Я сижу в открытом окне, свесив ноги, и курю. Дым сигареты, совсем обычный, серый, окутывает меня, как одеяло. Сквозь это одеяло я смотрю на кипящую внизу жизнь. Вечер уже. Возле мусорки на другом конце двора пробежала собака… Зашипев на нее, с места рванула трехцветная кошка… С дерева, на которое она взобралась, слетели воробьи… Старушка на лавочке, что под деревом, от неожиданности выронила зонтик… Тот раскрылся и полетел по двору…
В окне четвертого этажа дома напротив видны бранящиеся люди. Звуки ссоры долетают даже до меня. Я сижу и пытаюсь понять, зачем нужно ссориться. Это же ни к чему хорошему не приводит… Гораздо проще все решить мирно… Бросив взгляд на это же окно, я улыбнулась. Силуэты целовались.
Дым обнимал меня. Из окна второго этажа высунулась худенькая женщина и позвала свое чадо домой. Чадо не обрадовалась такому развитию событий и стало выклянчивать «еще пятнадцать минут». Но мать была непреклонна, и чадо было вынуждено подчиниться.
Я все еще сидела в пелене густого серого дыма. На лавочку, с которой убежала старушка за зонтиком, приземлились не совсем трезвые люди с гитарой. Гитара тут же зазвучала, и, нестройным хором, была затянута песня Гражданской Обороны. А все ведь действительно «идет по плану»… По плану жизни… И старушка, и зонтик, и воробьи, и кошка, и собака, и мать с чадом, и силуэты… И моя, уже потухшая, сигарета… И мое, уже закрытое, окно…