Вера Ивановна с утра что-то не очень себя чувствовала. Ломил затылок. Но нужно было идти. Идти нужно было в районную поликлинику. У нас ведь какая система? Нужно попасть на консультацию скажем к гинекологу, обязательно вначале нужно обойти всех других врачей, а для этого нужно выстоять за талонами, потом сдать анализы, сделать ЭКГ и т.д.
Словом пошла. Утро по холодку идти было хорошо и покойно. Сегодня ей предстояла спокойная ходка. Нужно было сделать ЭКГ и попасть на прием к терапевту. Пришла. Просидела часик в очереди у кабинета ЭКГ, зашла, разделась, легла, Все как обычно. Но когда посмотрела на лицо медсестры, снимавшей кардиограмму, заволновалась. Та обычно тихая, сонная, спокойная, сейчас была встревожена. Она оторвала взгляд от ленты и участливо спросила Веру Ивановну
- Как Вы себя чувствуете? – Там, волнуясь, сказала
- Да ничего, только вот голова, затылок тяжелый и болит.
Медсестра встала и сказала
- Вы пока полежите, я сейчас вернусь! И вышла из кабинета. Через пару минут в кабинет влетели медсестра и участковый терапевт. Врачиха, сразу ничего не спрашивая, набросила Вере Ивановне на руку манжетку прибора для измерения давления, Внимательно прокачав и измерив его. Она тихо сказала
– Да, милая, Вам придется ехать сейчас в больницу. У Вас 180 на 100! Это не шутки. Вера Ивановна слабо начала было сопротивляться, но врачиха ей твердо сказала.
- Сейчас вызовем скорую Вам и поедете в 5-ю. С этим не шутят.
Скорая приехала быстро и Веру Ивановну под белы руки погрузили в автомобиль и повезли в пятую больницу, именуемую в народе «крематорием».
В приемном отделении Веру Ивановну поразила дежурный врач, мощная дебелая дама лет так 40. Она посмотрела скучным взором на ее сопроводительные бумаги и спросила вяло:
- А чего собственно Вы хотите? –
Вера Ивановна, работающая еще пенсионерка 63 лет, была женщиной не робкого десятка, но тут как-то смутилась. Она смотрела на дежурного врача и не знала, что ей ответить. А та продолжила в том же тоне.
- Вот Вы чего от нас хотите, собственно говоря? –
Вера Ивановна почувствовала себя первоклассницей, которая делает что-то не так, а учительница ее за это отчитывает. Но она вдруг поняла, что эта здоровая врачиха, которая годится по возрасту ей в дочки, просто издевается над ней, уверенная совершенно в своей полной безнаказанности. Ведет себя нагло, по–хамски. Вера Ивановна посмотрела в глаза вопрошавшей врачихе и спокойно сказала ей:
- Я сюда не сама пришла, меня привезли из поли клиники на скорой и что делать не мне решать, а Вам!
- Так может быть, пойдете домой?
- Нет уж раз привезли, значит нужно быть в больнице, а сама я никуда отсюда не пойду.
- Ладно.- Люся померяй ей давление – буркнула она сидевшей здесь же длинноногой глазастой молоденькой медсестре. Та задрала рукав платья у Веры Ивановны и стала ладить прибор. Измерив ей давление, она что-то шепнула врачихе. Та посмотрела на Веру Ивановну и не отрываясь от бумаг на столе, сказала.
- Хорошо, мы Вас положим на два дня. Идите сами в отделение. Это на седьмом. этаже. (Лифт работает только для медперсонала)
Вера Ивановна встала и с трудом вышла из приемной. Она шла по длинному мрачному коридору, потом долго с остановками карабкалась по узкой лестнице на седьмой этаж. По пути останавливаясь все чаще и дольше. Но на лестнице было неимоверно накурено, что она задыхалась и потому все шла и шла. Наконец она добралась до заветного этажа и вошла в отделение. В коридоре она с трудом добрела до медицинского поста и с трудом, говоря, почти шепотом, спросила медсестру, сидевшую за столом.
- Скажите, милая, где можно присесть? - Та посмотрела на взмокшую задохнувшуюся женщину и показала рукой на стул возле стола сказала
- Да садитесь вот здесь.
Вера Ивановна вытирая градом кативший пот с лица взглянула на листок, который читала медсестра и, увидев свою фамилию, стала внимательно смотреть что же там написано. А там было написано. "Давление 220 на 120. Прединфарктное состояние".
- Вот те да, - подумала с грустью и каким-то ужасом Вера Ивановна и затихла на стуле. Только в голове мелькнула мысль.
- Пока я значит я ползла сюда наверх они уже на лифте доставили сюда мою карточку, а меня подвести значит было нельзя.
Через некоторое время медсестра, куда уходившая пришла и тронув Веру Ивановну за плечо сказала.
- Гражданочка - и посмотрев в карточку уточнила – Вера Ивановна, идите в палату номер 8, там место освободилось.
Так Вера Ивановна оказалась в семиместной палате «крематория». Примерно через час в палату зашла медсестра и сказала
- Ложитесь я Вам буду сейчас ставит капельницу.
Соседки по палате переглянулись и громко зашептали.
- Смотри час всего здесь, а уже капельницу, значит блатная.
Вера Ивановна молча лежала на своей сиротской постели и смотрела в белый с серыми разводами потолок. На душе было грустно и пусто. Почему-то вспомнила поликлинику, и участковую врачиху, уговаривавшую ее ехать на скорой в больницу. Особенно ее слова
- В Вашем возрасте не так просто попасть в больницу. – Почему то это ее задело.
- Что уже совсем старуха? - Молча спрашивала она себя. Примерно через час в палату зашел лысоватый высокий мужчина в белом накрахмаленном халате, который оказался, как потом выяснилось, заведующим отделением.
Он спросил, что то у женщины лежавшей окна и выходя из палаты увидел новенькую и спросил
А Вы чего к нам?
Вера Ивановна тихо сказала в ответ
- Направили к Вам.
- Ну, это понятно, а чего от нас-то хотите?
Вера Ивановна глубоко вздохнула и тихо сказала
- Подлечиться хочу, доктор.
- Ну-ну – брякнул доктор и вышел из палаты.
Под вечер в палату пришла врач, которая вела больных этого отделения и Вера Ивановне в ней узнала врача, принимавшую ее днем в приемном покое. Та со всеми больными переговорила что кому то сказала, а на Веру Ивановну даже не посмотрела и вышла наконец из палаты.
На следующий день все пошло по заведенному видимо здесь правилу. Принесла медсестра таблетки, кого-то вызывали на процедуру, кому стало плохо. Словом жизнь больничная шла по распорядку установленному здесь видимо еще десятки лет назад. Вере Ивановне два дня ни таблеток, ни уколов, ни процедур, ни вызовов к врачу… Товарки уже давно сообразили, что Вера Ивановна никакая не блатная, а просто несчастная женщина. И ей прямиком так и казали, если денег в карман не положишь, ничего делать не будут и выпишут сегодня-завтра.
Вера Ивановна за эти дни заметно ослабела, испугалась, расстроилась и решила, чего тянуть. Хочешь, не хочешь Нужно давать деньги. Вчера к ней приходил сын, и он принес ее деньги. Вера Ивановна аккуратно сложила две пятисотки и вышла на «охоту». Она не-долго простояла у кабинета своей врачихи. Та вышла оттуда минут через 15 и молча, взглянула на Веру Ивановну и бойко протопала на высоченных шпильках по коридору. Вскоре она уже стучала на них обратно. Переел входом в кабинет она приостановилась и Вера Ивановна отделившись от стены неловко сунула деньги в оттопыренный карман халата врачихи. Та молча вошла в кабинет и закрыла за собой дверь.
Вере Ивановне стали делать какие-то болючие уколы и по утрам и вечерам приносили таблетки, как и всем. Процесс пошлел. Правда через 5 дней уколы почему-то делать не стали и Вера Ивановна поняла, нужно снова идти на «охоту». И она пошла и снова две пятсотки спокойно перекочевали в карман докторши. А через пять дней ее выписали. Видимо магия денег имела четкий срока действия, а больше денег у Веры Ивановны не было.
Приехав в свою квартиру, где после смерти мужа она вот уже семь лет жила сама Вера Ивановны, не шибко верующая женщина перекрестилась истово и сказала вслух громко
- Слава Богу, дома!
Да за эти дни врачиха к ней подходила два раза на обходе и по вечерам мерили давление и температуру. Капельниц больше не делали, а таблетки и болючие уколы, как положено всем. Правда капельницы больше не ставили, кроме той первой.
На другое утро, выйдя во двор за молоком, которое привозил частник на «жигулях», Вера Ивановна увидела свою давнюю подругу Галину Ивановну. Та спросила
- Что то Вера давненько тебя не видела?
- А я на курорте была – и рассказала свою историю.
Май уже светил и грел и жизнь пока еще продолжалась, слава Богу, а вспоминать «крематорий» почему-то больше не хотелось.