – составляет целых 2 слога, в то время как по идее они должны были быть идеально равны. Да что там «отсталый» Тютчев, живший 2 сотни лет назад! Но и наша почти современница Ахматова поступает ничуть не лучше:
Я сошла с ума, о мальчик странный,
В среду, в три часа!
Уколола палец безымянный
Мне звенящая оса.
Отстой! А какое издевательство над рифмами(!):
Та гора была как гром
( Зря с титанами заигрываем!)
Той горы последний дом
Помнишь – на исходе пригорода?
Это кусочек хрестоматийно известного творения Цветаевой – «Поэмы Горы». И писала ее Цветаева, будучи не начинающей поэтессой - гимназисточкой, а уже зрелым, известным поэтом! И мы этим восхищаемся?! И таких поэтов мы изучаем в школе?! Ставим им памятники! Да всем им надо ставить колы! Ведь они допускают такие грубые ошибки! Всех «с борта современности»!!!!
Ну как вам мой анализ классики? Немножко диковат, не так ли? А ведь именно так выходит по вашей логике, господа! Видимо, прав мой доблестный друг и соратник (которого, пользуясь случаем, хочу горячо поблагодарить за преданность и поддержку), задавшийся философским вопросом: « А каким был рейтинг Высоцкого и других великих поэтов, если б они публиковались на нашем сайте под никами? Думаю, что очень низкий!»
Простите за длинное лирическое отступление. Теперь будем говорить серьезно! Итак, почему мы великодушно прощаем великим поэтам все их «недочеты» и восхищаемся ими в течение десятилетий? Потому что они были Поэтами. А Поэт – это не тот, кто умеет браво орудовать ритмами и рифмами. Поэт – «высоких зрелищ зритель» и «небожитель», испивший «чашу Бессмертья»( слова Тютчева – Прим. Авт.) Поэт – это светоч, излучающий Красоту и Добро! Это своего рода – Данко, вырвавший из груди свое пламенное сердце, чтоб освещать им пути человечества. И этот свет – неугасим. Пафосно? Но верно. Вслушаемся в эти строки:
У врат обители святой
Стоял просящий подаянья
Бедняк иссохший, чуть живой
От глада, жажды и страданья.
Куска лишь хлеба он просил,
И взор являл живую муку,
И кто-то камень положил
В его протянутую руку.
Так я молил твоей любви
С слезами горькими, с тоскою,
Так чувства лучшие мои
Обмануты навек тобою!
Я намерено процитировала вам этот стих Лермонтова до конца. Что мы чувствуем? Сострадание к бедняку, ненависть к жестокому человеку, давшему ему камень… Мы невольно видим эту картину… Зачем автор вводит этот образ? Чтобы мы прочувствовали глубину его собственных страданий от несчастной любви. Видите, сколько я потратила слов, чтоб прокомментировать этот стих? А Поэт выразил все 12-ю простыми строками! Никаких оригинальных, богатых рифм , никаких пышных тропов – но – нам это безразлично, мы про это забываем, ибо страдаем вместе с ним, ЧУВСТВУЯ этот стих. Как известно, автор посвятил его обманувшей его возлюбленной, но этот стих актуален и поныне, ибо Михаил Юрьевич нашел слова, наиболее точно и глубоко раскрывающие чувства всякого несчастного влюбленного. Вот что значит цветаевское выражение: «равенство души и слова»!
Вот мы и ответили на вопрос: «Что главное в поэзии?» Именно это равенство, к которому я так стремлюсь! Рифмы и ритмы тоже нельзя, конечно, сбрасывать со счетов, но они ни в коем случае не должны быть самоцелью поэзии. Высшая же цель ее – «глаголом жечь сердца людей», как сказал Пушкин. Стих – если он настоящий - это свободная, искренняя песнь души - и поэтому она не может беспрекословно подчиняться мертвым канонам стихосложения (вспомните мою формулу). Только я ни в коем случае не хочу сказать, что поэт- небожитель не должен стремиться к совершенству и писать, что в голову взбредет! Нет! Труд Поэта – величайший, ибо, по точнейшему выражению В. Маяковского, он должен перерыть «единого слова ради тысячи тонн словесной руды». И, достигнув заветного равенства души и слова, Поэт имеет полное право вольно обращаться с канонами стихосложения (о «твердых» формах стиха молчу – ими и поэт не каждый овладевает!), НЕ ЖЕРТВУЯ РАДИ НИХ СМЫСЛОМ СТИХОТВОРЕНИЯ:
Бухты изрезали низкий берег.
Все паруса убежали в море.
А я сушила мокрую косу
За версту от земли на плоском камне.
Ко мне приплывала зеленая рыба,
Ко мне прилетала белая чайка,
А я была дерзкой, злой и веселой
И вовсе не знала, что это счастье.
Зачем же автор так «безобразничает» со стихотворными нормами? А затем, что яркий образ юной Ани Горенко и живая душа поэта Анны Ахматовой бессильны втиснуться в правильные строки. Разумеется, Анне Андреевне ничего бы не стоило заковать эти же мысли и чувства в корсет безупречных метров, но стих превратился б в этом случае в безжизненную конструкцию. Ритмы и рифмы не могут рассматриваться отделено от внутреннего содержания произведения. Оно, содержание, должно создавать себе форму, а не наоборот.
Так что, надеюсь, приведенных мною аргументов и фактов вполне достаточно, чтобы вы поняли, наконец, верность моего принципа!
Зачем я это все написала? Уж точно не для того, чтоб меня после этого все стали превозносить! Вы и дальше можете «забанивать» меня, сколько угодно! И я не хочу быть сама себе адвокатом, ибо мне не в чем оправдываться! Ведь мы, поэты, должны помнить завет Пушкина: «Хвалу и клевету приемли равнодушно». А, вам, критикам, оставил свой завет великий французский поэт Николя Буало:
Ваш критик должен быть прямым и благородным,
Глубоко сведущим, от зависти свободным.
Вот именно! «Глубоко сведущим!» Критикуя автора, критик должен, что называется, «знать врага в лицо». То есть знать досконально его творчество (и других поэтов тоже!), его эстетическое мировоззрение, замысел его произведений. Сверх того, хорошему критику просто необходимо знание классической литературы и литературоведения. И самое главное, прежде чем критиковать человека, надо уметь его СЛУШАТЬ!
Спасибо за внимание! Жду откликов!
С любовью, Venus.
*Хотя эта статья обращена к определенным авторам определенного литсайта, я нахожу, что она будет интересна всем моим читателям.