Сказка

Рейтинг: PG
Жанр: романс, современная сказка.
Содержание:
Это - вот именно что Сказка. Гетная и совершенно фантастичная. Может Дэлмор влюбиться? Хотя бы в тестовом режиме. Ему в некотором роде пора. Хотя бы попробовать.



***

Рэд-стрит, район красных фонарей и любви на продажу. Такое же многолюдье, как «У Дэна», в воздухе витает дух пьяной свободы и бесстыдства.
Она выглядит так же, как большинство здешних девушек: черное мини, высокие, за колено, кожаные сапоги с уже обтрепанными каблуками-шпильками, ажурные колготки, блестящий крохотный топик без рукавов, обтягивающий грудь, тонна дешевой косметики – униформа шлюхи. Они здесь такие похожие друг на друга, как сестры. Смеются, развлекаются, но почти у всех пустые глаза, и лишь у некоторых – пока только наполненные тоской. Всё это успешно маскируется бравадой и ненатуральным весельем.
Она поежилась у входа в «свой» дом с яркой вывеской, выкинула окурок и, вздохнув, вошла. Хозяйка, ругавшая кого-то в конце коридора, издалека кивнула в сторону лестницы наверх. Значит, есть работа.
Перед дверью в «свою» комнату она привычными жестами взбила забранные наверх волосы с выбеленными прядями, поправила грудь и поддернула юбку. Нацепив дежурную улыбку, толкнула поцарапанную дверь.
Обычно ее или хватали сразу, или встречали голодным взглядом. Но этот парень спал.
В сумерках раннего вечера она видела лишь раскинувшийся силуэт на постели и уже успела порадоваться неожиданному отдыху, но тут, как назло, бордель напротив включил свою новую неоновую вывеску, залив комнату ярким белым светом.
Не меняя позы, он открыл глаза и посмотрел на нее, полулежа на высоких подушках. Девушка отступила на шаг, но быстро вернула себе знакомую маску.
– О, у меня сегодня особенный клиент. Похоже, мне повезло! Что бы ты хотел, дорогой?
– Если честно, три часа покоя, – холодно ответил парень. – В этом чёртовом районе невозможно получить постель без нагрузки, но сейчас мне нужен отдых. Так что ты свободна. – И закрыл глаза.
Она в растерянности стояла перед ним, теребя жёсткую залаченную прядку на виске. Было как-то парадоксально обидно. Клиенты относились к ней по-всякому, но вот так – как к ненужному, в данный момент мешающему предмету? Сотрудница заведения фыркнула и заявила:
– И восхитительно. И чудесно. Мне же лучше. Только я отсюда никуда не пойду, нам запрещено покидать комнаты в оплаченное время. Я тоже буду отдыхать. И это моя постель, так что подвинься.
Вымещая досаду, она плюхнулась на широкую кровать, ткнула нахала в бок локтем. Видимо, для парня этот жест был неожиданностью, он не смог сдержать стон.
Она подскочила и уставилась на лежащего рядом почти с ужасом.
– Ты что, ранен?! И молчишь? Я сейчас позову…
Он дернул ее за руку, заставив упасть обратно, перебил:
– Да сиди ты. Не надо ничего. Просто дай мне отлежаться.
И опять закрыл глаза.
Девушка замолчала, кусая губы. Собственно, это совсем не ее дело. Он заплатил, иначе хозяйка просто не пустила бы его в комнату, и, в принципе, может делать что хочет, даже просто спать. Но его хриплое дыхание не давало ей покоя.
– Дай хоть я посмотрю...
– Нет.
– Может, перевязать надо?
– Отстань.
– Я могла бы…
– Отвяжись.
– Ну это уже вообще! – Взволнованная девчонка вскочила и обошла кровать с его стороны. – Знаешь что, мне это зашибись как не нравится! Мне не улыбается отвечать перед твоими людьми, если ты тут истечешь кровью в моей постели или еще что… С тобой надо что-то делать!
Он поднял веки, страдальчески уставился в потолок.
– Ну почему меня угораздило выбрать именно эту истеричку?
– Я не истеричка!
– Слушай, если тебе так неймется… – слегка поморщившись, парень сел и устало потер лоб. – Иди принеси мне еды. Побольше.
– Еды? – она здорово удивилась.
– Да. Еды.
– А… ты уверен, что это – то, что тебе надо?
– Мать твою, как же ты меня достала. – Раненый опять лег и закрыл глаза.
– Н-ну ладно, – помявшись, она решила выполнить странную заявку. В конце концов, он заплатил за любые услуги. – Тут недалеко… я быстро.
– Деньги возьми.
Надо же, у него есть совесть. За такой сервис оплата отдельная. Прекрасно. Она сняла со стула брошенную им куртку, залезла в карман, достала плотный сверток крупных купюр. Поджав губы, кинула на постель со словами:
– Дай мне сам. Чтоб не было потом…
Он недоумевающе взглянул на нее.
– Я их что, считаю?
Пожав плечами, девушка вытянула пару бумажек. Уже у двери услышала:
– А как насчёт запрета выходить?
– Я что-нибудь придумаю. Ведь ты вряд ли будешь на меня жаловаться.
В ее отсутствие он всё-таки спал, потому что  выглядел явно получше. Стараясь не потревожить странного клиента, она разложила на своей половине постели свертки из ближайшей забегаловки, осторожно коснулась его плеча:
– Эй, стол накрыт.
Он сел, почти не поморщившись, молча начал уничтожать съестное. Она смотрела. Поймав этот взгляд, парень предложил:
– Присоединяйся. Вижу – голодная.
Повторять не потребовалось, от таких предложений кто ж откажется. Пожрать на халяву – почти визит в ресторан, мало кому так везет. Вдвоем справились быстро. Он лег, она выкинула пустые коробки и присела на край. Не открывая глаз, клиент спросил:
– Как тебя зовут?
– Аделина, забыл? Или ты даже не смотрел, кого берешь?
– А на самом деле?
Она долго молчала, изучая ногти, потом тихо ответила:
– Сибил.
– Давно ты здесь? – продолжал он неожиданные, неуместные расспросы, а у нее не было сил оборвать и сказать, чтоб не лез.
Не то чтобы она боялась его, хотя знала, с кем имеет дело. Сибил сама себе бы не объяснила, почему откровенничает с опасным Хостовским.
– В этом заведении – недавно, пару месяцев. А вообще… один бордель накрыли копы, другой разнесли парни с битами по просьбе конкурентов. Мне еще повезло, а некоторых девчонок они тогда с собой забрали, и в живых их потом никто не видел.
– А до того?
– До того? А ничего. – В усталом голосе девушки проступила горечь. – Ровным счетом ничего. Мне восемнадцать, и с тринадцати я шлюха. – Прямо и честно. – Про Сибил я давно забыла, нет ее… есть Аделина. Так что не спрашивай.
Они помолчали. Этот разговор встревожил, разбередил что-то похороненное глубоко на дне души, тягостное ощущение отвратительно подступало к горлу, она занервничала. Тряхнув волосами, фыркнула:
– Да, у меня долгая карьера и богатый опыт. Я много чего видела. Только вот не доводилось сталкиваться с парнем, который оплачивает три часа, только чтобы поспать и пожрать… Если бы я не знала, кто ты такой, подумала бы, что у тебя не всё в порядке.
Он завел руки за голову, ровно спросил:
– Ты хочешь, чтобы я тебя трахнул?
Она не опустила задумчивого взгляда – чего было смущаться этим двоим.
– И да, и нет. Да – потому что про тебя ходят легенды и хочется проверить, какой ты на самом деле. Нет – потому что… с самого начала всё пошло не так. Знаешь, я никому не говорила свое имя.
– Потому что никто не интересовался.
– Никто.
Парень долго молчал, глядя в сторону, потом негромко и медленно проговорил:
– Получается, если ты Аделина, то должна ложиться под того, кто заплатит. А если я Дэлмор, значит, должен поддерживать всякие гребаные легенды о себе самом… Как это надоело.
Он порывисто развернулся к ней.
– Слушай, Сибил! А что если мы с тобой хоть ненадолго, хоть на одну ночь плюнем на это всё. Просто… сбежим?
Она не сводила широко открытых глаз с его лица.
– Куда?
– Всё равно. Отсюда. И до утра будем делать не то, что должны, а то, что хотим.
В ней живым огоньком загоралось понимание. Сибил горячо подхватила:
– Побудем теми, кто мы есть, а не теми, кем привыкли… – Рывком схватила его за руку: – Я с тобой!
Вскочив на ноги, девушка вдруг замерла и кивнула на его грудь:
– Но… ты же?
Дэлмор спокойно улыбнулся, застегивая куртку:
– Я в порядке. Не поверишь, китайская жратва иногда творит чудеса.
В коридоре они налетели на свирепую хозяйку, но, подобрав с пола кинутые деньги и рассмотрев лицо парня, та молча кивнула и посторонилась.

Уже на улице Шон достал из кармана оживший коммер, послушал несколько секунд, чётко перебил:
– Я вернусь утром, – и нажал на сброс.
Он хотел машинально убрать обратно связь со своей здешней жизнью, но остановил руку, в задумчивости подкинул коммер пару раз и, неожиданно подмигнув Сибил, с силой швырнул его об стену. Аппарат разлетелся мелкими осколками небьющегося пластика, а девушка одобрительно улыбнулась.
Им не особенно требовались слова. В машине, летевшей по направлению к центру города, он включил музыку, а она открыла люк в потолке, и тугие струи вечернего ветра трепали им волосы. Шон нашел в контейнере между сиденьями виски для себя и джин для нее, но и без этого смелая идея побега из собственной жизни пьянила обоих.
Уменьшив громкость, он спросил:
– У тебя есть какие-то конкретные мысли? Ты когда-нибудь о чем-нибудь мечтала?
Подставив лицо ветру, Сибил задумалась.
– Знаешь, давно, еще девчонкой, я очень любила сказки про принцесс. Ну там дворцы, балы, пиры, наряды, экипажи, лакеи, всё такое… – Она как-то беспомощно взглянула на него. – Глупо, правда?
Он пожал плечами.
– Да нет, совсем не глупо.
– У тебя есть план?
Шон смотрел на раскинувшееся перед ними море огней сияющего центра, начинающего свою ночную жизнь – не опасную, но роскошную.
– Так, в общих чертах. Сегодняшней ночью мы вынырнем со Дна. Не против?
Она ничего не сказала в ответ, но ее глаза светились восхищением и благодарностью.
В богатых кварталах, среди витрин и кинокомплексов, бутиков и казино Шон сбавил скорость, и не избалованная удачей девчонка с Рэд-стрит во все глаза рассматривала то, чего не видела вживую ни разу. Другой мир: чистый, ухоженный, красивый, надежный, светлый. Лишенный привычных им обоим размалеванных граффити кирпичных старых развалин, костров, разбитых машин, пьяных криков, выстрелов… Улыбающиеся, нарядные люди, вышедшие развлечься из своих уютных домов. Сибил казалось, что она смотрит не в окно машины, а на экран, на котором идет фильм.
Шон свернул с проспекта на тихую улицу, не реагируя на протесты, въехал в огромный подземный гараж. Джип медленно двигался вдоль череды дорогих машин.
– Начнем с экипажа. Выбирай.
Она взвизгнула,  хлопнула в ладоши, высунулась наружу и блестящими глазами впивалась в каждую новую «кандидатуру». Большинство Шон отверг по только ему понятным причинам, но когда они повернули в очередной коридор, оба в один голос сказали:
– Вот. То, что надо.
Белоснежная спортивная «ламборджини», быстрая и шикарная одновременно, приглушенно сияла хромом перед ними.
– Никогда такой не видела… – Сибил спохватилась: – Здесь наверняка везде камеры, как же?..
Шон огляделся,  указал на защитный короб, идущий по бетонному потолку вдоль всего помещения:
– Там кабели от всех камер.
Несколькими выстрелами он разнес толстую змею проводов, и везде погас свет, только фары их джипа освещали «ламборджини», которая при таком свете выглядела еще таинственнее. Сибил заторопилась:
– Охрана сейчас примчится! Ой, а как ты взломаешь сигнализацию, на это надо время!
Он медленно обошел машину, внимательно ее оглядывая.
– Эта тачка не для бизнесменов, а для плейбоев. Такие часто всё забывают, и вывод сигналки наружу должен быть где-то на виду… Например, здесь.
Он уверенно нажал на один из маленьких винтов, крепивших эмблему к капоту. Машина мигнула фарами и приглашающе щелкнула замком.
– Залезай.
Шон сел на место водителя и завел мощный мотор, классически замкнув провода напрямую. Теперь поездка доставляла Сибил еще большее удовольствие. Правда, поймав на себе несколько недоуменных взглядов прохожих, она посмотрела на себя в зеркало заднего вида и грустно усмехнулась:
– Похоже, мы с тобой не очень-то подходим к этой машине. Особенно, если честно, я.
Дэлмор покосился на нее, не стал кривить душой:
– Согласен, но это легко исправить.
Суперкар затормозил перед зданием, казалось, сделанным из хрусталя. Единственное слово «Стиль» неизвестно как сияло в толще стекла. Это был салон, оказывающий весь комплекс услуг и женщинам, и мужчинам: обувь и одежда, прическа, визаж и маникюр, косметические процедуры последнего поколения.
Сибил нервно вздрогнула,  замотала головой.
– Нет, не пойду. С ума сошел.
– Не бойся. – Он настойчиво потянул ее за собой. – Принцессы явно одеваются по-другому. Доверься мне.
Чувствуя трепет, Сибил вошла в просторный вестибюль, как в храм. Пространство гулко возвращало шаги. Они остановились, оглядываясь, тут же к ним заученно заспешила ухоженная девушка-менеджер, и только профессиональная выучка позволила ей скрыть явное изумление при виде неожиданных посетителей. Улыбнувшись, вышколенная служащая мягким голосом пригласила их за стойку.
Когда менеджер вторично к ним повернулась, на ее лице отразилось еще большее удивление, как будто она ожидала, что галлюцинация развеется, что  серьёзный парень с жёсткими глазами, одетый как бандит, и девушка, чудовищно, карикатурно вульгарно разряженная, как стопроцентная шлюха, должны исчезнуть… Но они стояли на том же месте: девушка в смущении, парень – внешне спокойно, но готовый ко всему, презрительный, даже надменный. На экране, скрытом от глаз посетителей, менеджер увидела, как напряглась охрана, готовая действовать по ее знаку.
Странный посетитель швырнул на стойку пластиковую карточку:
– Надеюсь, это поможет.
О да, это помогло. При виде баланса счёта менеджер испытала повторный шок. Едва справившись с выражением лица, дала отбой охране и рассыпалась в любезностях, провела гостей в небольшой зал для общения с особо важными клиентами и, чувствуя себя крайне неловко под взглядом парня, предельно вежливо осведомилась о цели их визита.
Клиент в расслабленной позе откинулся на спинку кресла. В отличие от девушки, боявшейся лишний раз вдохнуть, он выглядел ничуть не стесненным. «Кто он такой? – в который раз подумала менеджер, – на вид бандит или киллер, а ведет себя, как хозяин. А его счёт…»
 Парень заговорил:
– Значит, так. Видишь эту девушку? У вас есть час. За это время вы сделаете из нее королеву, сверху донизу, по полной программе. Ясно?
Менеджер замялась:
– Да, но… сейчас не все специалисты на месте…
– Значит, ты их вызовешь. Срок не меняется.
–  Но позвольте… объем работ весьма большой, времени явно мало!
Договорив фразу до конца, менеджер уже жалела, что осмелилась возражать. Парень прищурился, с нажимом произнес:
– Тебе лучше успеть.
– Да-да, конечно. Мы сделаем всё возможное.
Он подался вперед, заставив ее похолодеть от иррационального ужаса.
– Нет, девочка. Ты – сделаешь – всё.
Менеджер судорожно кивнула и вскочила, часто дыша.
– Д-да, с-сэр… – Обратилась к девушке: – Пойдемте со мной, мисс.
Потом с усилием вновь взглянула на опасного заказчика.
 – Э-э, будьте добры подождать здесь.
Он кивнул и холодно улыбнулся.

Сибил когда-то в детстве пришлось испытать наркоз в кресле дантиста, и теперь она вспомнила те ощущения сияющего радужного калейдоскопа вокруг своего пассивного неподвижного тела. Ее двигали, усаживали, поднимали, укладывали на массажную кушетку, мазали чем-то с дивным запахом, заставляли поднимать руки, поворачивать голову, закрывать глаза… Она не могла уследить, что именно с ней делают, словно попала в водоворот.
Ее лицом занимался один мастер, в то же время волосами – другой, руками – третий, ногами – четвертый, а еще кто-то уже совсем не воспринимаемый носился вокруг с вешалками и коробками обуви. Она потеряла чувство времени и чувство реальности заодно. И когда ей наконец сказали:
– Вы готовы, мисс. Пожалуйста, сюда. Ваш спутник ждет вас, – она не могла бы сказать, как именно теперь выглядит.
В оглушенном состоянии Сибил следовала за менеджером, ощущая лишь то, что волосы у нее теперь распущены, туфли явно на каблуках и ей слегка прохладно.
Она вышла в зал, успокоилась хоть немного, только найдя глазами Шона, и автоматически отметила, что он тоже воспользовался услугами заведения. Одежда улиц исчезла, сменилась неброской, но явно элегантной и недешевой: темные брюки и серо-зеленая рубашка с еле заметной просверкивающей искрой.
Поймав его взгляд, она похолодела. Замерев, он смотрел на нее растерянно, удивленно и неверяще… Девушка непослушными губами прошептала:
– Что, так плохо?
Он не ответил. Только махнул в сторону огромного зеркала, занимавшего почти всю стену у нее за спиной. Сибил обреченно обернулась… и отшатнулась.
В первый момент она не поняла, где же, собственно, ее отражение. В комнате был Шон и какая-то незнакомка. И лишь спустя мгновение Сибил осознала, что это теперь она и есть… Из зеркала смотрела высокая стройная красавица с гордой осанкой и идеальной фигурой. Тяжелые волосы цвета темного золота волнами спадали на хрупкие обнаженные плечи. Светло-карие глаза на точеном лице оттенялись лаконичным шелковым платьем темно-зеленого цвета, которое струилось и облегало высокую грудь, плоский живот и женственные бедра. Длина ног подчеркивалась смелым разрезом до верха бедра, а само платье было настолько длинным, что едва позволяло видеть шикарные туфли золотого цвета, в системе сложного переплетения тонких ремешочков которых угадывались крошечные ногти с каплей такого же лака.
Она посмотрела на свою руку и не узнала. Идеальной формы ногти, нежная кожа, тонкие пальцы. Ей как будто подменили тело…
Шон неслышно подошел сзади и встал рядом. Она отстраненно удивилась, до чего же красивая получилась пара. Даже их одежда гармонировала. Бандит и шлюха исчезли, а на их месте стояли двое юных богов.
Он тронул ее за руку, протянул небольшую коробочку:
– Надень.
Она, как во сне, открыла и тут же прикрыла веки от сияния. Внутри лежало что-то невыносимо воздушное и драгоценное.  Сибил зачарованно смотрела на это, не двигаясь, и возникшая из ниоткуда девушка-менеджер мягко попросила:
– Позвольте мне вам помочь.
На открытой груди Сибил замерцало, переливаясь, тонкой работы ожерелье-паутинка, на котором, подобно росинкам, блестели крошечные бриллианты, а в ушах покачивались капельки покрупнее, отбрасывая блики на гладкую кожу.
Он взял ее за руку:
– Пойдем. Вот теперь всё правильно.
Давая волшебству шанс исчезнуть, она на миг закрыла глаза, тихо выдохнула:
– Спасибо…
И неизвестно, к кому это слово было обращено: к тем, чьи руки сделали ее принцессой, к тому, чья воля этим управляла, или к судьбе за всё сразу.

Двое сидели за столиком в уголке зала небольшого ресторана и смеялись. Его веселила мысль о сравнении этого неброского, но элитного заведения с многофункциональным баром Дэна Карригана, а она, давясь от хохота, пыталась разгадать, из чего или из кого сделано очередное угощение.
Сюда их пропустили без малейших сложностей. Сибил как будто переродилась, в новом обличье держалась поистине царственно, а Шон вообще всегда выглядел уверенно, и их машина довершала впечатление.
Выбрав незаметный столик, Неподконтрольные огляделись. Публики немного, в основном, пожилые пары, но были и молодые люди, явно назначившие свидание в этом уютном месте, где всё дышало богатством: ковры, картины, лепные украшения, статуи, даже салфетки из дорогой ткани. Сибил вела себя сдержанно, ориентироваться ей очень помогали восстановленные в памяти сцены фильмов о красивой жизни, которые они с девчонками закрутили до дыр на раздолбанном видео, вполголоса мечтая о влюбленном клиенте-миллионере.
В меню она не поняла ни слова. Шон заказал вино для нее и что-то покрепче для себя, а когда официант исчез, посоветовал:
– Не смущайся. Не бойся опозориться, ты вряд ли когда-нибудь увидишь этих людей еще раз, тогда кого интересует их мнение о нас? Представь, что их нет. Просто развлекайся.
Сибил медленно кивнула и улыбнулась.
– Интересно, что это за фуа-гра?
Через десять минут она разочарованно заявила, что, оказывается, это не пирожное, а какая-то безвкусная замазка. А устрицы ничего. А эскалоп – мясо, а не сорт пива, как клялась Энни. А фондю вообще непонятно как и чем есть…
Шон с улыбкой следил за чередой открытий, наблюдая, как блестят ее глаза, как легкий румянец лег на щеки. Сибил откинулась на стуле, весело отдуваясь:
– Ой, а это вино здорово крепкое! Больше мне не надо, я боюсь вытворить что-нибудь этакое. И наелась я просто безобразно.
В этот момент оркестр на эстраде заиграл очередную танцевальную мелодию. Несколько пар поднялись и закружились в ритме музыки, а Сибил развернулась в их сторону, мечтательно протянула:
– А ведь это танго… Я знаю. Меня и Сэйру учил когда-то танцевать на шесте один старик. Так вот, он был сто лет назад театральным хореографом, вроде он так сказал. Учитель, так надо понимать. И однажды он напился и заставил нас выучить вальс и танго. Вальс у меня не получался, это Сэйре понравилось, а вот танго – да…
Дослушав, Шон встал и протянул руку ладонью вверх.
– Пойдем. Если ты не всё забыла из тех уроков.
Девушка в ужасе замотала головой:
– Ты что?! Здесь? Да я…
Не слушая, он молча заставил ее встать и потащил за собой к эстраде. Она вырывалась, но так боялась привлечь к себе внимание, что не заметила, как очутилась среди танцующих. Шон наклонился к ее уху и прошептал:
– Расслабься и получай удовольствие.
Сибил опять впала в некое подобие транса. Тело само двигалось, принимая нужные позы в руках неожиданно умелого партнера. Прошло несколько минут, и она убедилась, что на них никто не глазеет, что они делают то что надо и как надо, и наконец, действительно смогла расслабиться.  Уже сознательно изгибалась в страстном танце, чувствуя, как все тело наполняется энергией и силой.
Уже за столиком она закрыла лицо руками и замерла, унимая дыхание. Испытующе посмотрела на парня из Хоста, за которым трудно было заподозрить знание таких нетипичных вещей:
– Слушай, а откуда ты… Ты же классно танцуешь!
– Я многое умею, – улыбнулся Дэлмор. – При желании у меня получится даже вальс, но танго лучше.
Сибил засмеялась, хитро оглядела зал.
– Мы с тобой умеем, как они. А я вот уверена, что ни одна мымра здесь не справится с шестом.
– Хочешь дать им пару уроков? Вон та тонкая колонна вполне сойдет.
– Да нет, это я так, – отмахнулась она. – Меня явно не поймут, да еще и платье неподходящее.
– Ну смотри. Думаю, мужская половина была бы только «за».
Они снова засмеялись. Потом он поднялся и протянул ей руку:
– По-моему, пир и бал у нас вполне получились. Теперь – дворец.

Дверь президентского люкса отеля «Шератон» неслышно открылась, пропустив двоих в просторные роскошные апартаменты. Коротко оглядевшись, парень сел в кресло, а она, забыв, как дышать, медленно шла по пушистому ковру, в котором тонули ноги, озиралась и не знала, на чем остановить взгляд. Всё было прекрасно, шикарно, продуманная ненавязчивая роскошь просвечивала во всем: тяжелых портьерах, мебели, картинах, даже безделушках на столиках. Осмотрев холл, Сибил подбежала к Шону и вытащила из кресла со словами:
– Ну что ты сидишь?! Пойдем вместе дальше, я одна боюсь… и не притворяйся, что часто бываешь в таких местах!
Он скептически усмехнулся, но последовал за спутницей. В столовой она провела рукой по холодному мрамору массивного стола, легко коснулась тончайших хрустальных бокалов, а он открыл бар, заставленный всевозможными бутылками, пробормотал:
– Рой бы удавился от восторга.
Они побывали в библиотеке, где стояли настоящие фолианты, прошлись по гостиной – единственной, кроме ванной, комнате, где современность перевешивала старину, а затем вошли в темное помещение. Когда Шон зажег свет, Сибил не смогла сдержать вздох изумления.
Перед ними расстилалась безупречная гладь довольно обширного, невероятно как оказавшегося в пентхаусе бассейна. Голубая вода была спокойна, лишь легкая рябь убеждала, что это не обман зрения.
– Боже… – выдохнула она. – Это уже слишком.
С легким стуком из ее пальцев выпали снятые чуть раньше туфли. Такого ей не приходилось видеть ни в одном фильме. На дальнем конце помещения была еще одна дверь, попасть к которой можно было по узкой дорожке вдоль бассейна. Отдышавшись, Сибил зачарованно двинулась к проходу, но Шон удержал.
– Разве ты не хочешь освежиться?
Она в недоумении смотрела в его смеющиеся глаза. Он добавил:
– Потом ты себе не простишь, если пропустишь такое.
Девушка еще раз взглянула на прохладное зеркало и повернулась к парню, взяв его за руку. С тем же лукавым выражением согласилась:
– Только вместе. Давай!
И оба, одновременно, как были – в одежде, нырнули с бортика в воду, прочертив синюю глубину двумя торпедами в вихре пузырьков.
Вынырнув на том конце бассейна, на мелководье, он взял ее на руки и вынес наверх. Отпустил. Двое стояли вплотную друг к другу, тяжело дышали, слышали, как вода капает с одежды, но не замечали больше ничего, как будто их замкнула сфера. Он провел рукой по ее мокрым волосам, остановил ладонь на затылке и, не дав ей шанса уклониться, поцеловал.
Резко, как будто мир выключили, для нее перестало существовать всё, кроме этого невероятного ощущения. Видит бог, она этого не ожидала… Несмотря на профессию, несмотря на то, что сегодня она увидела его в своем номере на своей много выдержавшей постели, он не был ее клиентом.
Этот мужчина выбил у нее из-под ног почву реальности, увел в другой мир, вошел в ее детские сны. Он не захотел видеть в ней обычную квалифицированную шлюху, узнал ее имя, помог измениться и снаружи, и внутри, стер одну личность и высвободил другую. То, что она считала своей жизнью, оказалось ролью, которую легко забыть. Исчезли мутные годы, как и не было. И этот поцелуй был первым.
Но – нет. Грязной волной ее вновь захлестнула память тела о бесконечных соитиях, о грубых руках, о душной реальности. Она резко оттолкнула его и горько сказала то, что рвалось из кровоточащей души:
– Ты забыл? Шлюх не целуют в губы… Ты мог получить это сразу, тогда, в те три часа. – От ее усмешки завял бы весенний сад. – К чему такие сложности?
Дэлмор не смутился. Не отпуская ее из объятий, тихо ответил:
– Дело в том, что мне не нужна Аделина. Знаешь, я надеюсь, что ты – Сибил.
Она поняла. Подобно демону-искусителю, он хотел не только ее тело, но ее душу, и, оставив позади всё, возносясь на волне нереального волшебства, она с восторгом и благодарностью ее отдала.
За той дверью была спальня. Тяжелый мокрый шелк платья остался на полу, и холодные простыни приняли их горячие тела. Вновь, в третий раз за эту фантастическую ночь, привычное мироощущение исчезло, сменившись иной реальностью. Сибил никогда не предполагала, что существуют подобные ощущения, желание такого накала и страсть такой силы. Того, кто был рядом с ней, на ней, в ней, нельзя было назвать мужчиной, если тем же словом можно описать тех, кого она знала раньше. Скорее, более верной была бы другая догадка, другое сравнение, уже приходившее ей на ум – с потусторонним существом…
Если она стала абсолютно другим человеком, то он – не человеком вообще. И это было прекрасно. Она не могла описать словами перемену в нем, а он перемену в ней заметил, вернув ее же фразу:
– Если бы я не знал, кто ты такая, я бы подумал, что ты девственница.
Но для девственницы она слишком много умела, и это умение, помноженное на волну благодарности, бьющую из сердца, заставило его стонать не меньше, чем он – ее. У Сибил мелькнула мысль, что если б те девчонки, что шептались о Дэлморе, испытали на деле хоть искру этого бушующего огня, они говорили бы иначе, другими словами и другим голосом.
Когда всё кончилось, они долго лежали молча, приходя в себя. Наконец, она перекатилась на живот ближе к нему, растрепанная, со счастливыми глазами.
– Знаешь, я тебе не всё сказала. Про те мои детские мечты. Принц там тоже был… Но ты сам догадался.
Он сжал ее пальцы, мягко шепнул:
– Девочка, вот только со сказочным финалом будет посложнее.
Она прикрыла глаза и опустила голову, но руки не отняла. Когда Сибил вновь посмотрела на него, на ее губах играла нежная, слегка грустная и какая-то мудрая улыбка.
– Я знаю. «Жили счастливо и умерли в один день» – вот так действительно бывает только в сказках. Я понимаю, что такая ночь может быть только единственной. У меня хватает совести, чтобы осознавать, сколько ты мне дал. И я ни о чем не попрошу. – Она отвела взгляд, помолчала и тихо добавила: – Может, только одно…
Он поправил прядь ее волос:
– И что же?
Она вновь подняла глаза, в глубине которых плескалась бездна, и попросила:
– Запомни меня такой.
Она не уточняла, но он понял.
– Само собой. Я и так не забуду.
Девушка села в постели, легким движением головы прикрывшись плащом волос, и он невольно оценил изящество этого женственного жеста. Негромко спросила:
– Ты… только честно, ты не жалеешь?
Сперва он не понял, что она имеет в виду, а потом оказался рядом, аккуратно взял ее лицо в ладони и ответил так, что Сибил не смогла усомниться в его искренности:
– Девочка, для меня эта ночь тоже лучшая в жизни.
Крошечные слезинки показались в уголках ее глаз, и она высвободилась из его рук. Взглянула в окно:
– Светает. Нам пора.
В гардеробной комнате отелей такого класса всегда имеется набор одежды разных размеров на всякий случай. Они выбрали себе что-то взамен мокрого, но если Шон и не посмотрел в ту сторону, где оставил прежний костюм, то Сибил подняла влажное платье, аккуратно его свернула и положила в пакет вместе с туфлями. Подошла к зеркалу. Конечно, в серых брючках и голубом свитере она не была похожа на вчерашний шикарный образ, но в той же мере далека была и от прежнего обличья. Она распрямилась, безразличие сменилось гордостью, исчезла вульгарность, наносная распущенность, проявилась природная стать. Она глубоко изменилась…
Сибил сняла драгоценности и протянула Шону ладонь, полную сияния.
– Возьми.
Он накрыл ее руку своей и твердо ответил:
– Нет. Это твое по праву. Когда-нибудь пригодится.
Она усмехнулась:
– Я скорее умру, чем продам хоть что-то из этого. – И благоговейно завернула в один пакет со своим нарядом.
Вернув «ламборджини» на старое место, они пересели в джип и, не торопясь, двигались в сторону окраин. Раннее сырое утро укрывало туманом улицы, стирая различия между двумя мирами.
Дэлмор нарушил долгое молчание.
– Ты уверена, что хочешь вернуться на Рэд-стрит?
Она удивилась:
– Куда же еще?
– В Квартал. Ко мне, – коротко ответил он.
Сибил долго молчала, потом с улыбкой вздохнула:
– Еще вчера утром я отдала бы десять лет жизни за такое предложение. Но не сейчас. Мой ответ – нет.
– Почему?
– Нельзя! Любое продолжение убьет саму историю. Пусть всё остается так, как есть. Я не хочу создавать тебе проблемы, ты этого не заслужил.
– Какие проблемы, о чем ты?
– Если сейчас не понимаешь, потом поймешь. Я не хочу получать прибыль с этой ночи, с твоего подарка… это было бы просто отвратительно. Знаешь, я чувствую себя странно, как будто я та же – и другая. И наверняка моя судьба тоже пойдет как-то иначе, почему-то мне кажется, что я здесь ненадолго останусь. Ты перекроил меня.
Машина остановилась посреди пустынной улицы, наполовину утонувшей в тумане. Девушка выскользнула, он направился к ней, но Сибил отступила на шаг, откинула с лица волосы.
– Знаешь, есть еще одна сказка. Там парень целует мертвую девушку, и она оживает. Это тоже про нас с тобой.
Она опустила голову и, как бы удерживая что-то внутри себя, медленно пошла в сторону домов. Шон шагнул ей вслед, крикнул:
– Я всё для тебя сделаю, только скажи!..
Она обернулась, наполовину окутанная туманом, и он не услышал, но прочитал по губам, что она повторила:
– Запомни меня такой…
И исчезла.
А он еще долго стоял, глядя в ту сторону, потом яростно пнул ногой колесо и на дикой скорости развернул машину.


***

Прошло несколько недель.
Многое пережившие двое не виделись друг с другом и даже не пытались. У Шона было жуткое количество проблем, как раз тогда Клиника Хоста претерпевала неожиданную реорганизацию после смерти Освальда, и этот странный эпизод отошел куда-то вглубь.
Шон и Рой сидели «У Дэна» на своем обычном месте в углу зала, отмечая успешное завершение основной запарки. Дэлмор расслабленно наблюдал за происходящим в зале, замечая знакомые лица, изредка отвечал на приветствия издалека. Что-то заставило его попристальнее вглядеться в группу вошедших девчонок. К тем сразу присоединились несколько парней, начали угощать выпивкой, девчонки смеялись, в шутку отталкивая кавалеров, и в какой-то момент Шон увидел ее.
Сибил не участвовала в общем веселье, только смотрела и улыбалась, перебрасывалась с кем-то репликами, неслышными ему из-за расстояния и грохота музыки. Но она сразу почувствовала взгляд через весь зал, безошибочно нашла его глазами. И опустила голову, тут же разорвав контакт.
Он продолжал смотреть на нее, а она с усилием поддерживала ненужный разговор. Шон не понимал причин такого поведения, вернее, не знал, что именно для нее главнее: то, что она не хочет разбить свою сказку общением с ним наяву, или то, что она не решается подойти к Первому из Хоста здесь, на виду у всех.
Прервав Роя на полуслове, Шон встал, не реагируя на окрик, смешался с толпой. Подошел к пульту, за которым шаманил ди-джей, один из парней Четтера, и что-то ему сказал. Парень явно очень удивился, нырнул с головой в большой ящик с дисками, долго там копошился и наконец распрямился, триумфально потрясая выкопанным с самого дна диском. Пожав плечами, вставил в проигрыватель, и над головами танцующих поплыли незнакомые величественные звуки.
Звуки танго.
Все остановились, озираясь и переговариваясь. Такого никогда не слышали эти стены, никто не знал, как себя вести. Пары распались, люди просто стояли, недоумевая. А Дэлмор, с легкой улыбкой глядя через весь зал в ее расширившиеся глаза, шел сквозь расступающуюся перед ним толпу, по пути одним движением сорвав с себя не подходящую случаю футболку и оставшись в черных кожаных брюках. В конце людского коридора стояла она, в маленьком черном платье, коротком и очень открытом, но элегантном, ничуть не уступавшем туалетам некоторых дам в том ресторане.
Он остановился перед ней, как-то сразу выделившейся из всех подруг, и с легким поклоном подал ей руку, жест приглашения.
Как во сне Сибил вложила в нее свою ладонь, и он прижал девушку к себе, приобняв за талию, шепнул:
– Давай покажем им всем, как это делается?
В ее зрачках заплясали бесенята, девушка резко прогнулась назад, опираясь на его руку спиной, до самого пола, и распрямилась вновь, взмахнув волосами. Танцпол был свободен, только для них двоих.
 Притихшая толпа не сводила глаз с невиданного зрелища, дикого танца неукротимой страсти, вечного поединка мужчины и женщины, влечения и гордости… Оба вошли в транс, здесь их ничто не стесняло, среди своих они могли не думать ни о чем, кроме танца. Смелые, откровенные позы, совершенные тела, гибкость змеи, пластика хищника, огонь в глазах, почти полет. Это было не просто танго, это было священнодейство, ритуал религии свободы.
 Все, кто был в зале, чувствовали что-то необъяснимое, кто-то не дышал, кто-то до боли сжимал руку соседа, а тот ничего не замечал. Нечто странное исходило от двигавшихся в танце, будто не люди это были, а вселившееся в их тела нечто большее.
Последний звук дивной мелодии отзвенел, но никто не двигался. Мужчина и женщина на помосте замерли в сантиметре друг от друга, и напряжение, подобно струне, натянулось до предела, готовое лопнуть. И он преодолел этот сантиметр и поцеловал ее при всех, в тишине…
Кто-то, вряд ли осознавая, что делает, хлопнул в ладоши. Другой подхватил, и вмиг буря, шквал аплодисментов прокатился по толпе, молча отдававшей дань невероятному, неожиданному зрелищу. Когда двое на помосте разомкнули губы, в грохоте аплодисментов проявился ритм, это превратилось в овацию, еще долго не утихавшую, даже когда он поцеловал ей руку в знак благодарности за танец и помог спуститься вниз.
Сибил, вспыхнув, исчезла в толпе, а Дэлмор, посмотрев ей вслед, вернулся на место.
Взобравшийся на стол, чтобы все видеть, Рой при его приближении спрыгнул и свалился на стул, хватая воздух:
– …Ради всего святого, что это было?!..
Шон не ответил, взял со стола бутылку. Рой не отстал:
– Эта девчонка… я ее видел, но… вы что, встречаетесь?!.
В ответ только отрицательное качание головой.
– Ага, сейчас ты скажешь, что это был мираж и обман зрения! И вообще, вы с ней впервые увиделись и просто решили размяться! Не делай из меня идиота, колись!
Шон, понимая, что от Картера не отвязаться, нехотя признался:
– Мы провели вместе одну ночь. Было это почти три месяца назад. Всё.
– А-а, это тогда, когда ты исчез без объяснений и вернулся в непонятном состоянии? Теперь ясно. – Рой помолчал, переваривая. – Так я не понял, вы теперь… ну, официальная пара, да?
– Нет. – Шон горько усмехнулся, глядя в темноту за окном. – То есть я хотел бы, но она против.
Рой в полном шоке открыл рот, а Дэлмор задумчиво продолжил:
– И она права… какое может быть будущее у бандита и шлюхи?
– Подожди, о чем ты, что за?..
– Она другая. Особенная. Она далеко пойдет. И она достойна большего.
– Господи, что ты несешь!..
Шон со стуком поставил бутылку.
– Всё. Сеанс окончен. Больше ни одного вопроса на эту тему. – Встал и вышел на улицу.
Рой в тот вечер выпил гораздо больше, чем обычно, но не накрыло вообще. Он приехал домой с желанием догнаться, однако, стоило ему войти в Джойнт, как навстречу метнулась Бэсс и прижала парня к стене. Отрывисто выдохнула:
– Он с ней спит?!
Глядя на невменяемую подругу, Рой проглотил вопросы на тему: кто – он и с кем – с ней. В неестественном недоумении развел руками:
– Она с Рэд-стрит! Наверняка.
Бэсс не шелохнулась.
– Ты меня понял.
Рой посерьёзнел, отвел глаза.
– Сама видела или рассказал кто?
– И то, и другое. – У Бэсс был совершенно ледяной тон. – Это, знаешь ли, сейчас главная тема для разговоров.
Рой вздохнул, потянул ее в сторону дивана, сел сам и заставил сесть ее.
– Господи, девочка, ну что тебе сказать…
Бэсс казалась застывшей, как из камня, но воздух вокруг нее звенел от напряжения. Рой взял ее за руку, что осталось незамеченным, и негромко мягко заговорил:
– Я не знаю деталей. Да что там, я вообще практически ничего не знаю, он сказал буквально пару слов и закрыл тему. Конечно, между ним и этой девчонкой что-то было, и явно что-то масштабное… Но они не встречаются, даже не общаются.
– Ну да, понятно… – подозрительное равнодушие Бэсс резко, без перехода сменилось яростным огнем: – Да что ты мне втираешь, Картер! Я не слепая, и половина Underworld тоже! Этот танец, это… – она не находила слов. – Господи, как, ну как эта шлюшка сумела? Я ей такое устрою, вмиг забудет, как отбивать…
Бэсс осеклась, в ярости сжимая кулаки. Рой прищурился:
– Ведешь себя так, будто ты ему жена.
Бэсс покраснела, но глаза по-прежнему полыхали злобой. Рой выпрямился.
– Я не вру. То, что между ними было, было давно. И один раз. Несколько месяцев назад. Между прочим, не продолжать отношения – это ее идея.
Бэсс в изумлении переспросила:
– Ее?
– Вот именно. – Рой раздумывал вслух. – Это он сам мне сказал. Чёрт, я слишком мало знаю, чтобы судить… но, похоже, она далеко не дура, если смогла подобрать к нему ключ. И такое впечатление, что она не собирается здесь задерживаться. Я имею в виду, в Underworld вообще.
– Как это?
– А так. Слушай, давай смотреть правде в глаза. Он запал на нее, это факт. Что логично в этом случае для любой девушки с Рэд-стрит? Использовать везение на всю катушку! Стать подругой Дэлмора – это… это… еще никому не удавалось, извини, даже тебе. Это джокер, это двойное зеро! Бэсс, если бы она этого хотела, она давно уже была бы здесь. И ничего бы ты не изменила. Но нет, всё как-то совсем по-другому развивается. Само собой, она тоже в него влюблена, это, чёрт возьми, было видно слепому в их сумасшедшем танце. Но у нее другие планы и другие цели? А также достаточно силы воли, чтобы держаться от него подальше и не поддаться даже на такую провокацию с большой буквы, как он устроил сегодня. Да-а, девчонка действительно далеко пойдет…
Рой помолчал, потом пристально посмотрел на растерянную Флэйм, у которой мелко дрожали руки.
– Бэсс, ты мне веришь? В то, что я на твоей стороне? – Она опустила голову и кивнула. – Тогда сделай так, как я скажу. Веди себя, будто ничего нет. Словно ты не в курсе, словно оглохла и ослепла. Воздержись от любого участия в этой истории. Я знаю, это дико трудно, но ты сможешь. Улыбайся, сплетничай, притворись, что резко поглупела и всё это тебя нисколько не задевает. Иногда, если кругом всё рушится, выгоднее остаться неподвижным, чтобы не попасть под обломки… Только так ты выиграешь. И упаси тебя бог навредить ей хоть чем-то. Даже плохого слова о ней не произноси! Ты же понимаешь, это оттолкнет его только от тебя, но не от нее.
Он вытер слезы с ее лица.
– Я знаю, ты справишься. Жди, и всё решится само собой.
Бэсс сжалась, закрыла лицо и раскачивалась из стороны в сторону, давя рыдание. Рой услышал только:
– Ну почему? Почему… – и, по-братски прижав ее к себе, успокаивающе провел по волнистым волосам.
– Постарайся увидеть хорошее. Раньше его вообще не интересовало в этой сфере ничего, кроме физиологии. Помнишь, я говорил, что его разбудят? Вот это и произошло. Может, теперь тебе будет легче.
Картер замолчал, испытывая странное чувство. Он знал, что последними фразами врал ей, что у нее с Шоном никогда не будет своего танго, что он поддерживает пустые надежды. Но он не мог иначе… Сказать девушке прямо, что ей ничего не светит – значит сломать ее надолго, если не навсегда. Жить надеждой лучше, чем не жить после ее крушения. Понять такую истину можно только самостоятельно, любая преждевременная попытка открыть желающему обманывать себя человеку глаза обречена на провал.
Рой вел Бэсс по жизни, как за руку, взяв на себя великую ответственность за чужую душу. Вряд ли когда-нибудь он дождется за это благодарности, но он не мог иначе.


Несмотря на решение Сибил не получать выгоды от знакомства с Шоном, после того вечера «У Дэна» все стали относиться к ней иначе. Никто уже не смел грубо окрикнуть ее, дернуть за волосы, обругать, а если что-то подобное происходило, то, стоило ей быть узнанной, агрессия сменялась приниженными извинениями. Хозяйка вообще стала шелковой. Сибил невольно была под защитой популярности и авторитета Дэлмора.
Она поняла, что вообще не пересекаться с Шоном просто не получится, они всё равно постоянно сталкивались, и немного изменила поведение. Она не избегала его общества, но подчеркнуто оставалась на позиции дружбы, и он принял ее игру – другого ничего не оставалось. Они проводили время вместе – он с друзьями, она с подругами, в одной большой компании. Постепенно следы неловкости исчезли, и даже Бэсс, прислушавшаяся к мудрому совету Роя, иногда сидела с Сибил за одним столом.
Поэтому никто не обратил особого внимания на то, что однажды Сибил попросила Шона выйти на улицу на пару слов.
Ночная прохлада заставила поёжиться, но до какой-то степени скрыла ее нервное состояние. Она прикурила, тут же бросила сигарету – пальцы сильно дрожали. Шон внимательно посмотрел на нее, слегка встревоженно спросил:
– В чем дело?
Сибил понадобилось несколько секунд, чтобы решиться, и с легким смущением она ответила:
– Шон, я… я выхожу замуж.
Он на секунду отвел глаза. Выражение его лица не изменилось, но голос прозвучал иначе:
– И кто он? Я его знаю?
– Нет, вряд ли. – Она справилась с волнением, и стало немного легче. – Его зовут Патрик. Он из Аризоны, там у его родителей была ферма. Они умерли, и он продал землю, перебрался сюда. Сейчас устроился на верфи.
Шон процедил:
– Фермер.
Она всё говорила:
– Он такой… сдержанный, говорит мало, серьёзный. Кто я такая, он знает. Еще бы, ведь он пришел ко мне как клиент! А у меня, знаешь ли, есть опыт оригинальных продолжений рабочих знакомств… Он поклялся на Библии, что никогда меня не упрекнет. – Сибил немного помолчала. – Знаешь, он хотел купить дом, ну или уплатить взнос, а теперь говорит, что мы должны выбирать вместе. Он прямо так и сказал – чтобы хозяйка знала, как там на кухне и где детская.
Сибил впервые прямо посмотрела Шону в глаза.
– Я хочу быть хозяйкой дома. И я хочу, чтобы в этом доме была детская.
– Зачем ты мне все это говоришь? – Дэлмор сунул руки в карманы. Его голос звучал глухо. Она не отводила взгляда:
– У меня нет ни родителей, ни опекунов, никого. Ты мой единственный друг, почти как брат. Помоги мне, посоветуй, что делать, верить ли ему. Я запуталась, я не знаю, как поступить…
– Даже странно, что ты так доверяешь в этом деле именно мне.
Она не смутилась:
– Мне кажется, ты не желаешь мне зла. Прошу, помоги.
Шон помолчал, глядя в темноту.
– Хорошо. Приходи вместе с ним ко мне. Я поговорю с ним, посмотрю, что за тип.
Она неуверенно предложила:
– Может, лучше встретиться где-нибудь в городе?
– Нет. Приведи его в Квартал. Это будет дополнительная проверка. Если он серьёзно настроен, с чего бы ему пугаться твоих знакомых?
– Ладно. – Сибил кивнула. – Спасибо. Я сделаю так, как ты скажешь.
– Послушай, девочка… – Шон провел рукой по волосам, прислонился к стене. – Я обещаю, что буду объективным… что скажу тебе правду, даже если мне лично будет трудно. Возможно, этот фермер действительно хороший парень. Но и ты обещай мне в ответ, что поверишь, если я увижу, что он с гнильцой. Ты права, я не хочу тебе зла. Нарочно я такого не скажу.
Она улыбнулась и дотронулась до его руки.
– Шон, я не для того прошу у тебя совета, чтобы в нем сомневаться. – Повторила: – Я сделаю так, как ты скажешь. Я тебе верю.
Парень прямо посмотрел ей в глаза.
– Ты его любишь?
Она отвела взгляд,  попросила:
– Не спрашивай меня сейчас. Я отвечу тебе, но позже, хорошо? – На миг обняла его и исчезла в ночи.

У входа в Джойнт уже давно валялась груда ящиков – когда-то их тут свалили и так и не убрали, и теперь на этой горе со множеством уступов было вполне удобно сидеть в хорошую погоду. Улица Квартала просматривалась издалека, и Дэрек, устроившийся выше остальных, заметил первым.
– Эй, Шон, погляди, это не твоя там?..
Дэлмор посмотрел в ту сторону и его глаза слегка сузились. Дэрек пригляделся:
– А кто это с ней?
– Жених, – сквозь зубы ответил Шон.
– Да ты что?! Серьезно?
Рой от удивления чуть не слетел на землю, а Дэрек подтянул поближе автомат, который только что чистил, и непонимающе спросил:
– Он ей что, надоел, а намеков не понимает? Она хочет от него избавиться раз и навсегда? Ладно, без проблем…
– Уймись, Дэр. Мы просто пообщаемся. Хотя ствол …не убирай.
Тем временем Сибил со своим спутником подошли к ним. Патрик оказался довольно высоким, плотным, коренастым парнем с большими руками и неулыбчивым лицом. Он исподлобья оглядел местных, явно заметил, что все вооружены, но вроде бы не испугался.
Сибил встала между ними.
– Привет. Познакомьтесь, – она указала на Шона. – Это мой друг.
Патрик протянул руку, но Шон на это не отреагировал. Нехотя разогнулся, мягко спрыгнул на землю, так, чтобы Патрику пришлось отступить на шаг, кинул Сибил: «Привет», и, наконец, обратился к гостю:
– Ну что, пошли поболтаем.
Парень оглянулся на Сибил, но она уже расположилась на ящиках и весело болтала с Роем о каких-то общих знакомых. Патрик, оставшись без поддержки, снова повернулся к этому странному «другу» с холодными глазами и пошел за ним, стараясь скрыть, что ему не по себе.
Когда они дошли до прохода между домами, Шон развернулся и резко спросил:
– Что тебе от нее надо?
Патрик стиснул зубы, к растерянности и напряжению прибавилось возмущение:
– А кто ты такой, чтобы я тебе это рассказывал?
– Тебе же сказали – друг.
– Друзья разные бывают.
Шон приблизился вплотную, зная, что парню тяжело не отшатнуться, и проговорил с угрозой:
– Не знаю, о чем она думала, когда выбирала такого, как ты. Это ее дело, но тебе придется уяснить – девочка на особом положении, и если когда-нибудь она хоть одним звуком даст понять, что ей с тобой плохо…
Патрик прищурился, раздувая ноздри, ответил не менее угрожающе:
– Я, конечно, вижу, что ты тут крутой, но у нее теперь другой защитник, и это – я. И надо еще спросить, нет ли у нее претензий к тебе.
Дэлмор несколько секунд смотрел на не поддавшегося натиску парня, расслабившись, усмехнулся. Протянул ему руку:
– Шон.
Тот, слегка растерявшись, пожал ее и вслед за Шоном сел на капот старой машины, лишившейся колес и стоявшей здесь просто в роли громоздкого мусора. Оба смотрели на Сибил, смеявшуюся вдалеке чему-то, что сказал Рой. Шон вполголоса произнес:
– Ты действительно собираешься на ней жениться?
Патрик, проглотив удивление от такой осведомленности, кивнул:
– Собираюсь.
– И тебя ничто не смущает?
Тот пожал плечами:
– Да нет. Я знаю, что она не невинна, но…
– Это легко сказано.
– Может, я не очень разбираюсь в людях, особенно в женщинах, но ведь есть такие, ну, прирожденные шлюхи, у которых это в крови. Кажется, она не из таких. Мало ли что бывает, пришлось. Со мной она об этом забудет.
Шон заинтересованно покосился на парня:
– Тут ты прав, она не из таких. Но, может, это ты пока такой покладистый. Что будет, когда ты на нее разозлишься? Вышвырнешь обратно на улицу?
– Жену? Нет… Я же ее люблю.
Шон долго молчал.
– Ладно. Она тебя достойна – это мы выяснили. А вот достоин ли ты ее?
Патрик передернулся:
– Такое впечатление, что я говорю с ее отцом или братом.
– Так и есть, считай, что я ей брат. Мы тут все такие, и кровь ни при чем. Итак, что ты можешь ей дать?
– Ну, я, конечно, не богач, но на жизнь хватает, голодать не придется. Крыша над головой будет, обживемся, я присмотрел ей одну нетрудную работу у нас в конторе. Будем жить, как люди.
– А мы тут не люди, по-твоему?
– Слушай, я мало чего о вас знаю. Только по-моему, Сибил только выиграет, если уйдет из борделя.
Шон встал.
– И тут я с тобой согласен. Ладно, мне некогда.
В двадцати шагах от них давно уже переминался с ноги на ногу паренек из охраны Периметра, явно имевший к Шону какое-то дело, но не осмеливавшийся прервать его разговор. Напоследок Шон еще раз пристально посмотрел в глаза Патрику.
– Я надеюсь, ты понял. Она не должна ни о чем пожалеть. Иначе пожалеешь ты.
И ушел, оставив Патрика испытывать сложную смесь эмоций: некоторое возмущение от унизительности проверки, инстинктивный глубокий страх перед необычным собеседником и крайне неприятное чувство, возникшее при мысли: что же это за дружба такая между этим сильным и опасным человеком и его будущей женой…

Этим же вечером Сибил снова пришла в Квартал уже одна. Позади дома Джойнта была небольшая веранда, пыльная и заброшенная – туда редко выходили, но там имелся шаткий стол и несколько стульев. На веранде можно было поговорить без свидетелей, окна дома туда не выходили.
Едва оказавшись наедине с Шоном, Сибил тут же спросила:
– Ну что? – Она ждала его решения, кусая губы.
Тот ответил не сразу, подбирая слова:
– Единственное, что тебе грозит с твоим Патриком – смертная скука.
Девушка замерла на долю секунды, потом прижала руки к щекам.
– Значит, он серьёзно!  Он действительно этого хочет? Семья, дом…
– Думаю, да, – кивнул Шон.
– О боже… А я… так волновалась.
Дэлмор молча смотрел на счастье в ее глазах. Сибил глубоко вздохнула и посерьёзнела.
– Ты… что ты скажешь – мне стоит это делать?
– Тебе решать.
– И всё-таки? – Она умела настаивать.
– Такое впечатление, что ты пытаешься переложить на меня ответственность! – невесело усмехнулся Шон. – Могу сказать одно: если ты хочешь подняться наверх, он – надежная ступенька.
– Ступенька… – повторила она с таким лицом, будто эти слова раскрылись перед ней другим, более глубоким смыслом. Будто он подал ей идею.
Шон резко сказал:
– Какая разница, что думаю я, важно, что чувствуешь ты!
Сибил медленно повторила:
– Что чувствую я?.. Знаешь, это мечта каждой шлюхи – чтобы честный парень предложил честную жизнь. Лотерея, шанс один из тысяч. Если я откажусь, то ради чего?
Она смотрела на него. Он молчал. Она отвела взгляд и неожиданно улыбнулась:
– Знаешь, на небесах, похоже, что-то заело, и чудеса сыплются в мою воронку чаще, чем надо. Моя профессия – приговор для материнства, это ломается в первую очередь. Я давно знала, что бесплодна, как все, на сто процентов. А вот полмесяца назад пошла к врачу, так, провериться, вдруг подцепила что, перед Патриком неудобно. Оказывается – ничего подобного! Я не беременна, нет, но вполне к этому готова. Абсолютно здоровая женщина после пяти таких лет…
Сибил подняла глаза:
– Это тоже ты. Наверняка. Я слышала всякое о твоих близких, о том, что не жить бы им, если б не твоя кровь. Может, не только кровь?
Он по-прежнему не ответил. Она слегка улыбнулась, опустила голову.
– Помнишь, ты спросил, а я сказала, что отвечу позже? Теперь я могу. Люблю ли я Патрика… – девушка говорила с каждым словом всё громче, и под конец уже кричала: – Ты посмел у меня это спросить? Люблю ли я этого фермера?! Ты, видно, слепой… После всего, что было, ты спрашиваешь меня о любви? После того танго?! Разве могут быть сомнения? Дэлмор, очнись!
– Сибил, меня нельзя назвать честным парнем. И честную жизнь я тебе дать не смогу. А он – может.
Она так же тихо и твердо сказала:
– Поэтому я выйду за него и буду ему верной и честной женой. Пока смогу. Но любить я буду совсем другого человека… Не всегда совпадает то, что чувствуешь, и то, что делаешь. Остается только память.
Сибил встала и сделала шаг к ступенькам, но он задержал ее и развернул к себе, взглянув вблизи в блестящие от слез глаза. Когда они оторвались друг от друга, она мягко отстранилась и беззащитно улыбнулась, а парень хрипло сказал:
– Я запомню тебя такой. Навсегда.
– Спасибо, – одними губами выдохнула девушка. – За всё.
Она ушла, а он остался на пустой веранде за пыльным столом.

Свадьба состоялась в маленькой церкви на границе территорий Хоста и Канала. Молодых венчал юный священник, едва ли намного старше их самих, падре Джино, хороший знакомый Шона. В церкви не было почти никого со стороны жениха, только двое приятелей с верфи, полумертвые от испуга. А вот со стороны невесты… Не менее половины Underworld пришло посмотреть красивую церемонию: Рэд-стрит в полном составе, почти весь Хост, много латинок со смущенными кавалерами. Шон тоже пришел, так же как и Бэсс, которая не могла пропустить радостное событие и подчеркнуто держалась рядом с Дэлмором, как его пара.
Только он вряд ли ее заметил, он смотрел на невесту, на которой, кроме светлого платья, были бриллианты. Те самые.
Все ахнули, когда из дрожащих пальцев невесты выскользнуло кольцо, которое она пыталась надеть на палец жениху, мелодично звеня, желтым колесиком прокатилось по каменному полу и легло у ног совсем другого парня.
Она прижала руки к лицу, а он поднял кольцо и в полной тишине, подойдя к ней, вложил его в дрожащую ладонь. Казалось, Сибил на грани обморока.
Церемония завершилась, молодожены уехали, а все остальные пошли к «Дэну» и устроили грандиозную попойку.