Бейл был полон энтузиазма и гордо маршировал впереди своих боевых братьев, поднимая до уровня груди согнутые в локтях руки, как и подобало успешному и амбициозному командиру отряда из десяти рыцарей, к которым примкнул один берсеркер. Впрочем, звание капитана, а вместе с ним и полномочия командира этого самого отряда, рыцарь получил совсем недавно, после трагической кончины предыдущего уроженца Барталамии, командовавшего этими рыцарями до него. Поэтому Бейл едвали действительно себе представлял, как ему себя стоило вести.
-Почти на целую сотню лет тучи нависли над землёй, заслоняя солнце и сокращая число урожая. Следом пришли болезни, голод и войны, в результате чего государства просто исчезли с карт, оставив после себя руины и скудные упоминания о былом могуществе. Лишь нам удалось вывести земли из Тёмного Времени, сразив того, кто стал причиной всем этим несчастьям, а затем – развеяв его чары…
-Тем не менее, Ярунус, один возжелавший власти чародей оказался вашей далеко неединственной проблемой.
-Ваша правда, берсеркер. За время существования Тёмного Времени люди потонули в невежестве, алчности и откровенной жестокости. Они стали возводить святилища, в которых должны были жить несуществующие божества, и убивать себе подобных ради забавы или служения этим самым божествам. Эти культы – наибольшая проблема на данный момент, поскольку они также привлекают к себе внимание примитивов.
-Иными словами, среди тех, кто поклоняется этому Ордорлу, есть также гнолы, орки, гривачи и «опустившиеся люди», насколько я полагаю.
-Если под последним термином ты подразумевал бистлордов, то совершенно верно. Тем не менее, у некоторых племён бистлордов есть основы государственности, никоим образом не уступающие структуре большинства племён звероподобных антропоидов, да и людей тоже. Поэтому я не до конца уверен в том, насколько они опустившиеся…
-Насколько мне помнится, Ярунус, ты сам говорил, что у ваших людей нет никаких правителей, а сами они живут в небольших деревнях, обнесенных частоколом, или, в лучшем случае, в крепостях. И это просто крестьяне и неумелые ремесленники, которые даже не торгуют с жителями других поселений.
-Передвигаться по лесам сейчас очень опасно, Сигел. Впрочем, я полагаю, что ты и так уже смог это заметить.
Берсеркер лишь презрительно хмыкнул в ответ. Ни банды гоблинов, ни бистлорды, ни, тем более, тролли не могли показаться ему опасными, по крайней мере, не настолько, чтобы сидеть безвылазно в деревне в ожидании старости, чтобы затем донимать более молодых историями о том, что в его годы корнеплоды урождались куда больше нынешних. От одной мысли о том, что человек может так жить, Сигелу становилось не по себе: он в одиночку переходил ледяную пустыню Шарамак, пересёк весь Мидгард ещё мальчишкой. Может жители его родного мира и являются по сути своей варварами, невзирая на ряд своих технических преимуществ, но зато мир никогда не пугал их настолько, чтобы добровольно отказаться от всяких попыток его познать.
Мутная жижа болота голодно урчала внизу, местами вздуваясь крупными одиночными пузырями воздуха, который вырывался из недр Гнильной Трясины. Одинокие высокие деревья с толстой белой корой возвышали свои могучие стволы над смрадной жижей, оставаясь корнями в глубине смертельно опасного и ненасытного месива. Старый поваленный ствол одного из таких деревьев служил воинам переправой с одного скудного участка твёрдой суши на другой. Поверхность ствола, с которого местами начала отваливаться белая кора, обнажая чернеющую древесину, была не достаточно широкой для того, чтобы два или более воинов безопасно смогли на ней разминуться, поэтому воины шли друг за другом по одному, чтобы случайно не сорваться вниз, в голодную гущу трясины. Впереди Идущий полагал, что подобное место должно было служить идеальным логовом для какого-нибудь мерзкого чудища, желательно со множеством щупалец, ну или хотя бы несколькими головами с широкими челюстями, усеянными рядами острых, словно бритва, зубов. Но отчего-то, даже если подобный диковинный зверь и обитал в этом мерзком болоте, то попадаться берсеркеру на глаза он явно не спешил, отчего путь через Гнильную Трясину для Сигела превращался в унылую прогулку.
Впереди Идущий грустно вздохнул и снова посмотрел на возглавлявшего тоненькую колонну Бейла. Чёрный доспех рыцаря был украшен золотыми листьями, которые словно обвивали его плечи, спускаясь к прессу. Никакие правила не утверждали, что шлем для рыцаря Барталамии должен являться основным предметом экипировки, в отличии от панцирного доспеха, ношение которого являлось необходимым. В связи с этим фактом, командир счёл для себя допустимым ходить с непокрытой головою, гордо демонстрируя короткую заострённую бородку и длинную тонкую косичку каштановых волос над левым ухом, вульгарно красовавшихся на практически лишённом всякой растительности черепе. После самого знакомства Сигела с Бейлом Ксайф, второй чародей в отряде, специализировавшийся больше на магии стихий, шёпотом пояснил берсеркеру, что их капитан утверждал, будто бы его заговорила ведьма из Предоблачных Гор, сделав его совершенно неуязвимым для вражеских атак. Колдун и сам не отрицал, что звучало это весьма не правдоподобно, но как он не старался – всё никак не мог припомнить, чтобы хоть кто-то оцарапал кожу на голове Бейла. Даже Чёрному Лису, большому мастеру во всём, что касалось фехтования, ни разу не удалось его ранить, впрочем, во время тренировок сам Бейл не очень-то и горел желанием противостоять молодому рыцарю, чаще выбирая в качестве партнёра для подобных схваток импульсивного Вергиса. Серые глаза капитана рыцарей показались берсеркеру совершенно непримечательными, как считал сам Сигел, подобные бледные глаза не могли принадлежать выдающемуся воину, что в очередной раз, пусть и косвенно, доказывало его позицию относительно нелепой наигранности в поведении Бейла.
Капитан чёрных рыцарей споткнулся о выпиравший из округлой поверхности ствола сук и по инерции наклонился вперёд, инстинктивно выставляя руки перед собою. В этот самый момент откуда-то сверху, со свистом рассекая пропитанный смрадом топи воздух, вырвалась стрела и пробила шею рыцаря, шедшего прямо следом за своим командиром. Воин попытался схватиться ладонями за кровоточащую рану в горле, после чего замертво рухнул в урчащую трясину, которая незамедлительно принялась заглатывать щедрую подачку. Не споткнись бы Бейл и эта стрела сейчас торчала бы у него промеж глаз, берсеркер счёл это нелепой случайностью, не заметив в случившемся ни малейшего признака колдовского вмешательства. Зато Впереди Идущий смог отыскать полосатого гнола на ветви белого болотного дерева. От своих пятнистых родичей полосатые гнолы отличались не только расцветкой, но и тоненьким хвостиком, заканчивавшимся кисточкой чёрной шерсти, в то время как у пятнистых гнолов хвост больше походил на волчий. В остальном же они были совершенно похожи: высокие прямоходящие существа, имевшие по пять когтистых пальцев на передних и задних конечностях, с удлиненной массивною шее с коротенькой чёрной гривой вдоль лини позвоночника и головой гиены. Пока неясным оставался вопрос касательно того, как примитив смог взобраться так высоко, но Сигелу придётся подумать об этом позже, поскольку существо уже потянулось за новой стрелой.
В левой ладони берсеркера зародился огненный шар, но Ярунус незамедлительно схватил Сигела за правый наплечник и принялся объяснять, что лесным духам очень не понравится, что Впереди Идущий решил позволить себе использовать в лесу магию огня.
-Это совсем не лес,- угрюмо возразил берсеркер,- здесь болото, если ты не заметил.
-А когда-то давно здесь был лес,- противился колдун,- и даже деревья здесь до сих пор растут, значит лесные духи не покинули это место. Нельзя так оскорблять духов.
“Что за глупые правила!” недовольно пробурчал Сигел, сжимая ладонь в кулак. Огненный шар потух, а от красной латной перчатки поднялись еле заметные струйки белого пара. Примитив, не теряя времени даром, уже натягивал тетиву. На таком расстоянии поразить гнола своей молнией с первого раза Сигел не смог бы. Латная перчатка берсеркера покрылась инеем, и в могучей ладони вырос длинный осколок льда, похожий на копьё. Со злобным воплем Впереди Идущий метнул это ледяное оружие в гнола-лучника, копьё настигло жертву в считанные секунды, пробивая стёганный кожаный доспех и увлекая полосатое существо прочь, заставляя примитива выронить свой большой самодельный лук.
-Я надеюсь, что эта штука не попадёт в дерево,- с укором прошептал Сигелу Ярунус.
-Надейся, но если всё же попадёт – можешь попросить у своих духов за меня прощенья,- безразлично отозвался берсеркер.- Я не верю что одинокий гнол взобрался на это дерево с луком и полным колчаном стрел просто из любопытства: где-то должны быть его сородичи. Ксайф, какое твоё колдовство подходит для того, чтобы справиться с ними?
-Молнией я могу промахнуться, а ветер… этот гнол был слишком далеко, чтобы я сбил его и при этом не задел дерево…
“Даже и не думайте, вы оба!” гневно ударил Ярунус посохом по белой коре. Чародей был явно очень старой закваски, раз уж он так сильно беспокоился о деревьях и практически совсем не задумывался о людях. Сигел какое-то время смотрел на колдуна, затем обречённо покачал своей головой.
-Ладно, есть у кого-нибудь здесь хоть какое-то оружие пригодное для дальнего боя?
-Ничего нет,- раздражённо прогудел молотобоец.
-Только метательные ножи, но на таком расстоянии они совсем бесполезны,- добавил Вергис.
-И почему ты раньше молчал?!- недовольно прикрикнул на того Впереди Идущий.- Живо отдавай их мне!
-Но какой от них прок?
-Отдавай, я тебе говорю! Или ты думаешь, что я зря ношу этот эох у себя на лбу!?- гневно прогремел берсеркер, указывая на золотой знак на своём шлеме.
Вергис не знал, что этот рунический символ разрешено было носить лишь Впереди Идущему, одному из сильнейших воинов цитадели. Считая самого Сигела, в Восточной Цитадели было лишь два берсеркера, удостоенных такой высокой чести. Выше этого почётного звания был лишь Мастер Войны, но он выбирался из берсеркеров всех цитаделей, чтобы вести совместную армию в свой собственный военный поход за приделами скованного льдами мира. Но последний Мастер Войны погиб почти сотню джер тому назад, а избирать нового пока не было никакой нужды – варваров в крепких доспехах и так боялись, регулярно поставляя обещанные провизию и древесину из других миров.
Судорожно сглотнув, рыцарь расстегнул пряжку кожаного пояса с метательными ножами и неуверенно протянул предмет берсеркеру. Сигел грубо выхватил пояс из руки Вергиса и взял в руку один из ножей, холодная сталь жадно блеснула в неровных солнечных лучах. Берсеркер разразился страшным, почти безумным смехом и метнул оружие в сторону одного из высившихся над болотом белых деревьев, мгновением позже раздался сдавленный вой и с ветви болотного дерева свалился гнол в белую с чёрным полосы.
-Невероятно!- округлив глаза выдохнул изумлённый Оттис.
-Я даже не видел там этого примитива, он был так далеко, а нож всё равно в него попал,- пробормотал Ксайф, потирая пальцами свободной левой руки шею, чародей явно чувствовал себя не совсем уютно.
Они продолжили путь, меткий варвар без промахов разил гнолов ещё до того, как те успевали прицелиться. Несколько раз воинам приходилось скакать по кочкам, словно каким-то причудливым болотным зверькам, но, наткнувшись на новый поваленный ствол, они незамедлительно взбирались на него. В конечном итоге отряд без потерь добрался до конца болота, где зловонную жижу сменяли твёрдая почва и желтеющая трава. Разбежавшись, Бейл спрыгнул с бревна на долгожданную твердь, следом за ним прыгнули ещё несколько воинов. Но Чёрного Лиса постигла неудача: кусок белой коры под его сапогом оторвался от ствола, рыцарь потерял равновесие и сорвался, падая в голодную пасть опасной трясины. Энгер, подняв забрало, с сожалением посмотрел на своего несчастного друга, затем разбежался и прыгнул к остальным своим боевым братьям. Следом, опустив голову, с разбегу перепрыгнул Вергис, приземлившись дальше всех, рыцарь перекатился по жёлтой траве и грациозно поднялся на ноги. Следующим должен был быть Сигел. Берсеркер смотрел на тихо погружавшегося Оттиса. “Забудь о нём и продолжай путь” посоветовал Ярунус, но Впереди Идущему слова чародея пришлись совсем не по нраву.
-Что это значит? Разве он не ваш боевой брат?!
-Правило,- уныло пробормотал Оттис, которого продолжало поглощать жадное болото, уровень зловонной жижи был уже выше груди рыцаря.- Каждый сам отвечает за свои поступки.
-Чушь!- прогремел Сигел, ложась на бревно прямо напротив Чёрного Лиса и протягивая ему раскрытую ладонь.- Дай мне свою руку, Чёрный Лис.
-Сигел, это против Правила! Оставь его! Просто забудь, и пойдём!- выкрикнул командир отряда.
-Я не один из вас, трусливые выродки!- разъярённо прогремел берсеркер в ответ.- Я Впереди Идущий из Восточной Цитадели, и плевать я хотел на все эти ваши правила! Руку, Оттис! Дай мне твою руку, ну же! Ты ведь не хочешь просто так подохнуть в этом мерзком болоте, это далеко не самая подходящая смерть для тебя. Да дай же ты мне эту руку наконец!!
Чёрный Лис недоверчиво осмотрел утягивавшую его всё глубже мутную болотную воду и с усилием выдернул руку, уйдя при этом почти по самую шею в воду. Сигел схватился за наручь чёрного доспеха и резко потянул руку товарища. Через мгновение оба лежали на траве, у Оттиса жутко кружилась голова, а, согласно его собственным ощущениям, все внутренности были словно перекручены.
-Ну и как тебе твой первый рывок?- засмеялся Сигел, помогая Чёрному Лису подняться на ноги.- Очень паршиво себя чувствуешь, да?
-Неимоверно,- с трудом выговорил рыцарь в ответ.
-Добро пожаловать в мой мир, малыш,- прогремел Впереди Идущий, ударяя Оттиса по спине.
“Проклятая сила… значит он действительно может её использовать” пробормотал Ярунус, продолжавший стоять на поваленном белом болотном дереве. Колдун был готов поклясться, что едва успел берсеркер схватить руку Оттиса, как они оба оказались на земле, а никто из присутствовавших даже и не успел моргнуть. Легендарный полукровка был ещё невероятнее многочисленных историй о нём, и именно это невероятно пугало самого Ярунуса.
***
Раскалённый диск алого солнца скрылся за макушками деревьев. Лес погрузился во мрак, в воздухе раздавался стрекот насекомых. Воины, рассевшись под кронами старых деревьев, окружили жадное пламя костра, лениво танцевавшего на поленьях, которые время от времени подбрасывал огню Ксайф. А Вергис, глядя на чарующие языки пламени, покачивался из стороны в сторону, негромко что-то напевая; вместе с ним покачивался и тряпичный человечек, повешенный на серебряной цепочке, прикрепленной к рукояти его сабли. Идея заночевать в лесу не казалась Ярунусу самой удачной: лес, представлявший собой для всякого путника опасность даже днём, был местом обитания многих опасных хищников, выходивших на охоту исключительно ночью. В тоже самое время, чародей не имел никакого права настаивать на том, что бы командир вывел их отряд на открытую местность, где рыцари стали бы лёгкой мишенью для любого неприятеля. Но всё же не это волновало колдуна больше всего.
-Оттис,- обратился Ярунус к воину,- у меня есть к тебе серьёзный разговор.
Чёрный Лис, сидевший рядом с Энгером, посмотрел на боевого брата и, получив его согласный кивок, поднялся на ноги. Колдун отвёл его в сторону от остальных рыцарей и заговорил:
-Это касается того, что произошло сегодня на болотах. Оттис, я хочу, что бы ты не искал в этом поступке Сигела признак каких-то дружественных чувств. Он сделал это просто потому, что ему так захотелось, а вовсе не из-за того, что он ценит твою жизнь. И не сомневайся, Оттис, если для достижения собственных целей ему будет нужно пожертвовать твоей жизнью – он непременно это сделает.
-С чего подобная уверенность, чародей?
Рыцарь даже не заметил той глубокой тревоги, что исказила морщинистое лицо старого колдуна. Ярунус глубоко вдохнул и, нахмурив свои серебристые косматые брови, попытался кое-что объяснить:
-Ты едва ли мог слышать что-либо о так называемой «Шахтовой Войне», но зато я знаю о ней предостаточно. Из двадцати берсеркеров, спустившихся под землю, во владения гномов, вернулся лишь один, самый молодой и самый неопытный. И это был Сигел.
-Что ты хочешь этим сказать, Ярунус?- недоверчиво прищурив глаза поинтересовался Чёрный Лис.
-Никто не может этого доказать, но всем прекрасно известно, что там, где сейчас лежат осколки гномьей империи Доарфа, случилось нечто ужасное, нечто, что погубило их всех. И причиной этому был именно Сигел. От него просто веет запахом чужой крови!
-Как ты можешь судить о человеке, не зная его лично? Или, быть может, все старики привыкли слушать чужие сплетни?- недовольно пробурчал рыцарь.
-О людях с его славой лучше знать с чужих слов, иначе сильно рискуешь расстаться с собственной жизнью. Я всё понимаю: он спас тебя на поле боя, а теперь ты пытаешься защитить его от моих обвинений. Это похвально, но я просто хочу тебе помочь, Оттис,- мягко сказал колдун, опуская латную перчатку на левый наплечник Чёрного Лиса.
-Спасибо тебе, чародей,- сказал рыцарь, сбрасывая его перчатку со своего плеча,- но здесь мне твоя помощь ни к чему.
***
Оттис нашёл Впереди Идущего сидящим прислонившись спиной к стволу высокого раскидистого дерева, вдалеке от костра. Внимание воина с Харопода не привлекал даже небольшой очаг веселья, спровоцированный Вергисом, который жонглировал опустевшими консервными банками. Он просто, отстранившись от всего происходившего кругом, сидел спиной к другим рыцарям и смотрел на звёзды, светившие ему через прорехи в нависшем над ними густом щите из древесных листьев. Огромный меч берсеркера был вогнан рядом с ним в землю более чем на половину длины лезвия.
-Ты ведь пришёл не для того, чтобы узнать почему я здесь а не с остальными, верно?
Чёрный Лис оторопел: он не думал, что Сигел мог заметить его приближение. “Н-н-нет” коротко выдавил Оттис из себя.
-Тогда молви, если тебе есть что мне сказать. Иначе – займи себя делом, не трать моего времени впустую.
-Я хочу поговорить с тобой… О том, что случилось на болотах.
-Зачем тебе этот разговор, Чёрный Лис? Я полагал, колдун всё тебе объяснил.
Оттис попытался что-то возразить, но Сигел даже не стал его слушать и продолжил:
-Старые чародеи, вроде Ярунуса, любят слушать, о чём судачит ветер, а ветер знает многое. Ветер слышал и о нём, и о тебе, и обо мне ветер тоже слышал, слышал много чего: и плохое, и хорошее.
-Но ведь то, что он слышал об этой Шахтовой Войне…
-Всего-навсего чьи-то домыслы? Так ты хочешь сказать? А что изменится, если кто-то из вас узнает правду?
Оттис стоял, глядя на внушительный меч Сигела, стоял не в силах обронить ни единого слова. А само лицо его выражало крайний ужас.
-Так ты хочешь услышать правду, Оттис?- спросил Впереди Идущий.- Хочешь, чтобы я рассказал тебе, как я убил их всех? Если нет, то иди, пока ты ещё не успел меня разгневать.
Чёрный Лис в ужасе отшатнулся назад, не готовый поверить в то, что он только что услышал, не желающий даже повторять эти слова вслух. Но звуки голоса берсеркера ещё долго преследовали рыцаря, повторяя одну и ту же фразу. “ Хочешь, чтобы я рассказал тебе, как я убил их всех?” неустанно повторял ему голос.
Холодный и спокойный, словно мир, давший ему жизнь, Сигел смотрел на звёзды, столь далёкие и безучастные к людским судьбам точки света, рождённые во вселенской черноте. И он долго ещё смотрел в черноту неба, открывавшегося сквозь прорехи в густой листве, пока веки его не отяжелели, а глаза не закрылись. И берсеркер заснул.