Ты прочитал название моего рассказа и решил, что сейчас вместе с автором окажешься бог знает где, в какой-то неизвестной галактике в окружении неведомых светил и туманностей, далеко-далеко, где расстояния измеряются световыми годами и где друг за другом гоняются не автомобили, а летающие тарелки или космические корабли. Не волнуйся, читатель, так далеко мы забираться не будем. Давай приблизимся к родимой матушке-земле и поищем, где там дорогое нашему сердцу Средиземное море? А-а, вот оно, прямо под нами! Так. А теперь поищем восточный берег, на котором много тысяч лет назад окопалось некое племя под названием иудеи. Когда их расплодилось слишком много, бог начал разбрасывать их, как камешки, по всему свету, а потом решил снова собрать в кучу. Вы спросите – зачем? Не знаю. Божий промысл.
Спустимся ниже, в том месте, где совсем близко от берега высится гора, застроенная шикарными многоэтажными домами, скверами и парками. Да, это Хайфа. А гора называется Кармель.
И есть в этом городе улица под названием а-Алия а-Шния, которая тянется внизу, у подножия горы, параллельно берегу моря, давным-давно застроенная на скорую руку крупноблочными панельными четырёхэтажками. Сейчас у них убогий вид и с них песок сыпется (то бишь штукатурка). Чем не Одесса?
Я не живу в Хайфе, но часто бываю здесь в гостях, и даже облюбовал местечко, где мне особенно нравится сидеть и наблюдать за тем, что происходит на улице. Могу, если угодно, указать это место. Улицу я уже назвал. Рядом с домом №21 есть скамейка, обычная уличная скамейка, похоже, свежевыкрашенная, моя скамейка. А напротив – светофор, у которого скапливаются то автомобили, то люди.
Люди… Интересные, должен заметить, человеческие экземпляры! И какое разно-образие! Поистине божественная палитра!
Вот молодой папаша со своим отпрыском, которого он крепко держит за руку, потому что у того глазёнки так и рыщут по сторонам, и он в любую секунду готов погнаться за кошкой, выскочить на мостовую или выкинуть ещё какой-нибудь номер, которого трудно предвидеть при самом богатом воображении.
Вот старушка тянет за собой сумку, нагруженную всякими покупками, и хотя сумка эта на колёсиках, тащить её всё равно трудно, так что бабуля еле дышит и с трудом передвигает ноги.
Вот ещё пожилая чета, но эти, видать, просто гуляют, совершают моцион, опираясь на свои трости. Я тоже как-то попробовал воспользоваться тростью, но скоро отказался от этой затеи, а наша парочка передвигается с их помощью так привычно и естественно, как будто не расставалась с ними с момента рождения.
Эту пару обгоняет другая – две девочки лет по тринадцать, худенькие, стройненькие, в модных блузках, таких коротких, что нижняя часть их беленьких животиков с пупочками выставлены на всеобщее обозрение.
За ними, стараясь не отстать, движется дама лет под пятьдесят с помятой физиономией и в такой же блузке, но из-под неё, как опара из кастрюли, выпирает живот, обросший жиром, при виде которого рефлекторно пробуждается рвотный синдром.
Вот приближается средних лет мужчина – сразу видать, деловой человек: говорит на ходу по мобильному телефону, а сбоку из кармана брюк свешивается целая связка ключей.
За ним, почти не отставая, движется совсем ещё юная солдатка с огромным рюкзаком за спиной, из-под которого вдобавок виднеется внушительных размеров автомат, висящий на широком ремне. Бедная девочка!
А светофор, между тем, командует движением - то людей пропустит, то транспорт. Не только легковая мелочь, но и гиганты-автобусы покорно останавливаются возле него, если зелёный свет сменился красным.
Переходят люди через дорогу по-разному. Одни, более совестливые, спешат скорее освободить проезжую часть, другие идут вразвалочку, как бы наслаждаясь тем, что в данный момент улица принадлежит им и только им, и никто не смеет лишить их этого превосходства.
Потом очередная смена красного и зелёного света – и автомобили срываются с места и мчатся, как сумасшедшие, чтобы снова застыть у следующего светофора.
А улица движется, движется. Какие-то фигуры то возникают в поле зрения, то исчезают, так и оставшись незамеченными. Но в этом людском потоке нет-нет, да блеснёт что-то яркое, совершенное, поразительное. Иногда это парень, молодой человек, но чаще
всего – девушка, эдакое небесное создание, леди совершенство, от которой невозможно
отвести взор и на которую невозможно смотреть долго, ибо красота её ослепительна. И
тело твоё, все внутренности твои погружаются в тепло, их охватывает нега, истома, вожделение – называйте это как угодно, но это самое замечательное чувство, доступное существу мужского пола, то есть половине человечества. И не надо ехидничать над подобными откровениями – бог создал мужчину и женщину и сам, собственноручно, наделил их способностью желать друг друга, тянуться друг к другу, любить друг друга.
Однако я, кажется, засиделся. Пора домой. Есть, наверно, в этом городе места красивее, где и зелени больше, и воздух чище. Но моя скамейка рядом, под боком, и, сидя на ней, тоже можно многое увидеть.
18.06.2007 г.