Дождь шел третий день.
Спальники и одежду мы едва успевали сушить на костре в короткие перерывы затишья. Обед варили на примусе у входа палатки под тентом, отчего внутри стояла бензиновая вонь. От безделья много курили и пили спирт. Причем, запасы последнего неумолимо таяли.
Наша палатка стояла выходом к ущелью, поднимавшемуся к главной цели нашей вылазки – сумрачной, почти всегда окутанной облаками и обдуваемой сильными ветрами горе Попадья.
Мы должны уже были, отметившись на самой вершине, перевалить хребет и идти дальше но, промокнув до нитки в первый же день похода, решили спуститься на речку и дождаться хотя бы частично сухой погоды. Очень не хотелось делать перевалочную ночевку на продуваемом всеми ветрами хребте в мокрых спальниках и с отсутствием сухой одежды. А сохранить все это сухим в сильный непрекращающийся дождь не представлялось возможным, несмотря на все туристические ухищрения. Поход был не спортивный, поэтому мы не спешили.
Поляна, на которой мы стояли, была не сказать живописной, но имела одну приятность. Рыжики. Такого количества этих вкуснейших, на мой взгляд, грибов я еще не встречал. Мы их варили, жарили, и даже тушили на углях, делая настоящий рыжиковый жульен. Добавляя вместо сметаны сухое молоко. Естественно, что при такой закуске спирт расходовался быстрее, чем бензин в примусе.
По ночам нас убаюкивал шум реки, а утром будил стук дождя по полиэтиленовому тенту. Каждую ночь нас подтапливало, несмотря на прорытые вокруг палатки канавки. Так что днем нам было чем заняться – ухитряться до ночи просушивать на костре мокрые вещи.
А еще оставалось курить и мечтать. О чем? Да так, о ерунде. О чистой городской постели, о свежем рогалике с шоколадным маслом, а еще ... о прекрасных мавках, по преданию обитающих в Карпатских лесах. (Их всех давно уже разогнали лесорубы с бензопилами и тракторами. Но помечтать-то можно?)
К исходу третьего дня запасы спирта практически закончились. На обед мы съели последнюю горсть с трудом разысканных под елочками оставшихся на поляне рыжиков, и вечером вместо жульена довольствовались макаронами с тушенкой. Настроение было пораженческое. За ужином мы решили, что, если к утру дождь не прекратиться, то вернемся в село.
Всю ночь мы прислушивались к стуку капель по тенту палатки и молились горным духам, что бы те положили конец этому мокрому беспределу. А под утро, прокляв и послав их всех, уснули, окончательно потеряв всякую надежду. А дождь все барабанил и барабанил по полиэтилену.
И было утро.
Мы проснулись от... от тишины. Непривычной тишины. Дождя не было. И ветер не хлопал тентом.
Мы вышли из палатки. И:
Чтобы увидеть это, стоило помокнуть три дня. На фоне чистого, лазурного неба, из-за спины открывшейся не просто величественной, но величественно-прекрасной Горы вставало Солнце. Из лесных ущелий поднимался туман. И веяло Радостью.
Гора ждала нас. Покапризничав, как знающая себе цену женщина, Она распахивала нам свои объятия.
© Dalahan Dalyet. Jul 21 2008