Прогулки с Тарантино
*** Рим.1995 год***
Никогда не знаешь, где подстережет тебя неожиданность. В этот ранний час на площади Венеции в Риме движение было не слишком оживленным, не говоря уже о вежливой осторожности итальянских водителей, и все таки я ухитрилась ввязаться в неприятность. Я спокойно переходила дорогу, когда из - за поворота на приличной скорости вылетел автомобиль. К счастью, водитель успел среагировать и быстро затормозил, стукнув меня передком так, что я не удержалась на ногах и довольно неприятно плюхнулась на бок. Я услышала, как хлопнула дверца машины и кто - то склонился надо мной. "Are you o'key?" - донеслась до меня быстрая, слегка шепелявая английская речь. Почему - то голос показался мне смутно знакомым. Я с трудом приподняла голову и посмотрела на любителя быстрой езды - это был Квентин Тарантино. «Спасибо, что не убили», - почему - то вырвалось у меня, хотя я совсем не хотела этого говорить. Но, помучившись секунд пять угрызениями совести, решила, что все правильно - ведь, в конце концов, это он меня сбил. Вид у Квентина был слегка испуганный, но держался он хорошо. Помог подняться мне и поднял отлетевшую в сторону сумочку, а потом предложил отвезти меня в больницу.
- Вы очень любезны, мистер. Я думаю, что все кости у меня целы, а вот если бы вы подбросили меня до гостиницы, было бы здорово.
- Это меньшее, что я могу сделать для вас. - Всемирно известный режиссер, едва ли не самый талантливый из всех, кого я знаю, распахнул дверцу темно - синего «Феррари» и помог мне сесть.
- К сожалению, я не очень хорошо знаю Рим, - произнес он чуть смущенно, - ну, ничего, найдем.. Как называется ваша гостиница?
- «Roma", она не совсем в центре. Мне кажется, минут 20 ехать. А вы не опоздаете?
- Куда?
- Ну... Куда вы так торопились.
Тарантино махнул рукой:
- Все равно, уже не успею. Посмотрю в другой раз.
- Что, если не секрет?
- В местном кинотеатре проходит ретроспектива фильмов Феллини. Пятнадцать минут назад начался сеанс. «Корабль плывет».
- А разве вы его не видели?
Квентин повернулся ко мне и улыбнулся:
- Представьте себе, нет.
Я улыбнулась:
- И я то же. Хотя, если честно, я не все его фильмы понимаю. Вернее, может и понимаю, но не все мне нравятся. По - настоящему мне нравится у Феллини только одна вещь - «Рим-открытый город»
Тарантино чуть дольше задержал на мне взгляд и задумчиво произнес:
– Интересно... Это и мой любимый фильм у старины Федерико.
Я немного помялась, а потом произнесла:
– Вот уж не думала, что вы так себя поведете, - и тут же пожалела о сказанном.
Это умный парень сразу понял, о чем идет речь. Не отрываясь от дороги, он протянул:
– А... Моя дорогая репутация. Вы думали, что я брошу вас посреди дороги и умчусь в голубую даль? Да?
Он повернулся и посмотрел на меня серьезными и грустными глазами. Но злости в них не было. И даже обиды. Он привык. Хотя , я на его месте, наверное ,обиделась бы.
– Извините меня, пожалуйста, - от всего сердца выпалила я, и так, как он молчал, почувствовала себя идиоткой.
Через паузу, показавшейся мне вечностью, он ответил:
– Считайте, что мы квиты.
Значит, все таки ранят душу выпады полу - пьяных от своей безнаказанности журналистов и пересуды почему - то верящих им серых обывателей. Я неловко замолчала, мне стало жаль этого ранимого ,и, в сущности, беззащитного, как все творческие люди, парня с забавным лицом, уморительным голосом и грустными глазами.
Машина резко затормозила, выводя меня из оцепенения.
– Вот ваша гостиница.
– Большое спасибо, - я улыбнулась ему как можно более теплой улыбкой и собралась выходить.
Подождите.
Я увидела, что из внутреннего кармана пиджака Тарантино достал ручку и чековую книжку.
– Как ваше имя?
– Джейн, - слегка ошарашенно произнесла я.(Зачем ему мое имя?).
– А фамилия?
Я машинально произнесла по буквам свою довольно сложную даже для русского уха фамилию.
Квентин сосредоточенно что - то писал.
– Что вы делаете?
– Выписываю вам чек, - ответил он, не поднимая глаз. Оторвал листок и протянул мне.
– Пожалуйста. Еще раз примите мои извинения. Надеюсь, что с вами все будет в порядке.
Я отодвинула рукой чек, даже не взглянув на цифру:
– Не стоит этого делать. Вы искупили свою вину не «умчавшись в голубую даль». И даже доставили в гостиницу.
Тут мы с мистером Голливуд друг друга явно не поняли. Он посмотрел на меня так, как будто узнал, что вез обезьяну.
- Послушайте, то, что я вас довез, это естественно, но я должен оплатить ваше лечение - ведь огромный синяк на бедре вам уже обеспечен, да мало ли, что еще. Я виноват, но так, как мы разрешили ситуацию мирным путем, без полиции, и не дай Бог, суда, то я обязан вам выплатить компенсацию за физический и моральный ущерб. Квентин замолчал, а я переваривала информацию. Он смотрел на меня по - прежнему удивленно. - Вы что, таких элементарных законов не знаете?
- Да, как вам сказать... (Вот он, момент позора - ликуй, Америка!) Видите ли, это у вас в стране эти законы элементарны и существуют для всех, а у нас они если и есть, то исключительно на бумаге. У нас ведь сейчас анархия - мать порядка.
Брови у Квентина поднялись до середины лба, но тут же придал лицу нормальное выражение, следя за приличиями.
- Извините, у нас - это где? Я не могу определить ваш милый акцент.
Я невесело улыбнулась:
- Не догадываетесь? В России, конечно.
- О!... - Только и смог произнести режиссер. А через секунду вернулся к основной теме:
- Возьмите, пожалуйста, чек. Это предусмотрено американским законодательством. И потом, мне крупно повезло... - Я вышла из машины, Тарантино одел темные очки и нажал на газ, - потому что по итальянским законам я получил бы 99 лет тюрьмы. Чао!
Махнув на прощание рукой, человек - легенда скрылся в жарком мареве июльского утра. Я постояла немного, приходя в себя от всего происшедшего, а потом похромала в прохладный холл отеля. К счастью, там оказался мед.пункт, и мне наложили примочки на ушибленные места. Только разобравшись со своими травмами и прилегши на широкую кровать в своем номере, я достала из кармана чек и взглянула на количество причитающихся мне зелененьких. Там стояла сумма в 10.000 долларов. "Мог бы дать и больше", - покривилась я и, бросив бумажку на тумбочку, уснула. Разбудил меня самый противный звук из всех существующих - телефонный звонок. У меня почему - то патологическая неприязнь к телефонным звонкам. Я каждый раз вздрагиваю и внутренне сжимаюсь, готовясь к неприятностям. Чертыхнувшись, я подняла трубку.
– Добрый день. Это говорит тот неосторожный водитель, что сбил вас утром. Как вы себя чувствуете?
- Спасибо, более или менее.
Мне показалось, что он на секунду замялся.
– Извините, что беспокою, но я хотел бы предложить вам некоторую компенсацию скорее за потерянное время, чем за травмы... В общем, если у вас нет планов на этот вечер, я хотел бы пригласить вас на небольшую вечеринку.
Я чуть трубку не выронила - Тарантино приглашает меня на вечеринку - и не из - за его громкого имени, а потому что представила, в каком обществе мне придется вращаться. Воспринимать их по одиночке я еще могу, но вот когда их много, любимчиков богемы, то чувствуешь себя не там, где надо. Ответ нашелся сразу:
– Знаете, мой приезд в Италию не предполагал светских визитов, так что у меня нет вечернего платья.
И каково же мне было, когда я услышала:
– Это не страшно, можете одеть все, что хотите. Дам в бриллиантах и мужчин в смокингах там не будет.
– Да?.. - пролепетала я, - ну,хорошо...(Других приемлемых возражений у меня не нашлось). Я надеюсь, бежать надо не сию секунду?
– Нет, нет, ну что вы. Я заеду за вами в 8. Еще раз повторю - не волнуйтесь по - поводу одежды. Будьте такой, как всегда. И спасибо, что согласились.
– Не за что , - опять пролепетала я, и протянула руку с трубкой к аппарату.
– До вечера, - успела услышать я перед тем, как телефон отключился.
– До вечера...
Я стояла посреди своего номера и тупо смотрела в пространство. Такой поворот подкосил меня больше, чем утренняя авария и чек на 10. 000 долларов. Потом я встряхнулась: «Подумаешь, ну, схожу с ним на пару часиков. Потусуюсь чуть - чуть и слиняю.» И почему - то добавила: «Не бросать же его одного». Именно эта мысль отбросила мою неуверенность, и я твердо встала на ноги. Посмотрев на часы, я обнаружила, что только три, и я успею еще поспать. Что я и не замедлила сделать, предварительно позвонив портье и попросив разбудить меня в семь. Выспалась я прекрасно, и как только раздался звонок, бодро вскочила с постели. Надо было решить вопрос с гардеробом. После не очень долгих раздумий (благо, выбор был минимальный), я остановилась на красной водолазке и черных слаксах плюс совершенно новые, симпатичные мокасины от «Шанель», которые я только что купила и очень гордилась своим приобретением. Без пяти восемь я была полностью готова и, не в силах сидеть на месте, решила спуститься в холл. Отдавая ключ на reception, я увидела, как в автоматически распахнувшиеся двери гостиницы вошел Тарантино. В руках у него был прекрасный букет бордовых роз. Заметив меня, он улыбнулся и протянул цветы:
– Добрый вечер, вы прекрасно выглядите.
- Спасибо.
Я взяла букет и направилась к выходу. Краем глаза я поймала на себе любопытствующий и слегка удивленный взгляд дежурного портье. Сопроводив меня все к тому же, видимо, взятому на прокат, синему «Феррари», режиссер чуть помедлил:
– Знаете, я ведь, кажется, до сих пор вам не представился - меня зовут Квентин.
– Очень приятно, мистер Квентин, - вежливо ответила я, стараясь не подавать вида, что сразу узнала его. Я словно почувствовала, что мировая знаменитость хочет сохранить инкогнито, потому что вслед за этим он произнес:
– Называйте меня просто Квентин, а фамилии не так важны... Если вы, конечно, не надумали подать на меня в суд.
Мужчина открыл дверцу, и я забралась в машину.
- Почему вы так боитесь?
Он виновато улыбнулся, садясь рядом со мной на место водителя:
- Я американец, со всеми, как говорится, вытекающими...
Машина мягко тронулась с места и так же мягко поехала, освещаемая рыжими лучами заходящего итальянского солнца.
- Мы ведь не обратились в полицию, и потом, вы, Квентин,повели себя достойно, зачем мне портить нервы себе и вам.
Он кивнул головой:
- Логично. Нервотрепка - самое худшее, что можно придумать.
- Это точно... Долго нам ехать?
- Нет. Но нам придется оставить машину и минут пять идти пешком... Это дом на одной из узких улочек недалеко от фонтана Треви. Там живут мои друзья. Они вам понравятся - простые, не заносчивые люди, в Риме совсем недавно. Перебрались сюда с Сардинии. Знаете такой остров?
- Разумеется, - ответила я, слегка оторопев. - У них какой - то праздник, или мы просто едем в гости?
- Скорее всего, в гости, - Квентин засмеялся и повернулся ко мне, - праздники у них бывают слишком часто.
Мы вышли из машины и молча прошлись в сгустившихся сиреневых сумерках. На юге темнеет быстро, и я знала, что через десять минут на мир сойдет черная, звездная ночь. Когда мы подошли к подъезду, я опустила голову вниз и окинула себя придирчивым взглядом, потом посмотрела на Квентина - на нем были темно - коричневые, с едва уловимым фиолетовым оттенком, джинсы, белая рубашка без галстука и черный пиджак. На ногах - черные мокасины, по странному совпадению, очень похожие на мои. А блестящий значок в виде домика на лацкане пиджака и часы с красным ремешком и белыми ромашками придавали этому парню своеобразия. Меня порадовало, что стиль одежды у нас примерно одинаковый, и это обстоятельство меня взбодрило. Режиссер открыл передо мной дверь:
- Смелее, Джейн. Вот увидите, мы прекрасно проведем время.
На пороге нас встретила шумная итальянская женщина, из тех, чей образ является классическим - полноватая, с огромным пучком черных волос, в красивом цветастом платье с короткими рукавами.
- Квентин! Чао! Чао,caro! Наконец - то ты удостоил нас своим посещением!
Тарантино поцеловал женщину:
- Да, ладно, Бьянка, перестань. Ты же знаешь, как я к этому отношусь.
Итальянка повернулась ко мне:
- И долго бедной девушке так стоять? Ты собираешься познакомить нас со своей подругой?
- Конечно. Это Джейн. Мы знакомы совсем не долго, так что, не приставай к ней.
- Нахал, - полу - шутливо проронила Бьянка, и, повернувшись, зашагала в комнату, слегка покачиваясь на довольно высоких каблуках.
На пол - дороге она обернулась и махнула нам рукой:
- Идите, идите. С каких это пор тебе надо особое приглашение.
Тарантино наклонился ко мне:
- Не пугайтесь, она всегда такая. Немного шумная, но, на самом деле добрая.
- Классический образчик итальянской женщины?
- Что? А, да... - Тарантино задумался на секунду, - да, наверное, вы правы.
Мы вошли в комнату, и тут же попали в объятья большой, веселой компании. Нас посадили за огромный стол, ломящийся от закусок, и, надо сказать, что итальянское застолье - вещь своеобразная. Я с удовольствием наблюдала и копила впечатления, а из всего мне предложенного не съела и трети. Безумно вкусно, но слишком обильно. За столом шел оживленный разговор, в котором принимал участие и Квентин. Благо, я не оказалась в центре внимания, чему была очень рада - я этого вообще не люблю, да и Тарантино рядом слегка все же смущал. Зато можно было просто расслабиться и понаблюдать за талантливым, тонким, умным, с хорошим чувством юмора, всемирно известным режиссером, фильмы которого я безумно люблю. Странно, но словно взамен того, что я не спросила его фамилии, он не сказал своим друзьям, что я из России - иначе, повышенного интереса мне было бы не избежать. Разговор осуществлялся преимущественно на итальянском, и большую его часть я не понимала, но могла догадаться по краткой и точной жестикуляции поднаторевших в этом южан. Когда подали кофе, и общий разговор иссяк, все разбились на группы по интересам. Мой сосед за столом - симпатичный парнишка лет 18 - ти - решил пообщаться со мной побольше, то есть не ограничиваясь тем, что бы моя тарелка и бокал были наполнены. Конечно, он спросил, откуда я. Ответив, что из Москвы, я искренне надеялась на то, что этот милый ребенок не знает, где это. Но ребенок оказался образованным, и тут же стал задавать вопросы о политике, на что я с легким сердцем и очаровательной улыбкой пропела, что всем этим не интересуюсь, и, удовлетворив свое любопытство еще некоторой информацией, мальчик оставил меня в покое. Я подошла к бару, взяла баночку лимонада и бросила взгляд на часы - они показывали 22.30. Мы были здесь уже два часа, вечеринка шла своим чередом, а я, честно говоря, подустала.
- Ну, как дела? Не скучно? - услышала я над самым ухом.
Квентин стоял рядом и потягивал пиво. Я улыбнулась:
- Все прекрасно. Твои друзья - замечательные люди, очень гостеприимные. Просто, я не очень люблю шумные сборища, да еще вино - у меня голова болит.
- Сейчас принесу аспирин.
Через несколько секунд он вернулся со стаканом воды и двумя таблетками растворимого аспирина.
- Я тоже предпочитаю побыть в одиночестве, хотя приходится бывать в обществе чаще, чем хотелось бы. Знаете, что? Я сошлюсь на то, что мне завтра рано вставать, и мы улизнем. Как вы на это смотрите?
- Хорошо. А ваши друзья не обидятся?
- Нет. Они меня знают.
Попрощавшись тепло со всеми, мы вышли на улицу, и я с наслаждением вдохнула свежего воздуха, густого и сладковатого. Мы подошли к машине. Квентин наклонился и дотронулся губами до моей щеки:
- Спасибо, что составили мне компанию.
- Вам спасибо, было интересно.
- Отвезти вас в отель?
- Нет, - я посмотрела на небо и потянулась, - пойду, пройдусь. Я обожаю Италию, и не видела ничего более красивого. Потрясающая, благословенная земля!
Тарантино смотрел на меня серьезно и немного грустно, так, как утром в автомобиле. Казалось, что он стал самим собой.
- Полностью разделяю ваше мнение. Давайте пройдемся по улицам этого Вечного города, а потом посидим в тишине в каком-нибудь маленьком, уютном кафе.
Я засмеялась:
- Наши вкусы совпадают - я тоже люблю так проводить свободное время за границей, особенно в Италии.
- А что, кто - то не любит? - улыбнулся режиссер.
В это время мы подошли к фонтану Треви, и я на секунду присела на его бордюр.
- Уже устали? Куда же тронемся?
- Если можно, на площадь Навона.
- Конечно, весь Рим у наших ног.
Мы медленно брели по темным улицам, наслаждаясь ночной тишиной и прохладой и молчали, храня в себе свои тайны. И мне было спокойно. Это может показаться странным, но когда мы остались вдвоем в этой тишине, я почувствовала душевное родство с этим человеком. Не хотелось ничего говорить. Да, и не нужно было - мы были бы благодарны за пару часов полного покоя. Мы пришли на площадь четырех фонтанов и завернули в сверкающее большими окнами кафе. Зал был полон. (Перед тем, как войти, Квентин надел большие черные очки, и мне показалось, что сделал он это рефлекторно. Я в растерянности огляделась и потянула Квентина за рукав, собираясь уйти. Но тут, как из - под земли, вырос безупречный в своей аккуратности метрдотель, загорелый, белозубый итальянец с профессиональной, но очень теплой улыбкой. Я заметила, что он встал так, что бы нас не было видно из зала.
- Buona sera, - в пол - голоса произнес он, - рад приветствовать вас в нашем заведении. Я понимаю, что лишняя реклама вам ни к чему, поэтому - прошу за мной.
Легким кивком головы он указал на лестницу слева от нас, ведущую вниз. Мы спустились первыми, он прикрыл нас сзади. Шесть каменных ступеней - и мы в маленьком и очень уютном подвальчике, оформленном в виде грота, в котором всего три небольших столика.
- Прошу! - торжественно и в полный голос произнес метрдотель, - это для особых гостей. Вас здесь никто не побеспокоит. Я закрою дверь в зал, а обслужу вас с помощью другого коридора.
Мы поблагодарили смекалистого ресторатора и уселись за стол. Прямо над нами с низкого потолка - скалы свисал сталактит или что - то в этом роде. Я опасливо покосилась на него:
- Скажите, это не свалится нам на голову?
- Ну, что вы! - засмеялся наш спаситель.
Он протянул руку, где - то в пространстве раздался легкий щелчок, и «сталактит» засветился вдруг мягким, чуть рассеянным белым светом. Тут же на столике между нами появилась красивая, витая свеча в подсвечнике из ракушек, а так же меню и карта вин. Пришло мне время сознаться, что по посещению ресторанов я не большой мастер. И если я могу прочитать в меню из чего приготовлено то или иное блюдо, то о винах имею смутное представление. Да и есть после сытного ужина еще не хотелось. Поэтому я улыбнулась Квентину и сказала:
- Ваши друзья не жалели закусок, так что я возьму только кофе. Обожаю итальянский espresso , это что - то необыкновенное.
- Да, Бьянка отлично готовит, впрочем, как все итальянки, - Тарантино отложил карту вин, внимательно ее прочитав, и взялся за меню, - но нельзя же разочаровывать этого симпатичного малого, он так для нас старался. Наверное, здесь имеется что - нибудь любопытное. Закажем немного, и бутылку хорошего вина.
- Уговорили. Но я полностью полагаюсь на вас, - ответила я, а сама подумала, что если бы он был один, то выпил бы кофе, выкурил пару сигарет и ушел. Ведь знаменитость мирового класса не будет беспокоиться об официанте, и не потому, что режиссер плохой человек, а потому, что в цивилизованных странах удобно то, что удобно клиенту, и нормальные люди к этому привыкли.
Я поняла, что по каким - то неизвестным мне причинам этот парень хочет сделать мне приятное. «Или хочет посидеть в уюте и спокойствии с родственной ему душой». И эта нечаянная мысль совсем меня не удивила. Задумавшись, я пропустила вопрос своего спутника.
- Простите, что?
- Вы любите рыбу?
- К сожалению, нет.
- Тогда, мясные блюда?
- А у них нет чего - нибудь легкого? Какого - нибудь салата?
Неслышно подошел наш метрдотель с бутылкой вина и плеснул Квентину в бокал для пробы. Оказывается, пока я мечтала, он успел сделать заказ.
Квентин сделал глоток:
- Так вы предпочитаете салаты? Тогда рекомендую вот этот, под номером пять. Когда я попробовал его в первый раз, мне показалось, что я в раю.
Квентин улыбнулся, а я совершенно искренне ахнула:
- Что, так вкусно?! Конечно, я закажу его.
- Ну, а я возьму что - нибудь рыбное, что бы мои глаза стали зелеными.
- Зачем? - удивилась я, - вам вполне подходят ваши глаза. Зеленый цвет выбивался бы из... из общего стиля.
- Зато сделал бы меня красивым.
Мы прервались на то, что бы заказать ужин. Я покачала головой:
- Квентин, вы и так обладаете потрясающим обаянием и необычной красотой, которая и притягивает, и пугает. И вы хороши именно таким, какой вы есть. Для мужчины этого больше, чем достаточно. Если бы у вас были зеленые глаза, вы были бы ДЬЯВОЛЬСКИ привлекательны. Вы хотите, что бы из - за вас стрелялись?
Тарантино усмехнулся:
- Пожалуй, нет. Приключений мне и так хватает.
- Вот именно.
Мы покосились друг на друга и прыснули. Неслышной тенью появился метрдотель с нашими блюдами и, пожелав buon appetit, исчез. Я придвинула к себе тарелку и глотнула вина - оно было сладковатое и терпкое.
- Я не сказал вам спасибо.
- За что? - Я взяла в рот первую порцию салата, он оказался божественным.
- За столь высокое мнение обо мне.
- Может быть, оно субъективно, но настоящий талант всегда интересен, как бы его ни воспринимали.
Я погрузилась в салат, и сначала не заметила легкого отчуждения Квентина, видно, он все же надеялся, что я так и не узнала его. Почувствовав, что что - то не так, я подняла голову. Тарантино смотрел на меня.
- Скажите, а русские люди все такие?
- Какие?
- Ну... эмоционально спокойные.
- В большинстве своем, да. Понимаете, у нас просто проблемы другие. У нас такая непредсказуемая жизнь, столько сил и эмоций уходит просто на то, что бы выжить, что на все остальное нет ни времени, ни желания. Может, и мрачновато, но так оно и есть. И «звезды» наши такие же работяги, вышедшие из родного совка. Со своей дорогой и болью. Не привыкли мы смотреть на кого - то снизу вверх, в нашей вечной нищете мы все равны. Вот такие вот дела, мистер Тарантино.
Квентин молчал, затянувшись сигаретой.
- А знаете что? - неожиданно произнес он, подавшись вперед.
- Что?
- Несмотря на все ваши заботы, вы счастливые люди. И знаете почему?
- Откройте секрет, будьте так любезны.
- Потому что для вас не существует авторитетов. Вы обо всем имеете свое собственное мнение, а это главное.
- Может, вы и правы, Квентин... Но, это еще один плюс в нашу пользу. У нас ужасная система образования, которая полностью подавляет в человеке личность. И если эта личность все же сохраняется, значит - мы великий народ.
Я опять не заметила, но после моей речи о знаменитостях, мой «звездный» спутник вернулся ко мне. Он разлил по бокалам оставшееся в бутылке вино и произнес:
- У меня тост. Давайте выпьем за то, что бы у вас, в вашей стране все было бы хорошо.
Он произнес это с таким энтузиазмом и искренней теплотой, что у меня навернулись слезы. "Не так - то это и просто", - подумала я, а вслух сказала:
- Большое спасибо, Квентин. Того же я желаю и вам. Что бы все у вас было хорошо.
Мы соприкоснулись звенящими, как колокольчик, бокалами, и выпили согревающую тело и душу жидкость. Мне показалось, что сейчас мы заключили какой - то ,неведомый нам самим, пакт. Кофе мы пили, думая каждый о своем, а может быть, ни о чем, на несколько блаженных минут превратившись в ничто.
- Пойдем? - спросил Квентин, когда я опустила чашку на блюдце, перед этим изучив оставшуюся на дне гущу на предмет чего - нибудь обнадеживающего, например, мешка денег или прекрасного, богатого и влюбленного в меня принца.
- Да, конечно, - я бросила прикрывающую колени салфетку на стол и потянулась к сумочке. Слегка подкрасив губы, я достала деньги, увидев, что на столе уже появился счет.
- Что вы делаете? - в легком изумлении приподнял брови мой кавалер,-разумеется, я заплачу за ужин, ведь это я уговорил вас остаться и отведать эти восхитительные блюда.
- Да, разумеется. Извините.
Честно говоря, я пребывала в некотором замешательстве, так как совершенно не рассчитывала на это. Но раз мужчина настаивает, даме грех отказываться, тем паче, что более необычного вечера, вернее даже, дня, чем этот, у меня еще в жизни не было. Тарантино рассчитался с метрдотелем, который был столь любезен с нами, поблагодарил его кивком головы, и мы вышли на улицу через запасную дверь в коридоре. Я втянула в себя полные легкие свежего воздуха и посмотрела на часы.
- Ого!
- Что такое?
- Уже 12!
Квентин тихо рассмеялся:
- Иногда я бываю на вечеринках, которые только начинаются в это время. Но, если вы желаете - машина с шофером к вашим услугам, мэм.
- До нее еще надо дойти...
- Здесь не далеко. Или я посажу вас в такси?
- Нет, нет, - испугалась я, - с вами мне будет спокойнее.
Я действительно чувствовала эмоциональную усталость, но мне ни за что не хотелось расставаться с ним - мне казалось, что я попала внутрь своих собственных рассказов. Меня, как легкое облако, окружало чувство полной удовлетворенности и душевного покоя, а присутствие Квентина приятно щекотало нервы. И это странное, но радостное ощущение мне не хотелось терять как можно дольше. Мы добрели до машины и благополучно в нее уселись. Мой мимолетный духовный друг включил фары, посмотрел в зеркальце заднего вида и синий "Феррари" тихо тронулся с места. Кажется, я задремала, потому что, когда в следующий раз я открыла глаза, то увидела, что мы стоим на площади Венеции.
- Что случилось?
- Светофор. - Квентин повернулся ко мне, и мне показалось, что он то же устал. Да и ничего удивительного - он был на ногах больше 17 - ти часов.
Загорелся зеленый, Квентин тронул с места машину и вдруг свернул налево и припарковался. Я немного удивилась, но улыбнулась и спросила:
- Что ты еще задумал? - помимо моей воли в голосе прозвучала нежность.
- Вы когда - нибудь гуляли по римскому форуму ночью? - Вопрос был таким же неожиданным и деловым, как и тот, о «счастливых людях» в ресторане.
- Мне стыдно признаться, но я по нему и днем не гуляла. Как - то не получилось.
- Тогда мы сейчас туда сходим.
- В полночь?! Но ведь он закрыт.
Тарантино вышел из машины, и мне ничего не оставалось, как последовать за ним.
- Ты заметила, где мы остановились?
- Да...но,... я не понимаю... Мы через забор полезем, что ли?!
- Именно! - возвестил Квентин и торжественно посмотрел на меня.
- Господи, - я всплеснула руками, - да ты еще мальчишка!
- Конечно, - сама говорила, что я неординарная личность. Без этого мальчишества не было бы Квентина Тарантино.
Через секунду я поняла, почему в груди вдруг появилась теплота - он впервые со времени нашего знакомства, впервые за весь этот долгий день произнес свою фамилию, и сделал это легко - просто в беседе с другом. В это время мы прошли вдоль ограды несколько десятков метров. Заборчик не был высоким, но лезть через него мне все равно не хотелось. Квентин подсадил меня, потом перепрыгнул сам. Когда мы отошли немного вглубь, и огни от дороги перестали давать какой - либо свет, я ударилась ногой о плиту.
- Здесь здорово, Квентин, очень впечатляет, но я уже покалечилась утром, не хотелось бы добивать себя.
Мужчина подошел совсем близко и внимательно посмотрел на меня.
- Два замечания к вышесказанному. Первое - это удар ниже пояса, второе - ты не романтична.
Я застонала:
- Ну, что мне с вами делать? Да романтична я, но свет люблю больше, а еще - прочно стоять на ногах.
Я смотрела на этого знакомого и не знакомого мужчину снизу вверх, его карие глаза мягко мерцали в свете звезд.
- Что мы будем делать здесь?
- Гулять.
Он наклонился, и на долю секунды мне показалось, что Квентин сейчас поцелует меня, но он лишь прошептал:
- Я хотел завершить этот вечер чем - нибудь не совсем обычным.
- И вам это удалось, - улыбнулась я, - это место какое - то волшебное. Сейчас ночь, и светит Луна, но мне кажется, что когда наступит утро, мы с вами окажемся в Древнем Риме, посредине огромного города, а мимо будут спешить по своим древним делам гордые римляне в белых туниках и кожаных сандалиях.
- Признаю свою ошибку, леди. Я рано обвинил вас в отсутствии романтизма. И это будет мне уроком - нельзя делать поспешных выводов. И спасибо вам за вашу стойкость - вы действительно устали. Наверное, не знаете, как от меня отвязаться?
- Да, - засмеялась я, - поэтому и полезла с вами сюда. - Знаете, - добавила я через секунду уже серьезно, - я чувствую с вами душевное родство.
Говоря это, я смотрела в сторону, и только чуть помедлив, подняла глаза на его лицо. Он был таким же серьезным и немного грустным, как всегда, когда возвращался к себе.
- Я благодарен вам за сегодняшний вечер.
Я поняла, что он чувствует примерно то же самое, и мысленно поблагодарила Квентина за то, что он не стал разрушать эту хрупкую нить обычным флиртом. Это странное, хрупкое, случайное чувство было подарено нам судьбой, как и этот день, когда мы оба выпали из своих привычных жизней и ненадолго соединились.
- Это я вам благодарна. Вы отвезете меня обратно в гостиницу?
- Конечно.
Мы молча дошли до машины и сели в нее. Мотор тихо заурчал, приглашая в дорогу. Мы ехали по спящим улицам, и казалось, что нет ни времени, ни пространства. Я знала, что это никогда не повторится, и что сейчас мне придется с ним расстаться - с мятущейся, ранимой, родственной душой, живущей на другом конце света. Мы встретились в Италии, на благословенной Богом земле. Может, так и должно было произойти, но мне легче думать, что это была случайность. И самое тяжелое, что прежде, чем это станет приятным воспоминанием с налетом, может быть, легкой грусти, но без боли за то, что мне не удалось побольше узнать его, пройдет не мало времени. Автомобиль затормозил у светящегося крыльца отеля. Я последний раз посмотрела ему в глаза:
- Прощайте, мистер Тарантино.
И услышала в ответ:
- Квентин, зовите меня Квентин. До свидания, леди Джейн.
Мужчина открыл мне дверцу и помог выйти из машины. Поднявшись по ступеням, я махнула ему рукой. «Хорошо, я буду звать тебя Квентином». Еще несколько секунд я смотрела на него, потом повернулась, и не оглядываясь, пошла в отель.