ВСПЛЫТИЕ
9 глава из книги «Петербургский Наутилус»
начало – 1 глава – см.: http://www.proza.ru/2009/05/15/672
- Погружаемся снова! – Ефим снова следил, как вода всё больше заливает снаружи слюдяные окошки, а судно уходит вниз на второе погружение. При этом он пытался запомнить, в каком направлении надо будет идти на вёслах.
Еще у берега Никонов понял, что под водой видно очень плохо и найти ориентиры, по которым двигаться, подглядывая в слюдяные полупрозрачные окошки – невозможно.
Что было делать? Надо было что-то придумать, и он решил считать количество гребков вёслами туда и обратно. Они сделали тридцать гребков сюда. Федот их отсчитывал: «И-раз! И-два! И три!... И, тридцать! Всё».
Теперь же надо идти обратно, да против течения - сделать сорок гребков…
- Швец! Кончай приём воды! Федот, руль лево на борт, гребки считай! Нас развернуло течением, шлюпка чуть подправила нас носом против течения… Будем сорок гребков делать!
В этот момент Архип закричал:
- Ефим! Вода в дыру льёт! Течь!
Никонов кинулся вниз и при свете свечей увидел большую струю воды, пробивающуюся через уплотнение весла, проходящего сквозь корпус судна. Ефим попытался зажать течь руками, но это не удавалось сделать.
- Архип! Ищи кусок ветоши или тряпку… Быстро! Швец, Ваня, откачивай воду помпой! Качай! Ты закрыл клапан на приём воды?
Откачивай теперь быстро…
«Морель» начала заметно наклоняться на нос, наклон этот рос.
Архип с Федотом пытались заткнуть течь, но это не удавалось. Вода сочилась, хоть и меньше, ещё в двух местах!
Дифферент неумолимо рос, вода уже плескалась под ногами…
Внезапный удар потряс корпус потаенного судна. «Морель», набрав лишней воды через неплотности, упала на дно, поломав непрочный киль и несколько досок, из которых был сколочен корпус…
Вода медленно затопляла внутренность «Морели», поднимаясь всё выше и выше. Вскоре вода уже доходила до груди сидящих Архипа, Швеца и Федота. Ефим продолжал стоять, судорожно отыскивая выход. Осталась гореть только одна свеча, дышать становилось тяжело.
- Что делать будем? – немного испуганно спросил Федот.
Ефим понимал, что долго им не продержаться, но из судна выйти в воду невозможно, крышку люка, видимо, не поднять, чтобы выплыть наверх. Попытаться всё же можно, - решил Никонов:
- Архип, а ну иди сюда, давай вдвоём попытаемся крышку чуть поднять, а как крышка отойдёт, да вода хлынет – всем по очереди всплывать: Федот, потом Швец, сзади Архип…
Усилия были тщетны – даже втроём крышку не приподнять: вода снаружи давит, никаких сил не хватит одолеть.
- Стоим спокойно! – скомандовал Ефим остальным. – Скоро нас начнут вытаскивать. А и люк нельзя было открывать – все сразу не выскочим. Утопнем…
Вода почти перестала прибывать… Свеча тусклым мерцающим светом озаряла испуганные лица подводников. Но Ефим верил, что Пётр их здесь не оставит в беде.
Одежда вся вымокла, и Ефим заметил:
- Какие красивые камзолы запачкали – вода тут с песком да и грязью со дна поднялась.
- А у меня в кармане пироги вымокли, - сказал Федот, доставая из кармана какой-то мокрый свёрток. – Если долго здесь просидим, так пригодится покушать. Пусть посохнет…
Федот поднял свёрток повыше. Ефим был уверен, что от них ждут появления на поверхности реки. О том, что они на дне реки сидят крепко – никак наверх не сообщить. Ещё немного - и не до пирогов будет: дышать становилось всё тяжелее.
Вдруг два глухих звука донеслись до них. Потом ещё два! Это пушка! Царь сигнал подаёт - всплывать. Наступила тишина. Потом опять звуки пушки, еле-еле слышные здесь на глубине реки. Скоро «Нас начнут вытягивать, - думал Ефим, - как только шлюпка конец спасательного каната до берега довезёт…».
Сверху мерно падали капли, стало холодно. Потаенное судно погрузилось в мир подводного безмолвия…
Пётр после длительного ожидания появления потаенного судна на поверхности понял, что медлить больше нельзя:
- Головин, давай вытягивать их – что стряслось не узнать. Беги, зови шлюпку к берегу. И пусть канат не упустят в воду!
Разматывая на ходу канат шлюпка мчалась к берегу. Свободный конец каната передали на берег и завели на ворот.
- Быстро! – не выдержал Пётр. – Навались! Почто вы как мухи сонные ползаете? Головин, зови людей на ворот!
Пока к вороту бежали со всех сторон здоровенные мужики, Пётр первым ухватился за ручки ворота и навалился на него всем своим громадным телом, пытаясь провернуть его и начать наматывать канат, уходящий в глубину воды.
Когда ворот облепили со всех сторон, по команде Головина одновременно нажали, упираясь ногами в землю и во что попало… Не сразу, но ворот повернулся, и наматываемый на него канат пополз из реки, постоянно зацепляясь и всё больше натягиваясь…
- Государь, дайте я за Вас! Пётр Алексеевич! Дайте я, - писарь Афанасий, подбежав, оттеснил царя немного в сторону…
- Давай, давай! – кричал Пётр. – Спасёте – всем по чарке!
Пётр вернулся к генералам и свите, вытирая руки любезно подан- ным ему одним из генералов платком. – Быстрее! Не оборвите канат! Тяни к берегу…
Наконец, из воды рядом показалась мачта, а затем и надстройка «Морели». Сквозь смотровое окно с берега было заметно лицо Никонова, глядящего наружу изнутри.
Кто-то из береговых прыгнул на «Морель» и стал стучать по крышке, пытаясь открыть её сверху.
Потаенное судно рывками выползало на берег под усилием натяну- того как струна и наматываемого на ворот каната.
Крышка люка на «Морели» открылась изнутри и подводники
стали вылезать из судна, мокрые и грязные, но в душе благодарящие и бога, и государя за спасение.
Первым вышел Ефим и, понуро наклонив голову, подошёл к Петру. Остальные сели на землю и начали выливать воду из сапог. Все дрожали от холода. Вода с их одежды стекала на стапельную площадку. Много воды вытекало и изнутри корпуса «Морели» через обнаружившиеся тут же пробоины в нижней части дощатого корпуса возле киля.
В толпе приближённых Пётр расслышал ехидные усмешки и шуточки в адрес спасённых.
Царь нахмурился и твёрдо сказал:
- Будет вам трястись, как листья осиновые! Согреетесь сейчас. За всеми вины никакой не вижу! Делу новому проверку чинили. Не сразу всё делается, а на ошибках учимся – не первый раз! И чтоб никому конфуза в вину не ставить! И чтоб никому ни слова про то, что видели! Не конфуз, а виктория в том, что можно подныривать!
Пётр повернулся к Головину:
- Всем по чарке водки выдать сей же час! Никонов! Ты повреж-
дения заделывай! Крепче модель делай! И к новой пробе готовь!
Пётр уехал в карете из Адмиралтейства, остальные гости быстро разбежались – уже наступило утро. Солнце осветило совсем пустую стапельную площадку: «Морель», повреждённую при пробе, быстро закатили в сарай. Ефим остался осматривать повреждения в корпусе потаенного судна, отправив всех своих работников по домам, включая и Федота.
- Матери скажи, что приду поздно. Да больше ни о чём ей не рассказывай, а то напугаешь её…
- Долго осматривал Никонов свою «раненную» «Морель». Дно судна было пробито сильно. Надо было менять несколько досок корпуса. Бушприт был сломан, перо руля расколото. Из четырёх вёсел остались пригодными только два. Даже привальный брус, ви- димо, испытал воздействие неровностей дна.
Почти все пазы обшивки корпуса надо было заново смолить и конопатить. «Да, – расстроился Ефим, - своя воля страшней неволи. Недаром говорят, умеешь ошибаться, сумей и поправляться… Хорошо, что все живы остались. Спасибо, государь не бросил на дне, а во время команду дал! Да мужики не подвели, вытащили.»
Ефим, прихватив мокрую одежду, к вечеру добрался домой…
Продолжение следуетhttp://www.proza.ru/2009/05/18/1113