Набат - так в старину называли в русских войсках огромной величины медный барабан, возимый на четырех лошадях. Били в него восемь человек. Каждый воевода имел по одному набату, и потому по встречающимся в старинных русских актах и летописях под словом "набад" понимался иногда целый полк. У арабов набад (наубет) означал шамаду, или барабанный бой к сдаче. По мнению Висковатова, набаты перешли в Россию от татар. "Набатом" также назывался журнал, выходивший в Женеве с 1 ноября 1875 г. до 1881 г. Основателем его и редактором до 1877 г. был П. Н. Ткачев; ближайшими участниками и редакторами, начиная с 1877 г. были Турский, Лакиер, Григорьев, Молчанов. "Набат" был органом русских якобинцев; для него Лавров и даже Бакунин были "буржуазными псевдо-революционерами". Набат- это и тревожный или охранительный (сигнальный) колокольный звон, который указами 1797 и 1851 гг. предписывается бить в сельских церквях во время пожаров, вьюг и метелей. Метельный набат, в отличие от пожарного, били не постоянно, но прерывисто, днем и ночью, пока буря не стихнет. В 1893 г. высочайше повелено было распространить узаконение об охранительном звоне и на церкви, находящиеся по берегам Ладожского и Онежского озер, с тем, чтобы набат били и в туманное время. Сенатским указом 1769 и 1771 гг. воспрещено бить в набат, т. е. чинить набатную тревогу, во время народных волнений и смут. Для предупреждения напрасных и злоумышленных тревог колокольни велено было держать запертыми, а ключи от них хранить у местных священников, лица же , ударившие в набат по шалости и легкомыслию и тем нарушившие общественное спокойствие, наказывались арестом от 1 до 7 дней.
Набедренник- четырехугольный платок, несколько продолговатый, с изображением креста, который, в виде первой награды, давался священникам и носился на бедре с правой стороны. Набедренник был известен и отличался от палицы уже в XVI в. Ему предназначалось ознаменование духовного меча, т. е. божьего христианского слова, которым постоянно должен быть вооружен пастырь. Эта мысль выражается и в молитве при облачении в набедренник.
Наведенное (помешательство вдвоем или индуцированние) - техническое название для случаев, получивших во французской психиатрии обозначение "folie а deux" (помешательство вдвоем). Дело здесь заключается в том, что лицо, находящееся в течение продолжительного времени в общении с душевнобольным, усваивает бредовые идеи последнего и как бы заражается от него помешательством. При этом иногда заболевание второго очень похоже по своим проявлениям на душевное расстройство первого, иногда же оно протекает иначе, но все-таки по способу развития обнаруживает свое происхождение в смысле передачи от первоначально заболевшего. В большинстве случаев повод к такому "помешательству вдвоем" подают душевные расстройства, характеризуемые преимущественно бредом преследования и религиозным экстазом, иногда и другие формы. Лица, подвергающиеся такому заражению бредом, принадлежат к субъектам, предрасположенным к нервным и душевным болезням, чаще всего на почве наследственности, и из них женщины преобладают над мужчинами. Механизм заражения сводится на бессознательную подражательность и по существу совпадает с теми условиями, которые лежали в основе наблюдавшихся в средние века эпидемий помешательства. Изредка подобные массовые психические эпидемии наблюдались и в новейшее время, особенно богат был массовыми наведенными помешательствами 20 век, когда люди в порыве мщения убивали друг друга и даже иногда женщины реально пили кровь из своих беззащитных жертв(как это делала, например, одна еврейская комиссарша на юге советской России).
Навлон(;;;;;;, ;;;;;;) - так называлась у греков плата Харону за перевоз покойника на тот свет, через адскую реку Ахерон. Чтобы он мог уплатить Харону, ему клали при погребении в рот обычно диобол (монета в 1/3 серебряной драхмы), иногда и медную монету, как более дешевую, но при богатых похоронах в рот покойника клали иногда индикации, т. е. тонкие круглые золотые листки, отпечатанные на монетах и воспринявшие их изображение. У римлян клали в рот триент (1/3 асса). Навлон клали в рот покойника потому, что у греков простой народ часто носил монету во рту, не имея карманов. Диобол был обычной платой за перевоз через реку в древней Греции, а потому предполагалось, что и Харон будет доволен им. Обычай класть монету в рот покойника подтверждается новейшими раскопками на юге России, обнаружившими много костяков с серебряными или (чаще) медными монетами во рту. В Риме этот обычай существовал еще в XVI в. после Р. Х.; простой народ предполагал, что покойник будет приходить беспокоить своих родственников, если не получит следуемых ему по обычаю денег.
Навязчивые идеи- такие представления или мысли, которые появляются в сознании и настойчиво удерживаются в нем против желания субъекта. Они не только мешают свободному течению мыслей, но влияют также на волевую деятельность. Например, довольно распространенный вид навязчивых идей заключается в побуждении считать предметы, находящиеся перед глазами - число окон в доме, число томов в книжном шкафу и т. п., причем считающий сознает, что это ненужно и даже ему неприятно. Подобный вид навязчивых идей удачно назван императивными (по-французски - obsession). В других случаях эти идеи имеют отвлеченный характер, заключаясь, например, в постоянном влечении задумываться над причиной явлений: субъект относительно всего, что он слышит, читает или видит, задает себе философский вопрос - почему? - и не может отделаться от этого неотвязчивого вопроса, несмотря на то что сознает его праздность. Для этого вида существует специальный термин "Grьbelsucht", приблизительно соответствующий выражению "влечение к мудрствованию". Hавязчивые идеи иногда сопряжены с чувством страха. Сюда относится, например, боязнь дотрагиваться до предмета под влиянием мысли, что он нечист; в зависимости от этого страха больной старается по возможности обходиться без дотрагивания к ручке двери, к мебели и т. п., а если это случилось, старается немедленно вымыть себе руки, хотя он делает это множество раз вдень, и чувствует себя расстроенным. Другой пример - волнение при виде острого предмета, ножа, иголки и т. п., вследствие непреодолимого влечения взять его в руки и вколоть в кого-нибудь и страха причинить этим кому-нибудь вред. Сюда же относится непреодолимый страх при виде большой площади или широкой улицы, лишающий совершенно возможности пройти через нее (местобоязнь). Особый вид навязчивых идей, сопряженных со страхом, был выделен под названием "ономатомании" (мании имен): субъект боится слышать известные слова, иногда самые безразличные по значению, потому что ему кажется, что тогда с ним случится несчастие; или он чувствует непреодолимое влечение повторять вслух известные слова, иногда неприличные и т. п. Таким образом навязчивые идеи обнимают собой очень обширный ряд психических явлений, причем в одних случаях они ограничиваются исключительно субъективным нарушением мышления, заставляя человека против его желания думать о чем-нибудь, в других же сопровождаются чувственной реакций, преимущественно в виде боязни и волнения, в-третьих, наконец, отражаются на поступках. Иной раз и уголовные преступления совершаются под влиянием навязчивой идеи, сопряженной с непреодолимым импульсом. Помимо этого различия навязчивых идей, обусловленного тем, насколько они затрагивают сферу чувствований и воли, значение их бывает неодинаково также смотря по тому, страдает ли одержимый ими субъект душевным расстройством, независимо от них, или нет. Навязчивые идеи встречаются временно у людей, совершенно свободных от душевного расстройства, преимущественно под влиянием утомления. Таков, например, случай, когда боязливый человек, улегшись спать, много раз встает под влиянием мысли, что не запер двери как следует. Но те виды навязчивых идей, которые сопровождаются боязнью, волнением и непреодолимыми импульсами, уже составляют нарушение психического здоровья, и если они ведут к преступлению, то таковое не может вменяться в вину. Новейшие исследования, в особенности произведенные французскими психиатрами, выяснили, что подобные тяжелые формы навязчивых идей преимущественно свойственны вырожденным субъектам с неуравновешенной нервной системой и различными физическими признаками антропологической дегенерации. Кроме того, вообще, всевозможные виды навязчивых идей встречаются наравне с бредовыми идеями и обманами чувств в различных формах помешательства.
Наган(Nagant) - оружейный производитель, обосновавшийся в Люттихе. По его имени названо было ружье со скользящим затвором и срединным магазином, а также легкий, короткий пистолет.
Награды- даются за отличия, преимущественно военные, они существовали уже в древности в Греции и Риме, где состояли преимущественно в пожаловании почетных знаков отличия: венков, золотых цепей, медалей, браслетов и т. п. В феодальный период самой обычной наградой для военноначальников было пожалование земель, затем - возведение в рыцарское достоинство и звание. Солдатам, в случае победы, предоставлялось, в виде награды, грабить взятые города и вообще имущество побежденных. Только с конца средних веков типичные награждения начали вновь входить в обычай. Почетные награды: знаки отличия и, со времени учреждения чинов, производство в высший чин. В России в древности наградами были гривны, цепи, кресты и деньги (медали из драгоценного металла), булавы, доспехи и разного рода материи и одежда, преимущественно - меха и шубы; позднее жаловались поместья и вотчины, денежные подарки, а также напитки и съестные припасы. Особой наградой для воевод считались, до Петра 1, похвальные грамоты и другие выражения царской милости, в виде присылки кого-либо из придворных "поклониться" или "о здравии спросить". В допетровской Руси наградой служило также возведение в высшее воинское звание, например десятника - в пятидесятники. При Петре Великом появились медали в европейском смысле, в воспоминание о победах, и были учреждены первые русские ордена. В XVIII веке большое распространение получило пожалование населенных имений, вследствие чего масса государственных крестьян превратились в помещичьих крепостных. Общее положение о наградах было издано в 1859 г. и вместе с позднейшими постановлениями, например, правилами о юбилеях, вошло в состав имперский свод законов. Представления о награждении за службу гражданских чиновников вносились в комитет министров, а представления к награде было вне правил, к орденам первых степеней и чинам первых трех классов делались непосредственно его величеству. С 1892 г. все представления о награждении по гражданскому ведомству (за исключением представлений о награждении арендами и орденами по статусам) поступали в комитет для рассмотрения представлений к высочайшим наградам, который в 1894 г. переименован был в комитет о службе чинов гражданского ведомства и о наградах. Комитет этот, учрежденный, по словам указа 27 февраля 1892 г., как по причине объединения наградных дел, так и ввиду того, что "комитет министров, ведающий дела высшего государственного управления, не должен быть обременяем рассмотрением дел о наградах, как не имеющих особо важного государственного значения", выработал "дополнительные правила о наградах", утвержденные 9 июля 1892 г. и имевшие целью затруднить получение легких наград. Земли с 1843 г. жаловались не иначе, как по непосредственному усмотрению государя императора; такой же порядок существовал и для возведения в потомственное дворянство вне установленных правил. Воспрещалось представлять к орденам св. Владимира первой степени и св. Андрея Первозванного. Аренды жаловались как по личному усмотрению царя, так и по ходатайствам министров, поступающим непосредственно на высочайшее благоусмотрение, помимо комитета о наградных имуществ. Никто не мог быть представлен к награде ранее выслуги трех лет со времени получения последней награды; при исчислении этого срока не принимались во внимание чины за выслугу лет, ордена по статусам, продолжение аренд без увеличения их размера, обыкновенные подарки и единовременные денежные выдачи. Награждение за служебные отличия зависело от начальства, и никто из служащих не мог сам о том просить (кроме награждения чинами при отставке и орденами св. Владимира и св. Анны по статусам). Состоящие под следствием и судом не могли получить награды. Дополнительные правила 1892 г. установили определенное соответствие между наградой и классом должности или чина награждаемого, ввели для высших наград более продолжительные сроки и, наконец, орден св. Владимира поставили в общую постепенность орденов, чем удлинен последовательный ряд наград. Прежнее награждение вне правил заменено было награждением за выдающиеся отличия, причем получение наград облегчалось сокращением междунаградного срока, сокращением сроков чинопроизводства, награждением через один орден (до ордена св. Владимира третьей степени включительно), сокращением сроков, положенных для высших орденов. Из этих изъятий одновременно допускалось не более одного, а от соответствия награды классу должности или чина никаких изъятий не допускалось. Одно и то же лицо не могло быть представляемо к награждению за выдающиеся отличия два раза подряд. По каждому ведомству установлено было определенное число наград как за отличия, так и за выдающиеся отличия. Представления к наградам за служебные отличия приурочены были по ведомствам ко дню святой Пасхи или к Новому году (по духовному ведомству к 15 мая к к 1 июня; по благотворительным учреждениям и дворам великих князей - к разным срокам) и должны были поступать в комитет по службе и награждениям не позже полутора месяцев перед установленным сроком. При награждении за отличия неслужебные различались лица, состоящие на действительной государственной службе, и лица, на ней не состоящие. Пepвые не должны были представляемы к наградам благотворительными учреждениями, если только они не служили в таких учреждениях по определению от правительства. Еще более сужено было правилами 1892 г. награждение за неслужебные отличия лиц, не состоящих на действительной государственной службе. Лиц торгового сословия и лиц, не пользующихся правами государственной службы, воспрещено было представлять к награждению чинами; мещанам и крестьянам, хотя бы временно зачисленным в гильдии, не могли быть испрашиваемы и ордена. Почетным гражданам и купцам всех гильдий могли быть испрашиваемы ордена в порядке постепенности, но не иначе, как по предварительном получении ими медали на шее на Андреевской ленте, т. е. последней в постепенном ряду медалей. Дворяне, не имеющие чинов, могли быть награждаемы прямо орденами в порядке постепенности, но вообще не имеющие чинов получали ордена не выше Владимира третьей степени. Награды за неслужебные отличия испрашивались по третям года. Под наградой имперское законодательство понимало еще единовременные денежные выдачи, жалуемые, вне вышеизложенного порядка награждения, за отдельные заслуги, например, за поимку беглых (преступников, революционеров-террористов и т.д.), за спасение утопающих (до 60 рублей, но чаще просто медаль), за раскрытие некоторых преступлений (поимка контрабанды), за находку золотых самородков; под понятие награды подводится также дополнительное вознаграждение, назначаемое в пользу акцизных чиновников, равно как и суммы, образовавшиеся от конфискаций и денежных пеней по таможенной части. До 1864 г. денежные награды выдавались даже евреям, обратившимся в православие(это было сделать весьма тяжело при старом устройстве раввината, не только по причине несвободы совести, но и из-за повсеместной религиозной пропаганды о лишении материальной помощи со стороны еврейской общины). Пожалованиe наград, за немногими исключениями (награды за поимку беглых, за спасение утопающих), сопряжено было с известными вычетами. Узаконения 1892 г. о наградах не распространялись: на иностранцев, не находящихся на службе в России; на лиц военного и морского званий, состоящих на действительной службе в военном и морском ведомствах; на лиц духовного сана. Специальными для последних наградами являлись, в порядке постепенности: набедренник, скуфья, камилавка, крест наперсный, сан протоиерея (игумена, архимандрита), палица, митра, но, вместе с тем, лица духовного сана могли быть награждаемы и орденами, высочайшим благоволением и прочим. Представления о наградах лиц духовного сана поступали на высочайшее усмотрение через обер-прокурора священного синода. Награды по военной и морской службе во время прохождения службы: 1) высочайшее благоволение, по правилам свода законов. 2) Чины, что допускались через представление к производству по наградным правилам в мирное время: в обер-офицерские чины - по выслуге двух лет в чине, в штаб-офицерские - по выслуге трех лет; в военное время, за особые подвиги - без всяких ограничений. Производство в генералы и награждение генералов совершалось по высочайшему усмотрению императора и зависело от личных заслуг каждого; за исключением особо уважительных случаев, не допускались представления о производстве в генерал-майоры полковников, прослуживших в этм чине менее 10 лет. 3) Ордена давались в мирное время, кроме исключительных случаев, в порядке постепенности, по службе междунаградных сроков, и офицерам - не ниже чина поручика, а гражданским чиновникам - занимающим должности не ниже десятого класса. 4) Назначение аренд и пожалование земель - по общим правилам свода имперских законов. 5) Подарки с вензелевым изображением высочайшего имени императора; их получали только лица, состоящие в генеральских чинах или не ниже IV класса, "со строгой при том разборчивостью". 6) Единовременные денежные выдачи. 7) Перевод в гвардию офицеров армейских войск - за боевые отличия не ограничивалось никакими правилами; в мирное время допускалось в исключительных случаях. 8) Золотое оружие. 9) Знак отличия беспорочной службы - жаловался за 40(XL) лет службы; по истечении каждого десятилетия заменялся другим. 10) Медали и кресты, учреждаемые в воспоминание о походах и сражениях. 11) Медали за спасение погибающих. Правила пожалования всех перечисленных, кроме двух последних наград были следующие: они давались до революции не иначе, как по представлению прямого начальства; за боевое отличие представления могли быть делаемы во всякое время; за отличия небоевые представления делались один раз в год, причем на каждую войсковую часть определялось нормальное число наград - одна на 24 наличных служащих; каждый, по правилам, мог быть представляем к награде не ранее истечения трех лет после предшествующей награды (манифестом 14 ноября 1894 г. этот срок временно, до 1898 г., был сокращен для военнослужащих, кроме генералов, до 2 лет). Награды офицерам и гражданским чинам военного ведомства при отставке: 1) чины- всем офицерам до чина подполковника включительно, прослужившим в чине один год, и полковникам, прослужившим в чине пять лет, жаловался при отставке следующий чин, но, в случае определения вновь на службу, они поступали прежними чинами. 2) Мундир, т. е. право ношения в отставке мундира, получали офицеры и гражданские чины, прослужившие не менее 10 лет или имевшие орден за военное отличие, или уволенные от службы из-за ранений. Отставные генералы и штаб-офицеры, а также обер-офицеры, имевшие орден св. Георгия, могли носить мундир с особыми поперечными погонами. 3) Пенсии и пособия офицеры, при увольнении в отставку, могли получать одновременно все три поименованные награды, а гражданские чиновники военного ведомства - только две награды, жалуемые нижним чинам: 1) чины: чин офицера жаловался за военные блистательные подвиги; не могли быть производимы в офицеры подвергавшиеся телесному наказанию и бывшие под судом за кражу. 2) Знаки отличия: а) военного ордена - за подвиги в сражениях жаловались за личную храбрость и за отличие целой войсковой части; в последнем случае выбор наиболее отличившихся предоставлялся самим нижним чинам; б) ордена св. Анны - за сверхсрочную службу и за особые небоевые подвиги и заслуги. 3) Медали "за храбрость" - за храброе ведение боя. 4) Медали "за усердие" - за усердие в службе. 5) Шевроны - нашивки из серебряного и золотого галуна, на левом рукаве, углом книзу, жаловались за сверхсрочную службу. 6) Медали и кресты, учреждались в воспоминание о старых походах и сражениях, и медали за спасение погибающих. 7) Единовременные денежные выдачи: в день тезоименитства государя нижним чинам тех частей войск, в которых государь носил звание шефа, из сумм особого кабинета; за смотры в высочайшем присутствии; обучающим и обучающимся в учебных командах и т. п. 8) Знак за отличную стрельбу. Постановления о наградах по морскому ведомству в существенных чертах были сходны с постановлениями, касающимися ведомства военно-сухопутного. Своеобразная награда - вознаграждение за долговременное командование судами, установлена была в 1884 г. Вознаграждение это назначалось, соответственного числу лет командования (5 и 10) и числу месяцев плаванья (20 и 40), в размере половинного или полного оклада жалованья по последнему чину, и производилось как на службе, так и при увольнении в отставку; право на него утрачивалось только по судебному приговору за особые проступки.
Надворные суды(при Петре I также гафгерихты) - появляются в России в 1719 г., в Петербурге, Москве, Казани, Курске, Ярославле, Воронеже, Нижнем Новгороде, Смоленске и Тобольске. В 1720 г. надворный суд стал высшей судебной инстанцией, среднюю образовал провинциальный суд, а нижнюю - нижний городовой суд. В московском надворном суде заседали, в 1719 г., три полковника, два царедворца и один подполковник. Сначала эти суды были независимы от областной администрации и, таким образом, была сделана замечательная для России начала XVIII в. попытка отделения суда от администрации, но в 1722 г. их президентами (кроме петербургского и московского судов) стали губернаторы и вице-губернаторы. В 1725 г. астраханскому губернатору было запрещено присутствовать на суде и вступать в дела непосредственно. Указом 24 февраля 1727 г. надворные суды были уничтожены. Эти суды были вновь введены в столицах учреждением в губерниях 1775 г. для разбора как уголовных дел (кроме преступлений лиц, состоявших на действительной военной службе), так и гражданских споров по личным обязательствам между иногородними и разночинцами, не имевшими недвижимой собственности в пределах столичной губернии. Первоначально существовали верхний и нижний надворные суды, из которых первый служил апелляционной инстанцией для второго и сам состоял под апелляцией палаты гражданского и уголовного суда. В 1784 г. верхний и нижний надворные суды открыты были в Архангельске. В 1796 г. в каждой столице оставлено было лишь по одному надворному суду. В 1798 г. в Петербурге, а в 1799 г. в Москве упразднены были все надворные суды, причем, до окончания дел, переименованы во "временные для решения старых дел департаменты". В 1802 г. были восстановлены в столицах надворные суды (по одному в каждой столице), с прежней компетенцией; они просуществовали до 1866 г. В 1797 г. учрежден в Вильне, под апелляцией сената, надворный суд для разбора дел по привилегиям старост, городов и до казны относящимся; в том же году открыт был волынский надворный суд для производства дел между пользующимися правом гражданства поселянами губерний Минской, Волынской и Подольской. В 1798 г. под апелляцию волынского надворного суда поставлены магистраты Киевской губернии по делам Старостинским и городов. Указом 31 декабря 1801 г., после учреждения главных судов, надворные суды литовский и волынский были упразднены.
Наделок- в старину это положенное приданое или имущество, данное женщине, уходящей в монастырь. По обычаю почти всех славянских народов, сыновья получали отцовское наследство, а сестрам они обязывались выдавать наделок при выходе их замуж или определении в монастырь. Наделок обычно состоял из простых вещей и денег.
Надолбы-особый род вкопанных в землю обрубков дерева, иногда соединенных между собой связью. В XIII - XVIII вв. они употребляются в русских фортификационных постройках. Их ставили в один или несколько рядов на некотором расстоянии за контрэскарпом рва, оставляя местами коленчатые выходы. Усиленные наметами из хвороста с землей, надолбы образовывали нечто вроде прикрытия пути и служили оборонительным целям. Позднее надолбы ставили как перила по краям дорог, идущих по насыпи или по косогору, с целью ограждения пути.
Надписи(;;;;;;;;;, Inscriptiones), еще вернее, "написи" - это тексты, начертанные на твердом материале (камне, металле, дереве и т. п.). Дошедшие до нашего времени надписи древних времен служат культурно-историческим источником первостепенного значения, иногда более важным, чем литературные произведения, так как они явно современны узучаемым событиям и нередко составлялись самими деятелями без страха, упрека и искажений. Многие из них - подлинные акты; другие освещают различные стороны современной им жизни. В древности надписи были в большем употреблении, чем в новейшие времена, когда для распространения как официальных сведений, так и частных, существовало гораздо больше средств, менее дорогих и более удобных. Обилие надписей в древности объясняется также условиями жизни и характером культур. В древнем Египте они увековечивали подвиги царей, служа лишь текстом к находившимся на виду у всех изображениям, или представляли собой, как и везде в древности, постановления, или, наконец, имели магический характер. В Вавилоне и Ассирии они завладели всеми областями литературы, ввиду отсутствия там бумаги; у классических народов обилие их объясняется развитием общественной республиканской жизни. Важность надписей для истории понимал еще Геродот, везде обращавший на них внимание. Отдел науки, занимавшийся старыми надписями(эпиграфика), достиг большого развития, благодаря многочисленным находкам. Эпиграфике приходилось иметь дело и с вопросом о подлинности написей, так как эти памятники были очень удобны для подделок. Египтяне были большие любители свободно писать и покрывали текстами не только стены храмов и гробниц, но и произведения скульптуры и вещи домашнего обихода. Материалом для их надписей служил большей частью камень, а также дерево. Писались они, обычно, иероглифами, хотя встречаются и иератические и даже демотические надписи. Преобладающим их языком был древнеегипетский или, по крайней мере, в значительной степени архаизированный. Если надписи не были написаны чернилами (наприммер на дереве, на известняке и черепках), то большей частью высекались или вырубались; впрочем, и выпуклые надписи были нередки в древнем царстве и при Птолемеях. Вследствие того, что авторы или вообще образованные люди не делали их сами, а поручали резчикам копировать их с рукописей, в них встречается довольно много ошибок; нередко ошибки происходят от смешения знаков при переделке иератической рукописи в иероглифическую надпись, нередко - от путаницы в архаических формах. Особенно большие трудности представляют многочисленные надписи времен Птолемеев, в которых преобладает своеобразное ребусное письмо и в которых знаки получили другие значения. По содержанию, египетские надписи можно разделить приблизительно на две группы: официальные и частные. К числу первых принадлежат прежде всего надписи царей на стенах храмов или плитах, состоящие из списков покоренных стран, изредка - чего-то вроде летописей походов, победных записей, похвальных од на одержанные победы, с изображениями битв и осад. Между списками стран попадаются и стереотипные; бывали случаи, что цари просто копировали или размножали надписи своих предшественников. Каждое географическое имя писалось в отдельном овале из крепостных зубцов и сопровождалось изображением связанного представителя соответствующего народа. Из таких списков особенно интересны: плита Усертесена I (хранилась во Флоренции), перечисляющая покоренные им нубийские племена, списки великих завоевателей ХVIII и XIX династий, распространяющиеся на весь известный египтянам мир, палестинский список Шешонка, плита Дария с перечнем его сатрапий, страданий и другого; из похвальных од - это напыщенные и темные оды Рамзеса III в его храме в Мединет-абу, знаменитая "эпопея Пентаура", недурной гимн Тутмесу III и другие. Особенно многочисленны надписи на плитах, излагающие историю отдельных походов или других деяний царя, например, больших построек, пожертвований храмам; их много от XII династии и времен Нового Царства. Они имеют, большей частью, закругленную сверху форму; в сегмент обыкновенно помещалось какое-нибудь изображение, чаще всего - царя перед божеством. Начиналась надпись датировкой по годам, месяцам и дням, затем шел длинный царский титул и потом многословное и напыщенное изложение самого дела. Кроме как в храмах, такие надписи ставились на местах побед или деяний царя, на дорогах и т. п. Много их было в каменоломнях, где добывался материал для царских сооружений. К числу официальных надписей следует также отнести часто религиозные и храмовые, заполняющие собой стены храмов и гробниц. Это - или заупокойные тексты, вроде, например, текстов пирамид и Книги мертвых, или чисто ритуальные (например, стела в Мендесе), или гимны богам (например, величания в честь бога Ра в гробницах Рамессидов, гимн Нилу на скалах Сильсилиса), или мифологические повествования, часто имеющие магическую подкладку (например, рассказы о старости божества Ра и истреблении преступного человечества - в гробнице Сети I). В храмовых лабораториях встречаются надписи с рецептами для приготовления различных благовоний и т. п. Весьма многочисленны и разнообразны частные надписи простых людей. Каждый египтянин старался, чтобы его имя не умерло в потомстве и не забыто было в веках; отчасти поэтому имеется много биографий разных монархов, высших чиновников, полководцев, прочно начертанных на их гробницах. Такие памятники очень важны для восстановления картины древнеегипетской жизни, истории и культуры. Здесь представлена в словах и образах вся жизнь знатного египтянина; здесь мможно найти иногда и договоры его со жрецами насчет его поминовения и т. п. Пространные надписи с множеством сакральных знаков и кодов были уделом знати, но надгробная плита, каменная или деревянная, заказывалась и средним классом. Этих плит сохранилось множество, и они также имеют немаловажное значение в науке. В древнем царстве они были почти квадратные, в форме фальшивой двери, и заключали имя покойного и перечень заупокойных дней; в среднем - имели иногда форму, закругленную кверху, изображали покойника и его семью за пиром или жертвой, содержали в себе заупокойную формулу, имена родных, биографические сведения или воздыхания элегического характера. В Новом Царстве особенно распространена была форма, закругленная кверху; покойник изображается не только в кругу родных, но, большей частью, в молитвенной позе, и гимн божеству оттесняет на второй план светские тексты. Подобные молитвы и формулы находятся на спинках и подножиях статуй, письменных приборах писцов и т. п. Молитвы и поэтичные гимны получили наибольшее распространение в гробницах в эпоху Телль-эль-Амарны. Исписывались у египтян и мелкие предметы; скарабеи, служа печатями, бывали иногда и дневниками, например, у Аменхотепа III; на идольчиках, сосудах и статуэтках также бывали надписи религиозного характера; сохранились праздничные подарки с приветственными надписями. Со времени персидского владычества появляются демотические надписи. В официальных текстах позднейших времен было особенно много дарственных и почетных постановлений. Появляются надписи на нескольких языках. Уже от Дария I дошла до нашего времени надпись клинописью и иероглифами: сюда относятся также: известные розеттский и канобский декреты, составленные иероглифическим, демотическим и греческим шрифтами, найденная на острове Филе надпись о правлении в Египте Галла, на египетском, латинском и греческом языках и многие другие. Отдельно стоят надписи эфиопских царей Напаты и Мэроэ. Они составлены египетскими иероглифами и первоначально были на египетском языке, и отличаются большей обстоятельностью и меньшей склонностью к фразам. Сюда же относятся стелы Пианхи, Тануатамена, а также современников персидской монархии - Пианхи IV, Арура, Горсиатефа, Настосена. Позднее официальным становится эфиопский язык, со своими иероглифами, заимствованными из египетских; ключ к ним не вполне точен; надписи на жертвеннике царя Нетекамона, приводящая царское имя как по-египетски, так и по-эфиопски, дает возможность определить несколько букв. В римское время появляется масса курсивных эфиопских надписей, напоминающих демотические. Полного сборника иероглифических и других надписей не существует; были попытки собрания более важных из них (например, Brugsch, "Thesaurus inscriptionum Aegyptiacarum"). Многие надписи издана были в трудах по египетской археологии Лепсиуса ("Denkmaler"), Шампольона, Мариетта, Дюмихена, Навилля, Руже; много их издано в каталогах музеев. Обществом Egypt Exploration Fund, французской Mission archйologique в Каире и дирекцией Гизэского музея издавался ряд сборников с текстами древних надписей, находящихся в Египте; материал распределялся по отдельным храмам, некрополям, местностям. Сюда примыкают и сборники отдельных египтологов, например, Пиля, В. С. Голенищева, Маллэ и других. Коптские надписи, времен господства христианства в Египте, довольно многочисленны. Они, большей частью, надгробные, написанные на плитах или заупокойных жертвенниках, и сопровождаются скульптурами или орнаментом. Составлены по шаблону: краткие молитвы Святой Троице, ангелам и египетским святым, имя покойного и дата; иногда только указания дня памяти и имя; изредка попадается нечто вроде элегии по поводу безвременной кончины и т. п. В древних гробницах, нередко служивших убежищем коптским монахам, на стенах, наряду с древними языческими изображениями, находятся целые коптские богословские трактаты, а иногда и исторические надписи (одна из них, ассуанская, упоминает о походе в Нубию Шамшеддуги, в 1173 г.). К числу надписей нельзя отнести массу черепков (с письмами, счетами, отрывками из Священного Писания и др.), употреблявшихся вместо дорогого на юге папируса. Вся дошедшая до нашего времени вавилоно-ассирийская литература написана на твердом материале - камне, глине и т. п. - и может быть целиком отнесена к области прочных надписей. Однако, принимая во внимание, что глиняные таблички, составляющие ассурбанипалову библиотеку и другие им подобные (например, частные документы, контракты и т. д.), заступают здесь место рукописей, и по содержанию, и по значению, можно выделить в категорию надписей только те памятники, которые соответствуют носящим это название у других народов. С самой глубокой древности надписи царей Сеннаарской земли составляются архаическими письменами, еще не похожими на клинья или гвозди и обнаруживающими следы своего происхождения из иероглифов. Это - надписи царей Сирпурлы, занимающиеся почти исключительно царскими постройками. Писались они вертикальными строками на барельефах, статуях, цилиндрах, заменявших египетские скарабеи. Со времени Хаммураби (XXI в.) клинопись окончательно вступает в свои права: надписи идут горизонтально и читаются слева направо. С Тиглитпалассара I различаются два вида письма: новоассирийский и нововавилонский. При Ассаргаддоне и после него замечается наплыв вавилонских знаков в ассирийские тексты, что объясняется влиянием моды. Переход из линий в клинообразные знаки объясняется развившейся привычкой писать на глине, часто заменявшей бумагу; к этому материалу приходилось чаще обращаться, чем к камню, служившему для монументальных целей. В ассирийское время клин настолько получил право гражданства, что сделался обязательным для надписей на камнях, причем нередко бывал довольно красиво стилизирован. Между надписями, составленными клинописью, особенно замечательны были царские, сохранившиеся от глубочайшей древности - на цилиндрах, кирпичах (штемпеля), статуях, барельефах, особой формы бочкообразных цилиндрах, служивших документами при закладке храмов, на больших глиняных памятных гвоздях, вбивавшихся в стены зданий. Торжественные надписи о победах и подвигах царей в ассирийское время покрывали стены дворцов (причем не щадили и барельефов, проходя по туловищам), статуи богов (например, известковая статуя Небо в Лондоне с надписью Рамманнирари III), маленькие обелиски с изображениями (например, черный обелиск Салманассара II), закругленные вверху стелы с изображением царя (например, Ассаргаддонова напись), кремневые яйцевидные овалы (вавилонская), скалы и гроты. Особенно важны для историка глиняные многогранные призмы. Они мелко исписаны царскими летописями и служат главным источником истории Ассирии, очень обстоятельно рассказывая о походах, завоеваниях, данях и т. п. Они сохранились, за некоторыми исключениями, хорошо и читаются значительно легче других клинописных текстов. Совершенно другой характер носят надписи халдейских царей Вавилона. Они дошли до нашего времени большей частью на глиняных цилиндрах, заложенных при основании храмов, и описывают преимущественно царские постройки и сооружения. Между клинообразными надписями немало двуязычных и трехъязычных. Хаммураппи, первый семитский царь объединенной Вавилонии, составлял надписи на семитическом и шумерийском языках; подобные надписи, составленные Шамашшумукином, были своего рода данью почтения священному языку и искусственным воскрешением древности. Трехъязычные надписи дошли от персидских царей - Ахеменидов, заимствовавших клинообразный шрифт. Самая большая и богатая по содержанию надпись - это бегистунская, Дария I; она составлена на персидском, вавилонском и сузианском языках; от этого же царя дошла надпись, найденная В. С. Голенищевым у Суэцкого канала, на персидском и египетском языках. Сохранились надписи от Ксеркса (Персеполь, Ван и др.), Артаксерсов I (на вазе в сокровищнице св. Марка в Венеции), II (в Сузах), III (в Персеполе) и др. Сила древневавилонской культуры распространила неудобный клинообразный шрифт и у других народов Азии. Его заимствовали халдеи - доарийские обитатели Армении и Закавказья. В VIII и IX в. после Р. X. шесть царей этого народа оставили до 100 надписей, из которых более 20 были найдены в пределах России. От царя Сардура I дошли две надписи на ассирийском языке; его преемники писали уже на родном, заимствовав лишь шрифт и значительно упростив его. Надписи довольно интересны, повествуя о походах царей и их сооружениях; самая длинная (500 строк), принадлежащая Аргишти I, начертана на скале Вана; интересна надпись Русы I на скале над озером Гокчей, повествующая о покорении 23 стран и списанная М. В. Никольским в 1894 г. И восточные соседи вавилонян - эламиты - заимствовали клинопись. В Сузе Dieulafoy нашел несколько надписей на этом языке; вавилонский шрифт, послуживший оригиналом - курсивный, подвергшийся некоторым изменениям. Начиная с Х в. до Р. X. появляется алфавитный семитический шрифт, родоначальник всех современных азбук. Древнейшая надпись, сделанная этим шрифтом, приписывается Хираму Тирскому; она найдена в 1876 г. на Кипре и начертана на металлической вазе. Другие финикийские надписи, рассеянные по берегам и островам Средиземного моря, относятся, большей частью, ко времени гораздо более позднему и уже эллинистическому. Наиболее богатые по содержанию: Эшмуназара, Табнита, марсельский жертвенный тариф, пирейский декрет. Со времени римского владычества в Карфагене появляются надписи курсивного шрифта, называемого новопуническим. Много финикийских двуязычных надписей- с египетским, ассирийским, греческим и латинским переводом. Моавитяне оставили один из древнейших памятников семитической эпиграфии (IX в.) - надписи царя Меши; к ней близко подходит по времени знаменитая еврейская силоамская надпись (о взимании процентов с должников), а также найденные немецким восточным комитетом в северной Сирии памятники царя Панамму - древнейшие образцы арамейского шрифта, который во время Ахеменидов распространился по всей Азии и заменил собой клинопись даже в самой Вавилонии. Арамейские надписи попадаются и в Египте, в Малой Азии (главным образом на монетах), во внутренней Аравии (знаменитая надпись в Тейме, относится к V в. до Р. Х. и она вотивного характера). В Сирии из арамейского шрифта выработался пальмирский, которым написаны многочисленные надписи Пальмиры, относящиеся к I - III в. по Р. Х. и представляющие, кроме знаменитого постановления местного сената от 137 г. о пошлинах, найденного Абамелек-Лазаревым, почти исключительно надгробное упоминание имен или посвящения. Есть двуязычные надписи - с греческим или латинским переводом. Пальмирские письмена по типу близко подходят к так называемым квадратным, выработанным евреями во время рабского плена и употребляемым ими в позднее время. Древнейшими надгробными надписями этого шрифта считаются палестинские, особенно на так называемой "гробнице святого Иакова", в долине Иосафатовой (около времени Ирода). Очень много квадратных надписей найдено было в Крыму (древнейшая относится к 81 г. после Р. Х.); находят их еще в римских катакомбах на Via Portuensis, в Бриндизи, в Испании. Близок к пальмирскому и шрифт пабатейских надписей, находимых в Аравии, на Синайских утесах, в Сирии и относящихся также к первым III вв. по Р. Х. Это вотивные, надгробные надписки и простые "graffiti" путешественников на скалах; многие из них датированы по годам набатейских царей, особенно Арефы IV, Малха II и др. Древнeйшие надписи на арабском языке - это так называемые талмудские, относящиеся ко времени еще до Р. Х. Их фрагментарность и краткость исключает возможность широких выводов. То же самое можно сказать и о других древних северно-арабских надписях в дикой скалистой области Сафа, близ Дамаска, состоящих из одних собственных имен и написанных крайне небрежно (Halйvy, "Essai sur les inscriptions du Safa"). Интереснее и богаче по содержанию южно-арабские надписи сабеев (так называемые гимъяритские), историческая жизнь которых относится ко времени до Р. Х. По мнению некоторых, эти надписи достигают глубочайшей древности, чуть ли не II-го тысячелетия, что, однако, сомнительно; позднейшие из них доходят до IV в. после Р. Х. Шрифт замечательно ясный, с разделением слов, но понимание затрудняется содержанием: большая часть надписей относится к области культа и построек, переполнена техническими терминами и написана богословским языком; есть и надписи о подвигах, борьбе и победах царей. Замечается два диалекта: собственно сабейский, с некоторыми формами, близкими к еврейскому, и минейский, более чистый арабский; нередко оба рода надписей попадаются вместе. Язык этих надписей в течение многих веков оставался неизменен, что следует приписать богословскому консерватизму. Ключом к чтению послужил эфиопский алфавит; уже в 1811 г. они были разобраны. В 1869 г. в Иемен был командирован Галеви, для собирания древних надписей; он открыл развалины двух городов минеев и списал множество надписей в Джофе, на развалинах древнего Майна, которые вошли в состав IV тома"Corpus Inscriptionum Semiticarum". В 1892 г. В. С. Голенищев обратил внимание на находящийся в Гизэском музее египетский саркофаг со сабейской надписью и сообщил о нем ученому миру. Сабейскиe и минейскиe надписи были рассеяны по музеям Британскому, Берлинскому, Константинопольскому и известны по копиям ученых - Галеви, Глазера, Эйтинга и других. Кроме каменных плит, есть надписи и на бронзе. К этим надписям примыкают две известных хадруметских. Особенно глубокую древность приписывают сабейским надписям, находимым в Абиссинии и написанным бустрофедоном; содержание их вотивное и довольно бедное, но они чрезвычайно важны как родоначальники эфиопского шрифта и предшественники эфиопских надписей. Древнейшей из последних следует считать знаменитую (с греческим переводом) аксумитскую царя Аизана, повествующую о победах и благодарственных приношениях богам. Она найдена и списана Салтом в 1805 г.; в 1892 г. Бент снял с нее эстампажи, блaгодаря которым Д. Мюллеру удалось справиться с эфиопской ее частью. Относится она к середине IV в. Другую надписьэтого периода, царя Эла-Амида, нашел впервые Бент; и здесь - еще древнесабейский шрифт, но написанный уже справа налево. В 1830 г. Salt нашел в развалинах Аксума две больших надписи на эфиопском языке, с вокализованным шрифтом, написанные слева направо. В 1838 г. Рэдигер и один абиссинский священник впервые поняли из них кое-что, а в 1842 г. Аббадия прочел их; этому и здесь помогли эстампажи Бента. Они относятся к V в. и повествуют о победах царя Эзаны. Эти драгоценные древнейшие памятники эфиопского языка, также как и предшествующие им сабейские надписи и последующие, незначительные по содержанию христианские надписи в Абиссинии, издал и разобрал Д. Мюллер ("Epigraphische Denkmдler aus Abessinien", в "Denkschriften"). К числу древневосточных надписей относятся также иероглифические памятники, находимые в Гамате, Кархемише Алеппо, Мараше и в других местах северной Сирии, а также в Малой Азии (Богазкеой, Магнезия и т. д.). По примеру Сэйса и Райта, их долго называли хеттскими. Из многочисленных попыток разбора заслуживает внимания предпринятая марбургским ассириологом Иензеном, который считал эти надписи принадлежащими не хеттам, известным из истории Египта, а киликийцам, и находил их язык чисто арийским, близким к армянскому. По его чтению, надписи содержат в себе большей частью царские титулы. В числе греческих памятников древности надписи также занимают выдающееся место и служат, хотя и в меньшей степени, документальными источниками для изучения истории и быта. В отличие от надписей древнего Востока, они, обычно, представляют тексты вполне самостоятельные, а не сопровождающие изображения описываемых событий. Исключение составляют собственные имена и другие пояснительные приписки на надгробных рельефах, расписных вазах и т. п. По содержанию, греческие надписи можно разделить на официальные и частные. К первым принадлежат законы, постановления народных собраний, правительственных коллегий и лиц, договоры, денежные и другие отчеты, документы на владение землей, об отпущении на волю рабов, завещания, закладные записи, судебные решения и т. д.; ко вторым - надгробные личные надписи (в которых, впрочем, есть иногда пункты официального характера, например, назначение штрафа за ограбление гробницы), посвятительные, надписи имен художников, поэтические произведения и т. п. надписки - достоверные документы для истории греческого письма и алфавита. Исследование надписей греков приводит к исторически важному выводу о двух основных группах алфавитов: восточной и западной, резко отличающихся друг от друга изображением в них знаков ; и ;. В восточных алфавитах эти знаки - ; и ; в западных - ; и ;. Греческий алфавит есть, в сущности, финикийский, расширенный несколькими знаками и приспособленный к греческой фонетике. Заимствование произошло гораздо раньше, чем это предполагали сравнительно недавно. Теперь есть в оригинале греческие надписи VII в., может быть даже VIII в. до Р. Х., и можем с большой вероятностью относить первое знакомство греков с финикийским алфавитом приблизительно к Х в. до Р. Х. Формы букв в древнейших греческих надписях напоминают буквы надписи царя Меши. Само направление письма было первоначально то же, что у семитов - справа налево, порядок и названия букв - те же, что в семитских алфавитах. Все это делает сомнительным самостоятельное зарождение письменности в Греции микенской эпохи или происхождение отсюда самого финикийского алфавита. Кроме упомянутых двух главных групп можно еще выделить множество подгрупп алфавитов, совпадающих с путями греческой колонизации, торговли и т. п. Так, например, халкидский алфавит был принят и в большинстве колоний Халкиды. Приблизительно на рубеже V и IV вв. до Р. X. локальные алфавиты во всех греческих государствах уступают место ионийскому. В Афинах он был официально принят в 403-402 г. Точными наблюдениями над формами букв в надписях датированных установлена для надписей специальная палеография, благодаря которой можно довольно точно определять время происхождения и таких надписей, которые не дают в этом отношении указаний своим содержанием, языком, формулами и т. д. Надписи- это драгоценные памятники языка и местных диалектов и в этом именно качестве прилежно изучаются лингвистами. Все новейшие научные грамматики греческого языка кладут в основание деления его на диалекты и говоры эпиграфический материал. В третьих, надписи есть памятники, дающие самый разнообразный материал для истории так называемых древностей. Они осветили целые отделы политической истории, хронологии, религиозного и юридического быта, истории искусства и т. д., о которых ничего или почти ничего не знали из древних авторов. Так, в Афинах сохранился целый государственный архив в виде надписей, который раскрывает как историю государственного хозяйства Афин, так и историю их союзной и внешней политики. Списки платежей, лежавших, в виде дани, на союзниках Афин, отчеты финансовых и других магистратов, архив морского арсенала, свод театральных дидаскалий, инвентари главнейших храмов афинских - все это можно узнать лишь благодаря изучению старых надписей. Кроме литературы в широком смысле, письмо служило у римлян двум целям: 1) будучи помещаемо на самых разнообразных предметах общественного и частного быта, оно являлось средством ближайшего и точнейшего обозначения самого предмета в отличие от других однородных; таковы, например, надписи на гробницах, урнах, базах статуй, алтарях, сосудах, утвари, оружии, весах и мерах и т. п.; они называются в эпиграфике определительными (детерминативными) надписями в собственном смысле слова (inscriptiones, tituli). Нет почти ни одного вида предметов римского быта, где бы не встречались надписи этого рода; золотая брошь (fibula) повествует о себе: manios med fhefhaked numasioi (Маний сделал меня для Нумасия); глиняный жертвенный сосудик говорит: duenos med feked en manom (Дуэн сделал меня во благо); на простой свинцовой пуле (glans) читаем: feri (бей); на глиняной гирьке для ткацкого станка - es curae (будь предметом заботы) и т. п.; 2) на твердом и долговечном материале писались такие памятники, которые должны были иметь официальное или правовое значение: договоры, законодательные акты, привилегии; декреты и т. п. Материалами для таких памятников служил мрамор и особенно бронза; площади (форумы), храмы, курии и т. п. места были в древности полны таких памятников, и за гибелью древних архивов (tabularia) эти надписи - зачастую единственный дошедший до нашего времени исторический материал. Они называются в эпиграфике документальными надписями, документами (acta). У самих римлян надписи не собирались и не изучались, хотя иногда на них и обращали внимание. Цицерон упоминает о некоторых надгробиях, Ливий - о документах; грамматики вроде Варрона, Веррия Флакка, Проба и других обращали внимание на особенности языка в надписях; многое из документов вошло в кодексы римского права (Феодосия и Юстиниана), но систематического собирания и изучения надписей в древности не было. Древнейшие дошедшие до нас сборники (рукописные) относятся уже к Каролингскому периоду, например, Anonymus Einsiedlensis, принадлежащий монастырю в Einsiedeln, VIII - IX в.; Sylloge Palatina, миланская рукопись IX в. Только со времени неутомимого путешественника Кириака Анконского (Сiriaсо de'Pizzicoli, 1391-1457) можно говорить о собирании надписей в массовом порядке(en masse). Много сделано для собирания надписей в XV и XVI столетиях. Первый печатный сборник, Desiderii Sprethi, вышел в Венеции в 1489 г. (надписи Равенны); до середины XVIII в. идет довольно длинный ряд подобных трудов, например, сборники Mazochii (Рим, 1521), Justi Lipsii (Антверпен, 1588), Graten (первая попытка сводного сборника; Гейдельберг, 1603), Joh. Donii (Флоренция, 1731), М. Gudli (Leov., 1741), Raph. Fabrettii (Рим, 1699), Franc. Gorii (Флоренция, 1743) и др. Серьезная попытка составить общий сборник, "Corpus Inscriptionum Latinarum", сделана была известным исследователем Муратори, под заглавием: "Novus thesaurus veterum inscriptionum" (Милан, 1739-1742). Около этого же времени возникла эпиграфическая критика, ставшая необходимой ввиду появления множества поддельных или фальшивых старинных надписей; первым трудом такого рода была монография Maffei, "Ars critica lapidaria" (Лукка, 1775). Лучшими эпиграфистами XVIII в. являются Marini ("Gli atti et monumenti de fratelli Arvall", Рим, 1795) и Bartol Borghesi ("Oeuvres de B. Borghesi", Париж, 1862-1879), со времени которых эпиграфика становится наукой. Из школы Боргези вышел и план научного сборника латинских надписей, принятый сначала Французской академией наук, но впоследствии ею оставленный и выполненный Берлинской академией, под главным руководством Т. Моммзена. Около 100000 надписей издано по оригиналам или лучшим копиям; критика, полнота литературы, превосходная группировка, истолкование трудных текстов и т. п. - все это делает берлинский "Corpus" первоклассным сборником собранных надписей латинской древней письменности. Кроме него, латинская эпиграфика располагает следующими собраниями, отчасти дополняющими "Corpus": 1) "Ephemeris Epigrafica", куда помещаются вновь находимые надписи до окончательного издания в "Corpus" (1871-1891); 2) Orelli-Henzen, "Inscriptionum latinarum amplissima collectio" (Цюрих, 1828-1856); 3) Dessau; "Inscriptiones latinarum selectae" (Берлин, 1892); 4) Ruggieri, "Sylloge epigraphica orbis Romani" (Рим, 1892); 5) Brambach, "Corpus inscr. Rhenanarum" (Эльберф., 1867) и множеством частных сборников. Древнелатинский алфавит не был местного изобретения, а был заимствован, восходит, через посредство греков и финикийцев, к алфавиту или, точнее, письму египтян. Таково было мнение еще Тацита, в общем подтвержденное новыми исследователями. Особое влияние на италийский алфавит оказал греческий алфавит дорийской группы халкидского типа, употреблявшийся преимущественно в Средней Италии (в Кумах) и Сицилии. Его древнейшие памятники (в виде именно алфавита) на почве Италии это: 1) сосуд из г. Caere (Museo Gregoriano), 2) алфавит на стене одной усыпальницы в г. Colle в Этрурии и 3) алфавит, найденный в Veii. Это, в общем, очень полные алфавиты в 26 знаков, из которых 22 (alpha-tau) взяты из финикийского алфавита, а последние четыре (ypsilon, xi, phi и chi) добавлены. Из этого алфавита на почве Италии возникли следующие письмена, известные из древних надписей: I. Этрусское, сохранившееся в очень большом количестве надписей, разобранных до настоящего времени довольно тщательно; впрочем, лингвисты склонны были всегда считать этрусский язык родственником, хотя и дальним, других италийских диалектов, в том числе и латинского. II. Умбрийское, известное тоже из довольно большого числа надписей, среди которых видное место занимают tabulae Ignvinae (ритуал местной общины); лучшие издания: Aufrecht-Kirchhoff, "Die umbrischen Sprachdenkmдler" (Берлин, 1849-51); Brйal (Париж, 1875, с фототипич. таблицами); Bьcheier (Бонн, 1883). III. Фаллисское - известное, хотя и не вполне, из остатков надписей города Falerii (Civitа Castellana); диалект близко родственный латинскому. Алфавит сосотоял всего из 18 букв, но, вероятно, не все сохранились. IV. Осское - в памятниках диалекта некогда очень богатого, которым говорило население почти всего юга Италии. Осские надписи доходят от IV в. до Р. Х в. до конца первого века после Р. Х. и имеют, как и умбрийские, большое культурно-историческое и бытовое значение. Собрание их было у Цветаева, "Sylloge inscr. oscarum". (СПб., 1878). V. Латинское, которого древнейшими памятниками являются две надписи: а) упомянутые выше золотая брошь, найденная в Praeneste (Palestrina) в 1886 г. и относимая к началу V в. до Р. Х., и сосуд Дуэна, найденный в 1880 г. в Риме; его относят приблизительно к эпохе 12 таблиц, т. е. к середине V в. до Р. Х. В латинском письме очень рано наблюдается направление от левой руки к правой, чем оно отличается от этрусского и осско-умбрийского письма, сохранившего направление обратное. Для обозначения долгих гласных в до классический период служил прием удвоения: MAARCVS - M;rcus, а также знак apex ('): MARCYS, а для ; - длинное i (i longa): MARI - mar;, что встречается иногда и в классический и даже в постклассический период. Пишутся латинские надписи сплошь прописными буквами; слова отделяются обыкновенно точкой: HIC*SITVS*EST; цифры обозначаются общеизвестными знаками: I, II, III, IIII (редко IV), V, VI, VII, VIII, VIIII (редко IX), X, XI...XVIII, XVIIII (редко XIX), XX, XXI..L..C.D.M. Для обозначения тысяч употребляется черта сверху цифры единиц. Наибольшей красотой и законченностью письма отличаются надписи первой половины I в. после Р. Х. и эпохи Траяна и Адриана (эпиграфический ренессанс), служащие образцами даже для типографских прописных шрифтов нового времени. Нередко, особенно в императорскую эпоху, встречается вязь (лигатура) и сокращения (аббревиатуры: DЈMЈ - dis manibus; COS - consule; HЈMЈHЈNЈS - hoc monumentum heredem non seqaetur). По своему содержанию, латинские надписи разделяются на следующие важнейшие группы: I. Вотивные, или посвятительные. II. Почетные - очень часто на базах статуй прославляемых лиц, а также и в виде отдельных документов, иногда довольно длинных, где перечисляются подвиги таких лиц. Их образец на ростральной колонне Дуилия, консула 260 г. до Р. Х. Особенно много таких надписей было поставлено в честь императоров, причем, если император оказывался со временем несимпатичным сенату и народу, то его имя уничтожалось в надписях: так случилось, например, с Калигулой и Нероном. III. Mонументальные надписи делались на постройках: зданиях, мостах, водопроводах и т. п., содержащие обычно имя строителя. IV. Документы. V. Надгробия - это самый многочисленный и разнообразный класс, от простого имени покойного, часто с припиской hie situs est (то есть здесь положен) - до пышной эпитафии, иногда в виде целой заказанной поэмы, порой недюжинного поэтического достоинства; лучшие образцы дал Рим (с его территорией, в "Corpus") и Африка (была меньше освоена колонистами). VI. Обиходные - на разнообразнейших, более или менее мелких предметах общественного и частного быта. Сюда же относятся штемпеля (signacula) на глиняных изделиях: кирпичах, сосудах и т. п., а также штемпеля врачей, особенно окулистов, с кратким названием лекарства и болезни - отдел очень важный в истории медицины (Villefosse-Thйdenat, "Cachets d'oculistes romains", Париж, 1882), sortes (жребии - небольшие дощечки с изречениями в виде предсказаний), devotiones или defixiones (заклинания у И. В. Помяловский, "Римские заговоры", СПб. 1873), tabulae lusoriae (доски для игр) и т. п. Язык простых латинских надписей в общем заметно отстает от литературного; например, надписи II в. до Р. Х. дают более древние формы языка, чем литературные памятники той же эпохи, что объясняется консервативностью слога надписей, довольно рано замкнувшегося в определенные положительные формы. С I века после Р. Х. это различие несколько сглаживается, хотя окончательно никогда не исчезает. Язык надписей по характеру довольно прост, краток и выразителен (лапидарный стиль), в частностях довольно однообразен, что нередко помогает при восстановлении неполных или поврежденных текстов. Особенной строгостью лапидарного стиля отличаются почетные и документальные надписи, классы, наиболее консервативные и по языку, и по стилю.
Наезд или заезд- особенно часто практиковался в Польше в XVII-XVIII вв. Желая отомстить своему соседу за какую-либо обиду, пан пускал в ход brachium militare, т. е. вместе с толпой хлопов и захудалой шляхты нападал на соседа, который встречал его со своей такой же толпой (corpus defensivum), если был заранее предуведомлен о нападении: происходила иногда кровопролитная схватка, причем право всегда было на стороне сильного. Достаточно напотешившись, враги мирились и кончали дело, как тогда выражались, per bona officia(Костомаров, "Последние годы Речи Посполитой"). Наездом(заездом в тыл противника) называлась также одна из важнейших операций, употреблявшаяся конницей на театре военных действий. Это предприятие имело целью не военные силы противника, а их источник, корень их существования и жизнедеятельности вражеского войска- запасы на базисе и пути подвоза. Состав конного отряда, предназначенного для наезда, варьировался от 100 до 10-15 тысяч коней. Направление их действий был тыл и фланги неприятеля, объект деятельности - все, что встречалось за линией войск, начиная от мелкого транспорта и кончая целыми железнодорожными линиями и военными аэродромами, с укрепленными складскими пунктами. Продолжительность подобных наездов колебалась от одного дня до нескольких недель; величина их суточных пробегов нередко доходила до 200 км. Основными условиями успешности набегов были: 1) скрытность передвижения, 2) форсированность и быстрота марша и 3) ведение демонстраций. В этом отношении замечательно запечатлены в военной истории наезды русской кавалерии в эпоху семилетней войны (захват Чернышевым Берлина), а также наезды Фигнера, Сеславина, Давыдова в отечественную кампанию 1812 года, генерала Струкова и генерала Гурко в русско-турецкую кампанию 1877-78 годов.
Наем охотников(наемников)- при постоянном существовании в России рекрутской воинской повинности служил наиболее распространенным способом замены типового личного отбывания служилой повинности. Закон (издание 1862 г.) предоставлял нанимать свободных охотников(желающих) не только отдельным лицам, но и обществам мещан и крестьян. Могли быть нанимаемы все вообще лица, физически годные к военной службе, за исключением потомственных дворян и достигших в государственной службе офицерских или классных чинов. В отношении к лицам податных сословий установлен был ряд ограничений, направленных, в общем, к тому, чтобы наем не мог отразиться неблагоприятно на отправлении воинской и других повинностей теми обществами, к которым принадлежали нанимающиеся. Всякое посредничество при найме воспрещалось. Наемники представляли собой в войске самый ненадежный в нравственном отношении элемент; поэтому еще с начала сороковых годов 19 в. были принимаемы разнообразные меры, с целью заменить частный наем казенной вербовкой. Всем желающим наняться было предоставлено являться в губернское рекрутское присутствие, которое на каждого принятого передавало местной казенной палате зачетную рекрутскую квитанцию. Эти квитанции казенная палата пускала в продажу, и купивший квитанцию в любой набор мог представить ее как за себя, так и за всякого другого. Казна уплачивала за наемника 485 р. серебром; из этой суммы 300 р. выдавались ему на руки, 65 р. передавались в военное ведомство на обмундирование и для причисления к артельным суммам, 70 р. отсылались в кредитное учреждение, для приращения процентами и выдачи наемнику после окончания им срока службы; и 50 рублей отчислялись в счет податей, следовавших с наемника до новой ревизии. Число желавших наняться на этих условиях было, однако, весьма ограниченное. С той же целью в шестидесятых годах 19 столетия было введено оставление на вторичной службе нижних чинов, подлежавших увольнению в бессрочный отпуск, с выпуском, по числу оставленных, выкупных квитанций, действительных только до следующего набора. Наконец, в 1872 г. было разрешено, вместо личной замены охотником или представлением квитанции, избавляться от рекрутской повинности денежным взносом. Коренное разрешение, в смысле полного устранения права замены, вопрос получил в 1874 г., когда вышло положение о всеобщей воинской повинности(о комплектовании русских войск). Иностранные наемники в наемных войсках - это солдаты, нанимаемые государством из уроженцев других стран. Первые представители наемных войск встречаются уже в Египте, где Псаметих I (с 656 г. до Р. Х.) при помощи наемных карийцев и ионян достиг господства над Египтом. Карийцы, по греческим преданиям, первые стали наниматься на военную службу у чужеземцев. Наравне с ними этим же ремеслом стали промышлять и критяне (в эпоху пелопонесской войны), а также аркадяне, которых принуждала искать пропитания вне родины скудная природа их горной местности. В Греции наемники прежде всего встречаются как телохранители греческих тиранов (Пизистрат, его сыновья, Поликрат Самосский, Агафокл, все они не доверяли своим согражданам); из-за желания этих наемников добиться гражданства происходили частые раздоры. В республиканских городских общинах, где военная служба считалась почетным долгом лучших граждан, наемники начинают появляться лишь в эпохи упадка и не ранее пелопонесской войны. Во время сицилийской экспедиции 413 г. афиняне наняли критских стрелков; во флоте афинском гребцы уже раньше были наемные. Особенно неблагоприятно было действие персидского золота. Пользуясь своим богатством, Кир Младший собрал в различных греческих государствах и местностях 10000 наемного войска; Исократ и другие ораторы потом с изумлением говорили о подвигах этих героев во время их знаменитого отступления, делая, однако, характерное замечание, что, по нравственным и иным качествам, большинство их были люди мало достойные и даже отчаянные негодяи, которым не было места на родине. Агезилай во время своей борьбы с персами сам пользовался наемным войском и бился с наемниками персидского царя (обычно - из греков же). Ему самому ставили в величайший укор, что, восьмидесятилетним старцем, он продал за деньги свои услуги восставшему египетскому вождю. Конон, Ификрат и Хабрий широко пользовались наемниками и сумели их искусство поднять до того, что побивали с ними лакедемонян. С начала IV в. у персов греческие наемники были постоянной частью войска; у Дария Кодомана их было 30000 человек. Не уменьшаясь, но и не увеличиваясь, наемное зло продолжалось в греческих и македонских государствах до позднейших времен греческой самостоятельности. В Риме наемники не играли большой роли. В эпоху империи, когда римское государство обнимало все средиземноморские области, наемников уже и быть не могло: привлекавшиеся на службу Рима варвары или являлись в качестве союзников, или ничем не отличались от прочих солдат. Всего шире из древних государств пользовался наемниками Карфаген (там побежденное наемное войско могло после битвы совсем разойтись или перейти на сторону противника как будто его и совсем не бывало). В новейшей Западной Европе после падения феодального военного строя везде образовались банды наемников, вскоре получившие и политическое значение. Первыми правильно организованными бандами были альмогавары в Испании - легкая пехота, предназначавшаяся, главным образом, для партизанской войны с арабами. В 1282 г., при Петре Арагонском, они пришли в Сицилию и распространяли здесь ужас, особенно под начальством Руджиеро де Флор. Император Генрих VII своим римским походом увеличил число итальянских наемников, вожди которых, Маттео деи Висконти и Кангранде делла Скала, с титулами императорских викариев, овладели городами Миланом и Вероной. Первым отрядом наемников, выступившим в Италии не на службе у тиранов, а самостоятельно, была Compagnia de Siena, являющаяся исходной точкой кондотьерства. Людовик Висконти учредил банду святого Георга, и с тех пор кондотьеры являются вершителями судеб Италии. Французские наемники, носившие названия bendits, aventuriers, brigands и т. д., никогда не имели такой твердой организации, как итальянские. Впервые они выступают при Людовике VII. Они состояли из учрежденных Людовиком VI коммунальных отрядов, причем в их состав вошло много чужеземцев, особенно брабансонов. Во время войны между Францией и Англией во второй половине XII в. они сражались на обеих сторонах и опустошили всю страну; тем не менее Филипп II Август долго еще держал на жалованье этих наемников, называвшихся soudoyers или soldats. В XIV в. французские наемные войска получили еще большее значение. Разбитые при Креси (1346) и при Мопертюи (1356) наемники, соединившись с другими изгнанными и обедневшими элементами, стали вскоре ужаснейшим бичом Франции и - если недоставало средств на жалованье им - главными опорами революционных движений. В 1365 г. удалось изгнать 50000 этих наемников, под начальством "архипастыря" Серволы (Cervola), в Эльзас, а несколько предводителей банд король Карл V принял на свою службу, в качестве capitaines ordonnйs. Действительную помощь стране принес лишь коннетабль Дюгеклен, приучивший беспорядочные банды к строгой дисциплине и приспособивший их к войне с англичанами. Снова наемники стали играть большую роль во Франции, когда Бернар де Арманьяк в 1410 г. вступил в борьбу партий со своими гасконскими отрядами. Арманьяки своей страстью к грабежам сталивввввв постоянной опасностью для Франции, пока Карл VII не избавился от них своими compagnies d'ordonnance и войной со швейцарцами в 1444 г. Иного, гораздо лучшего характера были шотландские стрелки, оказавшие французским королям хорошие услуги во время войны с Англией. В Германии наемные войска к началу нового времени выработались в своеобразный институт ландскнехтов; здесь они никогда не имели значения и политического влияния итальянских и французских наемников. Самым знаменитым отрядом наемников была в Германии "Большая Гвардия" (Magna Guardia), в "черных отрядах" которых насчитывалось до 6000 человек. Эта "гвардия" в 1464 г. служила венгерскому королю Матвею, в Гельдерне билась за императора, в Швеции вела войну за датское жалованье; позже она сражалась с фризами и в 1517 г. почти совершенно была уничтожена на службе у гельдернцев. В лесных кантонах Швейцарии поставка наемников для иноземных войн началась еще с ХIII в., но особенно усилилась в XV в., несмотря на частые запреты местных властей. Швейцарские войска за большие деньги нанимались почти всеми западно-европейскими государствами; наемничество (Reislaufen) стало любимым занятием не находившей себе дела или пропитания на родине швейцарской молодежи. В XVIII в. началась сильная патриотическая оппозиция против этого обычая, особенно усилившаяся в XIX веке, после того, как в 1830 и 1848 гг. швейцарским гвардиям пришлось выступать, притом всегда с кровавым уроном, защитницами деспотизма во Франции и в Неаполе. Однако, лишь в июле 1859 г. союзный совет издал строгий закон, грозящий за наемничество тюрьмой, штрафом и лишением гражданских прав. Несмотря на это, число швейцарских наемников, особенно в голландской Индии и во французском легионе, было всегда значительно. В Риме с 1870 г. швейцарский отряд, состоящий на папском жалованье, ограничен был незначительным количеством телохранителей (около 100 человек).
Назареи- 1) так первоначально называли иудеи, не уверовавшие во Христа, всех христиан из иудеев, как это видно из Деяний Апостолов. 2) Партия иудействующих христиан, умеренных ревнителей Моисеева закона. Назареи в сущности не отступали от общецерковного учения, признавая Иисуса Христа Мессией и Богом, допуская его сверхъестественное рождение и прочее, но они считали необходимым соблюдение Моисеева закона христианами из иудеев, не придавая ему такого значения для христиан из язычников. Церковь относилась к назареям снисходительно, не считая их в собственном смысле еретиками. Назареи, в небольшом числе, существовали до IV века. 3)Назареи- это и прозвище, полученное группой немецких художников, пытавшихся, в начале 19 столетия, обновить религиозную живопись возвращением не только к глубине и искренности чувства итальянских мастеров XV столетия, в особенности Беато-Анджелико, но и к их культурно-историческим типам композиции, рисунку, краскам и техническим приемам. Основателем и главным представителем этого направления живописи был Ф. Овербек. Он остался верен ему до конца своей жизни, тогда как В. Шадов, Фейт, Корнелиус, Шнорр и другие, примкнувшие к нему и образовавшие, вместе с ним, братство при монастыре Сант-Изидоро, в Риме, впоследствии более или менее отступили от его идей.
Назореи- особый класс или особое собрание посвященных у евреев. Давшие обет назорейства воздерживались от вина и других возбуждающих психику напитков, не стригли волос и вообще избегали всякого осквернения. Были назореи временные и пожизненные. Обет назорейства иногда принимали родители за своих детей, особенно испрошенных молитвой. Назорейство особенно процветало во времена судей (так, назореями были Самсон и Самуил). В Новом Завете назореями были Иоанн Креститель и Сам Христос. Апостол Павел принимал временно обет назорейства. Вообще этот обет имел большое религиозно-нравственное значение; в нем можно видеть прототип позднейшего иночества.
Наказ Екатерины II(Большой) - был написан императрицей Екатериной II в руководство созванной ею большой комиссии для составления нового уложения. Заметив несогласие и даже противоречие в законах, императрица, по собственным ее словам, "начала читать, потом писать наказ комиссии уложения. Два года я читала и писала, не говоря о том полтора года ни слова, последуя единственно уму и сердцу своему с ревностным желанием пользы, чести и счастья империи и чтобы довести до высшей степени благополучия живущих в ней как всех вообще, так и каждого в особенности". В середине 1766 г. Екатерина показала проект наказа графам Никите Панину и Григорию Орлову, а затем составила комиссию из людей разнообразного образа мыслей, предоставив им полное право вычеркнуть из наказа все то, что они находили не подходящим к русским условиям. Комиссия, по словам самой императрицы, исключила из наказа более половины. Особенным изменениям подверглись мнения Екатерины II о свободе крестьян, о крестьянском самосуде, об освобождении крестьян в случае жестокости их помещиков, об отделении законодательной власти от судебной и о злоупотреблениях, происходящих от их смешения (Щебальский, "Екатерина II, как писательница"). Источниками наказа послужили "Дух законов" Монтескье и "Преступление и наказание" Беккарии (из первого заимствовано было около 250, из второго - около 100 статей, из общего числа 526). Заимствования делались или буквально, или в виде компиляции. Сама Императрица о своих заимствованиях писала своей подруге Жоффрен: "из книги наказов вы увидите, как я на пользу моей империи обобрала президента Монтескье, не называя его. Надеюсь, что если бы он с того света увидал меня работающей, то простил бы эту литературную кражу во благо 20 миллионов русских людей, которое из того последует. Он слишком любил человечество, чтобы обидеться тем; его книга служит для меня молитвенником" ("Сборник Русского Исторического Общества"). От этих заимствований, впрочем, значение императорского наказа нисколько не умаляется. Он вбросил в русское общество массу новых идей, выработанных западноевропейской цивилизацией и до тех не имевших права гражданства в русском обществе. Этот наказ не более как инструкция, данная Екатериной в руководство при составлении законов и выясняющая взгляды императрицы на разные начала и предметы права государственного, уголовного, гражданского и т. п. В этой инструкции Екатерина естественно говорила или о тех предметах, на которые у нее существовал отличный взгляд от господствовавшего в России, или же о тех, которые, по особенностям времени, требовали особого внимания и рассмотрения. Печатный наказ первого издания (1767) распадается на 20 глав и введение. Во введении говорится о необходимости и полезности установления твердых законов, согласных с "естественным положением государства"; "законы весьма сходственные с естеством суть те, которых особенное расположение соответствует лучше расположению народа, ради которого они учреждены". Россия - страна европейская (глава I); она простирается на 32№ широты и 165№ - долготы; оттого и государь в России самодержец, так как никакая другая власть на таком пространстве не может действовать и была бы не только вредна, но прямо разорительна для граждан (глава II). Государь является источником всякой государственной и гражданской власти: ему подчинены и от него зависят "средние власти", исполняющие волю государеву. Эти "власти" должны повиноваться законам, хотя им не возбраняется представлять, что такой-то закон темен, противен уложению и его нельзя исполнить (глава III). Для того чтобы вновь издаваемые и возобновляемые законы не противоречили существующим, необходимо иметь особое "хранилище законов", т. е. такое учреждение, которое бы занималось сравнением законов, сличением и толкованием их. В России таким учреждением является сенат (глава IV). Благополучие граждан заключается в том, чтобы они старались быть добрыми там, где страсти их требуют, чтобы они были злыми. Безопасность граждан должна охраняться законами, перед которыми все граждане должны быть равны и должны бояться только законов, а не лиц (глава V). Глава VI рассматривает вопрос "о законах вообще". Нельзя запрещать законами вещей безразличных как для отдельных лиц, так и для общества. Законы должны соответствовать развитию и понятиям народа. Для введения лучших законов необходимо приготовить народ. Нужно различать законы от обычаев. Первые установляются законодателем, вторые - всем вообще народом. Следует, поэтому, закон изменять законами, а обычаи - обычаями, но не наоборот. Всякое наказание, налагаемое не по необходимости, - тиранское. Глава VII говорит "о законах подробно". Законы, которые переходят меру в благом, часто бывают источником зла. Наказание за преступление должно определяться не прихотью законодателя, а характером преступления. Есть четыре рода преступлений, с которыми должны сообразоваться и наказания: 1) против закона и веры; 2) против нравов; 3) против тишины и спокойствия; 4) против безопасности граждан. Глава VIII трактует "о наказаниях". Любовь к отечеству, стыд, а также страх позора могут удерживать людей от множества преступлений. Самым большим наказанием для человека может быть изобличение его в проступке. Следует стараться скорей предупреждать преступление, чем его наказывать; следует скорей вселить в граждан узаконениями добрые нравы, чем привести их дух в уныние казнями. Всякое наказание есть не что иное, как "труд и болезнь". Наказание, во всяком случае, должно быть умеренно. Хорошие законы держатся обыкновенно середины: они не всегда налагают и денежные наказания, не всегда и телесные. Все наказания, которыми может быть изуродовано человеческое тело, следует отменить. Глава IX - "о производстве суда вообще". Власть суда состоит в точном исполнении законов. Разнообразие судов вредно отражается на правосудии. Нельзя отнимать у граждан жизнь, имение и честь, не исследовав подробно дела. "Отечество ни на чью жизнь не восстанет иначе, как дозволив ему прежде все возможные способы защищать оную". Ответчика нужно выслушивать не для того только, чтобы расследовать дело, но и для того, чтобы дать ему возможность защитить себя. Законы, которые допускают осуждение человека при одном свидетеле, вредны для вольности; нужны, по крайней мере, два свидетеля. Пытка противна здравому смыслу и должна быть уничтожена. Присяга не должна употребляться часто, иначе она потеряет всякое значение. "Когда ответчик осуждается, то не судьи налагают на него наказание, а закон". Приговоры должны ясно и твердо выражать слова и смысл закона. Нельзя предоставлять судьям права арестовывать гражданина, который может внести по себе залог; это сильно бы нарушало "вольность" гражданина. Арестовать можно только в исключительных случаях, например в случае заговора на жизнь государя или сношения с иностранными государствами. Необходимо точно указать те случаи, в которых от обвиняемого нельзя принимать поруки. Глава X - "об обряде криминального суда". Законы являются звеньями, которые соединяют людей в общества и без которых общество бы разрушилось. Поэтому наказания и установлены для нарушителей законов. Всякое наказание несправедливо, если оно не направлено к охранению законов. Право издавать законы о наказаниях имеет только законодатель; судьи должны только исполнять закон, а потому не имеют права налагать наказание, которое в законе точно не определено. Законы должны быть написаны простым, ясным языком, исключающим всякую возможность различного их толкования; они должны быть отпечатаны и пущены в народ по дешевым ценам, как буквари, чтобы народ мог ознакомиться с ними. "Преступления не столь часты будут, чем большее число людей уложение читать и разуметь станут. И для того предписать надлежит, чтобы во всех школах учили детей грамоте попеременно из церковных книг и из тех книг, кои законодательство содержат". Арест до суда не считается наказанием, а потому и не повреждает чести, раз впоследствии человек судом оправдан. Если есть арестованные до суда, то необходимо решать дела как можно скорее. Тюремное заключение есть уже наказание, которое налагается судом после достаточного исследования дела. Не следует заключать вместе людей разной степени виновности. Для осуждения требуется совокупность серьезных доказательств, между которыми следует различать совершенные в несовершенные: первые - ясно указывающие на виновность известного лица, вторые - неясно. Последних нужно много, чтобы обвинить человека. Вредно, когда при применении законов начинаются "умствования, вперяемые в нас от различия чинов и богатства или счастья". Поэтому следует, чтобы каждый судился равным себе; в спорах же между лицами различных классов общества следует выбирать совместный суд по равному числу судей от каждой стороны. Подсудимому следует предоставлять право отводить своих судей. Приговоры судей и доказательства преступлений должны быть известны народу. Свидетелям верить должно, "когда они причины не имеют лжесвидетельствовать". Можно допускать к свидетельству и человека уже осужденного, "ежели только может представить новые доказательства, могущие переменить существо действия". Наказания должны быть строго уравнены с преступлениями, но они не должны мучить человека. Между наказаниями следует употреблять такие, которые меньше бы отражались на теле человека, а больше на душе его. По мере того, как в гражданах возрастает "чувствительность", следует уменьшать строгость наказаний. Смертная казнь нисколько не полезна и не служит для сохранения безопасности и доброго порядка. В единственном случае можно было бы допустить смертную казнь: если бы кто, будучи уже осужден и лишен свободы, все-таки имеет средство "возмутить народное спокойствие". "Не чрезмерная жестокость и разрушение бытия человеческого производит великое действие в сердцах граждан, но непрерывное продолжение наказания". Для предупреждения преступлений необходимо, чтобы законы покровительствовали гражданам, а не чинам; чтобы люди никого кроме законов не боялись; чтобы просвещение распространилось между людьми. Нужно избегать случаев, кроме только крайней необходимости и для пользы государства, делать людей несвободными; следует также заботиться о том, чтобы законы не допускали злоупотребления рабством, а потому несчастно то правительство, которое должно издавать жестокие законы. "Не должно вдруг и через узаконение общее делать великого числа освобожденных" (глава XI). В главе XII идет речь "о размножении народа в государстве". "Мужики большей частью имеют по двенадцати, пятнадцати и до двадцати детей из одного супружества; однако, редко и четвертая часть оных приходить в совершенный возраст. Чего для непременно должен тут быть какой-нибудь порок или в пище, или в образе их жизни, или в воспитании, который причиняет гибель сей надежде государства". Болезни, а также обременение народа податями, задерживают увеличение народонаселения. Глава XIII говорит "о рукоделии и торговле". "Не может быть там ни искусное рукоделие, ни твердо основанная торговля, где земледелие в уничтожении, или нерачительно производится. Не может земледельчество процветать тут, где никто не имеет ничего собственного. Земледелие есть самый больший труд для человека; чем больше климат приводит к избежанию сего труда, тем больше законы к оному возбуждать должны". Если земледелие - первый и главный труд, то "второй есть рукоделие из собственного произращения". Машины не всегда полезны; они сокращают ремесла, следовательно, уменьшают число работающих; поэтому в многонаселенных землях они вредны. "Где есть торги, ту есть и таможни". Задача таможен - взимать известный сбор с торговли в пользу государства; но таможни не должны тормозить торговли. Для правильности последней требуется также не менять ценности монеты. Правительство должно заботиться о вспомоществовании старым, больным и сиротам. "Подаяние милостыни нищему на улице не может почитаться исполнением обязательств правления, долженствующего дать всем гражданам надежное содержание, пищу, приличную одежду и род жизни, здравию человеческому не вредящий". Глава XIV говорит "о воспитании", глава XV - "о дворянстве". "Добродетель с заслугой возводит людей на степень дворянства". К таким добродетелям относятся любовь к отечеству, ревность к службе, послушание и верность государю, воздержание от всяких бесчестных дел. Военная служба больше всего прилична дворянам, хотя дворянство может приобретаться и гражданскими добродетелями, потому что без "правосудия" государство "разрушилось бы". Так как дворянство жалуется по заслугам, то и нельзя лишить дворянина его звания иначе, как за бесчестный поступок. Глава XVI - "о среднем роде людей". Род этот, "пользуясь вольностью, не причисляется ни ко дворянству, ни ко хлебопашцам". К нему причисляются те люди, которые, не будучи ни дворянами, ни пахарями, занимаются художествами, науками, мореплаванием, торговлей и ремеслами. Сюда относятся лица, окончившие духовные и светские училища, а также приказные. Н. не развивает подробно понятия о правах и преимуществах этого класса людей, предоставляя это комиссии. Глава XVII - "о городах". Необходимо издать общий закон для всех городов, которым определить: что такое город, кто должен считаться жителем его и составлять городское общество, пользуясь всеми выгодами города. Те лица, которые имеют в городах дома и другие имущества и обязаны заботиться о благосостоянии города, называются мещанами. В городах торговых следует следить за честностью торговцев, чтобы сохранить торговый кредит. Малые города полезны как места сбыта продуктов для земледельцев. "Для заведения мастерства цехи полезны; а бывают они вредны, когда число работающих определено; ибо сие самое препятствует размножению рукоделий". В малолюдных городах цехи могут иметь место для того, чтобы находились искусные в мастерствах рабочие. Глава XVIII - "о наследствах". "Естественный закон повелевает отцам кормить и воспитывать детей своих, а не обязывает их делать оных своими наследниками". Необходимо точно определить лиц, имеющих право наследования и порядок этого наследования. Имение может делиться между сыновьями и дочерями. Раздел имения предпочтительнее перед крупными поместьями, сосредоточенными в одних руках; и для земледелия это полезней, и государство получит больше выгод, "имея несколько тысячей подданных, наслаждающихся умеренным достатком, нежели имея несколько сот великих богачей" (јј 404-438). Глава XIX - "о составлении и слоге законов". Все права должно разделить на три части: законы, учреждения временные (наказы и уставы) и указы. Слог законов должен быть краток и прост, чтобы все люди могли понимать их. Глава XX - "рассматривает разные статьи, требующие объяснения". На первом месте поставлены "преступления против величества". "Называть преступлением, до оскорбления величества касающимся, такое действие, которое в самой вещи оного в себе не заключает, есть самое насильственное злоупотребление". "Слова не вменяются никогда во преступление, разве оные приуготовляют или соединяются или последуют действию беззаконному", Письма, "когда они не приуготовляют ко преступлению оскорбления Величества, то и они не могут быть вещью, содержащей в себе преступление в оскорблении Величества". "Запрещают в самодержавных государствах сочинения очень язвительные: но оные делаются предлогом подлежащим градскому чиноправлению, а не преступлениям; и весьма беречься надобно изысканиям о сем далече распространять, представляя себе ту опасность, что умы почувствуют притеснение и угнетение: а сие ничего иного не произведет, как невежество, опровергнет дарования разума человеческого и охоту писать отнимет". Дальше говорится "о судах по особливым нарядам", приводятся "правила весьма важные и нужные" о веротерпимости по отношению к еретикам, и идет речь о том, "как можно узнать, что государство приближается к падению и конечному своему разрушению". В окончании рекомендуется комиссии почаще читать этот царственный наказ, и если в нем не найдется указаний на вопросы, о которых может зайти речь в комиссии, то докладывать императрице и просить дополнения. Таков первоначальный текст наказа, как он был напечатан ко времени открытия комиссии (1767). К февралю 1768 г. наказ был дополнен 21-й главой, заключающей в себе мнения императрицы "о благочинии, называемом иначе полицией" (40 статей). Наконец, в апреле того же года была прибавлена еще одна глава, 22-я - "о расходах, доходах и о государственном оных управлении, сиречь о государственном строительстве иначе камерным правлением нарицаемом" (89 статей). Большая часть наказа была написана по-французски, а остальная по-русски, почти все - собственноручно Екатериной II. Оригинал, вместе с материалами для него, переведенными Козицким, находилось в библиотеке академии наук. Рукопись перевода наказа на русский язык, сделанного императрицей, хранилось в сенате. Вольтеру Екатерина послала свой наказ на французском языке, Фридриху II - на немецком. В 1767 г. в Москве появилось русское и немецкое издание имперского наказа, в 1768 г. - русское в Петербурге, в 1770 г. там же на русском, латинском, французском и немецком языках. Позднее наказ был переведен на языки новогреческий, итальянский и польский. Впоследствии наказ был перепечатан в "Полном Собрании Законов", а также в "Собрании сочинений Екатерины II" в издании Смирдина. Во Франции в 1769 г. наказ был запрещен как вольнодумный, по распоряжению министра Шуазеля.
Накладные (серебро и золото, Plaquй, Plattierte Waaren, Plated articles) - название изделий из меди, покрытой сплошным слоем драгоценного металла, более толстым, чем при серебрении и золочении, изобретенных в 1742 г. в Англии Т. Болсовером (T. Bolsover). Медную плитку, примерно в четыре сантиметра толщины, 30 см. длины и 7 см. ширины, тщательно очищали и полировали, покрывали листиком серебра такого же размера, но всего от 8 до 5 мм. толщины, намазывали по краям бурой, прикрывали толстой, гладкой железной пластинкой и накаливали докрасна, до того, что по краям бура плавилась, а серебро, начиная плавится, прочно приставало к меди. В таком состоянии нагрева плитку пропускали через вальцы и потом доводили до желаемой толщины, иногда всего до 0,02 мм., так называемая "паталь" или "шумиха". Подобным же способом приготовляли и мишурную проволоку. Листки накладного серебра и золота обрабатывали потом как настоящие металлы. Гальваническое серебрение и белые сплавы никеля окончательно вытеснили из употребления вещи из накладного серебра: оно шло только на рефлекторы для экипажных фонарей, где серебрение скоро стирается от энергичной чистки; накладное золото еще некоторое время употреблялось для корпусов карманных часов. Особый вид накладного серебра представляют украшения для сбруи: их изготавливали из латуни, лудили оловом, затем, намазав салом, покрывали тонкой серебряной фольгой около 0,01 мм., тщательно притирая полировальником. Потом нагревали до плавления олова, которое прочно припаивало серебро, благодаря присутствию сала. В России этой работой занимались раньше многие кустари.
Налоги-составляют главный источник государственного дохода, возникали и развивались постепенно, заменяя собой прежние способы извлечения доходов в пользу содержания государственных чиновников. Существование стройной и справедливой системы налогов - это признак высокой ступени государственного развития. Довольно сложные системы налогообложения существовали ещё в культурных государствах древнего мира. В древней Индии существовали налоги поземельный, промысловый, с торговли и другие, причем размеры их определялись в виде известных (от 1/50 до 1/6) долей доходов или стоимости продуктов производства и предметов торговли. Уплата налогов составляла в то время не чисто светскую, обязанность граждан, а обуславливалась религиозными убеждениями и требованиями: они нередко имели форму жертвоприношений. В древних классических государствах налог появляются уже в форме чисто светских повинностей, вследствие высоко развитой идеи государственности. При отсутствии ясного разграничения между сферами частного предпринимательства и государственного хозяйства, все имущество, все доходы граждан рассматривались нередко как государственное достояние; в то же время само государство, из средств, получаемых преимущественно в виде военной добычи, контрибуций и даней с покоренных народов, удовлетворяло многие потребности народа (хлеб и зрелища в Риме). В период Империи римляне были чрезвычайно изобретательны по части установления различных налоговых обложений; они производили довольно сложные операции исчисления населения (capitatio) для подушных налогов, оценки имуществ (jugatio) - для налогов поимущественных и подоходных. Все эти более сложные и совершенные способы извлечения доходов исчезают с падением западной римской империи, с наступлением темной средневековой эпохи и последовавшим за тем развитием феодальной системы. В эпоху господства феодализма, вследствие слабости правительственной власти, представители ее не могут обращаться к народу с требованиями уплаты налогов, тем более что в непосредственных отношениях к народу они не стояли: большинство населения находилось в крепостной или иной зависимости от своих вотчинников-помещиков. Если центральная власть и получала какие-либо денежные платежи, то это были или добровольные пособия (auxilium, benevolentia), или же взносы, вызванные особыми обстоятельствами (выкуп короля из плена, посвящение сыновей правителя в рыцарское достоинство, выдача дочерей его замуж и т. п.). Более постоянное налогообложение применяется прежде всего к промышленным и торговым классам, жившим по преимуществу в городах и раньше достигавшим независимости от рыцарей и помещиков. Главными источниками доходов продолжали служить домены и регалии - так называемые частнохозяйственные или механические доходы, в отличие от налогов, как доходов общественно-правовых (основанных на принуждении) или органических (связывающих частные хозяйства с государственным в одно органическое целое). Развитие системы налогов начинается главным образом с конца XV и начала XVI столетия, в связи с заменой прежней натуральной системы хозяйства денежной, под влиянием открытия Америки и морского пути в Индию и вообще расцвета сперва внешней, а затем и внутренней торговли. Другой причиной, вызывавшей развитие налогообложения, служило образование постоянных армий и вообще сосредоточение военной власти в руках главы государства. Усиление правительственной власти, опирающейся на войско, давало ей возможность обращаться к гражданам уже с более решительными требованиями уплаты всех налогов, идущих и на другие, преимущественно личные надобности правителей. Тем не менее первыми видами денежных платежей граждан являются не прямые налоги, а преимущественно пошлины, т. е. плата за услуги, доставляемые государством отдельным гражданам: судебные пошлины, пошлины, взимаемые при передвижении людей и товаров, в виде вознаграждения за обеспечение безопасности на дорогах и за само устройство дорог, мостов, портов, гаваней и т. п. Обложение налогов собственных подданных считается для них сначала как бы оскорбительным, напоминая дань, которой облагаются покоренные народности. Постепенно, однако, налоги вводятся и внутри страны, но первоначально в менее заметной форме налогов косвенных, а не прямых. При увеличении размеров обложения, косвенные налоги становятся весьма чувствительными и вызывают сильное неудовольствие народа, доходящее иногда до открытых восстаний. Невозможность дальнейшего повышения косвенных налогов или приобретения новых объектов для обложения ими заставляет искать источников доходов в прямых налогов. Первыми видами прямых налогов являются подушные или поголовные и поземельные: первые - потому что для установления их достаточно исчислить податное население, вторые - так как земледелие составляет первичный постоянный промысел населения, пока не получает более широкое развитие обрабатывающая и добывающая промышленность. Постепенно налоги получают еще другое, чисто экономическое значение средства покровительства внутренней промышленности. Обычно высокими пошлинами облагались, в этих видах, ввозимые в страну продукты обрабатывающей промышленности, но в Англии ввозные пошлины долго взимались и с хлеба и других сырых продуктов, в интересах крупных землевладельцев. На развитие налогов сперва не оказывали никакого влияния теоретические соображения, так как и настоящей финансовой науки не существовало до второй половины XVIII столетия. Зачатком теории налогообложения можно считать учение английского писателя Давенанта, сводившееся к защите интересов землевладельцев. По его мнению, их не следовало облагать налогами, так как поземельный доход - единственный чистый доход, и все те, кто не имеет чистого дохода, все равно сложат с себя налоги, переложив их на других лиц. Этот парадоксальный вывод совершенно противоположен другому, сравнительно более логичному, к которому приходили физиократы, также исходившие из признания поземельного дохода единственным чистым доходом; они находили, что именно поземельный доход и должен быть облагаем налогом, так как единственным правильным объектом обложения является чистый доход. Еще раньше близкую к этой идею о едином поземельном налоге проводил Вобан в сочинении: "Projet d'une dоme royale". В начале второй половины XVIII в. вопросом об основах налогообложения преимущественно занимались французские писатели (Н. Бржеский, "Податная реформа. Французские теории XVIII столетия", 1888). Они утверждали, что налоги должны соответствовать доходам и ложиться возможно более равномерно на все население, а не составлять исключительно бремени непривилегированных податных классов общества. В абсолютной монархии ничем не ограничено и право монарха облагать своих подданных теми или другими налогами и повинностями, сообразуясь или только с размерами государственных потребностей, или с платежной способностью тех или других лиц и общественных классов; нередки, впрочем, и случаи обложения обратно пропорционально имущественной состоятельности плательщиков (привилегии высших классов). При конституционном строе, рядом с признанием абсолютной обязанности подданных уступать часть своих доходов на общегосударственные нужды, возникает новый способ установления налогов и определения их размеров - при посредстве голосования за статью налогообложения в парламентах: при этом обсуждаются цель и назначение требуемых государством средств, и бремя налогов распределяется сообразно действительной налогоспособности граждан. Признание за государством абсолютного права требовать налоги, за гражданами - абсолютной обязанности их уплачивать, противополагается прежним, так называемым относительными теориям, в свое время (в конце XVIII в.) выражавшим как бы реакцию против абсолютного права обложения неограниченных монархий. Они сводились к установлению как бы известного равновесия между суммой уплачиваемых налогов и получаемых от правительства услуг, т. е. к попытке создать нечто вроде частноправовых отношений между обеими сторонами. Теперь такое обоснование уже не признается теоретически правильным, или если и признается, то лишь в самом общем и широком смысле: только общая сумма всех уплачиваемых народом налогов равняется общей ценности услуг, оказываемых государством, но отнюдь не каждый уплачивает ровно столько, сколько стоят получаемые им от государства услуги. Главной основой обложения является налогоспособность, т. е. соответствие, пропорциональное или даже прогрессивное, между налогами и доходами отдельных лиц и классов, а не стоимость получаемых услуг (такой характер, да и то лишь отчасти, носят только пошлины). В связи с изменениями во взглядах на основания обложения развивались постепенно и определения налогового бремени. Сначала, когда господствовали относительные теории и вместе с тем проводился либерально-экономический взгляд на задачи государства, сводившиеся к обеспечению свободы и частной собственности граждан, налоги сравнивали со страховой премией, уплачиваемой за безопасность и гарантию собственности (Монтескье). По мере расширения государственных задач, в налогах стали видеть нечто иное. Рикардо определяет их так: "налоги есть та часть дохода от земли и промышленности страны, которую отдают подданные в распоряжение государства". Еще позже в них стали видеть "правильные, периодические, законом установленные взносы граждан, производимые ими, сообразно их доходам, на нужды государства" (Л. Штейн). К этому необходимо еще добавить определение налогов как принудительных или обязательных взносов. Все такие определения неполны, потому что указывают только на одну сторону или одно значение налогов. Наиболее всеобъемлющее определение дано профессором Адольфом Вагнером: "Налоги суть принудительные взносы частных хозяйств, отчасти идущие на покрытие общественных (государственных) расходов, отчасти являющиеся средством изменения распределения народного дохода" ("Lehrbuch der Finanzwissenschaft"). Не все финансисты принимают это определение, находя вторую его часть излишней; но оно представляется наиболее правильным, потому что налоги несомненно обладают свойством влиять на распределение доходов (хотя государства и не всегда пользуются этим свойством). Спорным можно считать только вопрос о том, следует ли государству сознательно пользоваться налогами в этом именно смысле. Только с конца XVIII в. стал распространяться правильный взгляд, что объектом налогообложения должен являться доход, и по возможности лишь чистый доход. Доход, определяемый для целей обложения, называется иногда финансовым, в противоположность хозяйственному, т. е. в действительности получаемому, который не всегда удается с полной точностью определить. Объекты налогообложения могут быть разделены на следующие три категории: 1) объекты, измеримые сами по себе, но с неизмеримым доходом; 2) объекты с измеримым только доходом; 3) измеримые объекты с измеримыми доходами. К первой категории относятся объекты косвенного обложения, преимущественно предметы потребления, по размеру потребления которых косвенно можно судить о величине доходов их потребителей, т. е. субъектов налога. Ко второй категории относятся специальные объекты общего подоходного налога, т. е. доходы независимо от источников их получения. К третьей категории относятся почти все объекты прямых налогообложений (например, земля, промышленные предприятия, дома и т. п.), так как возможно определить, например, и ценность земли, и величину дохода, ею доставляемого. В науке долго велась борьба за определение условий хорошего налога. Одним из первых писателей, разрабатывавших этот вопрос, был Мирабо (отец), установивший три главных требования или принципа: 1) налоги должны падать на источники дохода, 2) они должны быть пропорциональны доходу и 3) издержки по взиманию их должны быть минимальны. Адам Смит установил четыре основные принципа налогообложения: 1) налоги должны быть пропорциональны доходу; 2) налоги должны быть точно определены, т. е. условия их уплаты должны быть ясны и понятны; 3) налоги должны быть взимаемы во время и при условиях наиболее удобных для плательщика и 4) налоги должны, по возможности, взиматься в том размере, в каком они поступают в казну, т. е. вызывать возможно меньше издержек взимания. Основные принципы финансовой политики, насколько она касается налогообложения, сгруппированы особенно полно Адольфом Вагнером, разделяющим их тоже на следующие четыре группы: 1) принципы финансовой политики в тесном смысле слова - требования достаточности и подвижности налогов. 2) Принципы экономические - правильный выбор податных источников, влияние налогов на плательщиков, различные способы избавления от платежа налогов (сложение, переложение и т. д.). 3) Принципы справедливости или социальные соображения (общность, равномерность, прогрессивность налогообложения, освобождение от налогов мелких доходов и т. п.). 4) Принципы управления налогами (их определенность, удобство для плательщиков и дешевизна взимания). Налоги на роскошь представляют собой обложение предметов, потребление которых свидетельствует о богатстве или об относительной зажиточности. Хотя по способу их взимания они близко подходят к прямым налогам, потому что уплачиваются непосредственно облагаемыми субъектами, но их скорее следует считать косвенными налогами, так как они падают не прямо на доход и не на имущество, его приносящее, а на расходы. Если последние идут не на удовлетворение потребностей первой необходимости, а лишь второстепенной или третьестепенной, то на это смотрят как на косвенное, но несомненное доказательство обладания более или менее крупными доходами. Отсюда сама собой явствует полная справедливость этих налогов, раз что справедливо прогрессивное обложение доходов вообще. Налоги на роскошь являются прекрасным коррективом общей системы налогообложения, особенно там, где остальные налоги падают преимущественно на низшие классы населения и не существует прогрессивного обложения доходов, а вместе с тем имеется значительное число лиц богатых. Поэтому они имели наибольшее применение в такой стране, как Англия, где они раньше всего возникли и сохраняются в наибольшем количестве до настоящего времени. С чисто финансовой точки зрения эти налоги, правда, не могут иметь крупного значения, так как лица богатые везде составляют сравнительно небольшую часть населения, а также и потому, что если обложение становится очень высоким, то потребление облагаемых предметов роскоши быстро сокращается или переходит в другую область потребления. Так, например, случилось с налогами на пудру, введенным в Англии Питтом; сначала налог дал около 200000 фунтов стерлингов дохода, но вслед за тем стала, под влиянием вздорожания пудры, проходить мода пудриться и налог упал до минимума, продержавшись, однако, до 1871 г., когда он был окончательно отменен. Если в смысле дохода общегосударственного налоги на роскошь не могут, таким образом, играть серьезной роли, то это не исключает их значения в бюджете доходов местного самоуправления. Хотя английские налоги на роскошь собираются, большей частью, в форме государственных налогов, но доставляемый ими доход государство с 1888 г. всецело жертвует на нужды местного управления. Для последнего гораздо легче и устанавливать, и собирать подобные налоги, благодаря более близкому знакомству с условиями жизни местных богатых плательщиков налогов. Все объекты налогообложения на роскошь невозможно перечислить или подвести под какое-либо общее определение, потому что "роскошь" понятие очень условное и относительное. Многое, что прежде составляло предмет роскоши, позднее становится предметом более или менее всеобщего употребления. Taк, например, еще в XVII в. в Австрии существовал особый налог на сапоги и башмаки, что свидетельствовало о недостаточном распространении этих столь обыденных позже принадлежностей одежды (впрочем, во Франции очень долго не выходила из употребления деревянная обувь, а у русских- лапти). Если их было введено очень много в Англии в конце 18 столетия, то это объясняется тем, что вводивший их В. Питт хотел исподволь подготовить этим общественное мнение к идее всеобщего подоходного налога. Им были обложены, между прочим, выездные лошади, собаки, гербы, часы, перчатки и т. п. До последнего времени в Англии существовал налог на собак, на роскошные экипажи, на гербы, на охоту, на ружья, на мужскую прислугу, на карты и на золотую и серебряную посуду, но только не на дорогую еду. Некоторые из этих предметов облагались и в других государствах, причем совсем не облагаются или облагаются в меньшей степени предметы прямо служащие хозяйственным целям: во Франции, например, облагались раньше лошади и экипажи(сейчас повсеместно авто и личный авиатранспорт), служащие для собственного употребления (выездов), но не для найма и не для работы; точно так же иногда облагаются собаки комнатные или охотничьи, но не сторожевые, овчарки и т. д. Некоторые из налогов на роскошь вводятся иногда по соображениям не столько финансовым, сколько правовым: например, из-за безопасности вводится налог на собак в городах, чтобы сократить число никому не принадлежащих собак, представляющих большую опасность различных заболеваний. В России налог на роскошь распространялся раньше на игральные карты, осуществляемый в форме монополии императорского воспитательного дома и вполне справедливый как по своей идее, так и по цели учреждения, им тогдп пользующегося. Налоги на лошадей, на экипажи, на автомобили, на самолеты и на собак существовали в некоторых российских городах, в качестве городских добавочных сборов.
Намаз- мусульманская повседневная молитва, состоящая из определенных формул и соответствующих обстоятельствам сур Корана. Она сопровождается определенными, чередующимися телодвижениями, например преклонением, падением ниц, приложением рук к ушам, глядением назад через плечи и т. п. Каждый отдельный цикл формул и телодвижений называется "ракат" (круг); каждая молитва должна состоять не менее чем из двух ракатов. Сунниты совершают молитву пяти раз в сутки; шииты же это делают лишь три раза: утром, в полдень и вечером. Лицом молящийся должен быть обращен к кибле.
Наместники- так в древней Руси назывались органы местного управления, появившиеся на смену посадникам. Первоначально наместником стал называться представитель князя (бывший "на месте" князя) в Новгороде, когда в самом начале XIII в. посадник новгородский из княжого мужа стал в полном смысле слова мужем новгородским. С XIV в. назначаемые князем органы местного управления носят повсеместно наименование не посадников, а наместников и волостелей. Наместники назначались обычно в города и их уезды, а волостели - в волости и их уезды. Это, помимо прямых указаний источников, доказывается и тем, что наместники обозначались, обычно, по именам значительных городов, служивших нередко местопребыванием князя (наместники углицкие, ростовские, муромские, московские, владимирские, суздальские и т. п.), тогда как волостели если и получали аналогичные обозначения, то лишь по имени незначительных поселений, служивших административным центром волости. Как города и волости, составляя подразделения княжества, не зависели друг от друга, так и волостели были совершенно независимы от наместников; но компетенция наместников была шире круга дел, который ведал волостель. Так, наместники ведали местное военное управление, вследствие чего именовались и "местными воеводами"; объясняется это тем, что наместники сидели в городах, а последние составляли центры местной обороны. Наместники и волостели вели дела благоустройства и суд гражданский и уголовный, но в отношении к последнему существовало и различие между наместником и волостелем. Наместники, как и волостели, назначались князем и сидели на кормлении. Злоупотребления кормленщиков привели к постановлениям об участии в суде наместников старост и других выборных людей из местных жителей (Земские учреждения Иоанна Грозного). В городах, состоявших в нераздельном управлении нескольких князей, каждый из соправителей назначал своего наместника. По числу соправителей, такие наместники назывались иногда "третчиками"; если в руках одного князя соединялось более одной трети города, его представитель, в отличие от третчика, именовался просто наместниками или "большим наместниками". При наместниках (и волостелях) состояли помощники в лице тиунов, которым они могли поручить отправление своей судебной власти, но только той, какую имели наместники "без боярского суда", т. е. какой они могли пользоваться лишь под условием доклада. Различие наместников с "боярским судом" и "без боярского суда" основывается на различии привилегий той или другой области, дарованных уставными грамотами. Верховная власть, беспрерывно предоставляя духовенству, общинам и частным лицам привилегии на неподведомственность наместников, до того, наконец, сузила значение наместничества, что в начале XVII в. оказалось необходимым заменить наместников воеводами. Наместники в древней Руси назывались также представители епископов, уполномоченные последними ведать церковный суд, а иногда и управлять епархией. Позднее наместниками называются в монастырях помощники настоятелей. По учреждению о губерниях 1775 г. полагался наместник или генерал-губернатор в каждой губернии или наместничестве, но ввиду того, что власть наместничества во многом совпадала с властью губернаторов, их стали назначать по одному на две и даже на три губернии. Только Москва имела своего особого наместника. Наместник назначался высочайшей властью. Он должен был следить за строгим исполнением законов и обязанностей службы лицами, ему подчиненными, и предавать виновных суду, но сам судить их не мог. Он считался "ходатаем за пользу общую и государеву, заступником утесненных и побудителем безгласных дел". Он был обязан побуждать суды к скорому решению дел, а если находил решение несправедливым, то мог остановить его исполнение, донеся об этом сенату или в делах, не терпящих отлагательства, императрице. Решения судов по уголовным делам, влекущим за собой отнятие жизни и чести, не могли быть приведены в исполнение без ведома наместника престола. В наместничестве, лежащем на российской границе, наместник был обязан принимать меры предосторожности; в этом случае, также как и при народных волнениях, в распоряжение наместника предоставлялись войска. Ему же подчинялись коменданты крепостей, гарнизонные и армейские полки. Приезжая в Петербург, наместник имел право заседать в сенате по делам своего ведомства. Ему полагался конвой в 24 человека с подпоручиком и два адъютанта; сверх того, дворянство командировало к нему по одному из молодых дворян от уезда, которых он отпускал по своему усмотрению. В 1816 г. Сперанский составил проект учреждения наместничеств, главные черты которого сводятся к следующему: всю империю разделить на 12 наместничеств, по 3-4 или более губерний в каждом; главное управление в каждом наместничестве поручить наместнику императора и его совету, который "в малом размере должен представлять комитет министров"; власть наместников должна обнимать все части высшего управления, не только судебного, полицейского и хозяйственного, но духовного и учебного; устройство губерний следует оставить на прежнем основании, но в каждой губернии учредить губернский совет по примеру наместнического. На этом проекте подробно останавливался историк-правовед Калачов в своей рецензии на исследование Андреевского: "О наместниках, воеводах и губернаторах" (XXIV Присуждение демидовских наград, СПб., 1866). На окраинах России звание наместника существовало в Царстве Польском, где оно в 1874 г. было заменено званием генерал-губернатора, и на Кавказе, где оно в 1883 г. также было заменено званием главноначальствующего гражданской частью. Само слово "наместник" соответствует немецкому штатгальтер (Statthalter); это звание носило в Германии лицо, стоящее во главе управления Эльзасом-Лотарингией, а в Австрии лицо, стоявшее во главе администрации каждого из девяти наместничеств. Раньше существовали и лорд-наместники Ирландии.
Намет- геральдическое украшение, обязанное своим происхождением крестовым походам. Уже во втором походе, когда появились первые горшковидные шлемы, рыцари, чтобы шлем не раскалялся от лучей солнца, стали покрывать его вершину куском материи, которая в походе и сражениях превращалась в причудливые лоскутья. В геральдике намет получил изящный, узорчатый вид. Если щит герба увенчан шлемом, то последний почти всегда имеет своеобразный намет, состоящий из двух узорных украшений, обычно в виде листьев, соединенных между собой и выходящих из-за шлема и вьющихся по боковым сторонам щита (гербы Гончаровых, Карамзиных и др.); если герб имеет щитодержателей, то намет располагается лишь по верхней стороне щита (гербы графов Платовых, Волынских); в княжеских и других имеющих мантию гербах намет располагается внутри последней (герб князей Италийских). Цвет намета обычно соответствует цвету герба.
Нанизм- карликовый рост. Как аномалия проявляется у многих животных и у человека, причем пропорции остаются нормальными. Дарест получил карликовых куриных зародышей при развитии яиц в условиях повышенной температуры (42 - 43№ Ц.). Получались карликовые (хотя половозрелые) формы при голодании личинок мух в опытах Вейсманна. Точно также получались карликовые зародыши при развитии морских ежей не из целого яйца, а его отдаленных участков в опытах Бовери и других исследователей нанизма.
Наперсник(confident) - постоянное действующее лицо в псевдоклассических трагедиях, заменяющее хор и вестника древних. Подобно хору, он заставляет героя пьесы, вопросами и обращениями, высказываться перед зрителями, и, подобно вестнику, передает зрителям то, что предполагается случившимся за сценой. Эта роль, служащая для чисто технических целей, обычно очень бледна и бесхарактерна. Как на наиболее удачные типы наперсников или наперсниц можно указать Энону в "Федре", Феникса в "Андромахе", Неарха в "Полиевкте". Хотя для актера роль наперсника почти не дает возможности показать свой талант, тем не менее в этом амплуа сумел прославиться в Париже Флоранс (умер в 1816 г.).
Наполеондор(Napolйon d'or) - французская золотая монета в 20 франков, чеканившаяся с 1808 г. императором Наполеоном I; по величине и весу была равна прежним луи или луидорам. На лицевой ее стороне был бит портрет Наполеона I. Чеканились двойные наполеондоры в 40 франков и половинные в 10 франков. Такие же наполеондоры чеканились и Иеронимом, королем вестфальским, с немецкой надписью. При Наполеоне III, с 1852 г., опять были введены наполеондоры, с портретом императора. Вес наполеондора равен 6 граммам 452 мг, при пробе 0,900.
Наречие- I) язык (диалект) известной (иногда довольно значительной) части однородного населения той или другой страны, представляющий, наряду с общими характерными признаками данного языка, и известные отличия, настолько значительные, что устные сношения данной части населения с прочими довольно затруднительны. В логическом отношении понятие наречия может быть сравнено с понятием вида в естественных науках. В свою очередь наречие может делиться на поднаречия(подтипы наречия), а эти последние - на говоры. Так, русский язык может делиться на великорусское или собственно чисторусское, совсем малорусское или украинизированное и особое белорусское или отдаленное наречия; великорусское наречие может быть разделено на поднаречия северное, или окающее, и южное, или акающее, а эти последние - на разные говоры. Звуковые отличия говоров друг от друга (наиболее характерный признак) сводятся, в большинстве случаев, к незначительным звуковым оттенкам; реже находимы более крупные звуковые разницы. Напротив, звуковые отличия наречий друг от друга в большинстве случаев сводятся к различию звуков: украинизированные хлиб, кинь и чисто русские хлеб, конь и т. д. Так как для возникновения подобных многочисленных и довольно резких различий необходимо более продолжительное время, чем для возникновения незначительных звуковых оттенков, то уже a priori можно предполагать, что наречие, как известная языковая вариация, древнее, чем говор. Это предположение может быть доказано и фактически - изучением истории отдельных наречий и говоров. Причины, вызывающие образование наречий - те же, что лежат в основе образования говоров и отдельных языков. Вообще же установить вполне твердые и незыблемые границы между понятиями говор, наречие и язык невозможно. Как и везде в природе, здесь имеется целый ряд промежуточных форм, которые не всегда могут быть уложены в те или другие логические и систематические рубрики, являющиеся, в действительности, чистыми учеными абстракциями.
Наркотики (для наркоза)- это особо действующие на организм наркотические средства; ими называются также лекарственные вещества, которые в медицинских дозах вызывают паралич или парез того или другого отдела нервной системы. Различают средства, парализующие нервные центры, те или другие периферические нервные аппараты или как центральные, так и периферическую нервные системы. К средствам, парализующим головной и спинной мозг, принадлежат: хлороформ, закись азота, бромистый этил и другие; эфир парализует, кроме того, и периферические окончания нервов. Перечисленные вещества относятся к группе анестетических средств (;;;;;;;;;; - бесчувственность), в отличие от других наркотических, парализующих сознание (хлоралгидрат, морфий и др.), не трогая других отделов нервной системы (например, спинной мозг). Средства, понижающие возбудимость спинного мозга и психомоторных центров называются успокаивающими средствами (бромистый калий, препараты цинка), а парализующие преимущественно периферические нервные приборы - окончания чувствительных, двигательных или секреторных нервов - определяются как периферические парализаторы чувствительных, двигательных или секреторных нервных окончаний (кокаин, кураре, атропин и др.). Некоторые возбуждающие средства, действие которых зависит от паралича задерживающих центров, как, например, стрихнин, также относят к группе наркотических, но такая классификация, во многих случаях удовлетворяющая научным требованиям, неудобна с точки зрения практической медицины, и, кроме того, затрудняет изложение предмета о действии лекарственных веществ, наконец, отнесение таких средств, как наперстянка, в ту же группу наркотических не имеет уже и научного основания. Многие жаропонижающие и антисептические средства обладают болеутоляющими свойствами, но их не относят к группе наркотических средств, так как они отличаются другими, более характерными для них свойствами. Наркотические вещества, действующие на центральную нервную систему, вызывают у животных и человека полную или неполную потерю сознания, воли, и в связи с этим отсутствие произвольных движений, словом, все явления по внешнему виду вполне напоминающие нормальный сон. Такие средства и называют поэтому наркотиком, производимые ими явления обозначают словом наркоз (от ; ;;;;; - cон), а сам способ наркоза - наркотизацией. Понятие о наркозе расширили далее, и наркотическими средствами в настоящее время называют также и те лекарственный вещества, которые, оставляя сознание и волю нетронутыми, производят, как уже было сказано выше, паралич только периферического нервного канала, например, кокаин. Для получения общего наркоза пользуются летучими веществами, так называемыми "anasthetica", пары которых дают вдыхать больному извне (хлороформ, эфир, бромистый этил и др.). Пары эти, поступая из легких в кровь, производят состояние, при котором больной теряет сознание и чувствительность. В то же время все мышцы расслабляются, все произвольные и рефлекторные движения уничтожаются и только необходимые для жизни организма дыхательные движения и кровообращение продолжают выполнять свою обычную работу. При наркотизации летучими анестетическими средствами температура операционной комнаты должна быть не ниже 18,8№ Ц. и влажность комнаты не должна быть чересчур велика, ибо при менее значительной температуре и очень влажном воздухе полная наркотизация и последующее выделение из организма наркотизирующего средства совершается с большим трудом. Так как наполненный желудок мешает движениям грудобрюшной преграды и усиливает наклонность ко рвоте во время наркоза, то больной уже за несколько часов до наркоза не должен принимать пищи. Кишечник, из-за облегчения движения диафрагмы, должен быть предварительно очищен промывательными. Всякие стесняющие части одежды, также как и всякие, находящиеся в полости рта инородные тела (искусственные челюсти или зубы), перед наркозом обязательно должны быть устранены. Больной помещается в горизонтальном положении на спине со слегка приподнятой головой. Некоторые операции производятся при боковом положении (резекция тазобедренного сустава, операции на ребрах и прочее) или при неполном положении на животе (операции на пятке) или, наконец, в положении на спине с откинутой назад головой при операциях, в которых существует опасность затекания крови в трахею или в пищевод (операции, производимые в полости рта, носа и глотки, в гортани, пищеводе и т. д.). В последних случаях больной вытягивается за головной край операционного стола настолько, чтобы плечи его приходились на край стола, а голова была свободно откинута назад: при таких условиях гортань помещается выше операционного стола и кровь не попадает в трахею и в пищевод, но стекает мимо лба и височной части головы на пол. Задачи наркотизатора состоят, во-первых, в том, чтобы при незначительных и не угрожающих непосредственной опасностью уклонениях от правильного течения наркоза он быстро и по возможности без перерыва операции восстановлял правильный ход; во-вторых, чтобы он следил за наступлением таких явлений, которые могут угрожать больному серьезной опасностью и потребовать для своего устранения немедленного перерыва операции. Для этой цели он должен неизменно сосредоточивать свое внимание на состоянии зрачков, цвете лица и его выражении, на дыхании и пульсе больного. Зрачки во время наркоза анестетическими веществами сужены. Расширение суженных до того зрачков, наступающее вследствие рвотных движений и во время пробуждения из наркоза может считаться безопасным, но при отсутствии этих моментов оно указывает на очень серьезную опасность. При пробуждении от наркоза появляются прежде всего рефлекторные движения, затем расширяются зрачки и под конец возвращается сознание. Больной должен находиться под контролем врача вплоть до полного возвращения сознания. После пробуждения от наркоза больного желательно подкреплять(даже вином, горячим черным кофе, крепким бульоном). При длительной, последовательной рвоте дают глотать ледяные пилюли, замороженное шампанское и кладут на область желудка пузырь со льдом. Наркоз представляет немалые опасности и требует особенной осторожности при существовании расстройств кровообращения, особенно ожирения сердца, также как при расстройствах дыхательного аппарата (ларингостеноз, плеврит, эмфизема), и, наконец, при таких расстройствах, которые в случае опасности не позволяют освободить гортань от запавшего назад надгортанника (анкилоз челюсти). В подобных случаях наркоз при известных обстоятельствах может быть безусловно противопоказан. Безусловно противопоказан наркоз при шоке тяжелораненых, особенно при повреждениях головы. Здесь наркоз угрожает опасностью внезапной смерти, которую в таких случаях совершенно неосновательно было бы отнести на счет плохого качества наркотизирующего средства. Что касается других видов средств, то они назначаются в порошках, пилюлях, растворах, для подкожных вспрыскиваний(наркотические вливания без особой цели) во всех случаях, где болевые ощущения зависят от различных патологических процессов (различного рода невралгии, боли при желчной или почечной колике, судорожные сокращения мышц и т. д.); в этих случаях употребляется обычно опий или его препараты (морфий, кодеин), индийскую коноплю, воду горьких миндалей и др. Так как многие медицинские наркотические средства вызывают сон или понижение нервной возбудимости, то ими пользуются в различных случаях бессонницы (хлоралгидрат, паральдегид, сульфонал, трионал и др.), а также при повышенной нервной раздражительности и при определенной неудовлетворенности(бромистые соединения).
Народное собрание- так называется объединение граждан общины или государства для обсуждения общественных дел, для издания законов, для избрания должностных лиц и т. п. У античных народов (греков и римлян), затем довольно долго у германцев и у славян народные собрания имели преобладающую роль в государстве, но с течением времени они постепенно выходят из употребления, забываются и в новых государствах народное воздействие на государственную жизнь совершается уже через выбираемых народом особых представителей, депутатов и сенаторов. Народные собрания существовали в глубокой древности; упоминание об них можно найти уже в Гомеровских поэмах. Впрочем, в эту древнейшую эпоху они функционируют еще неправильно, редко и слабо. Народ (свободные люди) созывался царями, через герольдов, на площадь ("агора", откуда и самое собрание называлось также "агорой"), но, большей частью, не для постановления решений, а просто для выслушивания и принятия к сведению того, что уже решено было царем, после совещания со знатнейшими, которых иногда также называли царями. Бывало и обсуждение вопросов, но правильного голосования не было: народ выражал свое одобрение или неодобрение просто громким криком. Народное решение не было обязательно для царя, он исполнял лишь ритуал. В Спарте деятельность нардного собрания была отрегулирована так называемыми законами Ликурга. Народное собрание называлось там "апеллой" (;;;;;;) и собиралось ежемесячно. Право участвовать в нем имели все спартиаты, достигшие 30 лет, а председательствовали сначала цари, потом - эфоры. Приписываемое Ликургу правило гласило, что власть должна принадлежать народу; но уже закон Феопомпа отнял ее у народа, внеся прибавку, что если народ решит дело неправильно, то цари и герусия могут отменить его решение, но все же цари должны были следовать за мнением народа. Обычно спартанская апелла не обсуждала предлагаемых ей вопросов, а только одобряла или отвергала криком предложения герусии или эфоров, что отличало ее от афинской екклезии. Апелла решала важнейшие дела (например, вопросы о войне и мире, о договорах, о новых законах, о даровании свободы илотам и т. д.) и производила выборы геронтов, эфоров и других должностных лиц. В сущности положение спартанской апеллы (за исключением права избрания должностных лиц) мало чем отличалось от того, какое занимает народное собрание в Гомеровских поэмах. Народное собрание существовало и в других греческих государствах, причем на его положении сильно отражалась борьба между аристократической (республиканской) и демократической партиями. Усиление последней влекло за собой и усиление влияния народного собрания на государственные дела.
Нарядчик- в московском государстве это выборное, подобно окладчику, должностное лицо из состава боярских детей данного города, получавшее жалованье и обычно уже неспособное к полковой службе. На город, смотря по количеству городовых служилых людей, выбиралось от одного до трех нарядчиков. Перечисление нарядчиков, описание их боевой годности и экономического положения находилось в десятнях (В. Н. Сторожев, "Тверское дворянство XVII в.", Тверь, 1891-95; Н. П. Лихачев, "Разрядные дьяки XVI в.", СПб., 1888).
Насадка (или иногда носатка) - старинная единица вместимости для вина, меда, пива, кваса. Носатка меда (пресного или хмельного) упомянута в одном киевском акте 1494 г., но без указания ее величины. Яснее насадка является в переписной книге Вотской пятины 1499-1500 гг., где некоторые доходы определены были таким образом: старый доход с деревни составлял насадку пива, а нового дохода положено было две бочки пива, и выведено, что новый доход против старого переимает 11/2 бочки и 21/2 ведра; в другом месте с волости назначено было 29 ведер 1 насадка и 1 ведро пива, а в итоге выведено 29 ведер и 31/2 ведра, следовательно, в насадке содержалось 21/2 ведра и в первом примере она составляла 1/4 бочки. В акте 1615 г. сказано: "привезли две насадочки вина, в одной в неполной... и того ж дни того вина чюмаки в кабатцкое в печатное ведро вымеряли четыре ведра". При полноте другой насадки, конечно, было бы вина до пяти ведер. В то время ведро делилось на 12 кружек, а позднее на 8 кружек, то по первому ведру насадка равнялась 30, а по второму 20 кружкам. Но вместимость квасной насадки была гораздо больше: так, в келарной расходной книге Кирилло-Белозерского монастыря, XVII в., упомянута "насадка квасу яичнага ведр семь".
Насека- особый знак достоинства в казачьих войсках, присвоенный высочайше утвержденным 10 мая 1885 г. положением комитета министров должности станичных и поселковых атаманов. Насека с серебряными обделками, была длиной до двух аршин; покрыта лаком под красное дерево и украшена тремя двуглавыми коронными орлами, помещенными на шаре диаметром в 11/2 вершка.
Наследственное помешательство(также дегенеративное помешательство) - если это понятие понимать в том смысле, что душевнобольной происходит из семьи, в которой несколько кровных родственников со стороны отца или матери или сами родители страдают нервными или душевными болезнями, то огромный процент случаев помешательства должен быть приписан влиянию наследственности; при этом нисколько не умаляется влияние алкоголизма, различных физических болезней, нравственных потрясений и т. п. Опыт учит, что все эти обстоятельства приводят к душевным заболеваниям при условии наследственного предрасположения к таковым. Но это предрасположение ничем или почти ничем не обнаруживается, пока оно не осуществится в действительности, и потому в таких случаях не говорят о наследуемых симптомах помешательства, хотя бы даже форма болезни оказалась тожественной или сходной с заболеванием одного из родителей. Однако нередко субъект уже с рождения или с раннего детства обнаруживает некоторые особенности физической и психической организации, в зависимости от неблагоприятной наследственности или вырождения. Эти особенности накладывают на него особый отпечаток, которым он отличается от людей обычно уравновешенных, свободных от подобной дегенерации (или вырождения). Подобные вырожденные субъекты (так называемые degenerйs-дегенераты или выродки), помимо физических признаков - аномалий черепа, лица, ушей, зубов и прочего - обнаруживают неравномерное развитие психической сферы, дефекты нравственных чувств, извращение или аномалии полового инстинкта и тому подобные частичные уклонения душевной жизни от нормы. Пока дело ограничивается только этими уклонениями, их еще нельзя причислить к категориям душевнобольных, хотя они, несомненно, ненормальны в психическом отношении, и с этим нужно считаться, когда такие субъекты появляются на скамье подсудимых. Между тем, именно в зависимости от своих психических особенностей вырожденцы поставляют громадный контингент классу привычных преступников. Кроме того, у них часто, под влиянием ничтожных причин, возникают настоящие душевные заболевания, и эти формы помешательства, отличаясь также некоторыми важными особенностями по своим проявлениям и клиническому течению, выделяются в группу "наследственного или дегенеративного помешательства". Общая характеристика этой обширной группы душевных расстройств заключается в атипичности и полиморфизме. Картина болезни не представляет ничего законченного, цельного, как в психозах, возникающих у таких людей, которые до появления душевного расстройства ничем не отличались от нормы. Среди бурных симптомов помешательства сохраняются многие проявления ясного сознания. Бредовые идеи быстро возникают и столь же быстро опять исчезают, и они часто совмещаются с сохранностью мышления в других направлениях. Большую роль в этих дегенеративных психозах играют импульсивные действия и навязчивые представления (фиксированные идеи). Во многих случаях выступает на первый план какая-нибудь отдельная черта, например, резонирующий характер, или страсть к сутяжничеству, или притупление нравственных чувств и т. п., и благодаря этому из общей группы наследственного умопомешательства выделяются некоторые обособленные формы болезни, подлежащие специальному медицинскому рассмотрению.
Насморк(rhinitis) - острое и хроническое катаральное воспаление слизистой оболочки носа. Насморк у лошадей является следствием простуды или вызывается болезненными процессами носовой и соседней с ней полости. Из местных явлений наиболее важны - покраснение слизистой оболочки носа, истечение из носовой полости сперва прозрачной, а затем мутной, как бы гнойной, жидкости(лошадинных соплей), повышение температуры тела и уменьшение позыва на корм. Обыкновенно через 6-13 дней болезнь проходит, если обращено внимание на диету и на оберегание лошади от простуды. У овцы эта болезнь распространяется во время осенней холодной погоды. Характеризуется такими же признаками, что и у лошадки и имеет две степени. В легких случаях заболевания животное поправляется недели через две. Когда же истечение из носа становится гноевидным и заклеивает ноздри, пищеварение расстраивается, обнаруживаются признаки водянки, то появляется возможность смерти от полного истощения организма. В таких случаях, кроме удобоваримого корма и слизистого пойла, назначают внутрь особую кашку, составленную из 1/2 фунта меда, 10 лотов поваренной соли, 2 лотов соснового масла, укропа, серы и нашатыря, каждого по 1 лоту, давая ее 2-3 раза в день по чайной ложке. Область гортани смазывается лавровым маслом и зеленым мылом, струпья на ноздрях обмываются теплой водой.
Наргиле(кальян, аргиле или шише в Египте) - персидская трубка для табака, при употреблении которой дым охлаждается, проходя, при помощи длинного рукава (арабское "нарбидж"), через воду, первоначально находившуюся в выдолбленном кокосовом орехе (персидское "наргил"), или обычно в склянке. Дым получается при накладывании горячего угля на подмокший табак (особый сорт, тумбеки, ввозимый раньше из Персии).
Наука- в самом широком смысле это совокупность всяких сведений, подвергнутых некоторой умственной проверке или отчету и приведенных в известный систематический порядок, начиная от теологии, метафизики, геологии, чистой математики и кончая геральдикой, нумизматикой, энциклопедиями, учением о копытах и укротительном железе кавалерийских лошадей.
Наушники(черные суконные) - эти специальные наружные приспособления составляли раньше принадлежность обмундирования всех нижних чинов и разрешались также офицерам. Дозволялось их надевать при морозе ниже 5градусов.
Находка- неожиданное обретение движимых предметов, фактическое владение которыми для хозяина их прекратилось помимо его воли. При наличности известных условий, находка, для нашедшего, является средством приобретения права собственности на найденные вещи. По римскому праву находка могла привести к праву собственности лишь тогда, когда нашедший имел основание считать найденную вещь оставленной её хозяином (res pro derelicto habita); в противном случае присвоение ее считалось воровством. Вопрос о судьбе найденных вещей, хозяин которых не отыскался, в римском праве разрешен не был. Утверждая, что потерянные вещи всецело продолжают принадлежать прежнему собственнику, римские юристы прямо признавали не честным (non probe) со стороны находчика требование особого вознаграждения за находку, помимо возмещения издержек по сбережению найденной вещи. Наполеонов кодекс также не признает права на вознаграждение за находку и ограничивается постановлением, что в течение трех лет со дня потери собственник, потерявший вещь, может требовать ее обратно у того, в чьих руках он ее найдет. В противоположность римскому праву, уже законы вестготов установили право находчика на вознаграждение; то же начало усвоено было большинством немецких средневековых законников, в том числе Саксонским зерцалом, на основании которого судебная практика признавала за находчиком право на 1/3 стоимости найденной вещи. Новейшие кодексы также признают за находчиком (помимо возмещения издержек по сбережению вещи) право на вознаграждение, но в размере не более 10% стоимости найденной вещи. Затем западноевропейские кодексы обязывают находчика заявить о находке полиции и устанавливают срок (1-2 года со времени публикации о находке), по истечении которого найденная вещь, хозяин которой не объявился, становится собственностью находчика. Саксонское уложение признавало необязательными заявление полиции и публикацию о находке, стоимость которой не превышает одного талера. Такое же постановление о малоценных находках содержит и общегерманское гражданское уложение, понижающее размер вознаграждения за находку до 5% с первых трехсот марок стоимости найденной вещи и 1% с остальной части стоимости. Существенным нововведением этого уложения является выделение из общего понятия находки обретение потерянных или забытых вещей в таких местах, которые подлежат особо организованному надзору (железнодорожные вагоны, пароходы, вокзалы и т. п.). Лицо, сделавшее находку в таких местах, никаких прав не приобретает: на нем лежит лишь обязанность представить находку органам того учреждения, которое является собственником дороги или парохода и т. п. За последним признается право продать найденную вещь с аукциона, если собственник ее не объявится в срок, указанный в публикации, и вырученную сумму обратить в свою пользу, если собственник вещи не объявится в трехлетний срок и не возместит издержек по хранению вещи и продаже ее с публичного торга, но никакого права на вознаграждение собственно за находку владельцу железной дороги не предоставляется. Аналогичные правила действовали на железных дорогах Австро-Венгрии и других западноевропейских государств. В Германии была создана специальная организация, имеющая задачей все вещи, потерянные или оставленные на железных дорогах, сосредоточивать в особых бюро находок(Fundbureaus), учрежденных при более крупных узловых станциях и принимающих меры к выяснению собственника найденной вещи, которому она и доставляется за небольшое вознаграждение (50 пфеннигов). В Берлине учреждено было центральное бюро находок, в котором были сосредоточены все сведения о вещах, найденных на железных дорогах. Русское имперское законодательство различает находку клада, находку пригульного скота, находку или, вернее, спасение предметов с потерпевших крушение кораблей и находку потерянных вещей. На находчика возлагалось обязательство заявить о находке полиции, которая должна троекратно публиковать о ней в "Губернских Ведомостях", и давала находчику право собственности в найденной вещи, если хозяин ее не отыщется, а в противном случае - вознаграждение в размере 1/3 цены (в Полтавской и Черниговской губерниях - в размере 1/2 цены) вещи. Гражданской кассационной практикой понятие о находке было установлено на основании различных указаний закона о вещах, могущих быть предметом находки. К таким вещам не принадлежат именные денежные бумаги и вообще долговые документы (кассационное решение 1869 г. Љ 73). Чтобы стать предметом находки, вещь должна быть потеряна ее собственником, т. е. последний должен лишиться возможности фактического обладания вещью. Потеря, обосновывающая право находки, имеет место тогда, когда 1) собственник, по обстоятельствам дела, должен был считать свою вещь потерянной, и 2) когда находчик, также по обстоятельствам дела, мог считать ее потерянной; поэтому вещь, найденная в доме хозяина, или в его помещении, или на лестнице, хотя бы она вела в несколько помещений, не может обосновывать права находки (кассационное решение 1869 г. Љ 562). Находка забытых вещей обсуждалась на основаниях, установленных для потерянных вещей. Право находчика на вознаграждение распространялся и на тот случай, когда потерявший вещь ему был известен, а определение размера вознаграждения предоставлялось суду, с тем, чтобы оно было не свыше 1/3 той ценности вещи, которая остается по возмещении находчику расходов по сбережению вещи и публикации о находке.
Национализм- так может называться превращение живого народного самосознания в отвлеченный принцип, утверждающий "национальное" - как безусловную противоположность "универсального", и "свое родное" - как безусловную противоположность "чужеродному" или инородному. Первоначально слово "национализм" не имело этого смысла, целиком принадлежа к чисто английской политической терминологии, где оно обозначало стремление ирландцев к автономии. В общем значении оно стало употребляться преимущественно в русской литературе, с начала 80-х годов 19 столетия. Всякое культурно-историческое творчество коренится в личных силах и дарованиях, обуславливается национальной средой и приводит к результатам всечеловеческого значения. Так, еврейская библия, индийский буддизм, греческая философия, римское право, арабское мусульманство, латинская теократия, итальянский гуманизм, немецкая реформация - создавали всеобщее из личного через национальное. Даже в таких более внешних и местных явлениях, как реформа Петра Великого или Французская революция, ясно обозначается присутствие этих трех элементов. Поэтому национализм, как исключительное утверждение одного из них в ущерб двум другим, есть воззрение прежде всего антиисторическое, хотя любая история и отечественная, и мировая есть прежде всего история настоящая, так как только она будет понятна современникам, отчего другим поколениям может быть составлена совсем другая история, не совпадающая с прежними. С другой стороны, обособление каждого народа в смысле отрицательном, то есть его отчуждение от всех других и замкнутость в себе, будучи делом безнравственным по существу (как отрицание альтруизма и человеческой солидарности), является, при современном прогрессе внешней культуры, физически почти невозможной.
Начетчик(начетчица)- так называются у русских старообрядцев их богословы, высшее достоинство которых, со старообрядческой точки зрения, состоит в возможно большей начитанности в старопечатных (дониконовских) книгах, относящихся к богослужению, а также содержащих в себе творения святых отцов. У беспоповцев начетчики имели авторитет не только нравственный, но и внешний, в смысле церковном (при устройстве богослужения и в управлении общинами).
Недельщик- так назывался в допетровской Руси судебный пристав, исполнявший свои обязанности по неделям ("быть в неделях"). Состояли недельщики при дьяках, которые вносили их имена в особые книги, при вступлении в должность. Обязанности их заключались в оповещении сторон о вызове в суд и доставлении их к суду, а также в поимке татей и разбойников. Все это делалось самими недельщиками только в пределах города; для вызова в суд уездных людей каждый недельщик содержал при себе по семи ездоков, которые также были записаны в книги у дьяков, ездили от его имени и действовали под его ответственностью. Судебник царский запрещал как недельщиков, так и ездокам вызывать в суд в том городе или месте, где они живут (по объяснению Татищева - во избежание лицеприятия). Недельщикам и ездокам полагалось вознаграждение: хоженое и езд - с вызываемых лиц. Размер хоженого был от 10 денег до полтины, а размер езда определялся по расстоянию. За всякое нарушение закона, за взятие лишнего хоженого или езда, за требование посулов, за отпуск татей недельщик подвергались личной ответственности, торговой казни, тюремному заключению и лишению звания, смотря по вине. При вступлении в должность недельщики представляли поручные записи, называвшиеся "заговором", и поручителей ("заговорщиков"), которые также вносились дьяками в книги.
Недоросль- термин, соответствующий новому понятию "несовершеннолетний" и применявшийся в Московском государстве к сыновьям дворян и детей боярских, не достигших 15-летнего возраста, с которого начиналась боевая зрелость сыновей служилых людей по отечеству. В 15 лет недоросли верстались поместным и денежным окладами и либо припускались к отцу в поместье, либо помещались особо и порой "вопче", т. е. целыми небольшими группами. Перечисления недорослей делались в особых "списках" и десятнях; в делах герольдмейстерской конторы были целые книги о недорослях, так как этот термин перешел и в XVIII в., получив, в конце столетия, насмешливое значение и увековеченный комедией Фонвизина.
Неисправимые преступники- так может называться опасный класс преступного мира, не поддающийся действию пенитенциарных мер и обративший на себя особое внимание криминалистов, тюрьмоведов и государственных людей. Успехи особенно западной психиатрии уже давно обнаружили существование обширного класса лиц, в силу своей телесной, нервной и душевной организации неспособных испытывать влияние педагогических и пенитенциарных мероприятий и остающихся неизменными в своих антисоциальных свойствах и типах поведения. Неисправимые преступники(появилось даже новое понятие о "прирожденных убийцах") стали предметом всестороннего исследования, преимущественно со стороны представителей позитивного направления науки уголовного права. Раньше итальянские антропологи-криминалисты такие, как Ломброзо, Гарофало и Ферри, связали понятие о неисправимости с выдвинутым ими учением о типе преступного человека, как особи, отмеченной, на почве атавизма, эпилепсии и нравственного помешательства, особыми признаками физической и духовной организации. С точки зрения этого воззрения неисправимость является роковым и естественным продуктом наследственной почвы, создающей преступного человека с такой же неизбежностью, с которой на той же почве из поколения в поколение передаются зачатки особого тела, рака на нем и других болезней. Профессиональными ворами, а тем более убийцами, как говорил Маудсли, рождаются, а не становятся под воздействием среды. Вопрос о неисправимых преступниках занял видное место в трудах международного союза криминалистов в 19 столетии. На состоявшемся в Брюсселе (1889) заседании этого общества было установлено, что система законодательных постановлений, относящихся до рецидива - этого обычного спутника неисправимости, - оказывается несостоятельной; в Берне (1890) обществом криминологов сделана была попытка определить, в его существенных элементах, понятие о "неисправимых преступниках"; в Христиании (1891) это общество произвело ближайшее исследование самого понятия о "неисправимых преступниках" и указало на те роды преступных посягательств, которые наиболее характеризуют эту категорию преступников. Уголовно-антропологические конгрессы (в особенности 2-й и 3-й), а также международные тюремные конгрессы также занимались вопросом о неисправимых преступниках; международный тюремный конгресс в Петербурге(1890) пришел к заключению, что в принципе нельзя допустить существование вполне "неисправимых преступников", но ввиду обращения некоторыми из преступников нарушений закона в привычку, желательно применение к ним особых мер, а именно: а) заключению на достаточный срок в исправительных заведениях или домах для профилактических работ(например, для профессиональных нищих, попрошаек, бродяг и др.) и б) долгосрочного заключения или постоянной ссылки в определенное законом место, с обязательными работами, по системе условного освобождения. Несмотря на все высокое уголовно-политическое значение вопроса о "неисправимых преступниках" и массу потраченных на него усилий, нельзя сказать, чтобы он получил в литературе достаточное ясное освещение и разрешение, позволяющее приступить к законодательным мероприятиям для борьбы с "неисправимыми преступниками". По мере развития социальной жизни и изменения живущего в обществе правосознания неизбежно меняется и само понятие о "неисправимости". Наглядным тому примером может служить перемена во взглядах на неисправимость, происшедшая вслед за отменой в России крепостного права. "Мы все помним, - говорит Салтыков, - как секли и истязали, и вслед за тем заставляли целовать истязующую руку". Это называлось "благодарностью за науку", а недовольный ученьем рисковал навсегда поступить в разряд "нераскаянных и неисправимых". В новейшее время было выработано два главных взгляда на "неисправимость преступников". Одни понимают неисправимость в смысле безусловном, как факт, основывающийся на физиологических и психофизических свойствах преступника, никогда и ни при каких условиях не способного измениться и приноровиться к требованиям мирной социальной жизни. Другие смотрят на неисправимость как на понятие относительное и видят в фактах, которыми она подтверждается, не неспособность субъекта к исправлению, а лишь недостижение, в каждом данном случае, исправления действием уголовной кары-тюрьмы или лагеря. Этот последний взгляд в сущности приводит к отрицанию существования неисправимых преступников, предполагая, что неисправимость наказанного произошла от неудовлетворительности принятых по отношению к нему пенитенциарных мер, а не от личных его свойств. На место биологического критерия неисправимости защитники второго взгляда выдвигают критерий юридический, заключающийся в рецидиве. Этот признак, однако, не служит надежным показателем к распознанию неисправимости. Неудовлетворительность его заключается в том, что на повторяемость преступных деяний влияют социальные факторы, стоящие вне личности осужденного, а также в том, что под один и тот же критерий подводятся самые разнообразные классы преступного населения, в том числе и многочисленные рецидивисты, совершившие неважные преступные деяния (petite criminalitй); с другой стороны, сюда не подходят те опасные для правовой жизни общества лица, преступность которых высказалась сразу в форме тяжких единичных посягательств. Отсюда разнообразные попытки классификации неисправимости одновременно и по объективным признакам деяния, заключающимся в свойствах его, и по субъективному признаку рецидива. Признание или отрицание класса неисправимых преступников оказывает громадное влияние на все направление уголовной политики государства. Если существуют неисправимые преступники, то в отношении к ним наказание должно задаваться целями не исправления, а охранения от них общества, вследствие чего должна быть строго определена законом ссылка на строго охраняемое поселение, пожизненное заключение или даже смертная казнь, что представляется наиболее целесообразной и правильной карательной мерой для "неисправимых преступников".
Некролог(греч. "слово о мертвом") - небольшое произведение, посвященное обзору деятельности и характеристик недавно умершего человека. Еще в первые века христианства принято было записывать в церковных книгах имена умерших священнослужителей, благотворителей и прихожан, которые провозглашались во время богослужения, чтобы паства молилась за них. В Средние века эти церковные записи перешли в списки (necrologium, mortilogium, obituarium, regula, martyrologium, liber oblegiorum или praesentiarum) или календари, которые велись при духовных учреждениях и монастырях. Сюда вносились, кроме подвижников и мучеников, папы и государи, архиепископы и епископы, настоятели и настоятельницы монастырей, начальники и члены духовных орденов, благотворители и лица, заказавшие вечные мессы. Уже в VII веке эти списки были очень распространены. Вслед за смертью настоятеля или епископа во все соответственные учреждения отряжался гонец с извещением о его кончине. Эти извещения (rotuli - свитки), первоначально заключавшие в себе лишь традиционную формулу, обратились позднее в длинные панегирики усопшему, литературное значение которых иногда не ниже палеографического и исторического значения. День получения известия заносился в списки вместе с именем усопшего. Rotuli составлялись по следующему образцу: сперва шел напыщенный риторический панегирик, затем следовало жизнеописание, с новым восхвалением добродетелей усопшего, но - говорилось в заключение, - каковы бы ни были его достоинства, он был человек, подверженный и людским недостаткам: надо молиться о прощении его грехов. Значение некрологов в качестве исторических документов также велико, как и важна достоверность надгробных надписей. В новейшее время, ввиду историко-биографических целей, стали составлять сборники биографических данных о выдающихся лицах, умерших за последние годы или известный период. Во Франции был составлен один из первых таких сборников: "Nеcrologe de Port-Royal (Амстердам, 1723) с дополнением (1735). В 1755 г. появился "Nеcrologe des appelants et des opposants а la bulle Unigenitus", a в 1760-78 гг. "Nеcrologe des plus cеlиbres confesseurs et dеfenseurs de la vеritе an XVII-e et XVIII-e siиcle", аббата Серво. В XIX столетии выходил "Annuaire nеcrologique" Магюля (1821-27), доведенный, под названиями "Annales biographiques" и "Annuaire biographique", до 1834 г. Английское издание "Annual biography and obituary" выходило правильно в течение 60 лет. В Германии Шлихтегроль в 1790-1800 гг. выпустил первую серию "Nachrichten von dem Leben merkwьrdiger verstorbener Deutschen" (Гота), а в 1802-1806 гг. продолжение: "Nekrolog der Deutschen fьr das XIX Jahrhundert", возобновленное в 1823 г. Шмидтом, Фойхтом и другими под названием "Neue der Deutschen" (до 1852 г.) В России собрания некрологов за истекший год помещались с 1831 г. в "Месяцесловах" академии наук, откуда они перешли в более новые календари. Собрания некрологов писателей стал печатать в 1858 г. Геннади, продолжателем которого являлся Языков. Советские некрологи как и особые поздравления печатались чаще всего в местных или центральных газетах, реже в журналах, все зависело от социального или политического положения умершего функционера или обычного человека.
Некромантия(греч.: "вещание от мертвых") - это вызывание теней умерших людей, с целью узнать от них будущее. Так, царь Саул при помощи волшебницы вызывает из Шеола тень пророка; в "Одиссеи" Одиссей вызывает дух прорицателя Тиресия. Некромантические практики были изложены также в песнях "Эдды", а следы ее - и в песнях шотландских бардов. Дикие ущелья в вулканических местностях, считавшиеся входом в преисподнюю, минеральные источники и пещеры, откуда выходили испарения, были местами, где преимущественно производилась некромантические действа; здесь воздвигались храмы Гадесу и Персефоне. Необходимой принадлежностью некромантии была теплая кровь животного, которую как бы пили тени усопших, чтобы иметь силу отвечать на вопросы(откуда древние жертвоприношения животных, иногда женщин или детей). В Фессалии некромантия, известная также под названием скиамантии и психомантии (вещание теней или отделившейся от тела души) и производившаяся так называемыми психагогами (вызывателями теней), выродилась в заклание живых людей, с целью опросить их души, раньше чем они сойдут в преисподнюю.
Некрополь(греч. "город мертвых") - так назывались в древности места погребения умерших, поблизости городов. Под этим названием известен один из пригородов Александрии. Оно вполне применимо к древнеегипетским кладбищам, состоявшим из сложенных над землей, вырытых в ней или высеченных в скалах погребальных склепов и камер, в которых помещались мумии и которые представлялись как бы жилищами умерших. Некрополии встречаются еще в Малой Азии, на островах Кипре, Родосе, Сицилии и особенно в Этрурии. В Греции, а также в Риме покойников хоронили и сооружали им памятники преимущественно по краям дорог.
Некрофилия- стремление у мужчины к совокуплению с трупом женщины или наоборот. Чудовищность некрофильного акта дает полное основание подозревать в каждом таком случае психопатическое состояние обвиняемого и делает необходимой психиатрическую экспертизу.
Ненбак(значит: целый серебряный хлеб) - название серебряного бруска в Аннаме; вес его был равен 10 люонгам - 390,5 граммам, проба - 0,995. Употреблялись ненбаки в 80 кван как монета, также и половина его в 40 кван. Такого же веса и такой же пробы золотой брусок в 1360 кван назывался ненван (золотой хлеб). Весовая мера в 10 люонгов называлась нен.
Неомальтузианство- так обычно называлось в литературе стремление к ограничению деторождения, основанное на учении Мальтуса; оно говорит, что население возрастает быстрее, чем средства пропитания в данной стране. Взгляд Мальтуса изначально оспаривался многими экономистами и социалистами (Родбертусом, Бебелем и друг.), но подтверждался другими учеными (например, Менгером) и осуществлялся на практике только в Китайской народной республике. Мальтус предлагал, как единственное средство для ограничения деторождения, половое воздержание, которое настоятельно рекомендовал с этой целью бедным слоям населения, но уже вскоре сторонники его учения, экономист Джемс Милль и Френсис Плэджс (Plagce), стали рекомендовать применение "безвредных" противозачаточных средств для предупреждения зачатия; к ним присоединились врачи, физиологи и социологи, как Рациборский, Роберт Оуэн, Ричард Карлейль. В 1827 г. впервые сторонники этого учения стали распространять среди рабочего населения северных графств Англии листки с наставлением о способах предупреждения зачатия и об обязательном пользовании презервативами. Брэдло основал "Мальтусовский союз", поставивший себе целью распространение учения о предупреждении неизбежного зачатия. В новейшее время в Англии существовало с этой целью "Мальтусовская лига", считающая среди своих членов нескольких выдающихся врачей и имеющая целью распространение учения о необходимости ограничения деторождения. В Германии, в Штутгарте, основался для той же цели "Гармонический ферейн" ("Harmonischer Verein"). В Голландии, в Амстердаме, организовался неомальтузианский союз. Главная цель союза была в распространении сведений о целесообразных и безвредных способах предупреждения зачатия. В начале 21 века в России появилась обратная тенденция из-за опасного падения рождаемости и уменьшения численности населения.
Непотизм(Nepotismus, от итал. nероtе - "племянник") - обозначение обычая, в силу которого многие папы, начиная с Иннокентия VIII (в XV в.), предоставляли самые доходные и почетные места своим родственникам. Позднее этим словом обозначается вообще "раденье родному человечку" (по словам Фамусова в "Горе от ума", действие II, явление III) при назначении на должности.
Непотребство(нем. Unzucht) - под этим общим и необычным для современного уха именем известна была в дореволюционном проекте русского уголовного уложения группа преступлений, выражающихся или в прелюбодеянии (блуде) - внебрачной половой связи мужчины с женщиной, или в "любocmpacmuu" - различного рода сверхактивных проявлениях половой похоти. Уже в законодательстве Моисея прелюбодеяние считается тяжким религиозным грехом, подлежащим суровому наказанию. Древний Рим на первых порах считал незаконную половую связь преступлением против семейной власти, подсудным главе дома. Позже, когда императоры вступили в борьбу с начавшимся повсюду в стране падением нравов, последовало издание известного Юлиева закона de adulteriis coлrcendis (в 736 г. от основания Рима), объявившего непотребство общегосударственным преступлением, опасным для народной нравственности. Преследуя прелюбодеяние, изнасилование и противоестественные пороки, новый закон не признавал, однако, преступным конкубината и полового сожительство с проститутками, в противоположность позднейшему каноническому праву, строго осуждавшему всякое внебрачное сожитие, как преступное посягательство на таинство брака. Суровость канонических законов доходила до того, что даже один умысел прелюбодеяния преследовался. Требования христианской морали нашли место и в разных германских законах; но на практике угроза оставалась номинальной, и проституция процветала под охраной отдельных городских статутов. Сильный поворот во взгляде на сущность половых преступлений произошел под влиянием философских идей XVIII в. о свободе личности и об истинных задачах уголовного правосудия, призванного карать лишь те действия, которые грозят интересам всего государства или отдельной личности. Уголовные кары в данной области понизились, а некоторые из числа нарушений половой нравственности признаны были непреступными. Например, конкубинат не преследовался и общественное мнение относилось с большой терпимостью ко многим случаям незаконного сожития, часто вызываемого ненормально сложившимися экономическими и социальными условиями. С другой стороны, в законодательстве 19 века стало заметно стремление к более сильной охране малолетних, лишенных возможности понимать всю гнусность и весь вред совершаемых с ними похотливых действий. Code pйnal 1810 г., говоривший об attentat а la pudeur лишь публичном или насильственном, в 1832 и 1863 гг. был дополнен статьями, преследующими любострастие с малолетними. Точно так же расширили понятие о любострастии(скотоложестве, лесбийстве и т.д.) и другие иностранные кодексы.
Нептунизм- геологическая гипотеза, противоположная вулканизму. Согласно этой гипотезе, все горные породы, включая и вулканические, признавались происшедшими из водных осадков. Самым видным защитником ее был знаменитый ученый Вернер, последователи которого, известные под именем нептунистов, были очень многочисленны в начале XIX столетия.
Нервная система- свойственная всем многоклеточным животным, за исключением губок, система органов, управляющая деятельностью остальных органов животного и объединяющая эту деятельность, воспринимающая изменения, совершающиеся во внешнем мире или теле животного, и перерабатывающая полученные таким образом возбуждения в импульсы (побуждения) к деятельности тех или других органов и служащая органом сознания и вообще психической деятельности животного. Если оставить в стороне акты размножения, стоящие у высших животных особняком, вне цикла насущных жизненных проявлений, то на животное тело можно смотреть как на своеобразно устроенную машину, все работы которой направлены в конце концов к поддержанию индивидуального существования, т. е. к сохранению анатомической и физиологической целости тела, наперекор разрушающим влияниям. В этом смысле нервная система, как часть машины, может работать, во-первых, не иначе как за счет внешних сил, и во-вторых, все ее работы должны быть направлены к той же общей цели охранять тело. Достигает же она этого двумя сторонами своей деятельности: чувствованием и способностью управлять движениями тела. Ряд примеров выяснит лучше всего такую роль нервной системы в жизненных актах. В сознательной жизни человека определителем действий всегда является какой-нибудь мотив или побуждение, и они всегда согласованы между собой в смысле достижения известной цели, так что действие в отношении мотива всегда носит характер целесообразности. Но действия с чисто внешней стороны суть не что иное как ряды сочетанных на разные лады движений, а мотивы действий - суть всегда акты чувствования; следовательно, даже на этой наиболее высокой ступени нервно-психических проявлений чувствование всегда согласовано с движением. Другой пример. Если человеку угрожает извне какая-либо опасность и он инстинктивно, из чувства самосохранения, принимает меры к ее предотвращению, то успешность мер будет зависеть от того, насколько они соответствуют типу опасности. Здесь уже явным образом движение должно быть согласовано с чувственными показаниями в смысле самоохраны. Спускаясь на одну ступень еще ниже, мы встречаемся у животных с разнообразными проявлениями инстинктов. Здесь тоже побуждение, как чувствование, и действие, как движение, согласованы между собой в целесообразно действующую группу; но связь между ними иная, чем в предыдущих случаях. Там между побуждением и действием стоит, говоря обыденным языком, разум и воля, здесь же они считаются отсутствующими. Благодаря вмешательству разума, акты первого рода носят характер не только целесообразный, но и разумный; воля же придает действиям вид произвольности, причем предполагается, что человек сознательно выбирает из возможных целесообразных действий именно то, а не другое. В инстинкте же связь между побуждением и действием, так сказать, прямая и за невмешательством воли выбора между способами действия нет; поэтому, здесь двигательная реакция следует роковым образом за побуждением и остается всегда одинаковой. Через это весь акт получает характер машинообразный, и в основу его справедливо кладется деятельность устроенного известным образом нервного механизма. Еще на одну ступень ниже, и мы вступаем в обширную и более изученную область невольных или отраженных движений, которые называются также рефлексами. Здесь машинообразное устройство снарядов и охранительное значение их деятельностей в отношении к целости тела выступают с величайшей ясностью. То, что в разобранных выше примерах было разумным или инстинктивным побуждением к действию, сведено здесь на самое простое чувствование, часто вовсе не доходящее до сознания. Двигательные реакции, отвечающие на чувствования, в свою очередь, менее сложны, чем разумные действия человека или сложные инстинктивные действия животных; и связь между чувством и движением в целесообразно действующие группы здесь вообще прочнее. Наконец, все рефлекторные снаряды устроены на один и тот же лад.
Нестор(летописец)- преподобный монах Киево-Печерского монастыря; родился в 1056 г.; 17-ти лет пришел в монастырь, был пострижен в иноки, потом посвящен в диаконы. В 1091 г. ему было поручено открыть мощи преподобного Феодосия. Умер он около 1114 г. Других сведений о нем не сохранилось. Долгое время преподобному Нестору приписывали составление первой русской летописи - "Повести временных лет", но приблизительно с середины 19 столетия это мнение было поколеблено. Защитники его основывались на приписке имени Нестора, как составителя, в Хлебниковском своде (XV-XVI вв.) и на словах черноризца Поликарпа в его послании к киево-печерскому архимандриту Акиндину (XIII в.): "якоже блаженный Нестор в летописце написа..." П. С. Казанский одним из первых указал ("Отечественные Записки" за 1851 г.) на значительный ряд противоречий летописи с другими произведениями Нестора, несомненно ему принадлежащими: "Сказание о Борисе и Глебе" и "Житие Феодосия". Другие исследователи доказывали даже, что составителем летописи был не только не Нестор, но даже и не монах киево-печерского монастыря. "Житие Феодосия" (написано около 1088 г.) считается, по полноте и стройности, образцом летописной биографии. Оно богато сведениями о киево-печерской обители и лицах, живших в ней. "Житие" в переводе на русский язык напечатано было Филаретом в "Ученых Записках Академии Наук" (1856, II т.).
Нефть(горное масло, Petroleum) - представляет собой бесцветную, желтую, желто-зеленую или буроватую жидкость различной консистенции. По степени густоты и по цвету различают иногда собственно нефть, горное масло и горный деготь. Первая представляет наиболее жидкую и легкую разновидность, богатую легко летучими и газообразными составными частями, так что есть переход от неё к выделяющимся из недр земли горючим газам, последняя образует переход к асфальту. Нефть или непосредственно выходит на дневную поверхность, или накапливается в ямах, пещерах, полостях, или же добывается бурением. Часто признаками присутствия нефти на глубине или по соседству служат выходы горючих газов, жирный налет на воде источников, наконец, грязевые вулканы (сальзы), которыми часто (Апшеронский полуостров, Модена и т. д.) изобилуют нефтеносные области. Нефть встречается в сланцах, известняках, но особенно часто в песчаниках и песках, которые она пропитывает. В небольших количествах нефть была найдена в некоторых метелитах, в лавах (Этны), в полостях кораллов. Добыча нефти в больших количествах началась лишь после 1859 г., когда впервые было применено артезианское бурение в Пенсильвании(в 1859 г. в Пенсильвании и Нью-Йорке было добыто всего 2000 баррелей, а в 1882 г. уже 30460000 баррелей); на Кавказе буровые скважины стали закладывать с 1872 г. Однако, нефть была известна задолго до этого: уже в Средние века и даже в древнем мире ее употребляли как в качестве горючего материала, так в особенности врачебного средства. Нефть из Агригента и с острова Занты употребляли в лампах под названием сицилийского масла; нефти Амиано в XVIII столетии служили даже одно время для освещения улиц Генуи; нефть из Тегернского озера в Богемии служила врачебным средством под названием масла святого Квиринуса; в Северной Америке индейцы издавна добывали горное масло, вырывая для этого неглубокие ямы; от индейцев она шла в продажу под названием масла Сенеки. Неорганическая гипотеза происхождения нефти была подробно развита профессором Менделеевым. Еще в 1866 г. Бэннан и Дэддоу высказали предположение, что нефть образуется взаимодействием паров воды и углерода при высоких температурах и приурочена к вулканической деятельности. Бертело доказывал возможность образования нефти из угольного ангидрида, щелочных металлов и водяных паров; принимая вместе с Деви присутствие в недрах земли не окисленных щелочных металлов, он представляет себе образование нефти так: эти металлы дают с угольным ангидридом углеродистые металлы, а эти последние с водяными парами ацетилен, который, в свою очередь, с избытком водорода под высоким давлением образует другие углеводороды. Биассон, действительно, при высокой температуре, получил жидкие углеводороды, близкие к нефти, действием паров воды и угольного ангидрида на железо. Гипотеза Менделеева опирается на эти опыты и основана на более правильных представлениях о состоянии ядра земного шара, чем гипотеза Бертело. Космогоническая гипотеза Канта-Лапласа, удельный вес Земли, состав метеоритов и некоторые другие соображения позволяют Менделееву сделать заключение, что в глубоких частях земной коры есть большие скопления тяжелых металлов, особенно самородного железа; проникающая по трещинам вода при действии на углеродистое железо под высоким давлением и при высокой температуре и дает начало нефтеобразованию, по мнению Менделеева. Согласно другой так называемой космической гипотезе (Соколов), нефть была поглощена землей при переходе ее из газообразного состояния в жидкое и при образовании затем твердой коры; выделяющаяся нефть не образуется теперь, а является лишь остатком этого запаса, отдаваемого землей по мере ее охлаждения и сокращения, подобно другим вулканическим продуктам. Растительное происхождение нефти, поддерживаемое Лекерё, Добрэ, Гохштеттером и некоторыми другими старыми исследователями, основывается на том, что переход торфа в бурый уголь, этого последнего в каменный уголь и антрацит, наконец, даже и дальнейшее тление этих последних сопровождается выделением углеводородов, скопление которых и образует нефтезалежи. На возражение, что месторождения нефти не приурочены к залежам ископаемых углей, защитники этой гипотезы указывают, что нефть, как вещество легко подвижное, может скапливаться и выделяться вдали от места своего образования. Однако, залегание нефти ниже каменного угля, как в Америке, этим путем вряд ли объяснимо. Животное происхождение нефти имеет в новейшее время, особенно после опытов Энглера, наибольшее число представителей, Траутшольд, Гёфер, Гауер, Оксениус, Ян, Андрусов и многие другие высказываются в пользу этой гипотезы, допускающей, что нефть образуется из разлагающихся морских животных организмов, скапливающихся в больших количествах в определенных частях морских бассейнов и их побережий. Энглер показал, что при сухой перегонке больших масс животного жира, при температуре 365-425№ и под давлением 20-25 атмосфер получается маслянистая жидкость подобная нефтяной. Следовательно, можно предположить, что и в природе происходит именно этот процесс; сначала разложение громадных скоплений трупов животных уничтожает азотистые соединения и выделяет свободные жирные кислоты, а эти последние превращаются, под влиянием нагревания и давления, в нефтезалежи. На вопрос о том, чем объяснить возможность собрания в определенных местах громадных масс трупов морских животных (рыб, моллюсков и других), необходимых для образования больших запасов нефти, отвечают различно. Одни (Залозецкий, Энглер) прибегают к помощи морских течений, влекущих погибших животных в определенные места; другие (Оксениус) указывают на возможность внезапной массовой гибели морских животных(особенно китообразных) вследствие внезапного вторжения очень концентрированных соляных растворов из соседних бассейнов, например при случайном прорыве перешейка, отделяющего бассейн нормальной морской воды от замкнутого бассейна, обогащенного солями. Третьи (Андрусов) допускают, наоборот, возможность гибели животных, попадающих из более пресной воды в такую богатую солями воду. Так, например, течением, которое постоянно устремляется через узкий пролив из Каспийского моря в залив Карабугаз, увлекаются громадные массы рыб и других животных; в очень концентрированном соляном растворе Карабугаза эти животные быстро погибают и могут доставить потенциальный материал для образования нефтезалежей.
Нигилизм- это очень старый полемический термин для обозначения крайностей радикального движения 60-х гг. 19 столетия(от лат. nihil - ничего, т. е. ничего не признающие). Само это слово существует уже очень давно. В средние века даже было еретическое учение нигилистов, преданное анафеме папой Александром III в 1179 г. Нигилистическое учение, ложно приписанное схоластику Петру Ломбарду, отвергало человеческое естество Христа. В русской литературе слово "нигилизм" впервые было употреблено Надеждиным (статья "Сонмище нигилистов, в "Вестнике Европы") в значении всеотрицателей и скептиков. В 1858 г. вышла книжка казанского профессора В. Берви "Психологический сравнительный взгляд на начало и конец жизни". В ней также употребляется слово "нигилизм", как синоним философского скептицизма. Добролюбов осмеял книжку Берви, подхватив это слово - но оно не стало популярным до тех пор, пока талантливый литератор Тургенев в "Отцах и детях" не назвал нигилистом все отрицающего Базарова. Огромное впечатление, произведенное "Отцами и детьми", сделало крылатым и термин "нигилист". Никто, однако, из людей 60-х гг. 19в. официально его не принял. Писарев, который в ряде статей признал в Базарове воплощение идеалов и взглядов нового поколения, называл себя "мыслящим реалистом". Понятно, что тургеневской клички не приняла себе и та многочисленная часть молодежи, которая в Базарове и вообще в "Отцах и детях "усмотрела карикатуру на новое радикальное движение. С еще большей цепкостью ухватились за него противники новых идей. В своих воспоминаниях Тургенев рассказывает, что когда он вернулся в Петербург после выхода в свет его романа - а это случилось во время известных петербургских пожаров 1862 г., то слово "нигилист" уже было подхвачено тысячами голосов, и первое восклицание, вырвавшееся из уст первого знакомого, встреченного Тургеневым, было: "Посмотрите, что ваши нигилисты теперь делают: жгут Петербург!" С тех пор этот термин появляется в статьях и романах, направленных против радикального движения 60-х гг. Не было тех черных красок, которых Лесков-Стебницкий, Клюшников, Авенариус, позднее Всеволод Крестовский и другие жалели бы для изображения "нигилистов", соединяя воедино все оттенки отрицательного настроения, смешивая лучших его представителей с теми отщепенцами (подонками), которые примешиваются ко всякому массовому собранию или политическому движению. В лучшем случае новые люди, фигурировавшие в противонигилистической литературе, были лохматые, нечесаные, грязные мужчины и утратившие всякую женственность девицы-террористы, но сплошь да рядом к этим качествам ожесточенные изобразители "нигилизма" прибавляли шантаж, воровство и подчас даже типичное убийство. К концу 60-х и началу 70-х гг. 19 в. слово "нигилист" почти исчезает из русской полемической литературы, но воскресает в западно-европейской литературе, как обозначение русского революционного движения; его принимают и некоторые русские эмигранты, писавшие на иностранных языках о русском революционном движении. Особенно выделяется понятие "нигилизма" как выражение философии "ничто" в учении экзистенциалистов, имевшем широкую известность уже в 60-е годы 20 столетия. Большим поклонником развитого нигилизма Ницше в Германии был Мартин Хайдеггер(умер в 1989 г.), который развил в противоположность христианскому учению о ветхозаветном бытие свою философию инобытия или ничто(нигилизма в чистом виде).
Никелевая монета- употребление никеля для монет встречаются впервые у бактрийских царей II в. до Р. Х. Их никелевая монета содержит 20% никеля и 80% меди. В 1860 г. никелерованная монета введена была в Бельгии, а затем и в других государствах Европы, везде как типовая разменная монета. Эта никелевая монета употреблялась в Бельгии - в 20, 10 и 5 сантимов, в Боливии - в 10 и 5 сентаво, в Бразилии - в 200 и 100 рейсов, в Венесуэле - в 121/2 и 5 центов, в Германии - в 20, 10 и 5 пфеннигов, в Гондурасе - в 1, 1/2, 1/4, 1/8 реала, в Египте - в 5, 2 и 1 охр-эль-гуруш, в Соединенных Штатах Америки - в 5 и 3 цента, в Чили - в 2, 1, 1/2 центаво, на Ямайке - в 1 и 1/2 пенни и 1 фартинг. В России при императоре Александре II предполагалось ввести никелевую монету и были даже отчеканены пробные никелевые гривенники, но широкое введение ее не осуществилось. Принятый в новейшее время сплав для никелерованной монеты - 25% Ni и 75% Сu. Существенное ее неудобство составляет ее белый, несколько напоминающий серебро, цвет, ведущий иногда к смешению ее с настоящей серебряной.
Никелирование- эти прочность, малая окисляемость и способность к высокой полировке никеля, качества, сохраняемые им и в тонком слое, особенно осажденном гальваническим током на любом металле, вызвали усиленную разработку приемов никелерования. В новейшее время получило очень широкое распространение лишь гальваническое никелерование. Начало гальванического никелерования относится к 1840-м гг., но тогда для осаждения никеля сначала брали азотно-никелевую соль, которая, как оказалось впоследствии, дает сравнительно худшие результаты. Большой успех имело осаждение никеля из двойной серно-аммиачно-никелевой соли, предложенное в 1842 г. профессором Бётгером во Франкфурте, который впервые указал на свойства никеля, осажденного гальваническим током. Однако никелерование стало входить во всеобщее употребление в Европе значительно позднее и только тогда, когда оно полностью было опробовано и укоренилось в Северной Америке через тамошних никелеровщиков .
Нимб(от латинского nimbus - это туча, облако) - блестящий кружок, среди которого древнегреческие и римские художники, изображая богов и героев, нередко помещали их головы, дабы через то обозначить, что это - высшие, внеземные, сверхъестественные существа. Относительно происхождения нимба мнения ученых расходятся: одни полагают, что этот иконографический символ божественности ведет свое начало от мениска (;;;;;;;;) - круглого металлического помещенного горизонтально кружка, которым греки прикрывали выставленные на открытом воздухе статуи для защиты их от непогоды и от птичьих нечистот; другие ищут происхождение нимба в щитах, которые обычно привешивались на спину людям, удостоившимся триумфа; третьи думают, что нимб первоначально появился как очень уместный атрибут в изображениях божеств, представлявших собой небесные светила(особенно тип бога Сатурна был схож с прилегающем к настоящей планете поясом астероидов), и уже потом стал принадлежностью не только всех вообще олимпийцев, но и тех смертных, которые взяты или достойны попасть на небо. Вероятнее всего, что нимб обязан своим происхождением народному верованию греков, воображавших себе, что тело богов, когда они являются в человеческом образе, испускают из себя ослепительный блеск и бывает окружено сияющим облаком, частицей того светозарного эфира, который находится над земной атмосферой и составляет обычное местопребывание богов(Северное сияние, Олимп). Такое представление о богах, с самых ранних времен усвоенное греческой поэзией, впоследствии было перенесено из нее в образные и пластические искусства, главным образом в живопись, а так как в картинах сложной композиции изображать богов совершенно окруженными подобным сиянием было затруднительно, то художники стали довольствоваться условным его обозначением, а именно помещением его только вокруг голов. Точно так же может быть объяснено происхождение других атрибутов божественности, употребляемых в искусстве, как ореол, лучезарный венец и мандорла. Изучение дошедших до нашего времени памятников греческого искусства доказывает, что нимб появился в нем не ранее эпохи Александра Македонского. От греков он перешел к римлянам, в Египет, в Индию, к поклонникам Брамы и Будды и позднее в христианство. В христанской иконографии нимб стал с первых времен рождества Христова принадлежностью изображений ипостасей Пресвятой Троицы, Святаго Духа, ангелов, архангелов, Богоматери, бога-отца и святых; нередко он сопровождал также Агнца Божия и фигуры животных, служащих символами четырех христианских евангелистов. При этом для некоторых икон были установлены нимбы особого типа. Таким образом, лик бога-отца помещался среди нимбов, имевшего вначале форму треугольника, а потом форму шестиконечной звезды, образованной двумя равносторонними треугольниками. С треугольным нимбом иногда изображались также Святый Дух (в виде белого голубя) и Всевидящее Око(в треугольнике как на американской долларовой купюре). Спасителю христианская иконография присвоила преимущественно "крестовый" нимб, т. е. круглый диск с начертанным внутри него равноконечным крестом, нижний конец которого скрывается за головой. Такой же нимб получили и символические изображения Христа, добрый пастырь и Агнец Божий, также как в некоторых случаях и Святый Дух. Впоследствии украшением подобного нимба стало, вместо креста, три линии или три пучка лучей, исходящих из середины диска в виде радиусов. Богородицу изображали всегда с кругообразным нимбом, украшенным двенадцатью звездами, диадемой или лучезарной короной. Ангелы и святые наделяются обычно простым, круглым нимбом, который старинные живописцы, представляя апостолов, мучеников и вообще новозаветных святых, золотили, изображая же пророков и патриархов - серебрили.
Нищие- это известный как класс людей, о существовании которых всегда должны были заботиться другие, еще с самых древних времен. Особенно сильно способствовало размножению нищенства христианство, с распространением которого стали появляться все в большем и большем числе нищие, просившие подаяния во имя Христа-"христарадившие". Византия до того была наводнена нищенством, что потребовались особые декреты императоров Юстиниана и Феодосия, направленные против их широкого распространения, хотя, с другой стороны, высшие греческие иерархи проводят мысль, что нищие - res divina, что "богатым дарует Бог серебро нищих ради", а те же просят подать ради Христа и, таким образом, понятие о милостыне окружается религиозным ореолом. В католической Европе нищенство также берется под покровительство церкви; милостыня считается самым богоугодным делом. Папа Лев XII повелел иметь некоторых нищих, чтобы люди не забыли заповеди о нищих(последние-станут первыми и т.д.). В ХШ веке образуются особые ордена "нищенских монахов" (Mendicantes). Есть указание, что еще в середине 19 века у римского папы насчитывалось до 25000 нищенствующей братии, стоивших римскому народу около 1825000 скуди. В старину самый распространенный тип нищих составляли странствующие певцы, большей частью слепые, например, в Малороссии это были слепцы-старцы, бандуристы или кобзари. В Великороссии этот вид нищих носил название калик-перехожих. На русской почве к нищенству в узком смысле слова примыкает странничество, паломничество, бродяжничество. В основе этих явлений видна религиозная подкладка, но осложненная славянской непоседливостью, страстью к переходу с места на место и т. п. Таким образом, у старых русских людей вырабатывается особый тип нищенства, резко отличающийся от западно-европейского нищенства. Западный нищий в огромном большинстве случаев умственно, нравственно и материально беден; в России нищий, особенно в старопрежние, не особенно давние времена, был подчас человек бывалый, persona grata в каждом доме, куда он входил, интересный и неистощимый рассказчик про то, "где он бывал". К этому типу нищего примыкает "городской тип нищего", более или менее оседлый, а переходной ступенью между тем и другим служит особый тип, носящий в разных местах разное название, преимущественно презрительное: голытьба, босая команда, босяки, босявки, золотая рота, раклы, шахаи, бомжи и т. д. Нищие последней категории имеют непреодолимое отвращение к физическому труду, от которого уклоняются под всевозможнейшими предлогами, часто не брезгая никакими другими способами для добывания себе средств к существованию. Среди нищих на Руси есть своего рода добровольцы: монахи, живущие только подаянием, лица раздавшие свое имущество бедным и решившиеся испытать тяжелую долю нищенства, нести крест смирения и терпения. Настоящие нищие - это неимущие, погорелые, бобыли-погорельцы, беглые, ослепшие и т. п.; всякие народные бедствия и массовые несчастья вроде моровых поветрий, пожаров, голодных годов значительно пополняют этот контингент люда. В ряды нищих поступало и поступает множество тунеядцев так называемых нищих-промышленников-коммерсантов - это "зрячие слепые", "хромые", способные 6егать, бабы с завернутыми тряпками вместо грудных детей на руках(иногда женщина и рожает-то только для нищенского промысла) и т. д. Во Франции в прежние времена пристанища для нищих назывались Maisons de miracles, ибо все слепые, хромые, глухие и им подобные нищие в этих домах, в случае надобности, как бы по волшебству превращались в здоровых людей. Еще в 19 в. милостыня в России налагалась как епитимья и сопровождала поминовение усопших в третины, девятины, полусорочины, сорочины, годовщины. Всякое сословие и учреждение имело своих профессиональных нищих, о которых заботилось: так, были нищие монастырские, церковные, патриаршие, соборные, кладбищенские, дворцовые, дворовые, богаделенные, цеховые и другие нищие. Нищие часто группировались в целые нищенские ватаги или устраивали особые нищенские цеха. В местечке Семежовке Слуцкого уезда Минской губернии был такой нищенский цех, с целой организацией. Во главе цеха стоял особый атаман (цехмейстер), из настоящих слепых: чтобы иметь право носить названте заправского нищего, нужно было шесть лет состоять учеником, внося ежегодно 60 копеечек(на нищенскую свечу), и выдержать экзамен в знании молитв, нищенских стихов и песен (кантов) и особенного нищенского языка(жаргона, арго). В нищенском цеховом собрании имелись еще ключник-казначей и сотские, а также десятские, с определенными правами и обязанностями. Выборы цехмейстера и других начальствующих лиц происходили в собрании ватаги, которую созывал цехмейстер и для решения особенно важных дел, и для наказания виновных (исключением из ватаги, был штраф, отрезывание торбы - нищенской сумы). Существование нищенских, или старецких, старост, цехмейстеров, атаманов и прочих обусловливалось стремлением нищего собрания кое-как организоваться, как для совместного сбора подаяния, так и для помощи друг другу в странствованиях по монастырям, ярмаркам и т. п. Сходную организацию можно было найти у древних русских паломников, ходивших целыми толпами-ватагами ко всяким святым местам. К концу 19 столетия последовало упразднение старецкого самоуправления, шедшего рука об руку с особым старецким или старушечьим языком. В начале 20 в. еще существовал институт старецких старост, избираемых по одному на уезд, их помощников и т. д., но их власть, прежде почти безграничная, позднее уже не всеми старцами признавалась. На севере, в Олонецком крае, нищенские артели имели несколько иную организацию. Слепцы, калеки и другие, имеющие право на нищенство (увечье), собирались в артели и летом, и зимой собирали "ради Христа" печеный хлеб, толокно, горох, сено, лен и т. д. Все это артельщики делились между собой по паям, причем тот, кому принадлежала в артели лошадь и повозка или сани, получал два пая. Почти каждая артель имела в своей среде знахаря или знахарку, которые также получали двойной пай. Эти знахари или колдуны, помимо собирания подаяния, занимались также всяким лечением и колдовством. Не подлежит сомнению, что существовала известная нищенская солидарность не только между нищими одной и той же ватаги или артели, но и между различными ватагами и артелями. Это видно из того, что существовал особенный старецкий, нищенский язык, который русские нищие держали в тайне и посредством которого нищие одной или разных ватаг друг с другом были связаны. Есть указания на то, что условный нищенский язык возник еще в XVII столетии, а может быть, и раньше, в частых сношениях малорусов с румынами и греками. В советское время нищие как и все иные сословия были уничтожены, можно было даже заключить, что все советские люди были уравнены в нищенстве, однако, постепенно появились свои руководители или старшие среди нищих, более богатые среди бедных и рабочих, появился и свой советский нищий язык лозунгов(даже научный особенно гуманитарный язык всякими усложнениями приближался порой к нищенскому жаргону о всеобщем равенстве и братсве, но без свободы до полной победы коммунизма). В совсем новой России вначале появились стихийные нищие, потом история нищенства стала повторять дореволюционный путь, который развился в необычное явление, когда новые богатые(нувориши) так называмые "новые русские" стали насильно заставлять нищенствовать и побираться некоторых новых бедных, отдавая свой дневной доход в их коммерческое использование.
Нобель и его премия - когда умер в 1896 г. изобретатель динамита шведский химик Альфред Нобель, он завещал почти все свое состояние (около 31,5 млн. крон) на учреждение премий за научно-литературные труды или за общественную деятельность в интересах общего мира и братства народов. Изначально ежегодно присуждались пять премий по 200 тысяч крон каждая: 1) за важнейшие открытия в области физики, 2) за важнейшие открытия в области химии, 3) за важнейшие открытия в медицине и физиологии, 4) за лучшее художественное произведение всемирной литературы идеалистического направления и 5) за труды, способствующие торжеству идей мира, общему разоружению, учреждению трибуналов для разрешения международных споров и т. п. Первые четыре премии присуждаются в общем собрании шведских академий, а 5-я премия - норвежским стортингом. Первое присуждение премий состоялось 10 декабря 1901 г. Премии получили физик Рентген, химик Вант-Гофф, бактериолог Беринг, поэт Сюлли Прюдом, политические деятели Анри Дюнан и Фредерик Пасси. В 1902 г. премии получили физики Лоренц и Зееман (по половинке, за открытия в области электричества), немецкий химик Эмиль Фишер, английский врач Рональд Росс за исследования малярийного болезнетворного возбудителя, историк Теодор Моммзен и швейцарские политические деятели Эли дю Коммен и Альберт Гоба, члены центрального комитета международной лиги мира. В 1903 г. премии были присуждены шведскому физику Аррениусу, Анри Беккерелю и супругам Кюри за открытие радия, датскому врачу Финзену за открытие светолечения, норвежскому писателю Бьернстерне-Бьернсону и английскому политическому деятелю В. Рандалю Кремеру, издателю журнала "Arbitrator" и проповеднику идеи международного третейского суда. В 1904 г.: английский физик Рэлей, английский химик Рамзай, русский физиолог И. П. Павлов, испанский драматург Хозе Эчегарай и провансальский поэт Фредерик Мистраль. Премия за деятельность в пользу мира присуждена была институту международного права. Так начиналась более чем столетняя история нобелевских премий.
Новгородки- так называются новгородские серебряные деньги, выпуск которых начался в Великом Новгороде c 1420 г. На лицевой стороне изображен стоящий или впоследствии сидящий великий князь московский, "вотчинник" Новгорода, принимающий от стоящего перед ним новгородца, дары. На оборотной стороне надпись: "Великого Новгорода". Нормальный вес новгородки 18 долей, а полушек (1/4 деньги) 41/2 доли, но на самом деле большинство экземпляров их легче нормы, чаще от времени и изношенности. На полушках, на аверсе, вместо князя изображалась птица, вероятно, орел. Новгородская деньга равнялась, в период самобытности Новгорода, двум деньгам московским. На московский рубль шло 100 новгородок. Новгородки чеканились по описанному типу до 1478 г., когда великий князь Иоанн III уничтожил новгородские вольности. С этого времени чеканили новгородки, очень недолго, впрочем, с прежним типом лицевой стороны, но с легендой "деньга великого князя" или "печать великого князя, усподарь всея Руси"(И. И. Толстой, "Монеты Великого Новгорода", СПб., 1884; Д. Н. Чудовский, "Новгородки", Киев, 1887).
Новеллы(novellae constitutiones) - первоначально это было название законов императорских конституций, издававшихся Юстинианом и следовавшими за ним императорами в пополнение и замену постановлений содержавшихся в изданном этим императором кодексе (Кодекс Юстиниана и Corpus juris civilis). Большинство их относится к 535-540 гг. и написано по-гречески, за исключением тех, которые предназначались для латинских провинций; некоторые новеллы написаны на обоих языках. По внешней форме они обычнно распадаются на три части: изложение доводов к изданию новой конституции, ее содержание и постановления о порядке вступления ее в силу. В изданиях новелл первая часть носит название proaemium, последняя - epilogus, a средняя подразделяется на главы. Содержание новелл было очень разнообразно: вопросы гражданского права чередуются с вопросами судопроизводства, административными и церковными. Из первых особенное значение имеют новеллы 118 и 127, преобразовавшие право наследования без завещания и послужившие основой для многих германских законодательств. При издании кодекса Юстиниан предвидел потребность в новых законах и предполагать издать их в официальном сборнике, в дополнение к кодексу. Однако, такого издания не последовало. До нашего времени новеллы дошли в частных сборниках и собраниях законов. Первый из таких сборников принадлежит константинопольскому профессору права Юлиану и был составлен в 556 году. Он содержит 124 новеллы (собственно 126, но две представляют собой повторения уже помещенных раньше), расположенных хронологически; древнейшая относится к 535 г., позднейшая - к 555 г. Написан сборник по-латыни; греческие новеллы передаются в сокращенном переводе. На западе Европы до XI века этот сборник, называемый обычно "Juliani epitome Novellarum", был почти исключительным источником сведений о новеллах Юстиниана. Глоссаторам был известен и другой сборник, содержавший в себе все 134 Юстиниановы новеллы, частью в оригинальном латинском тексте, частью (большинство) в латинском переводе греческих новелл (так называемые versio vulgata). Глоссатор Ирнерий, пользовавшийся раньше только epitome, сомневался сначала в подлинности новелл, содержащихся в новом сборнике, но затем признал их. Отсюда названия сборника в средневековой литературе: Authenticum, Authentica или Liber authenticorum. Полное собрание новелл сделано было при императоре Тиберии в 578-582 гг. Оно содержит 168 новелл, из которых четыре принадлежат Юстину и три Тиберию, остальные - Юстиниану, и передает все их на греческом языке, присоединяя лишь некоторые латинские новеллы; до 120-й новеллы они расположены в хронологическом порядке. Это собрание дошло до нашего времени в венецианской рукописи XII столетия и флорентийской XIV в. Существует, затем, целый ряд частичных собраний новелл, особенно относящихся к церковным делам. Написанием частных художественных новелл стали заниматься и литераторы, особенно в 20 столетии (так было написано собрание новелл Томаса Манна).
Новодел- так называется монета, отчеканенная для широкого круга собирателей старым штемпелем, служившим для выбивания в прошлые века монет, экземпляры которых стали очень редкими и ценными. В России чекан новодельных монет на монетном дворе был впервые запрещен в 1890 г.
Новожены- так называлась секта сторонников брака. Первые случаи вступления беспоповцев в брак встречается еще в конце XVII в., но особенно они усилились со времени проповедования в Москве брака в беспоповщине Антоном Кауровым и Семеном Артемьевым. Первоначально новоженство не было признанным браком, признавалось попущением человеческой слабости, а новожены считались отщепенцами. Однако, с течением времени, новоженство быстро распространилось по всему Поморью, и около половины XVIII столетия, когда в Москве открыто проповедовали в пользу брака Василий Емельянов и Г. И. Скачков, она стала признанной сектой и чаще называлась монинским согласием или новопоморским собранием.
Ножны - так можно называть влагалища для ножей, мечей, сабель, шпаг, кончаров, тесаков и кинжалов. Они делались из дерева и железа, обтягивались хозом, объярью и бархатом, оправлялись железом, булатом, серебром и золотом и украшались драгоценными камнями. Металлическая оправа у верхней части ножн, под крыжем, называлась верхним оковом, или устьем; у нижней части, на конце - нижним оковом, или наконечником. Сверх того на ножнах делались мишени или металлические накладки, обоймицы, или обручи и брацары, или гремушки с кольцами, близ устья, для привешивания ножен к поясу(П. Савваитов, "Описание старинных русских утварей, одежд, оружия...", СПб., 1896).
Нострадамус(Michel Nфtre-Dame или Nostradamus, Мишель из Нотр-Дама, 1505-1566) - знаменитый астролог и темный предсказатель будущего. Родился в Сен-Реми в очень бедной семье, был врачом французского короля Карла IX. Подробности жизни Нострадамуса малоизвестны; кроме врачевания, он занимался составлением гороскопов и написал книгу "Centuries" (Лион, 1555), в которой поместил много любопытных предсказаний, например: Quand Georges Dieu crucifera, que Marc le ressucitera, et que St. Jean le portera, la fin du monde arrivera, т. е. конец света будет в год, в котором страстная пятница придется в день святого Георгия (23 апреля), Светлое Воскресенье в день святого Марка (25 апреля) и праздник тела Христова в день святого Иоанна (24 июня). Такое совпадение бывало уже много раз (например, в 1886 г.) и должно было совершится в последнюю мировую войну (в 1943 г.).
Нотариат- это название правового института, носители которого - нотариусы - обычно уполномочены государством совершать и засвидетельствовать юридические акты, придавая тем последним значение публичных актов. Нотариат развился в Италии в средние века - ранее всего (около середины VIII в.) в области церковного законодательства из древнеримского института табеллионов (tabelliones, или notarii), т. е. лиц, занимавшихся, в виде ремесла, хотя и под контролем государственной власти, сочинением для желающих разного рода актов, явкой их в суде и для прочих надобностей, соединявших в себе часные и общественные потребности; такой нотариат был принят почти всеми современными законодательствами. Нотариальные акты имеют безусловную доказательную силу и исполняются без особого судебного решения. Формы нотариального производства, равно как ответственность нотариусов, весьма подробно регламентированы законами. Вопросы нотариальной практики решаются общим собранием (assemblйe gйnйrale) всех нотариусов округа (arrondissement); более важные решения подлежат утверждению министерства юстиции. Свидетельства о правоспособности выдаются кандидатам в нотариусы устроенными при судах первой инстанции советами нотариусов (chambres de notaires), члены которых выбираются нотариусами. Нотариусы обычно бывают несменяемы; дисциплинарные взыскания налагаются на них их же советом. Совершенно не согласовалась с публичным характером нотариата особенность французского законодательства составлять бумаги для продажи самих нотариальных контор (лицам, соответствующим законным требованиям); это право принадлежало наследникам нотариуса. Совершенно иное положение занимал нотариат в Германии (кроме старой Баварии и Рейнской Пруссии) где деятельность нотариусов ограничивалась засвидетельствованием подписей и копий и совершением вексельных протестов. В России первые указания о специально занимавшихся сочинением актов площадных подьячих относятся к середине XVI столетия, причем некоторые акты ("крепости" на холопов, о продаже и закладе вотчин), для большей верности и сохранности, вносились в книги определенных присутственных мест (холопий приказ, земский приказ). Соборное уложение царя Алексея Михайловича разрешает писать "на дому" только определенные акты - о займе денег или хлеба (в деревнях - на сумму не свыше 10 р.), сговорные свадебные записи, духовные завещания; остальные крепости должны были писаться площадными подьячими; затем они записывались в книги соответственного приказа, при чем взималась пошлина, и предъявлялись в Печатный приказ, где к ним прикладывалась государственная печать. Петр Великий, для уничтожения злоупотреблений при совершении актов площадными подьячими, а также и в фискальных целях, установил для всех, за немногими лишь исключениями, актов так называемый крепостной порядок совершения; этот порядок, со внесенными в него последующим законодательством, главным образом при Екатерине II, изменениями, удержался до судебной реформы Александра II и в Своде Законов Николая I представляется в следующем виде: при палатах гражданского суда, а в уездах - при уездных судах, существовали особые "крепостные" отделения из крепостных писцов и надсмотрщиков, которым поручено было составление актов; акт вносился затем в "докладную" книгу, которая предлагалась на рассмотрение присутствия суда; удостоверившись в самоличности совершающих акт, в праве продавца или залогодателя на отчуждение имущества и в отсутствии в условии чего-либо противозаконного, суд делал о том отметку на акте ("совершить по указам") и возвращал его надсмотрщику, который вносил акт, от слова до слова, в крепостные книги. Крепостной порядок был обязателен только для актов об отчуждении недвижимостей и крепостных людей; для других актов было установлено засвидетельствование явки их у крепостных дел или "публичными нотариусами", впервые введенными вексельным уставом 1729 г. (в 1831 г. к ним были присоединены особые биржевые нотариусы и маклеры). Остальные акты могли совершаться домашним порядком, с участием или без участия свидетелей. Отсутствие в законе точных постановлений о порядке определения нотариусов, отличии их от разного рода маклеров, порядке удостоверения в самоличности сторон и подлинности актов, а с другой стороны - сложность крепостного порядка, в связи со свойственными дореформенным судебным учреждениям злоупотреблениями и волокитой, делали реформу нотариального дела настоятельно необходимой. Вместе с новыми уставами судоустройства и судопроизводства было выработано положение о нотариальной части, получившее силу закона 14 апреля 1866 г., впоследствии распространенное, с некоторыми изменениями, на губернии Прибалтийские (в 1889 г.) и бывшего Царства Польского (в 1875 г.). По действующему тогда положению, вошедшему в состав Судебных Уставов Александра II (Свод Законов, т. XVI, ч. I, издания 1892 г.), заведование нотариальной частью поручается, под наблюдением судебных мест, нотариусам и состоящим при нотариальных архивах старшим нотариусам, причем в городах, местечках, посадах и селениях, где нет нотариусов, засвидетельствование явки актов предоставлено было мировым судьям (городским судьям, уездным членам окружных судов). Нотариусы определяются после испытания их в знании законов и форм нотариального производства, в комиссии из председателя окружного суда, прокурора и старшего нотариуса, и увольняются старшим председателем судебной палаты, по представлению председателя окружного суда; без прошения они могли быть удаляемы по суду, также как (по закону от 24 апреля 1887) распоряжением старшего председателя судебной палаты, основанным на заключении распорядительного заседания суда. Не могли быть нотариусами иностранцы и - по циркулярному предписанию министра юстиции от 6 июня 1887 г. - все евреи. Нотариусы числились на государственной службе, но без права на производство в чины и на пенсию, и не могли занимать другой должности на государственной или общественной службе; они исполняли свои обязанности только в пределах округа того окружного суда, в ведомстве которого состояли, и вносили в окружной суд определенный залог (в столицах 10 тыс. руб., в губернских городах - 6 тыс. руб., в уездных городах, где были окружные суды - 4 тыс. руб., в остальных - 2000 руб.), из которого частные долги нотариуса удовлетворялись лишь после удовлетворения взысканий по должности. К кругу действий нотариусов относилось следующее: 1) совершение для желающих (кроме близких родственников нотариуса) всякого рода актов, кроме актов состояний, актов служебных и межевых, при участии не менее двух свидетелей, удостоверяющих действительное совершение акта. При совершении акта нотариус обязан был удостовериться в самоличности и правоспособности совершающих акт и в отсутствии в последнем чего-либо противного законам, общественной нравственности или чести частных лиц. По разъяснению сената, нотариус обязан был судить о законности акта не по внешним только признакам, но и по внутреннему смыслу сделки, удостоверяясь, не направлена ли она в обход закона. Он должен был также допросить участвующих в договоре, действительно ли они по доброй воле желают его совершить и понимают ли они его смысл и значение. Проект акта прочитывался сторонам и, по уплате ими сборов, вносится в актовую книгу, где подписывается сторонами, свидетелями и нотариусом. Сторонам выдавалась выпись, имеющая равную силу с внесенным в книгу подлинником. Совершенный таким образом акт назывался нотариальным и презумировался подлинным актом. 2) Выдача выписей из актовых книг и копий актов. Выписи и копии нотариус вправе был выдавать только тем лицам, которым это право было предоставлено в акте, или их правопреемникам, а другим лицам - только по определению суда. 3) Засвидетельствование явки актов и договоров, разного рода протестов, верности копий, подлинности подписей, времени предъявления документов у нотариуса, нахождения лица в живых, заявлений от одного лица другому, мировых записей и прошений и третейских записей. Формы всех этих засвидетельствований подробно регламентированы были законом. 4) Принятие на хранение представленных частными лицами документов, о чем, по желанию предъявителя документа, нотариус обязан совершить акт нотариальным порядком. Принятие документов и выдача их, по предъявлении расписки или по судебному определению, совершаются при двух свидетелях. При совершении должностных действий нотариус взимал, кроме казенных (гербовых, крепостных) пошлин и сборов в пользу города, плату за свои действия, по соглашению или по установляемой в законодательном порядке таксе (такса была установлена в 1867 г.). Требование платы сверх таксы сенат подводил под вымогательство (решение 1871 г. Љ 905, 1872 г. Љ 1118). Если годовой доход нотариуса превышал в столицах или губернских городах 2400 р., а в уездных городах или уездах - 1200 р., то одна треть излишка шла на пополнение залога, пока последний не составит 25000 р. в столицах, 15000 руб. в губернских и 10000 руб. в уездных городах. Надзор за деятельностью нотариусов и взыскания с них за упущения и злоупотребления по должности подчинены были общим правилам об ответственности должностных лиц судебного ведомства. Жалобы приносились в двухнедельный срок окружному суду, определения которого, если ими было отказано в совершении акта, могли быть обжалованы в судебную палату в двухнедельный срок. Жалоба подавалась самому нотариусу, обязанному в течение семи дней представить ее, вместе со своими объяснениями, в суд. Старший нотариус, состоя в государственной службе, сравнивался, относительно содержания и служебных прав, с членами окружных судов, и имел следующий круг действий: 1) заведование нотариальным архивом, учреждаемым при каждом окружном суде для хранения крепостных, запретительных и разрешительных книг, равно как книг, реестров и документов нотариусов округа, доставляемых в архив по истечении года со дня окончания книги. 2) Выдачей выписей из актовых книг и копий с нотариальных актов. 3) Утверждение тех нотариальных актов, которые стороны должны или желали обратить в крепостные акты. Биржевые нотариусы избирались бессрочно собраниями гласных биржевых обществ из биржевых маклеров (в Петербургском порту было избрано два нотариуса, при Московской бирже один нотариус) и утверждался департаментом торговли и мануфактур. К их обязанностям относилось, сверх протеста векселей и заемных писем, совершение и свидетельствование актов между иностранцами и между иностранными и русскими подданными. Они могли также заниматься переводом актов на русский язык. Плата им определялась отдельно по соглашению или по таксе, установленной для маклеров по денежным и вексельным оборотам (одна восьмая процента от общей суммы).
Нотные книги(ноты)- составляют первоначально особый вид богослужебных книг и предназначаются только для пения. Начало нотным книгам в греческой церкви восходит ко времени Иоанна Дамаскина, который ввел известные напевы, положив их вместе с тем на ноты. Такими нотами первоначально служили буквы азбуки. В собственном смысле нотные книги появляются в греческой церкви в XIV в. В русской церкви начало нотных книг относят к XI в.; они писались тогда знаменами, потом крюками и закорючками(нотами, заметками). Со времени появления, при Феодоре Алексеевиче, итальянского пения, нотные книги были исправлены. В новом виде нотные книги в первый раз были напечатаны в 1772 г. "Октоих" и "Ирмологий" представляют собой извлечение из соименных им простых книг. "Праздники нотные" заключают в себе стихиры господских и богородичных праздников из месячной Минеи; "Обиход" содержит в себе, большей частью, нотное переложение прибавления к "Ирмологию".
Нравственное помешательство(moral insanity) - выражение, впервые введенное в психиатрию английским врачом Причардом (1835), настойчиво восставшим против взгляда, разделявшегося тогда врачами и юристами, будто помешательство имеется лишь там, где обнаруживается расстройство умственных способностей. Он доказывал возможность такого помешательства, при котором нет ни бреда, ни обманов чувств, ни полного помрачения сознания и рассудка. Случаи, которые он приводил для доказательства своей точки зрения, по новейшим воззрениям принадлежат к различным формам душевных болезней - к меланхолии, мании, круговому помешательству, пограничным состояниям между здоровьем и болезнью (чудачество, эксцентричность) - и характеризуются преимущественно изменениями настроения и темперамента при сохранности мышления. Еще до Причарда французские психиатры (Пинель, Эскироль) обратили внимание на подобного рода психические заболевания и выделили их под названиями "резонирующего помешательства", или "мании без бреда". В сущности, для той же группы душевных расстройств служил новый термин "нравственное помешательство", предложенный Причардом, но этот термин уже с середины 19 столетия стал употребляться в ином, более ограниченном смысле. Под выражением "нравственное помешательство" можно понимать состояние, характеризуемое недостаточным развитием или полным отсутствием нравственного чувства в зависимости от болезненной психической организации. Идея о зависимости нравственной тупости от болезни была высказана еще в начале 19 столетия. Но лишь знаменитый французский психиатр Морель, разработавший учение о наследственности и вырождении по отношению к душевным болезням, вместе с тем установил, как один из типов наследственного помешательства - нравственное или моральное (folie morale). Уже при самом создании этого учения было обращено внимание на затруднение, представляемое им в судебно-медицинском отношении: спрашивается, чем отличаются от преступников "нравственно помешанные", если болезнь последних характеризуется по существу тем же притуплением или отсутствием нравственного чувства, как и у преступников? Это затруднение не было разрешено и позднее, но факт, что притупление нравственной сферы может зависеть от болезни, твердо установлен и подтверждается в различных формах душевных и мозговых заболеваний. Известно, например, что мозговая болезнь, проявляющаяся в форме так называемого прогрессивного паралича помешанных, нередко начинается с перемены характера; при этом субъект, еще не обнаруживающий заметного ослабления умственных способностей или других признаков мозгового страдания, иногда представляет поразительное морально-нравственное падение, резкое изменение характера к худшему, циническое поведение, склонность к эксцессам, даже к уголовным преступлениям (подлоги, кражи, изнасилования и др.). Далее, при старческом слабоумии(маразме) нередко наравне с ослаблением интеллекта, и даже еще раньше, чем это ослабление становится заметным для всех, наступает нравственное падение. Эпилептики и истерические больные, в значительном числе случаев, независимо от других проявлений своей болезни по отношению к нервной системе и психической сфере, отличаются резко выраженными свойствами характера, сводящимися к притуплению и извращению именно нравственных чувств. Точно так же алкоголизм и наркотическая зависимость(старческий морфинизм) производят изменения характера в смысле нравственной тупости, сухости, иногда в виде глупости и жесткости. Родство этих состояний с нравственным помешательством заключается в том, что здесь нравственное падение, потеря нравственных чувств так же зависит от болезни. И преступления или простые на первый взгляд жестокие поступки, совершаемые такими больными, во многих случаях по своему психологическому механизму отличаются от преступлений таких помешанных, которые действуют под влиянием обманов чувств, помрачения сознания, болезненных импульсов и т. д.; в то время как деяния последних носят на себе отпечаток бреда, отсутствия мотивов и целесообразности, первые совершаются под влиянием таких же страстей, как у недушевнобольных, действующих под влиянием мести, корыстолюбия и т. д., когда они не сдерживаются нравственными принципами. Тем не менее такие субъекты не должны считаться ответственными за свои поступки, так как они страдают душевным расстройством, помимо своего нравственного дефекта. Кроме того, наблюдению представляются такие случаи, где нравственный дефект составляет единственное заметное проявление психической аномалии, большей частью врожденной. Такие субъекты уже с раннего детства поражают отсутствием привязанности к родителям, неисправимым упрямством и склонностью к грубым и опасным выходкам по отношению к домашним и конечно к прислуге, если куплена. Уговоры и увещевания на них не действуют, наказания еще более озлобляют, но ничуть не исправляют. Подвергшись побоям за какой-нибудь проступок, они угрожают воспитателю, бросаются на него с ножом, грозят поджечь дом или самопроизвольно зарезаться(только угрожают). Раскаяние им недоступно. Будучи уличены в какой-нибудь недозволительной выходке, они отстаивают свою невиновность самой бесстыдной и безнравственной ложью. Особенную радость им доставляет возможность испортить доброе настроение другому или мучением довести до бегства домашних животных. В школе прилежание и усидчивый труд им не свойственны, и они дерзко нарушают школьные порядки, обманывают учителей и домашних; их приходится переводить из одной школы в другую. При наступлении половой зрелости они удовлетворяют своим инстинктам самым циническим образом, рано попадают в грязную обстановку, не останавливаются перед изнасилованием. Они часто обкрадывают своих родителей. Родные долго мучаются с ними, наконец, бросают их на произвол судьбы, или же они сами уходят из дома, не вынося регулярной порядочной жизни, становятся запросто бродягами, нищими или типичными преступниками; субъекты женского пола легко увлекаются на легкий путь проституции, иногда считая его тяжким для себя бременем. Если благоприятные обстоятельства позволяют таким лицам получить кое-какое воспитание и образование, то им иногда удается занять положение в определенном сообществе, но все же их деятельность остается проникнутой антисоциальными инстинктами, в их семейной и общественной жизни замечается беспорядочность и черствый эгоизм. Интеллектуальная сфера субъектов, одержимых нравственным помешательством, также не свободна от поражений. Нередко нравственный дефект сочетается с врожденным тупоумием, но и в тех случаях, когда, по-видимому, не имеется недоразвития умственных способностей, последние представляются не вполне нормальными. У этих нравственно-помешанных, несмотря даже на значительную дозу хитрости, замечается ограниченность умственного кругозора, неспособность усваивать отвлеченные понятия, известная непоследовательность мышления. Далее, у них наблюдается затруднение в воспроизведении представлений, и потому лживость этих субъектов в рассказах об их прошлом, об их приключениях, что в значительной степени не зависит от их воли. В преобладающем числе случаев такие субъекты, одержимые нравственным помешательством, обнаруживают известные физические признаки определенного антропологического вырождения в виде асимметрии черепа и лица, неправильного образования зубов, больших ушей и т. п. Они чаще всего принадлежат к определенным антропологическим подтипам и отдельным семьям, подверженным вырождению или обнаруживающим наследственное предрасположение к душевным и нервным расстройствам. Однако, бывают также случаи нравственного помешательства в таких семьях, в которых нет никаких указаний на неблагоприятную наследственность, подобно тому, как в таких семьях иногда рождаются обычные идиоты. Нетрезвость одного из родителей при половом акте может составлять причинный момент для психопатической конституции или идиотизма потомства; очень вероятно, что и нравственное помешательство иногда зависит от этой же причины. Классу привычных или прирожденных преступников в больших размерах свойственны такие же условия наследственности и такие же физические признаки вырождения. Это признается не только отдельной школой криминальной антропологии, во главе которой стоял Ломброзо и по учению которого существует даже особый "антропологический тип" врожденного преступника, но это принимается и противниками этого учения. Важно то обстоятельство, что привычные преступники обнаруживают потерю или притупление нравственного чувств; иначе их преступная деятельность была бы совсем немыслима. По наблюдениям тюремного врача Бэра, противника учения о преступном типе и антропологическом преступном подтипе людей, раскаяние и угрызения совести у преступников составляют редкость, и молодые убийцы часто представляются настоящими чудовищами в смысле бессердечности и отсутствия сострадания и правильно настроенной совести(то есть христианской со-вести или принятия благой вести; все начинается с жестокосердия к себе, а потом и к другим, но в заключении опять к себе, когда человек готов идти на быструю смерть и все делает так, чтобы его сильнее казнили). Ввиду таких фактов нельзя отрицать известной доли справедливости за такой точкой зрения, которая совершенно отвергает нравственное помешательство, как душевную болезнь и которая не признает невменяемости субъектов, одержимых исключительно нравственным дефектом при сохранности умственных способностей. Даже психиатры, как Маудсли, причисляющие нравственное помешательство к душевным болезням, принимали, что эта категория душевнобольных не должна быть изъята от всякой ответственности во всех случаях, и что наказание здесь нередко уместно и даже больше полезна самим преступно-помешанным. Из сказанного явствует, что нравственное помешательство занимает совершенно своеобразное положение среди душевных болезней. Ввиду того, что патологический дефект нравственного чувства сам по себе, без других признаков психического заболевания или недоразвития, не может составлять болезнь, возникло даже предложение совершенно отказаться от термина "нравственное помешательство". Но устранение термина не облегчило бы выход из затруднительного положения, создаваемого вопросом о той черте, которая отделяет обычную преступность от болезненной потери нравственного чувств. Во всяком случае, никогда нельзя удовлетворяться немотивированным диагнозом нравственного помешательства для того, чтобы данный субъект был зачислен в душевнобольные и признан невменяемым. Подобное мнение может быть убедительным лишь тогда, когда анализ личности указывает на ненормальную психическую организацию и для определения режима содержания в больнице, а не в тюремном заключении.
Нумизматика- так называется частное учение о монетах и медалях, происходящее от греческого слова ";;;;;;;;;;;" - монетная (подразумевается ;;;;;;;; - наука), оно возникло в Западной Европе в начале XVI в.; у древних нумизматики, как отдельной науки, не существовало. Предметом нумизматики является изучение изображений ("типов"), познание и систематизация культурно-исторических типов, надписей (легенд) и систем древних, средневековых и новых монет и медалей и считается одной из так называемых вспомогательных историческо-культурологических наук; она дала также много драгоценных указаний для филологии и истории искусства. Отцом нумизматики считается аббат И. Экель (I. Eckhel, род. в 1737 г.): и до него существовала уже литература, посвященная исследованию греческих и римских монет, но он первый дал систему для их классификации и правильного изучения. Его "Doctrina Numorum Veterum" послужила краеугольным камнем для всех последующих сочинений по древней нумизматики и даже сейчас еще не утратила своего нумизматического значения. Экель разделил все известные в его время античные монеты на отчеканенные автономными городами, отдельными народами и царями (numi urbium, populorum, regum). Римские монеты, в свою очередь, он делит на два главные отдела, республиканских и императорских, а последние еще на два класса - западной и восточной римской империи. При расположении автономных монет им принят был географический порядок, начиная с крайней западной части Европы, Португалии (Лузитании), дальше на восток, через Азию, и кончая наиболее западной частью Африки - Мавританией. Города каждой провинции расположены были в алфавитном порядке; монеты, выбитые на островах, описаны тотчас же за монетами близлежащих материков. За городскими автономными следуют монеты царей, властвовавших в тех же городах, но последние расположены уже в хронологическом порядке. Римские монеты республиканские, или так называемые консульские, расположены у Экеля по фамилиям монетных триумвиров, ставивших у римлян, во время республики, свои имена на государственной монете. Наконец, монеты императоров западной и восточной римской империй расположены были также в хронологическом порядке. Монеты, выбитые греческими городами под римским владычеством, хотя бы и с портретами цезарей, были отнесены Экелем к классу греческих. Эта система, заканчивающая отдел античных монет римских последним императором Византии, чеканившим монету - Иоанном VIII (умер в 1448), а прочих стран Азии и Африки и отчасти Европы - завоеванием их арабами в VII - VIII вв. после Р. Х., была принята известным нумизматом Мионне в его классическом описании всех древних монет, известных в его время. Той же системы придерживается нумизматика и в новейшее время. Средневековая нумизматика обнимает монеты, выбитые в Западной Европе со времени падения западной римской империи и до реформации, а на востоке - со времени начала самостоятельного мусульманского чекана монет халифом Абдул-Меликом в 694 г. по Р. Х. до Чингиз-хана (1206). Монетами нового времени считаются все позднейшие чеканы. Средневековыми монетами России принято было считать те, которые выбиты со времени Владимира святого до принятия Иоанном IV царского титула (1547). В монете различают лицевую сторону, оборотную и обрез (гурт). Металл монеты обозначается в нумизматике знаками: AN (слитно) для золота, EL для электрона, AR (слитно) для серебра и Ж для меди или бронзы. Другие металлы, очень редко употребляемые для монеты, обозначаются знаками, принятыми в химии, например, Ni - никель, Рb - это плюмбум или свинец и т. д. Степень распространенности или редкости монеты означается знаками: С (или commune, обычное), R1 (часто встречающаяся), R2 (несколько более редкая), R3 (довольно редкая), R4 (редкая), R5 (очень редкая), R6 (весьма редкая), R7 (чрезвычайно редкая), R8 (в высшей степени редкая-раритет) и R* - уник, уникум, уникальная, т. е. известная только в одном экземпляре. Торговая ценность древней монеты обусловливается, кроме редкости, ее историческим значением, художественным достоинством и сохранностью. В настоящее время особенно ценятся коллекционерами в древней монете два последние качества. Часто на аукционах цена довольно обыкновенной по редкости монеты превосходит в десять раз и более обычную ее цену, если она сохранилась в таком виде, в каком вышла из-под штемпеля мастера, и при этом отличается художественной работой. Чаще всего в плохой сохранности встречаются медные монеты, благодаря легкой окисляемости их металла; лучше сохранились серебряные, еще лучше - золотые, благодаря мало изменяющемуся от действия среды металлу, а также и тому, что они менее других находились в обращении и чаще сохранялись в личном собрании. Ценность древних монет во все времена была разнообразна и изменялась от 1 доллара до 1000000, так в 1867 г.была заплачена впервые огромная сумма парижским государственным мюнц-кабинетом за одну золотую монету царя Бактрии Евкратида (II в. до Р. Х.) в 20 статеров. Менее ценятся средневековые и западно-европейские монеты, еще менее - восточные монеты и знаки оплаты. Выгодная продажа древних монет породила подделки, новоделы и фальшивки в большом количестве, и часто весьма искусные(тоже иногда высоко ценимые). По роду выделки монеты бывают отчеканенные с обеих сторон (их громадное большинство) и чеканенные только с одной стороны. Последние встречаются среди античных этрусских и кипрских монет. В XIV в. в Германии распространена была чеканка монеты лишь с одной стороны, на очень тонком серебряном листке, на котором тип монеты на оборотной стороне отпечатывался вогнутым. Такие монеты носили название брактеатов. При описании монет принято обозначать ее величину и ее вес. Для этого употребляется в древней нумизматике шкала Мионне, состоящая из концентрических занумерованных кругов, из которых самый малый представляет величину наименьшей древней монеты, а самый большой - величину наибольшей. Для средневековых и новых монет принято употреблять шкалу Рейхеля, в которой самый большой круг значительно более, чем в шкале Мионне. Теперь, впрочем, все более входит в обычай у нумизматов обозначать величину монеты ее диаметром, в миллиметрах. Вес монеты показывается в нумизматических сочинениях в граммах, за исключением только английских сочинений, где принято определять монетный вес английскими гранами и фунтами. Правилом в нумизматике является отделение медалей одного государя от его монет. В прежних сочинениях монеты описывались обыкновенно по металлам, причем впереди шло золото, затем серебро, наконец медь, но позднее общим правилом стало расположение монет в хронологическом порядке по царствованиям, сохраняя, однако, внутри каждого года ту же последовательность металлов. Преподавание нумизматики с кафедр университетов, как отдельной науки, началось в Западной Европе только с конца 18 века в Упсале (А. Бутковский, "Нумизматика" (М., 1861); С. Цыбульский, "Греческие монеты" (СПб., 1894, с атласом); П. Бурачков, "Общий каталог монет, принадлежащих эллинским колониям, существовавшим в древности на северном берегу Черного моря", Одесса, 1884).
Нятие или нятство - так называлось в старину взятие под присягу или "под крест", в плен, задержка в тюрьме. Отсюда нятцы - пленники, взятые во время войны, или арестованные за преступления. В битве при Шелони 1471 г. "обретеся нятцов 1000 и 700 человек".