Схватился за голову Ах, старший брат мой.
- Что натворил ты, безумный? Воскликнул он. Разве мало девушек в нашей деревне, что готов ты пожертвовать собой по прихоти этой нечестивой дочери Эйма? Красив ты лицом и станом. Ловко владеешь ты и косой и копьём. Лучший ты работник в хозяйстве моём и нет приятнее сотрапезника за столом. Любая дева в нашей Мамлахе (так наше поселение зовётся.) станет твоей лишь за пару монет и шёлковый платок, только помани. Древен наш род и не беден, хороший надел земли могу выделить я тебе. Сам староста деревни нам родич, а хозяин наш, сэр Эдмонд весьма ценил советы нашего мудрого отца. Любую стезю избрать ты волен, можешь стать вольным землепашцем или воином, неужели, погубишь ты будущее своё?
Склонился я в поклоне перед братом и произнёс такие слова.
- Прости меня, о, благородный брат мой. Мудр ты, правдивы слова твои, но у мужчины есть всего одно слово и я его дал. Если не вернусь, значит, не придётся выделять мне надел, будет меньше ртов в голодный год, а работников тебе и так хватит. Прошу, благослови меня, как старший в роду, на сей подвиг. Если вернусь, будет роду нашему слава великая, если паду, молю, не требуй с рода возлюбленной моей вергельда за меня, ибо она не так уж и виновата. Как известно, короток женский ум и длинен язык. Да не будет между нашими родами крови.
- Ладно уж. Вздохнул Ах. Что сделано, не вернёшь. Получи моё благословение на сей великий подвиг и да прибудет с тобой Господь наш и удача рода. Выбери из имущества нашего всё, что пожелаешь, дабы не нуждаться ни в чём в пути. И возвращайся скорей.
Снова склонился я перед братом своим.
Что взять с собой, дабы не разорить род свой? Кожаный доспех, копьё, секира и деревянный щит – всё это принадлежит главному в роду. Ведь здесь, в пограничье, каждый крестьянин ещё и ополченец. В случае если Эйма всё-же задумают нахлынуть на берега наши, старший в роду наденет доспехи свои и выступит, дабы защитить наш край. Как могу я забрать достояние рода?! Добрый арадис конь? Нет у нас лишних, пашут сии благородные звери поля наши, а в случае беды, понесут воинов рода в битву.
Что забирает с собой мужчина, уходя в путь? То же, что в могилу. Олар в добрых ножнах. Крепкий посох, дабы меньше уставали ноги в пути, надёжную пращу, да узелок с запасной рубашкой и едой на несколько дней.
Благо, до Соэр (воды, что отделяет наши земли от земель Эйма) всего пару дней пути.
Простился я с теми, кто был дорог моему сердцу и выступил в путь.
***
Конечно же, воды, что составляли границу между нашими землями, надёжно охранялись. Воины шерифа днём и ночью патрулировали берег, только мне они были не страшны. Мы, жители границы, умеем быть невидимыми, если захотим. Тихо подберёмся мы к самке осторожного баркуса, вытащим яйцо из гнезда ришки, не потревожив её. Да и воины границы больше обеспокоены тем, чтобы с той стороны никто не переправился, чем ловлей безумцев, решивших покончить с собой столь изощрённым способом, как попытка ночью переправиться через Соэр.
Я, конечно же, плаваю, как рыба, да и пролив не так широк. Не воды опасны, а те, кто в них обитают!
Достал я мочевой пузырь пушистого рокича, надул его. После этого, снял я одежды свои и увязал в узел. Узел закрепил на пузырь. Ловкий, как хищный гурь, проскользнул я к воде. Без брызг вошёл в тёмную воду. Одной рукой придерживал я пузырь с одеждой.
Старался выныривать не слишком часто, воздух вдохнул и нырнул обратно. Всё же хранители границы тоже не слепые, пустят стрелу просто так, для острастки и поминай, как звали.
Вдруг что-то схватило меня снизу за ноги. Я так испугался, что чуть из воды не выскочил. Да куда там! Нечто сильное тянуло меня ко дну. Я пытался сопротивляться, да толку. В воде мелькнула тень. И пред моими глазами предстала… бен варра. Настоящая! Что за личико, от такого и принцесса не откажется, а фигурка, а обнажённые перси. Да такой красы я отродясь, не встречал! Прильнула ко мне водная дева и впилась губами в мои уста. Холодны были её губки, но зато как мягки, как нежны! От того поцелуя помутилось у меня в голове (а может, от недостатка воздуха), если смерть так сладка, почему бы не принять её?
И тут пред внутренним взором моим предстал образ моей любимой, печально было лицо её. Исчезло наваждение, будто и не было его. Как не хороша была бен варра, краше хозяйки моего сердца нет, и не будет!
Оттолкнул я водную деву, тут же ноги мои, стиснутые невидимым врагом, освободились, и я стрелой рванулся к поверхности. Вынырнул, как пробка.
Воздух! О, не могу отдышаться!
Рядом появилась ещё одна голова. Бен варра!
Водяная дева засмеялась, журчал смех её, как серебряный ручеёк. Изящная ручка поднялась в приветствии, и красавица исчезла в пучине.
Я прижался к пузырю и долго не мог прийти в себя. Вот так приключение! Хорошо всё же, что водная дева оставила меня, иначе пришлось бы браться за олар, а причинить вред такому созданию просто немыслимо. Она ведь так красива, пускай и мертва. Да и справился бы я? Ведь бен варра в своей стихии.
Впрочем, что думать, да гадать? Пришёл в себя, плыви дальше. Что я и сделал. Сил осталось не так и много, всё же борьба дорого обошлась мне. Если бы не пузырь, точно потонул бы.
Что там за рябь там, на воде? Я решил было обогнуть невидимую преграду, как вдруг рябь забурлила и вынырнула такая жуткая зубастая харя, что сердце моё чуть не разорвалось. Нечто огромное рванулось в мою сторону.
Выхватил я нож свой и приготовился к ужасной смерти, но вдруг прямо предо мной вынырнула бен варра. Гневно вскрикнула водная дева и поспешила навстречу монстру.
И случилось тут неслыханное, чудовище невообразимое испуганно хрюкнуло, развернулось и понеслось прочь, будто за ним гнались все демоны ада! Бен варра поспешила вслед за чудищем, и оба водных монстра скрылись в ночи.
Это уже было слишком для моих бедных нервов. Я рванулся к берегу изо всех сво¬их оставшихся сил.
Вот и суша. Я выполз на берег и поспешил скрыться в кустах.
Неужели уцелел? Что же ждёт меня дальше?!