Один пузатый заварочный чайник, сколько себя помнил, заглядывался на тонюсенькие кофейные фарфоровые чашки, жившие в том же буфете. Чашкам внимание льстило, но наполняли их, каждую в своё время, только кофе – эспрессо или а ля тюрк. Чайник же заваривал в себе много чего – и черный чай, и зеленый чай, и белый чай, и даже какую-то непонятную сухую траву. Так что однозначно, чашки служили чайнику исключительно эстетическим стимулом – сунуть в них свой носик было нереально. Почему он на них всё же смотрел? По мужскому недомыслию, он не брал в расчет содержание, а руководствовался исключительно формой. И равнял одно- и лево-руких кофейных модниц на свое твердое правое плечо.
Терлась бок о бок с чайником кокетливая хрустальная вазочка. В ней иногда заводились конфеты. В конфетах иногда заводилась моль. Вазочка считала себя многогранной и полагала, что знает чайника как облупленного. Чайник же вовсе облупленным не был – напротив, его мировоззрение частенько менялось – в зависимости от того, чем его заливали, и хотя думал он о себе именно как о пузатом заварочном чайнике – соседство с граненой вазочкой его несколько ограничивало. Вазочка предпочитала именно черный Ассам к своим шоколадным конфетам – и его и требовала. Согласитесь – не всякому понравится быть только таким, каким хочет тебя видеть кто-то другой, а не ты сам. Поэтому чайнику вазочка быстро наскучила – но чай есть чай…
А еще в буфете имелась сахарница, у которой однажды сорвало крышку. Крышка быстро куда-то затерялась, а сахарница от этого стала намного открытей, добрей, активней и что ни день фонтанировала идеями. Идеи у неё были, как правило, относительно её собственного наполнения (кстати, избавиться от крышки – была тоже её идея). Частенько в крутобокой сияющей сахарнице можно было увидеть мёд или джемы, разные по разным сезонам, и от стандартного белого сахара (песочком или рублеными кусками) сахарница уже давным-давно избавилась. И была у сахарницы одна тщательно скрываемая страсть. Она была весьма неравнодушна к чайнику. Ведь они с ним были одного и того же сервиза. Никакого другого партнера сахарница для себя не видела, и была, конечно, права. Однако чайник об этом, похоже, или ещё не знал – или уже не помнил.
И вот настал момент – завела в себе сахарница непростой коричневый тростниковый сахар в кристаллах. И поняла, что дальше скрывать его в себе нет смысла. Пододвинулась к чайнику, толкнула его в бок и сообщила свой секретный рецепт. Чайник от рецепта обалдел и взглянул попристальней на сахарницу. Вот тут-то они и отразились друг в друге. Подбоченясь обеими своими очень умелыми ручками, сахарница на чайник глядела весело, оптимистично и, главное, точно таким же взглядом, что и он.
Собрали они на пару чаю (куда ж без него!), свежей зеленой мяты, пару лаймов, лимончик, корень имбиря и всяких разных хитрых специй. И дело пошло. Под названием «специальный М.А.-РОК-КАННский чай». Сахарница рулит делом, всё в нужных пропорциях от души в чай кладет – иногда с вариациями, оттого о том чае слава идет на всю округу. И стал это такой модный напиток, что у чайной парочки от чайных чашек со их блюдцами, стаканов гранёных от «АрМани каза» и коктейльных хайболов с ручками нет отбою. И серебро столовое, и сталь нержавеющая, и всё что хочешь, у них в буфете имеется. Заваривает теперь в себе счастливый чайничек непростой чаёк, об кофейных насовсем позабыл, с сахарницей перемигивается, подумывает собрать вокруг их с сахарницей полный сервиз – дел стало невпроворот! А крутобокая сахарница без крышки только весело хохочет.
PS ну и в вазочке содержимое сменилось – теперь в ней орешки завелись. Кедровые. Они к моли особенно устойчивые