Посвящается моему не рожденному сыну…
1
Мне бы очень хотелось вернуться в то время, когда я была беременна… Сейчас я часто думаю о том, что все могло бы быть иначе. Я хочу рассказать о том, что со мной произошло, только концовка этой истории будет счастливой.
Алина уже больше года ходила с некрасивым лицом. На нем красовались красные пятна с серо-белой коркой, они то появлялись, то исчезали. В период, когда на небе светило солнце, кожа зудела, а пятна становились еще больше. Врач поставил диагноз – фото дерматит. Алина лечилась, но эти пятна вновь появлялись. Ей уже надоело свое лицо, она терпела взгляды прохожих, их брезгливое отношение к ней. Она старалась держать себя в руках, старалась не зацикливаться на этом. Успокаивала себя тем, что с каждым такое могло случиться. Благо друзья не обращали внимания на ее лицо, и ее парень Алексей не комплексовал по поводу ее внешности.
Алина работала медсестрой в детской больнице. Коллектив оказался хорошим и понимающим, и ее «красивая» физиономия никого не смущала. В начале октября мимоходом в коллективе стали говорить о ее беременности.
- Алина, ты случайно не беременна? – говорила Ленка.
- С чего ты взяла?
- Да так. Ты есть стала много, через каждые пять минут что-нибудь жуешь. – Алина стала вспоминать свои ощущения и чувства в последнее время. Ее отворачивало от пива и сигарет, и очень хотелось персикового сока. Она чувствовала себя блаженной, а мир вокруг изменился, он стал более добрым. Хотелось радоваться дарить радость другим.
Малинина решила, что после смены купит тест на беременность и проверит. Она сделала все так, как сказано в инструкции, и теперь с нетерпением ждала результата. По происшествие пяти минут на тесте четко высветились две полоски.
- Я беременна! Господи, у меня будет ребенок! Я чувствовала. Мам, я беременна, готовься стать бабушкой! – Мама Алины, Надежда Петровна, пришла с ночной смены и тоже с нетерпением ждала результата.
- Наконец - то я стану бабушкой. – Мама с дочкой позвонили отцу и назвали его дедом, потом было написано письмо брату в армию, в нем ему дали звание дяди. Теперь предстояло сказать эту радостную новость Алексею. Вечером, когда он придет с работы, он все узнает.
В дверь позвонили, Алина пошла открывать.
- Это, наверно, Алешка. – В дверях стоял широкоплечий брюнет. Алина впилась в его губы и как ненормальная закричала. – Алешка, я беременна! Ты скоро станешь папой!
- Это правда?
- Да! Да! Да!
- Как здорово! – будущие родители крепко обнялись и запечатлели свою радость долгим поцелуем.
- Теперь тебе надо сходить к гинекологу и встать на учет. – Наставляла свою дочь Надежда Петровна. – Ты прямо завтра возьмешь талончик и пойдешь. У меня в двадцать два года ты была уже годовалая.
- Не намного я от тебя отстала.
Засыпала Алина с мыслями о ребенке.
- Спокойной ночи, Солнышко. Какое же блаженное состояние – беременность. Хочется обнять весь мир.
В кабинет гинеколога Алина вошла с широкой улыбкой.
- Здравствуйте!
- Здравствуйте! Малинина Алина?
- Да.
- Что беспокоит? – Перед Алиной сидела врач, а рядом акушерка.
- Я на учет пришла вставать.
- По беременности?
- Да.
- Когда были последние месячные?
- В августе.
- Тест проверяли?
- Да, положительный.
- Так, прекрасно. Я выпишу вам анализы, вы их сдадите. А что у вас с лицом?
- Это фото дерматит. Он у меня уже больше года, то появляется, то исчезает. Сейчас правда пятна пошли на плечи и руки.
- Вы проконсультируйтесь с дерматологом, а то вдруг это отразиться на вашей беременности.
- Хорошо.
- Ну вот, сдадите анализы, сходите к дерматологу, а потом опять ко мне. До свидания.
- До свидания.
«Ну, что ж опять идти к дерматологу. Все равно ничего нового он не скажет. Ну, надо так надо». - Алина разговаривала сама с собой по дороге от консультации до дома.
На следующий день она забежала к себе в отделение, сдала анализы и со спокойной душой поехала на прием к дерматологу. Алина всегда брала талончики к врачам дерматологам , и сейчас она не знала, к кому попадет.
- Здравствуйте.
- Здравствуйте. Какие жалобы? Хотя, что спрашивать у вас все на лице. – Врач внимательно стала разглядывать пятна. – Поверните голову. Хорошо. Раздевайтесь. Есть на плечах и руках. Одевайтесь. Давно это у вас?
- Да, больше года. Мне поставили фото дерматит.
- Так все ясно, я назначу лечение.
- Это не повлияет на ребенка?
- Какой срок?
- Шесть недель.
- Замечательно! – Врач обратилась к медсестре. – Вера, сходи за Лидией Ивановной. – Через несколько минут в кабинет вошла женщина лет сорока пяти. По внешнему виду Алина поняла, что это заведующая. – Вот, Лидия Ивановна, полюбуйтесь.
- Да. Определенно это красная волчанка. Я подтверждаю диагноз.
- Здесь надо решать вопрос о прерывании беременности.
- Да, я тоже согласна, иначе процесс разовьется дальше. – Сказав эти слова, заведующая ушла.
Врач внимательно посмотрела на Алину.
- Первым делом надо решить вопрос о прерывании беременности. – Алина уставилась в одну точку, погрузившись в свои мысли: «Аборт, нет, как они так могут говорить. » Еле сдерживая слезы, Алина сказала:
- Я хочу этого ребенка.
- У тебя красная волчанка, и ни о какой беременности, по крайней мере, сейчас, речь не должна идти. Сердце девушки часто забилось, к горлу подкатил ком. «Сколько времени не могли поставить диагноз. И вот, когда я забеременела, они одним махом хотят меня этого лишить».
- Мы назначим тебе гормонотерапию. Ты как медработник должна понимать ее последствия для ребенка.
- Да, я понимаю. – Алина глушила в себе рыдания, и хотя утвердительно сказала о последствиях гормонотерапии, на самом деле она вообще ничего не понимала. Ее мысли были только о ребенке: «Почему, почему так произошло? Почему я должна убивать своего ребенка, желанного ребенка? Не хочу! Не хочу!»
- А если я не буду лечиться?
- По симптомам видно, что процесс у тебя тяжелый, он перешел в хроническую стадию. И в дальнейшем, если мы не начнем лечение, ты можешь стать попросту инвалидом. Во время беременности процесс может обостряться, и мы не знаем как поведет себя болезнь. И никто не даст тебе гарантий, что ребенок у тебя будет здоровым, что во время беременности или в родах ты не потеряешь его.
В дверь постучали, и в кабинет ворвалась женщина:
- Почему вы так долго, сколько можно ждать?
- Закройте дверь, не видите у меня пациент?
- Но там ждут очереди.
- Подождут. У меня тяжелый больной. Закройте дверь. – Женщина удалилась. – Дерматолог обратилась к Алине. – Сдашь общий анализ крови, общий анализ мочи кровь на LE – клетки (клетки красной волчанки) и реши вопрос о беременности. В следующий раз придешь с результатами анализов, а пока я назначаю тебе лечение: «Локоид» - гормональную мазь на пораженные участки кожи и «Делагил» по одной таблетке два раза в день. Теперь иди и оформляй больничный лист.
Мысли Алины неслись быстрым потоком, она все пыталась понять, осознать, что произошло:
- Солнышко мое, я никому тебя не отдам. Мы с тобой вместе будем бороться. – Сквозь слезы Алина разговаривала со своим ребенком, гладила свой живот и повторяла. – Все будет хорошо. Мы со всем справимся. Все будет хорошо.
Алина, придя домой, позвонила на работу и, еле сдерживая слезы, сказала, что ей дали больничный.
- Алина, что ты расстраиваешься? Ты же скоро станешь мамой. – Успокаивала старшая медсестра Анна Генриховна.
- Я не стану мамой, мне поставили красную волчанку и сказали делать аборт. – В сердцах крикнула Малинина.
- Да, ты что? Ну, не расстраивайся, все будет хорошо, все наладиться.
«Господи, как же можно сделать выбор между своей жизнью и жизнью ребенка? А сделать его надо. Почему так происходит? Не понимаю. Зачем мне такое испытание. Солнышко мое, ангелочек, я люблю тебя, я очень тебя люблю. Я не хочу тебя убивать, не хочу!» - Алина представила, как после аборта жизнь пойдет своей чередой. И не будет ожидания рождения сына (она чувствовала, что будет сын), не будет его улыбки и первого слова. Она не будет держать его на руках, и кормить грудью. Она не увидит, как он растет и кем он станет в будущем.
Малинина лежала на кровати и размышляла. За эти несколько дней надо принять решение окончательное и бесповоротное. Ее взгляд был направлен в одну точку, а из глаз текли слезы. Бред какой-то, это происходит не со мной. Что же делать? Алина вспомнила слова врача: « Ни о какой беременности не может быть и речи…» Как они могут так говорить. Как же так? Затем Алина вспомнила, что врач сказала ей потом: « В дальнейшем вы можете родить здорового ребенка, а сейчас лучше сделайте аборт». Я не хочу терять своего ребенка, я не хочу его убивать.
Алина не знала, что это за заболевание – красная волчанка, что оно собой представляет, и какие последствия могут быть.
- Надо хоть узнать, что это за заболевание. – Говорила Алина маме.
- Дочка, не расстраивайся, мы с тобой, мы тебя поддержим. Не отчаивайся. И хватит курить, это плохо влияет на ребенка.
- Какого ребенка, если мне сказали делать аборт. Не хочу! Не хочу убивать его! Не хочу!
- Успокойся. – Мать и дочь сидели на кухне и размышляли, что делать. У обоих глаза были влажными, а на столе стояла пепельница полная окурков.
- Так все, все нормально, все хорошо. – Малинина вытерла слезы. – Пойду в библиотеку посмотрю что-нибудь о красной волчанке.
- Алина, с тобой не надо идти, ты ничего с собой не сделаешь?
- Мам, ну что ты говоришь, я же не сумасшедшая.- « Да уж лучше умереть, чем переживать такое».
Алине очень хотелось исчезнуть, раствориться. Ей хотелось стать не видимой, чтобы ее никто не видел, никто не трогал. Она жила бы в своем мире, и ни о каких врачах не думала. Не думала бы об убийстве желанного ребенка, о последствиях заболевания. Она бы просто жила бы со своим малышом. Малинина очнулась на проезжей части от гудка автомобиля.
- Господи, что я делаю?
В библиотеке информации об ее заболевании практически не было. Алина пошла в читальный зал и, обложившись томами медицинской энциклопедии, стала искать. Она нашла определение красной волчанки, кратко были описаны симптомы и лечение.
- Ничего интересного, надо будет сходить к Артуру, и посмотреть в Интернете.
Вернувшись домой, Алина позвонила Артуру и договорилась на сегодня на восемь вечера. Артур быстро щёлкал мышкой и уже через минуту на экране был реферат о красной волчанке.
- Тебе распечатать?
- Да. – Реферат был на тринадцати страницах и прислал его Иркутский Государственный Университет. Алина быстро побежала домой, чтобы в спокойной обстановке изучить реферат. Усевшись в кресло, она начала читать.
Системная красная волчанка – системное аутоиммунное заболевание, характеризующееся дезорганизацией соединительной ткани с преимущественным поражением микроциркулярного сосудистого русла кожи и внутренних органов.
- В энциклопедии определение звучит проще.
Системная красная волчанка (СКВ) – диффузно-воспалительное заболевание соединительной ткани.
- У меня не системная красная волчанка, а дискоидно-диссеменирующая. Так пойдем дальше.
Этиология до конца в настоящий момент не изучена, хотя большое значение придается…
Дальше были приведены примеры вирусов, антигенов, как либо влияющих на СКВ. Прочитав про них, Алина ничего не поняла, и продолжила читать дальше.
Факторы, способствующие развитию СКВ:
1. беременность, аборты, роды
2. ультрафиолетовое облучение
3. бактерицидные, вирусные инфекции
4. прием лекарственных препаратов, изменяющих двуспиральную ДНК, постановка прививок
5. стрессы, операции
6. кахексии любого генеза
Затем Малинина прочитала абзац о патогенезе, определения в котором были рассчитаны на врачей.
- Что у нас дальше.
Классификация:
1. Острое течение – внезапное начало, множественные поражения органов, быстрое вовлечение в процесс печени и ЦНС.
2. Подострое – заболевание начинается с поражения кожи и суставов, постепенное вовлечение других органов сопровождается обострением заболевания. Развернутая картина болезни формируется через 5-6 лет, отличается полисиндромностью.
3. Хроническое – болезнь начинается постепенно, незаметно, преобладает поражение какого-либо одного органа (моносиндромность). С годами могут присоединиться поражения других органов.
Алина прочитала ещё одну классификацию, которая объяснила её диагноз.
Дискоидная красная волчанка – характеризуется органическими очагами, локализованными на лице, с вовлечением в патологический процесс носощёчных складок, ушных раковин, волосистой части головы, красной каймы губ. Пятна красные, сливающиеся между собой, а на носощёчных складках и области носа образуют «бабочку». По мере прогрессирования процесса на поверхности пятен появляются серо-белые чешуйки, заканчивается процесс рубцеванием, оставляя обезображивающие косметические дефекты. При дискоидной форме процесс определяется поражением одного или тремя очагами.
Диссеменирующая красная волчанка – характеризуется наличием множественности поражения, не отличающихся от дискоидной разновидности. Чаще при этой форме наблюдается поражение органов, что может привести к систематизации процесса.
Системная красная волчанка – тяжелое заболевание с поражением соединительной ткани различных органов.
Теперь что-то стало проясняться. Алина узнала, что представляет именно её форма заболевания. Она перелистнула страницу и стала читать клиническую картину.
Характерны полиморфизм симптомов, прогрессирующее течение; нередко смертельный исход в связи с недостаточностью функции того или иного органа, присоединением вторичной инфекции.
- Господи, гадость то какая.
Первыми признаками болезни чаще всего бывает повышение температуры тела, недомогание, боли в суставах, кожные высыпания. Похудание. Реже болезнь начинается с того или иного висцерита, например, плеврита, гломерулонефрита. Самые частые проявления СКВ – боли в суставах и кожные высыпания (которыми может ограничиться клиническая картина болезни), самые тяжелые поражения – почек и ЦНС.
Алина читала о поражениях внутренних органах и хваталась за голову.
В процесс вовлекаются суставы (проявляется в виде артритов и артралгий), кожа, серозные оболочки (плевра, перикард, брюшина), сердечно-сосудистая система (перикардит, миокардит, грубые деструктивные изменения эндокарда), легкие, желудочно-кишечный тракт, почки (волчаночный нефрит – наиболее тяжелый висцерит при СКВ), нервная система (менингит, энцефалит, менингоэнцефалит, психозы, бред и др.), ретикулоэндотелиальные системы (полиаденопатия – увеличение всех групп лимфоузлов, не достигающее значительной степени)
Затем были расписаны лабораторные исследования, половину из которых Малинина не поняла, а дальше шла диагностика.
Большие диагностические критерии:
1. «бабочка»
2. люпус-нефрит
3. артрит
4. пневмонит
5. обнаружение LE – клеток крови (клетки СКВ)
6. АНФ в высоком титре крови
7. гемолитическая анемия
8. синдром Вельгофа (аутоиммунный)
9. гематоксилиновые тельца в биопсийном материале (почки, кожа)
10. обнаружение LE – клеток в селезенке и печени.
Малые диагностические критерии:
1. лихорадка
2. снижение массы тела
3. капиляриты
4. кожная сыпь (неспецифическая)
5. полисерозит
6. лимфоаденопатия
7. гепатоспленомегалия
8. миокардит
9. поражение НС
10. полимиозит (полимиалгия)
11. полиартралгии
12. синдром Рейно
13. повышенное СОЭ
14. анемия
15. лейкопения
16. тромбоцитопения
17. гипергаммаглобулинемия
18. ложноположительная реакция Вассермана
19. АНФ в низком титре
Также была предоставлена диагностика Американской ревматологической
ассоциации 1982 года, и критерии активности СКВ Насонова В.А. 1983 года, в суть которых Алина не вникала. Наконец-то она дошла до лечения и профилактики.
Лечение:
1. кортикостероиды (КС)
2. пульстерапия
3. комбинированная терапия с цитостатиками и КС
4. препараты аминохилинового ряда (при минимальной степени активности, хроническом процессе – делагил и др.)
Профилактика:
1. диспансерное наблюдение у ревматолога
2. строгое соблюдение приёма КС
3. при обострении – лечить только на больничном листе
4. избегать УФ облучения, чрезмерной интенсивности и продолжительности
5. избегать применения физиопроцедур
6. избегать прививок
7. до и после планируемых оперативных вмешательств увеличивать дозу КС
Алина закончила читать реферат и погрузилась в размышления. - «Досадно, что ничего не написано о беременности при красной волчанке. Может у наших врачей есть такая информация? Это что же получается, что если я не буду лечиться, то процесс может перейти в системную красную волчанку, что может привести к серьёзным последствиям и для меня и для ребёнка. Господи, как же трудно сделать этот выбор. Почему нельзя сделать так, чтобы ничего этого не было». - Малинина вновь представила себя после аборта. Нет того радостного состояния, она уже не может разговаривать с ангелочком, она его убила. Всё опять пойдет своим чередом, но рядом не будет желанного человечка. По щекам потекли слёзы, Алина не сдерживала их, а через какое-то время рыдала уже в голос.
- Господи, я не хочу убивать своего ребёнка. Как я буду без него, без моего солнышка. Лучше уж умереть, чем переживать такое.
- Алина, что ты такое говоришь? – Надежда Петровна, ознакомившись с рефератом, обнимала дочь и пыталась её успокоить. – Ты нам живая нужна. Раз надо делать аборт, надо делать, ты молодая, через год, через два родишь здорового малыша.
- Мама, ты не понимаешь. У меня есть ребёнок, он желанный и я не хочу от него избавляться! – Открылась входная дверь, пришел Алексей. Он услышал разговор матери и дочери и пошёл к ним.
- Алексей, здравствуй. Проходи. Я тут Алину успокаиваю.
- Не надо меня успокаивать, я без тебя как-нибудь справлюсь.
- Алина, что ты говоришь, я же твоя мать.
- Неужели?! Я тоже хочу быть матерью и не потом, а через девять месяцев. Я хочу этого ребенка. – Алексей подошёл к Алине и обнял её. Она уткнулась в его плечо и вновь заплакала.
- Ну, всё, всё, успокойся. Ты мне нужна живая. Я не хочу потерять тебя. Я навёл справки по заболеванию, и мне сказали, что в нашем случае лучше сделать аборт.
- Да? Значит, ты не хочешь этого ребенка? А я хочу, и буду рожать. – Алина оттолкнула любимого.
- Ты сама понимаешь, на что идёшь. Я не намерен через девять месяцев потерять не только ребёнка, но и тебя.
- Ну, почему ты думаешь о плохом, почему я обязательно должна умереть. Я верю, что со мной всё будет в порядке.
- Ты не можешь дать никаких гарантий. Я не хочу рисковать твоей жизнью.
- А я не хочу расставаться со своим ребёнком, я хочу этого ребёнка. Ты можешь это понять?! – Алина уже не говорила, а кричала, захлебываясь слезами. – Я ведь… разговариваю с ним. Я чувствую его.
- Алина, я тоже хочу этого ребенка, но обстоятельства не в нашу пользу. Нам надо пережить это вместе. Я рядом. Я с тобой. Всё пройдёт. Время лечит. Ты мне веришь?
- Не знаю.
Алина плохо спала этой ночью. Она всё время просыпалась. Гладила свой маленький живот и разговаривала со своим ребёнком, просила у него прощения. А когда Алина смотрела на Алексея, слезы градом капали из глаз. Сын унаследовал бы его глаза, он был бы таким же мужественным и сильным, как папа. Алина представила, как держит своего ангелочка на руках и поёт ему колыбельную. Её сердце заныло от этой мысли. Неужели я не буду держать его на руках, не буду петь ему. Я не увижу его улыбки утром. Господи, почему? Должен же быть какой-то выход, должен.
Малинина медленно погрузилась в сон… Она была там, где было темно. Впереди лестница, ведущая к источнику света. По лестнице поднимался белокурый мальчик лет шести и махал ей рукой, говоря: «До свиданья мама…»
На следующий день Алина съездила в больницу и забрала результаты анализов.
Анна Генриховна говорила, что у неё есть знакомая с таким же заболеванием которая родила двоих детей, вполне здоровых. Она посоветовала сделать УЗИ сердца и почек, а также кардиограмму.
- Время у тебя есть, срок маленький, аборт ты ещё успеешь сделать. В крайнем случае, можно сделать аборт на позднем сроке по медпоказаниям.
Алина из отделения позвонила в платные услуги и через четыре дня уже была в кабинете УЗИ. Она решила проверить не только почки, а полностью сделать УЗИ брюшной полости.
УЗИ брюшной полости показало, что все органы (печень, почки, поджелудочная железа, селезёнка) в норме. УЗИ сердца показало, что сосуды и клапаны не изменены. Найдено было только «в области проекции лёгочных вен гиперэхогенное образование 0,8 – 0,4 см (кальциноз?)». Врач кабинета УЗИ сказала, что надо сделать контрольное УЗИ через год.
Анализы были в норме. В крови LE – клетки не выявлены. Только кардиограмма показала: «Синусовую тахикардию. Вертикальное положение электрической оси сердца. Диффузные изменения в миокарде желудочков. Увеличение левого желудочка». Смущало только количество пятен на теле. Малининой предстоял визит к дерматологу.
- Здравствуйте. – От одного взгляда на врача у Алины подступили слёзы. «Опять будут уговаривать на аборт, надо было не приходить, да и всё».
- Ну, как дела?
- Нормально. – Алина подала все медицинские документы. Врач внимательно их изучила.
- В анализах я ничего не нахожу, но ты сама должна понимать, что лечение надо начинать уже сейчас. Ты принимала « Делагил», а кожу мазала «Локоидом»?
- Нет.
- Послушай, ты взрослый человек. Неужели ты не понимаешь, что у тебя хроническое течение болезни. Тебе немедленно нужно лечиться.
- Я не хочу делать аборт.
- Алина, подумай о последствиях.
- Я ничего не знаю о последствиях, я вообще не хочу думать ни о каких последствиях. Я хочу думать только о ребёнке.
- Послушай, последствия могут быть необратимыми. Ты молода, вылечишься и родишь.
- Это вы не понимаете. Я хочу этого ребёнка, пусть даже ценой своей жизни. Вы не можете заставить меня принимать то или иное лекарство. Насильно вы в больницу не положите.
- Алина, не дури, подумай о последствиях.
- Я уже подумала.
- Прекрасно. Это твой выбор. Я надеюсь, что ты передумаешь.
- Нет. – Уходя из кабинета, Малинина хлопнула дверью. – Я буду рожать!
Теперь надо идти к гинекологу.
- Что сказал дерматолог? – Алина протянула справку, где было написано: «Дискоидно-диссеменирующая красная волчанка. Малинина А.В. направляется к гинекологу. Рекомендации: аборт по медпоказаниям». – Ух, ты. Ну, что ж будем выписывать направление на аборт. Ты анализы сдала? Хорошо. Вот направление, завтра позвонишь и запишешься. Тебе скажут, к какому времени приходить.
- Я не буду делать аборт. – Еле сдерживая слёзы, сказала Алина.
- Как не будешь? Тут же ясно написано, что тебе показан аборт. Так минуточку подожди. – Врач куда-то вышла, а через минут десять вернулась с заведующей женской консультацией.
- Здравствуйте.
- Вот, поглядите Вера Петровна. Вот она. Я звонила в КВД, мне сказали, что рожать ей нельзя. А она упрямиться.
- Как тебя зовут?
- Алина.
- Алина, ты молода, подумай о ребёнке. Ты хочешь родить урода и стать инвалидом? Знаю, не хочешь. Тогда почему ты упрямишься. Я всё понимаю, желанный ребёнок, но у тебя ещё будут дети, а сейчас лучше сделать аборт.
- Я не буду делать аборт. Вы всё время перестраховываетесь, не хотите брать на себя никакой ответственности, ведь если я умру, вы будете отвечать, почему не смогли уговорить меня сделать аборт. Я не хочу избавляться от своего ребёнка, и вы не заставите меня это сделать. А чтобы снять с вас ответственность, я прямо сейчас могу написать вашему начальству, что это моё решение и вашей вины в последствиях не будет.
- Алина, не руби с плеча, мы же добра тебе желаем.
- Если хотите мне добра, не говорите мне об аборте. – Она собрала все документы и вышла из кабинета.
Алина шла по улицам города и размышляла: «Я буду рожать! Мы всё выдержим, Солнышко моё. Всё будет хорошо». Она села на скамейку и стала наблюдать за прохожими, особенно за детьми.
Рядом мальчик нашёл листик клёна и подаёт его маме, недалеко девочка лет шести играет с дедушкой, а вдалеке совсем маленькие в колясочках. Мимо Алины прошла девочка с двумя косичками.
- Мама, а почему она плачет?
- Не знаю Надя. Может, у неё что-то случилось?
- Не плач, давай я дам тебе букетик. Не плач. – Девочка протянула Алине букет из осенних листьев.
- Надя пойдем. – Надя помахала ручкой.
- Всё будет хорошо. – Алина погладила живот и пошла домой.
- Алина, это ты? Тебе звонили с работы. – Надежда Петровна стояла у плиты и что-то готовила.
- Давно звонили? – Подавленным голосом спросила Алина.
- Час прошёл.
- Ладно, сейчас перезвоню. – Пальцы набрали телефон отделения. – Анна Генриховна, это Алина.
- Наконец-то ты позвонила. Что у тебя там происходит? Из КВД звонили главному врачу больницы на счёт тебя. Сказали, что работать тебе нельзя, теперь она хочет тебя видеть.
- Они разозлились, что я не последовала их совету. Я буду рожать. Они не заставят меня сделать аборт.
- Тебя будут наблюдать?
- Не уверена. Врачи в один голос твердят мне об аборте. Я их видеть больше не хочу.
- А что с больничным?
- Они его закрыли, думая, что это повлияет на моё решение.
- Так подожди, значит, теперь тебе надо решать вопрос о работе? Каким числом закрыт больничный?
- Сегодняшним.
- Главный врач не допустит тебя к работе, раз был звонок.
- Тогда я напишу заявление об увольнении.
- Ты хорошо подумала?
- И вы туда же. Я приняла решение и не отступлю от него.
- Да, конечно. Ну, приходи сегодня, напишешь заявление.
Алина сидела в кабинете старшей медсестры и подписывала заявление об уходе.
- Пусть у меня не будет работы, пусть. Зато я буду со своим ребёнком. Я буду за него бороться. Они ничего не смогут сделать. Это мой ребёнок и мне решать, что с ним делать. И почему врачи думают, что со мной или с ребёнком должно что-то случиться? Со мной, нет, с нами всё будет в порядке.
- Алина, подумай ещё раз. Ты же губишь свою жизнь.
- Нет. Я решила. Они не заставят меня сделать аборт. Я буду рожать?
- Ну, как знаешь. Желаю тебе удачи. Если что, звони.
Малинина зашла в ординаторскую и стала искать литературу о беременности при красной волчанке. На полке она нашла одну единственную книгу: «Волчаночный нефрит» Тареева И.Е. «Конечно это не совсем то, но все-таки может там что-то есть». Усевшись на стул в сестринской, Алина внимательно стала читать. Вновь перед глазами мелькали способы лечения, диагностика, профилактика, но только всё это было о волчаночном нефрите. Так же в тексте Алина увидела истории пациентов и именно на них заострила своё внимание.
Больная Ю. Диагноз: СКВ острого течения с преимущественным поражением почек, плевры, кожи. Лекарственная непереносимость, астеоматозный нефрит.
Заболела в мае 1960 года в возрасте 24 лет, через 4 мес. после родов, когда появились рези при мочеиспускании, подъём температуры, боли в пояснице и головные боли. В июне 1960 обнаружено повышение артериального давления до 180/120 мм рт. ст., протеинурия 3,5 г/л, затем 15 г/л, при лечении антибиотиком развился отёк Квинке и крапивница. Больная неоднократно лечилась стационарно…
В январе 1961 года больная поступила в клинику терапии и профзаболеваний 1- го Московского медицинского института с картиной подострого нефрита – выраженный нефротический синдром, тяжёлая гипертония с диастолическим давлением 120-140 мм, с резким изменением глазного дна, пришедшими впоследствии к полной потере зрения и почечной недостаточности. Обращено внимание на выраженность аллергических реакций, вовлечение серозных оболочек, постоянную и прогрессирующую лейкопению, заподозрена СКВ, диагноз подтверждён нахождением LE – клеток. Состояние несколько улучшилось после назначения триамсиналона, но затем стали нарастать азотемия и гипертонический синдром, всвязи с чем стероиды были отменены. Отмечалась выраженная лейкоцитурия, в дальнейшем несколько уменьшившая; на протяжении всего пребывания в клинике (5 мес.) температура была нормальной или субфебрильной, лишь изредка отмечались подъёмы температуры до лихорадочных цифр. Антибиотиков больная почти не принимала из-за выраженной лекарственной непереносимости.
Больная скончалась 25 мая 1961 года при явлениях почечной и сердечной недостаточности. На аутопсии, помимо диффузного волчаночного нефрита с водянкой полостей, найден двусторонний апостематозный нефрит.
Алина прочитывала истории больных, некоторые были со смертельным исходом. Но больше всего её интересовала развитие СКВ при беременности
Больная Б-ч. В 1962 году (в возрасте 28 лет) во время беременности впервые отметила появление эритематозных высыпаний на коже лица и рук, с осени 1963 года – суставной синдром, лихорадка, в апреле 1964 года – трофические расстройства, протеинурия (0,66 г/л). Попытка применения преднизолона привела к быстрому развитию психоза.
При поступлении в клинику (апрель 1964 г.) выявлена активная СКВ (лихорадка, большое количество LE – клеток в крови, анемия, СОЭ – 51 мм в час), миокардит, активный нефрит с относительно сохранным функциональным состоянием почек. В течение 2 мес. в клинике больная принимала делагил 0,5 г. в день, состояние улучшилось…
Малинина не стала читать дальше, только прочитала, жива ли она.
… 15 августа 1965 г. больная скончалась при явлениях нарастающей почечной недостаточности.
Алина пришла домой.
- Почему у меня должно быть так же. Не будет у меня такого. Если думать о плохом, то это и случится. А у меня всё будет в порядке.
- Алина, ну, что решила?
- Мама, я буду рожать.
- А что сказали врачи?
- Делать аборт, а последствия непредсказуемы.
- Господи, да как же так. Ну, и что?
- Мам, знаешь, звонили главному врачу нашей больницы, чтобы меня не пускали на работу. Короче говоря, чтобы не было проблем, я написала заявление об уходе.
- Да, ты что? Ты головой своей думаешь?
- Думаю.
- Ты думаешь только о себе. Я не хочу тебя потерять, я не для этого тебя растила. Ты об отце подумала, об Алексее, как мы будем без тебя жить.
- Почему я должна умереть? Со мной все будет в порядке.
- А вот врачи говорят об обратном. – Зазвонил телефон, Надежда Петровна взяла трубку. – Алло, да…я ее мать. – Дочь посмотрела на мать и по ее выражению поняла, что разговор серьезный. Надежда Петровна сначала нахмурилась, затем в глазах появились слезы, а через минуту она уже рыдала, положив трубку.
- Мама, что с тобой?
- Господи, за что, почему моя дочь должна все это переносить? – немного успокоившись, мать рассказала, что звонили из КВД и уговаривали, чтобы она повлияла на решение дочери. «Случай тяжелый, и пока есть время надо начинать лечение и немедленно, тем более что требуется лечение и наблюдение в стационаре, а главное надо сделать аборт».
- Я не буду делать аборт.
- Алина, подумай, ты молодая, родишь еще, ты живая мне нужна. Сделаешь аборт, вылечишься, а потом опять забеременеешь.
- Я уже сказала…
- Ты не имеешь право принимать одна такое решение! Если ты не слушаешь меня, то может, Алешку послушаешь. Вы вместе должны решить, вместе.
- Все хватит. – Алина пошла в свою комнату. – Почему они думают, что со мной что-то случиться? Почему со мной обязательно что-то должно случиться? Я – человек, я жажду жизни, я хочу жить! Хочу подарить жизнь другому человечку! Так почему весь мир набросился на меня? Ненавижу! Солнышко мое, ангелочек, я с тобой, я люблю тебя! – Алина свернулась в клубочек и закрыла глаза. – Они не смогут меня переубедить. – Она погрузилась в сон…
Раздался звонок в дверь, пришел Алексей.
- Алеша она спит. Вам нужно поговорить очень серьезно. Алеша убеди ее сделать аборт, я не знаю, как ее убедить.
- И не надо меня переубеждать. Я уже все решила. – Алина вышла из комнаты и приготовилась отстаивать свое решение.
- Ну, вот видишь? Она, как баран, уперлась, нет и все. Алеша, она же умереть может. Мне врач звонила, объяснила, что если я хочу потерять дочь, то пусть все идет своим чередом, а если нет, то ей немедленно надо начать лечение. Это очень серьезно. Понимаешь? – Алексей кивнул головой. – А она нет. Я не знаю, что делать. Алина, подумай еще, взвесь все «за» и «против», зачем принимать такое решение сразу. Господи! – Надежда Петровна схватилась за голову и пошла на кухню. Алексей сел рядом с любимой.
- Почему ты одна приняла такое решение?
- Потому, что я не хочу убивать своего ребенка.
- Это наш ребенок.
- Какая разница, суть то одна. Алеша, аборт – это убийство, а я не хочу быть убийцей.
- Ты же рискуешь своей жизнью из-за неродившегося ребенка, даже не ребенка, а плода. Вот, например, в природе, когда через ребенка опасность угрожает матери, она его бросает. Она родит еще. Это естественный отбор.
- Я не животное, я – человек. Если мне суждено умереть, то я умру вместе с ребенком.
- Ты обо мне подумала? Мы пять лет с тобой вместе, мы же планы на будущее строили. Ты хочешь поломать не только свою жизнь, но и мою?
- Я не хочу ломать ничью жизнь.
- Но ты это делаешь, принимая такое решение. Ты хочешь, чтобы мать и отец из-за тебя в больницу попали. Они ведь не вынесут, если потеряют тебя. Ты об этом подумала.
- Подумала.
- Ничего ты не подумала. Алина, родная, я не хочу потерять тебя, да и родители тоже. Измени свое решение, ты не можешь принимать его одна! Это же и мой ребенок. Мне жаль, что нужно делать аборт, но, главное, ты будешь жива. Я буду рядом с тобой, мы вместе все это переживем. У нас еще будут дети. – Алексей крепко обнял Алину, на его лице играли желваки, он еле сдерживал себя, чтобы не заплакать. – Алина, умоляю, измени свое решение. Я очень тебя прошу. Я люблю тебя! Мы вместе переживем потерю этого ребенка.
- Но я не хочу его терять.
- Ну, почему ты такая упрямая?!
- А почему ты не хочешь вместе со мной бороться за ребенка? С чего ты взял, что я, обязательно, должна умереть и ребенок тоже? Почему ты так писсемистически настроен? Ты же сильный и я сильная, так давай вместе бороться.
- Но у тебя нет никаких гарантий, что ты будешь жива, что выносишь ребенка.
- Я знаю, что со мной все будет в порядке и с ребенком тоже. А вместо того, чтобы отговаривать меня, лучше бы поддержал меня.
- Значит твое решение окончательное и бесповоротное?
- Да.
- Тогда забудь, что я существую, раз не родившийся ребенок тебе дороже меня и собственной жизни. Прощай.
- Катись, катись! – Алина хотела встать и побежать за любимым, она хотела крикнуть, что он нужен ей, что нужен их ребенку, но не стала этого делать. – Он принял решение. Прекрасно! Я одна буду бороться за ребенка. Ненавижу, как я все это ненавижу! Уехать бы куда-нибудь, в глушь, чтобы никто не приставал ко мне с расспросами, нравоучениями, я бы просто жила и ждала появления ангелочка. – Размышляя, Алина уловила мысль еще не очень четкую, но которая давала ей надежду. Главное, это решимость и, ни смотря ни на что, идти к своей цели, даже если тебя не понимают близкие люди.
Алина точно решила уехать, уехать подальше от этого города, от наставлений и угроз, от врачей, людей и, наверно, от самой себя. Когда мать была на работе Малинина взяла билет до деревни Криулово, где жила ее бабушка. Она оставила маме записку, где сообщила свое место нахождения.
- Алина, ты дома? – Надежда Петровна, вошла в комнату дочери, и ей одного взгляда хватило, чтобы все понять. Только через полчаса, наревевшись, она заметила записку на столе.
Мама!
Я понимаю, что мое решение шок для вас, но иначе я не могу поступить. Это мой ребенок и я буду за него бороться. Жаль только, что рядом не будет любимого человека и что с вашей стороны я не нашла понимания. Но, надеюсь, со временем ты меня поймешь и простишь.
Я уехала к бабушке в Криулово, если захотите меня увидеть, приезжайте. А в городе меня ничего не держит.
Люблю вас!
P.S. Алешке скажите, чтобы не обижался на меня. Передай ему, что я его очень люблю!!!
Алина.
2
Когда Алина приехала в деревню, было уже около пяти вечера, она вышла из автобуса и вдохнула деревенского воздуха. Пахло свежестью, а окружающая тишина успокаивала душу. В деревенских домах уже горел свет, где-то залаяла собака. Девушка подошла к деревянному дому с резными ставнями и открыла калитку. Из будки вышел медленной походкой старый пес Полкан, лениво гавкнув, он уткнулся в руку Алины.
- Полкан, хороший мальчик. А где же хозяйка? – в доме послышались шаги, и Алина услышала лай молодой собаки.
- Кто там? – спокойным голосом спросила Анна Титовна.
- Бабушка, это я, Алина.
- Кто? – Дверь распахнулась, и лицо старушки осветила улыбка. – Внученька, родненькая. А где мама?
- Мама не приехала, я одна.
- Ну, что стоишь, проходи, проходи. Сейчас чайку поставлю, картошечку подогреем. Проходи. – Алине под ноги прыгнул рыжий кот, она вскрикнула, Анна Титовна обернулась и, топнув ногой, прикрикнула. – А ну, брысь, окаянный, не имётся ему.
Усевшись за стол, Анна Титовна только сейчас заметила «красоту» Алины.
- А что же у тебя с лицом?
- Так ничего.
- Ты к бабкам ходила? Видно порча у тебя. Давай завтра я схожу к бабе Марфе и поговорю на счет тебя, она ведунья сильная, авось поможет.
- А заговор ребенку не навредит?
- Брюхатая что ли?
- Да.
- А почему тогда из города убёгла, что милой бросил?
- Он меня не бросал, здесь другое. Бабушка, я не хочу об этом говорить, не надо лесть мне в душу. – Анна Титовна была старушка мудрая, если человек не хочет говорить, пусть не говорит, но глаза то все скажут.
- Воля твоя дочка. Ну, поела? А теперь иди ложись. – Алина легла за печкой, там тепло и уютно. Вокруг было тихо, только на улице гулял ветер, и снова залаяла собака.
«Ну, и что сбежала, я ото всех, да только от себя не убежишь. Может не надо было принимать такое решение. Может, стоило послушать врачей и сделать аборт, пролечиться и через год, полтора родить ребенка. – При мысли об аборте низ живота заныл. – Нет, нет, даже не думай. Солнышко мое, я не буду тебя убивать, мы будем вместе. Ангелочек мой, жизнь моя. – Рыжий котяра запрыгнул на кровать, Алина вздрогнула, он лег ей на живот и замурлыкал. – Пусть тебе будет тепло, мой ангелочек, спокойной ночи. – Девушка заснула под мелодичную песню кота».
В доме пахло свежеиспеченными пирогами.
- С добрым утром бабушка.
- С добрым, с добрым внученька. Ты садись, я уже все приготовила.
- Бабушка, ты всего напекла, будто праздник сейчас.
- Так твой приезд и есть праздник. Ты кушай, кушай. – Да, аппетит у будущей мамы был зверский, она съела две рогульки с картошкой, пять блинчиков с капустой, а через два часа вновь села за стол.
- Бабушка, надо что-нибудь по дому делать, может скотину покормить?
- Нет, я все уже сделала. Ты отдыхай, а я пока к Марфе схожу. – Вернулась старушка через четыре часа, и настроение у нее было хуже не куда.
- Одевайся!
- Куда?
- К Марфе пойдем.
Они шли узкими тропиночками, пролезали сквозь колючие кусты, наконец-то показалась деревянная избушка, слегка покосившаяся влево, отчего напоминала избушку Бабы-яги. Войдя в избу, Алина почувствовала запах сушеных трав, они были развешаны по всей комнате. Марфа, увидев Алину, перекрестилась.
- Вот что Титовна, ты иди, а я тут с твоей внучкой побуду, потом сама ее провожу. – Анна Титовна ушла. – Садись. – Алина села на стул, в комнате горели церковные свечи, на стенах висели иконы. Атмосфера была мистическая.
- Ты крещенная?
- Да.
- А что крестик не носишь, это же оберег твой? Давно с лицом такое?
- Больше года.
- Не справляется организм, через кожу очищается. Ну, да посмотрим в чем тут дело. – Бабка Марфа взяла одну из икон и, отвернувшись, стала что-то шептать. Алина слышала отдельные слова, которые напоминали молитву. – Вот что, порча на тебе, подруга навела. Да только не простая порча, рукой матери сделана. Я заговорю воду, ты пить будешь и умываться, только умываться утром надо. И не пропускай ни одного дня, иначе зря все это. Еще я должна предупредить, тебе может быть очень плохо, зло уходить будет, тело будет страдать. А чтобы было не так больно, ты молитву читай, будь сильной, верь в себя. Молитву то знаешь?
- Нет.
- Крещеная, а молитвы не знаешь. Вот держи. – Бабка Марфа подала Алине лоскут ткани, на котором была написана молитва. Алина пробежала глазами по тексту.
- Я ничего не понимаю, я не умею читать такие буквы.
- Ну, какая ты несолощая.
- Вот держи. – Бабушка подала выгоревшую бумажку, на которой ее рукой была написана молитва. – Теперь то понимаешь?
- Да.
- Ну, пойдем, я провожу. – Вновь дорога шла через бурьян, кусты и лес.
Алина, как только пришла, сразу отпила заговоренной воды, а на утро умылась.
Прошло три дня. Утром Алина как обычно умылась, а через десять минут ее затошнило и содержимое желудка оказалось в ведре.
- Господи. - Вытирая ладонью губы, прошептала Алина. Она сделала глоток воды, но повторилось то же самое. - Да, что это такое? – Вошла бабушка.
- Тебе плохо?
- Не знаю, что и случилось, никогда не тошнило, а тут как прорвало.
- Это дочка зло уходит. Ты иди, полежи, авось лучше будет. – Но лучше ей не стало. Рвота повторялась каждый раз, как только Алина пила. К вечеру поднялась температура, начался озноб, пятна на лице увеличились и зудели. Алина вспомнила про молитву.
- Отче наш, сущий на Небесах! да святиться имя Твое, да приидет царствие Твое, да будет воля Твоя и на земле, как на небе. Хлеб наш насущий дай нам на сей день, и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим. И не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого, ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь. - Прочитав молитву раз семь, Алину вновь вырвало. – Когда же это кончится? Только бы ребенку не было хуже. – Алина попыталась встать, но, сделав несколько шагов, упала в обморок.
- Алина, Алина! – Анна Титовна тормошила внучку. – Господи, да что же это. Алина, открой глаза. Алина! – Положив ее на кровать, бабушка побежала за Марфой. Через два часа они вернулись.
- Марфа, что с ней? – Алина лежала белая, как мел и еле дышала. – Что ты там наговорила. Видишь, что с внучкой сделала.
- Я предупреждала ее, что тело будет болеть, когда зло будет уходить.
- Да к сделай же что-нибудь, она же помрет.
- Не помрет. Дух у нее сильный. Выйди, я заговорю.
Алина проснулась утром следующего дня, состояние ее немного улучшилось. Бабка Марфа приготовила отвар из трав, а пятна смазала мазью, тошнотворный запах от которой стоял на весь дом.
- Ну, что проснулась? – спросила бабушка.
- Что произошло?
- Ты упала в обморок. Как ты себя чувствуешь?
- Нормально.
- Тебе поесть надо, а то ребенка уморишь. Садись и ешь.
Алина жила у бабушки уже месяц. На улице стоял ноябрь, деревья полностью сбросили листву. Похолодало.
- Алина тебе пришло письмо от матери, бери читай, оно на столе лежит. – крикнула Анна Титовна, вынося мусор.
- Спасибо, бабулечка. – Алина взяла письмо и стала читать.
Здравствуй дочка!
Ненормальная ты моя. Упрямая. В тот день, когда ты уехала, Алешка пьяный пришел. Никогда его таким не видела. Хотел к тебе ехать, да я его не пустила, куда ему в таком состоянии. А когда протрезвел, вновь обида на тебя появилась. Не может тебе простить, что одна все решила.
А так дела у нас идут хорошо. Только вот тебя не хватает. Как хоть ты? Как самочувствие твое? От брата привет тебе, у него все хорошо.
Опять звонили из КВД, ругали меня последними словами. Кричали, что я за мать такая. А я им сказала, что ты уже взрослая, сама все решаешь. Да, только вот обидно все это слышать.
Алина, вернись домой, я не переживаю как ты там.
Целую, мама.
P.S. Папа передает тебе привет. Очень по тебе скучает.
5 ноября 2003.
Взяв листок бумаги и ручку, Алина стала писать ответ. Сообщила, что у нее все хорошо. Про обморок она умолчала, зачем расстраивать мать.
Малинина чувствовала себя хорошо, больше ее не рвало, но только пятна так и не проходили, мазь бабки Марфы не помогала.
- Алина, я не знаю, почему заговор не помогает, видно тот, кто порчу навел сильнее меня. – Говорила Марфа. – А ты в церковь сходи на исповедь, может это поможет. А, главное, верь, что все будет хорошо.
- Ладно.
В церкви было полно народу, запах свечей и ладана давил на виски. Алина еле стояла на ногах, силы ее покидали. До конца службы она не достояла, она снова упала в обморок. Ее тут же вынесли на улицу на свежий воздух. Вокруг нее столпились люди, увидев ее лицо, старухи крестились.
- Тьфу, нечистая!
- Во как Бог то наказал, видно нагрешила.
- А кто она?
- Да, внучка Титовны.
- Ай-ай-ай-ай. Молодая, а лицо как у прокаженной.
Алина снова была на постельном режиме, она лежала в кровати и практически не вставала.
- Алина, зачем ты так себя мучаешь? Тебе лечиться надо, в больницу надо.
- Не надо мне никуда, со мной все в порядке.
- Я боюсь за тебя, я боюсь, что в один прекрасный момент приду, а ты лежишь бездыханная. Давай я скажу нашему врачу, он тебя посмотрит.
- Ничего нового он мне не скажет. Я знаю, что он мне посоветует, чтобы я делала аборт и ложилась в больницу. Я не хочу делать аборт. Я же из дома ушла, чтобы меня врачи не доставали.
- Ну, так же нельзя, ты же загубишь себя. Неужели тебе не дорога жизнь. Не можешь ты этот дар – ребенка принять, не выносишь ты его, погубишь себя. Посмотри на себя, ты же худая, как жердь. Как ты будешь вынашивать ребенка, когда сама еле живая. Пусть грех это – аборт, ну нельзя же себя так мучить.
- Бабушка, это мой ребенок. Ну, как вам еще объяснять, что это моя плоть и кровь, я не хочу его убивать.
- Дочка, послушай, не дело ты говоришь. Сейчас не сердце слушать надо, а головой думать. Ты погубить себя решила? Молодая, еще жизни не видела, а на тот свет захотела. Отступись от мысли своей. Я приглашу доктора, и как он скажет, так и сделаешь. И не спорь! – Вновь Алина вернулась к выбору или она или ребенок.
- Господи, опять. Сколько можно? – В глазах у нее блестели слезы. – Солнышко мое, ангелочек, неужели мне придется это сделать? Я люблю тебя, я не хочу тебя потерять. Маленький мой, прости.
Анна Титовна позвонила в скорую помощь и объяснила ситуацию.
Врач осмотрела Алину.
- О чем вы думали, девушка. Вы понимаете, что у вас тяжелое состояние. Вас лечить надо. Вы же по острию ножа ходите. Вы понимаете, что в любой момент заболевание может развиться молниеносно, и никто вас уже не спасет. Так, быстро одеваться, поедешь со мной, и хватит реветь. Раньше надо было думать, прежде чем ребенка заводить. У тебя беременность обострение дала, не будет ее, будешь здорова.
- Это что… что же мне и рожать в будущем нельзя будет?
- Почему? Пролечишься и вперед. Оделась? Поехали.
- Галина, куда повезешь то ее, скажи? – Спросила Анна Титовна у врача.
- В районную повезу, там есть такие специалисты. А ты Титовна позвони родителям, пусть срочно приезжают.
- Это очень серьезно?
- Да.
- Боже! Боже! – Анна Титовна разводила руками и качала головой. – Что же это, да как же. Ох-ох-ох.
В машине Алина не разговаривала ни с кем и на вопросы Галины Андреевны не отвечала. Она ушла в себя.
Это что же получается, я своими руками убью своего ребенка, желанного и любимого. Я так сильно его хотела, а теперь легко от него отказываюсь. Солнышко, прости, я не могу поступить по-другому. Я не могу принять этот дар. Не дано мне выносить этого ребенка. Ну, что ж придется с этим смириться. Я молодая, у меня еще будут дети, а этого ребенка не спасти, иначе я погибну сама. Прости ангелочек! Как бы я хотела, чтобы твоя душа покинула тело до аборта.
В больнице Алину положили в гинекологическое отделение, взяли все анализы. В палате было пять коек, оставалось еще три свободные. Малининой досталось место у окна, она села на кровать, обхватила колени руками и заплакала.
Больница располагалась около реки. Состояла она из четырех зданий, два многоэтажных, и два двухэтажных, расположенных на некотором расстоянии друг от друга - это отделении психиатрии и изолятор для ВИЧ-инфицированных.
Тринадцатого ноября выпал первый снег.
Алина замкнулась, она ни с кем не хотела разговаривать. Как бы соседи по палате не тормошили ее, она не реагировала, или ложилась в кровать и накрывалась одеялом. Иногда она часами сидела на подоконнике, уставившись в одну точку, и про себя повторяла: «Ангелочек, Солнышко, прошу тебя, покинь свое тело, пожалуйста. Я не хочу тебя убивать. Сладкий мой, покинь свое тело до аборта, очень тебя прошу, покинь. Не хочу чтобы ты чувствовал эту невыносимую боль. Покинь свое тело, очень тебя прошу».
Аборт назначили на пятнадцатого ноября. Вечером четырнадцатого, Алина вышла погулять, подышать воздухом и уединиться. Она селя напротив психиатрического отделения.
- Прощай Солнышко, я люблю тебя! – Алина гладила живот и плакала. – Я не хочу тебя убивать. Господи, за что? Почему так происходит. Ангелочек мой, прости.
- Здравствуйте. – Рядом с Малининой сел мужчина лет сорока. Он производил впечатление тихого и забитого человека.
- Здравствуйте.
- Красиво, правда?
- Что?
- Деревья и земля, небо, смотрите какое чистое небо, уже видны звезды. Вы любите звезды?
- Да.
- Я тоже. Мне мама говорила, что когда рождается ребенок, на небе загорается звезда, а когда умирает, она падает. Наверно, и моя звезда где-то там и ваша. – Алина посмотрела на небо и увидела падающую звезду, к горлу подкатил ком.
« Может это звезда моего ангелочка? Прости солнышко, прости».
- Хотите конфетку? – Незнакомец протянул леденец.
- Спасибо.
- Вам спасибо. А я скоро стану папой.
- Поздравляю.
- И я вас тоже.
- Я уже на шестом, а вы?
- С чего вы взяли, что я беременна.
- Так ведь все женщины беременеют, а я единственный мужчина в положении. У вас кто мальчик или девочка? – Алина ничего не ответила, а встала и хотела уйти. Эта тема, как острый нож резала по сердцу. Незнакомец схватил ее за руку. Алина вздрогнула. – Не делайте того, что собираетесь сделать. Он хочет жить, как и вы, он силен, очень силен, главное, верить в него. Он же ангел, он спасет вас, вы только попросите. Он любит вас, очень любит. Я слышу, как он плачет от того, что вы хотите с ним сделать. Он хочет жить. – Незнакомец залез в карман и достал из него бумажную птицу. – Это вам от него. Он попросил меня сделать вам подарок. Держите, только не мните его, это его душа маленькая и хрупкая.
- Молчун, вот ты где, мы тебя обыскались. Зачем из отделения убежал, хочешь, чтобы тебя привязали? – Говорил санитар из психиатрического отделения.
- Дядя Миша, я только вышел подышать, не ругайте. Моему ребенку нужен воздух.
- Быстро в отделение. – Молчун встал и пошел следом за санитаром. Алина смотрела ему в след, держа в руках бумажную птицу. Пройдя немного, молчун оглянулся и крикнул:
- Он хочет жить, подарите ему жизнь!
- Иди давай, предсказатель. – Они ушли. Алина еще час просидела на скамейке, а потом пошла в отделение.
Малининой не спалось, она лежала на кровати и смотрела в потолок. «Вера, сильна ли она у меня? Сумею ли я выдержать все? Я и мой ребенок, одни против всех. Как же просто избавиться от ребенка, и не знать никаких проблем. Алина вспомнила стихотворение, которое она прочитала в гинекологии:
* * *
Остановись! Пусть он увидит солнце,
Услышит шум весеннего дождя,
И в час счастливейший бессонницы
На звезды смотрит, глаз не отводя.
Тебе легко не дать ему родиться,
Тебя не станут за руки держать,
А он не сможет даже защититься,
Не сможет вскрикнуть, встать и убежать.
И разве не смогла б ты поделиться
С ним домом, лаской и теплом?
И, может быть, немножко потесниться
И дать ему местечко за столом.
Нет, я не могу его убить. Почему я должна лишать жизни родного человечка. Не могу! Верить, надо очень сильно верить. Мы справимся, мы выдержим. Это происходит со мной, и я буду решать, что мне делать. Если мне суждено потерять ребенка, то я буду с ним до конца. Пусть он не родиться, но даже в утробе он будет знать, что я люблю его, что я не брошу его. Я люблю тебя, ангелочек. Мы выдержим, вместе мы все выдержим».
На следующий день Алина сбежала из больницы. Ей предстоял трудный и долгий путь, путь который она должна пройти, не потеряв веры и не сломавшись. Алина собрала всю волю в кулак и стала жить. В течение последующих четырех месяцев, она жила у бабки Марфы, там ее никто не тревожил. Анна Титовна каждый день навещала внучку и радовалась растущему животику. За это время у будущей мамы сильно стали отекать ноги, но каким то чудом пятна прошли и пока не появлялись. Бабка Марфа каким-то старинным способом умела определять давление без тонометра, у Алины оно было повышенное. Каждый день она молилась и просила у Бога подарить жизнь ее ребенку, и дать силы выдержать все. Алина подолгу гуляла и разговаривала со своим ангелочком. Она рассказывала ему сказки, показывала ему солнце и луну, пела ему колыбельную. А когда он первый раз пошевелился, Алина была на седьмом небе от счастья. С того самого дня ее вера стала еще сильнее. Он живой, значит все в порядке. Малинина спрашивала ангелочка, хорошо ли ему внутри, уютно ли, тепло? Если ему что-то не нравилось, то живот у Алины ходил ходуном, но таких моментов было мало.
Тринадцатого апреля в день рождения Алины приехала мама. Рассказала, что Алешка много пьет. Отец приехать не смог, его отправили в командировку. Он передает тебе огромный привет и крепко обнимает.
На восьмом месяце беременности у Алины начались преждевременные роды. Когда ее привезли в больницу, давление доходило до огромных цифр, отказывали почки. Ей поставили капельницу.
- Ну, дыши, давай. Уфу-уфу-уфу. Тужься. Еще немного. Еще. – Алина чувствовала, что конец близок, она закрыла глаза, сердце бешено колотилось, готовое выскочить из груди. Голова гудела со страшной силой. С каждой новой схваткой сил у нее оставалось все меньше.
«Я должна родить. Должна. Господи, помоги родиться моему сыну. Умоляю, забери мою жизнь, а он пусть живет. – Алина стала читать «Отче наш», а, прочитав, открыла глаза.
- Головка вышла… уже плечико… еще немного… - Алина смотрела на лампу, и ей показалось, что она видит женщину в белых одеяниях с нимбом на голове. Она перекрестила Алину, и находилась на своем месте, пока не родился малыш.
- Мы ее теряем… давление очень высокое… Отрезайте пуповину, нужно спасать мать. – Когда ангелочек родился, Алина улыбнулась Богородице, поблагодарила Бога за подаренную жизнь ее ребенку и отключилась… - Нужно реанимировать.
Ангелочек лежал на столе. Яркий свет так сильно светил в глаза, что у него они заслезились , а по одной щеке даже бежала слезинка. А может он плакал, чувствуя, что его мать умирает.
У Алины остановилось сердце.
- Разряд. Ну, давай! Живи, давай! – Пожилая женщина врач изо всех сил пыталась спасти ее, даже словами. – Родная, милая, живи, не умирай. Ну, еще разряд. – Алина не приходила в себя – Это конец. - Ангелочек, лежавший на столе, заплакал еще сильнее.
- Почему ребенок здесь, уберите его.
Крик ангелочка, словно ультразвук, действовал на уши. Он чувствовал, что теряет свою мать, а может, он просто испугался громких голосов. Но спустя пять минут сердце Алины забилось, а ангелочек крепко заснул.
Прошло двое суток. Состояние Малининой было тяжелым, у нее развилась почечная недостаточность. Очнувшись, Алина попросила принести сына. Она впервые покормила его грудью, и это был один из самых счастливых мгновений в ее жизни. Она дала жизнь своему ребенку. Они справились. Теперь впереди вся жизнь.
Алексей, когда узнал о рождении ребенка, приехал к Алине, и попросил у нее прощения. Он бросил пить и больше никогда не брал в рот даже капли этого зелья. Сына решили назвать Владимиром.
- Он был один против всего мира, так пусть же после своего рождения он владеет миром. – Говорила Алина, кормя сына.
Мальчик родился здоровым, и никаких отклонений у него не было обнаружено. Врачи так и не смогли объяснить, почему Алина осталась жива, а мальчик родился здоровым. Алина им ответила на этот вопрос:
- Я очень сильно любила своего сына, когда он был еще в утробе. Я надеялась, что мы все выдержим, и мы выдержали. Я верила, вера моя росла с каждым днем, ведь у меня должен был родиться человек.
Ноябрь 2003 год.