В заголовок я вынес три буквы "М". Не пугайтесь и не радуйтесь. Вроде еще не воскрес никакой мавродиевский МММ.
Это маршрут: Москва — Муром — Москва.
Подумалось однажды: «Вот езжу по стране, вижу разное, впечатления и мысли крамольные и всякие появляются. Потом забываются. Почему бы не поделиться? Кому-нибудь пригодятся».
Поскольку езжу не один, то в рассказах будет три действующих лица. Двое - мы с женой - будут глазеть и болтать, а Самурайка возить. Самурайка - это Ниссан-универсал. Кое-кто икс-трейлы называет недоджипами. Как бы недодутыми. Пусть так. Имеют право на мнение. А мы на своё. Короче, это замечательная машинка. Просторная и удобная. Экономичная и резвая. Послушная и... умная. Да настолько, что оторопь иногда берет.
В силу того, что в стране победила, извините за это слово, «демократия», Самурайка в нашей семье имеет право голоса и довольно часто высказывается по поводу и без. Свобода слова-с!
Время от времени на сцене появляются продольные и поперечные машины, города и люди, памятники и живность.
О них, в основном, речь и пойдет. Ведь о нас никому не интересно. Средние люди, среднего возраста, среднего достатка, проживающие - «понаехали тут» - в самой середине России. Кто-то говорит, что в сердце России - в Москве.
Наверное так вернее.
Мы в ней как холестерин. С нами хреново, а без нас вообще полный швах.
ДОРОГА ТУДА
Время 25 апреля 2009 года
8:00
В путь!
Каких-то сто двадцать утренних минут в субботу по Владимирскому тракту и пятьдесят километров позади. Машин много, поэтому два мелких столкновения, когда весь ущерб измеряется площадью стертой пыли на обеих машинах, создали многокилометровую пробку. За Ногинском (он же Богородск) поехали веселее. Здравствуй, Владимирская область! Привет, Киржач и кафе «Сказка». Привет, зеленый кот, на засохшей ветке. Привет, вездессущие японцы преклонных лет. С одним «эс», говорите, писать надо? Ну, писайте с одним...
- Так уж и ВЕЗДЕ? - заступается Самурайка за земляков. - Я их нигде кроме Золотого кольца не видел.
- А где ты сам-то был? - интересуется жена. - От горшка два вершка а туда же.
- На Черном море был, в Питере, в Минске, - загибает пальцы Самурайка.
- И в Питере их не заметил? - интересуюсь у спорщика.
- Не видел!
- Правильно, мы же на девятое мая туда ездили, что они будут праздновать нашу победу, - уточняет жена.
В Сказке всё как в жизни. С двоих двадцать рублей за посещение туалета. Для девочек в двухэтажном заведении отведен верхний этаж, а мальчиков отправляют вниз. «Не всё нам наверху быть», - философски заметил парень из машины, подъехавшей за минуту перед нами.
Еще восемь красноярсков отдаем за четыре пирожка с брусникой. Пьём припасенный сок из стаканов-непроливашек. Хотел бы о них сказать что-нибудь рекламное, да язык не поворачивается. Брызгуны какие-то... и пить удобно, и как термосы тепло не пропускают, и крышка плотная, но когда задвижку закрываешь, она добросовестно щелкает и беспардонно плюётся сочными брызгами как юный беззубый хулиган.
Пора дальше, пока земляки Самурайки и прочие автобусники не тронулись. «А в баке-то мало»... - намекает Самурайка. Не проблема, найдем и для тебя кафе. Завоевание времени: хочешь в луковом ойле корми коня за 21-20. Нет? Вот тебе литр девяносто пятого и всего за 18-59. Ощутимая разница в цене. А в качестве? Самурайка не отреагировал. Правильно, чем накормили, то и сгорит, нечего инжектор воротить. Никто переливать бензин не будет.
Едем. В сравнении с утренней пробкой почти свободная трасса. Встречные мигают, предупреждают, что впереди на плохо просматриваемом участке дороги продаются полосатые палочки. Спасибо, друзья. (Обычно и сам предупреждаю встречных.) Издевательски медленно проползаю мимо засад. Смотрите, злитесь, деньги везу! Не вам сегодня достанутся.
Если взфилософснуть, то путешествия в дальнее замкадье - это гуманитарная помощь провинции от столичного люда. Они долги за правительство пытаются вернуть.
Иду по левой полосе на 120, но раз за разом приходится отскакивать на правую чтобы пропустить особо торопящихся. Пролетают со свистом на 150-160. Как будто не слышали предупреждение Высоцкого, что в гости к богу не бывает опозданий. Азартные ребята. А надо бы понимать, что в игре, где ставка на кону - жизнь, проигрывают всего один раз.
И навсегда.
Перед Владимиром сворачиваю по стрелке указателя на Муром. Самурайка превратился в виброкоробку. Мамочка моя! И так трястись больше сотни километров!!! Куда нас понесло! Неужели это конь Ильи Муромца так дорогу исподковил? Но зубодробительная дорога быстро переходит на щадящий режим. А местами так просто радует свежим покрытием.
Леса и перелески. Березовые рощи готовятся к весне. Еще чуть-чуть и зелень взметнется от корней до синего неба. Красивые места. Проезжаем выморочные деревушки. Здесь через дом окна заколочены. Мы послушно ползём, где на шестидесяти, а где и на сорока километрах в час. У дороги на жидких столиках, табуретках и скамейках нехитрые товары: капуста, картошка, соленья в трехлитровых банках, веники для бани.
Вдоль дороги лес чист. Не как под Москвой. Не видно пустых бутылок, пластиковых пакетов, мусора. Здесь не мусорят? Убрали? Позже, на минутной остановке возле памятного камня в Андреевском лесничестве, убедился, что и в заповедных и дремучих, в общем, в Муромских лесах предостаточно следов пребывания человека. Вспоминается поездка в Минск. Там на стоянках и рядом с ними чисто.
- Не понимаю, - обращаюсь к жене. - Выходит, люди в Белоруссии воспитаннее?
- Европейнее, наверное.
- Или потому возле беседок не пахнет мочой, что хватает в небогатой Белоруссии денег на туалеты, а под мусор установлены баки. И то... Россия большая, не скоро всю засе...
- Трудно её такую большую ЗАСЕ...лить, - перебивает Самурайка.
- Я не о том хотел сказать, но ты тоже мыслишь правильно, - осторожно, чтобы не зазнался, хвалю собеседника. Продолжаем путь.
МУРОМ
Матушка-история, выпекая тот или иной город, когда скупо, а когда и щедро, всыпает в них изюм культурных, духовных и всяких других ценностей. Вот и Мурому в свое время немножко досталось. А то! Ведь много старше Москвы городок!!! Досталось ему и в другом смысле. То татары, то поляки, то язва моровая, то Грозного опричники... С ним связаны имена богатыря Ильи «из того-то из села из Карачарова», князя Петра и девушки Февронии с их забавной историей жизни. Вскользь и в сторону заметим, что не повезло русским покровителям брака на родине. День импортного святого Валентина на Руси отмечается размашистее. Пока? Не знаю, не уверен, привык за свою жизнь к тому, что всё импортное воспринимается слегка обожествленно, а к своему относимся полупренебрежительно, полуснисходительно. По отношению к товарам утверждение верно, что бы мы ни мастерили, получается оружие. Это к мнению, что в России только дети хорошие, а руками делают такое... хоть эти руки отрывай. «Может быть, пустить на экспорт то, чем детей делают?» - тут же предлагает наивный Самурайка. Молод еще. Думает, что ребятишек на заводском конвейере собирают. Да вот и в мировой культуре следок русский тоже есть: Достоевский, Толстой, Чехов, Чайковский... не скажу, что список длинный. Иногда слышу, что в своем Отечестве их знают хуже, чем там. Однако ж, не был за холмом, ни утверждать ни соглашаться не буду.
Проголодались. В кафе при гостинице «Лада» кормят быстро, вкусно и сравнительно недорого. Сумму не озвучиваю, вдруг пенсионер меня прочитает! Скажет: «Проедать за один раз такие деньжищи!!!» Вот и застоявшийся Самурайка тоже ворчит:
- Неплохо вы заправились, да я бы за такую сумму знаете куда вас довез?
- Знаем, но пока давай посмотрим, как живут в женском монастыре.
- Вот он, тормози, да поворот-то включи... Я туда не пойду, до монашек не охотник.
Мы тоже не охотники. Даже и не маньяки. Но интересно же.
Интересно и красиво. Обустроили Свято-Троицкий Новодевичий монастырь после десятилетий советского запустения быстро. Можно представить как тут летом, когда цветут розы вдоль выложенных разноцветной плиткой дорожек под белоснежным монастырскими стенами. В «зоне отдыха для сестер монастыря», куда посторонним хода нет, разбит молодой сад. Часть монастырской стены расписана фресками на библейские сюжеты. И тут «зона», и здесь свои запреты да привилегии. Не лезу в чужой монастырь со своим уставом. Лексика позабавила.
Загадочно появление рядом с пятиглавым белокаменным Троицким собором (1643) почерневшей от времени деревянной Сергевской церкви (1715). Может быть не хватало места прихожанам, вот они и построили на что сил и средств хватило? При Петре Великом из федерального бюджета мелким муромам не помогали. Тенденция сохраняется и сегодня. Столицы цветут, обессоченные провинции вянут. Следуем традициям.
Сестры в монастыре заняты не только молитвами и обустройством территории. Многие несут особое послушание: монастырь занимается издательской деятельностью, сестры золотошвейничают и делают изразцы, которые идут на продажу и реставрационные работы в монастыре.
Жена сдала прокатную юбку, и мы отправились за угол в соседний храм.
Там всё строится и перестраивается.
Держим путь к переправе через Оку. Туда-сюда снует наперерез течению трудяга-паром. Трактор на корме тарахтит дизелем, шлепает колесами по мутной воде, толкает платформу с машинами. Кто в Дивеево к святым местам, кто оттуда. Был бы день теплее и солнечнее, поехали бы. Но перспектива ожидания в паромной очереди остановила порыв. Самурайка пристроился на набережной. Представляю его соображения насчет парома. Его не на таком из Японии везли... А мы направились к стене с гербом Мурома и стилизованной надписью. За зубцами на сумрачном небе Илья взмахнул мечом как тёзка Илья-громовержец молнией. Смутные ассоциации переросли в узнавание. Как аукнется — так и дежавюкнется. Ну. Правильно.
Местный Илья брат Волгоградской скульптуре.
Родина-отец!
Субботний день у нас не обходится без свадеб. Вот и здесь. Подкатили с шикарным повизгиванием шин развернулись автомобили, выскочили жених с дружкой, выпорхнула подружка невесты (кто придумал их называть «свидетелями»? По этой логике должны быть адвокат, прокурор и т.д.). С невестой сложнее. Не в коротком платьице. Ничего. Извлекли. В Муроме, похоже, многие предпочитают привозить цветы Илье, а не Ильичу. Тоже правильно.
Возле чугунного ограждения лицом к памятнику стояла девочка. Сколько ей лет? А поди-ка угадай: накрашенные акселератки совершеннолетни и совершенноспелы, а великовозрастные анарексички хоть сейчас заплети косичку и в детский сад... Ну, в общем, молоденькая совсем. Её взгляд... В очередной раз я пожалел, что не купил фотоаппарат с поворотным экраном. Щелкнул бы незаметно с бедра. А так... пока эту машинку поднимешь, прицелишься, резкость наведешь! Как описать её глаза. В них совершенно непосредственно отразились и любопытство, и зависть, и радость, и ожидание чего-то такого...
Посмотрели на развитие событий со стороны. Сплелись три времени: к памятнику, поддерживая подол, идет с цветами настоящая невеста. На неё восторженно смотрит будущая, а в сторонке степенно прогуливаются две подружки с колясками. Бывшие.
Кто сказал «в употреблении»? Невесты бывшие!
Спустились к Самурайке и проехали берегом в Спасо-Преображенский епархиальный мужской монастырь. Основанный в одиннадцатом веке он привольно раскинулся на высоком берегу Оки. Именно здесь князь Петр принял монашеский постриг и умер. Ну, тот - святой - конкурент Валентина по семейным отношениям.
Несколько лет назад монастырь, по отзывам очевидцев и фотографиям судя, представлял из себя жалкое зрелище. По плацу на месте монастырского кладбища маршировали солдаты. Стены рушились. На своем веку он четырежды разорялся: ханом Батыем, паном Лисовским, после реформы Екатерины Великой и после революции. Сегодня встречает гостей отреставрированными храмами, территория обихожена. Дорожки. Зелень. Первоцветы. С кустов роз убраны зимние одёжки.
На входе озадачили преднагробия памятных мраморных плит. На них высечены имена спонсоров. Искупают ребята из Счетной палаты и Роснефти грехи, задабривают бога. И тем самым вызывают отторжение. Не свои сбережения передают - общие, народные. Понимаю Демидовых, Мамонтовых и других... жертвовали то, что сами заработали или по наследству получили. А здесь? Дорвались до кассы или приватизнули, теперь отсыпают-отщипывают... И лицо при этом как у малыша на горшочке. Задумчивое.
При монастыре своя пекарня. Хлеб - основа стола. И он здесь не только вкуснее, но и основательно дешевле. Семисотграммовую булку Дарницкого купил за десять рублей. В Москве за 600 граммов приходится двадцать отдавать. Какова ж его подлинная цена?
В часовне-костнице, построенной на месте бывшего монастырского кладбища, которое благодарные советские потомки превратили в плац, несколько витражей. За стеклом пожелтевшие кости, черепа, снова кости. Чьи? Не узнать никогда. Горят восковые свечки. Луч закатного солнца освещает чей-то прах. Бабочка пролетела возле пламени, села на стекло, шевелит усиками... Это мечется чья-то потревоженная душа. Ищет? Кого? Что?
А у нас на душе и сердце стало сумрачно. Решили не оставаться на ночь, хотя и есть еще что посмотреть в гостеприимном славном старинном Муроме. Правда, во двор краеведческого музея заскочили на минутку, сфотографировались возле ладьи и корня многообхватного дуба. Такие по преданию или по пьянке (кто теперь разберет!) Илья Муромец из земли вырывал, в Оку бросал и тем самым русло реки изменил. Выпускники филфаков должны помнить из курса устного народного творчества...
Обратный путь. Самурайка весело бежит по полупустой дороге домой. Плечо одинаковое, но в Муром летели шесть часов, а назад не спеша за четыре вернулись. В сухом остатке 112 фотографий на память и лучиком светлым взгляд той девочки-муромчанки на продуваемом ветром берегу.
Счастья ей, и всем муромцам. И без набегов монголов-панов-большевиков..
22:00
Дома.