«Дедушка, голубчик, сделай мне свисток».
«Дедушка, найди мне беленький грибок».
«Ты хотел мне нынче сказку рассказать».
«Посулил ты белку, дедушка, поймать».
«Ладно, ладно, детки, дайте только срок,
Будет вам и белка, будет и свисток!»
И, смеясь, рукою дряхлой гладил он
Детские головки, белые как лен.
А. Плещеев. «Старик»
1. Дедушка
- Вся эта... обстановка... Нужно ли её тащить в новый дом? - недовольным голосом спросил Александр Вадимович, покупающий эту квартирку.
- Везти много не надо: книжный шкаф, стол, кровать,.. - возразил старик.
- Там же есть какая-то мебель.
"Какая тебе разница?" - прочёл по лицу деда Александр. В слух же Виктор Андреевич сказал:
- Но для меня...
- Понимаю. Воспоминания... Как это: "Это жизнь!.." Ладно. Бумаги готовы, Лев Саввич?
- Все бумаги сейчас у нотариуса, - кивнул на Клима Леонидовича агент.
Нотариус перебрал ещё раз документы, разложенные на столе:
- Свидетельства, экспликация, выписки, справки на оба объекта... - нотариус вопросительно посмотрел на Александра Вадимовича. Не дождался реакции: Александр сделал безразличное лицо, мол, сам отдувайся. Нотариус посмотрел на продавца: - Виктор Андреевич, продажа встречная. Вы внимательно осмотрели приобретаемую недвижимость, покупателю понравилась ваша квартира. Если возражений никаких нет, то давайте подписывать договор купли-продажи.
Старик медлил. Он сидел за столом ссутулившись, перебирая левой рукой волосы седой бороды, и только краем глаза следил за находившимися в комнате людьми.
- У вас какие-то сомнения? - опять начал уговоры агент. - Не скрою, что сделка в какой-то степени невыгодна для вас: все-таки квартира в городе и домик с участком в глуши...
"Но там лес, речка, а он давно хочет туда вернуться. Соблазнительно!" - подумал за деда Александр Вадимович. А агент продолжал негромко и убедительно:
- Это разные "весовые категории", но разница... - агент взглянул на покупателя.
- Деньги со мной, - отозвался Александр Вадимович и вынул из барсетки несколько пачек. - Сумма всё-таки справедливая, как и уговорились... Как говорится, на горбушку с медком и молочком хватит, - рассмеялся своей шутке покупатель.
Двое других хмыкнули.
- У меня такое ощущение, что вы хорошо друг друга знаете... - задумчиво пробормотал старик. Он всё ещё сомневался, оттягивал момент решения.
- Если честно, Виктор Андреевич, то мы когда-то жили в одной... - начал было агент, Лев Саввич.
- Это было давно и неправда! - резко прервал его Александр. - Потом сбавил тон и весело сообщил: - Всех нас родила мама и воспитало общество... Но я тут приобретаю квартиру, эти господа - специалисты по недвижимости и юридическим тонкостям. Хорошо иметь таких друзей, которыми можно пользоваться... - Клим при этих словах поморщился и закашлялся ("Чистоплюй! Не нравится?"). - Я ценю честность и компетентность. Я бы не смог без них найти такой подходящий вариант. Да и вы, Виктор Андреевич, не будете жаловаться...
- Давайте подписывать, - поторопил всех нотариус. - Мне очень жаль, но у меня через час ещё одна сделка...
- Внизу ждут рабочие, они перенесут... э... вещи, отвезут и даже расставят их в Вашей новой хате, Виктор Андреевич. Вселяйтесь. Владейте. И живите долго и счастливо. "Хата... проговорился. Ничего, не поймёт!" Но старик пристально взглянул на Александра, заёрзал на скрипучем стуле. Потом сказал:
- Спасибо за хлопоты. Но... деньги за перевозку?..
- Что за вопрос! Эти расходы мы понесем пополам. - он вынул из верхней пачки сотенную купюру и положил её себе в карман.
- Так дёшево?
- Виктор Андреевич, как устроитесь, позовите меня в гости. Я Вам помогу с обустройством... - и подмигнул.
- Господа! Давайте закончим формальности. А потом вы можете беседовать сколько угодно.
- Извините, Клим Леонидович...
- Подписываем?
Виктор Андреевич расправил широкие когда-то плечи и уверенно - тремор кисти, как всегда в таких случаях, пропал - поставил свою корявую подпись.
"Долго же я тебя искал! Хоть ты и отсидел своё, но я выполняю свою клятву!" - Александр позвонил "грузчикам", ожидавшим в грузовичке, и направился к выходу, нисколько не заботясь о том, что произойдёт дальше.
2. Белка
Полтретьего позвонил Лев.
- Санька! - позвал он, и Александр Вадимович сразу понял, что Лёва до чёртиков пьян.
- Санька, ты слышишь? - настойчиво бормотал Лев, смешно и противно растягивая слова.
- Чего те! - грубо прервал его стон Александр. - Ты мне третью ночь спать не даёшь, ссссука!
- Она не вернулась!..
- Ну и хрен с ней, с твоей длинноногой бл... блондинкой!
- Я без неё не могу! Я ей всё обещал, всё отдавал, а она ушла...
- Ха! Удивлён до глубины подсознания! Она тебя уже обобрала до семейных трусов!
- Санька, я боюсь! Что-то надвигается страшное... Помнишь того старика? Он мне приснился. Я думал, думал... Желтые глаза... Не смотри! Это был дед Волк!
- И что?
- Так ты знал?.. Он всё время воет...
- Это у тебя телевизор воет! А на деда Волка я зуб имел с детства! Он мне дудку так и не сделал! - шутканул Александр.
- Сделает... Нет! - заорал вдруг Лев, - уйди, уйди... - телефон он, очевидно, выронил из рук. Слышно было и тяжелое падение Льва, что-то опрокинулось, музыка стихла. Слышно было, как Лев мерзко отплёвывался, рвало?
"Поехать что ли?"
- Леночка! Бельчонок! Убери эту паутину, мне липко... - слышно было Лёвино бормотание. - Да, я пьян, но я протрезвею, я тебя люблю ведь. Ну, что тебе еще дать? Я всего себя тебя отдал!.. Не смейся... Я не алкоголик...
- Лев! - закричал Александр Вадимович, - Держись! Я сейчас приеду...
- Белочка ты моя, я так тебя люблю... Бей меня, бей...
"Белка - доброе животное, позволяет охотникам бить себя в глаз!" - вспомнилась хохма. Кто кого там бьёт? Натянул брюки, свитер... Не на ту белку ты нарвался, друг...
Дверь вскрывали МЧСники.
Лев - слабак, как был им, так и остался - уже ухитрился повеситься.
Алексей Вадимович попытался связаться с его любовницей, но телефон не отвечал. Этот телефон больше вообще не отвечал. Приехала бывшая жена: а у Лёвы и раньше были приступы белой горячки, она постоянно настаивала на лечении... Но он слушал только свою...
В самоубийстве не сомневался никто, даже Алексей Вадимович.
На похороны смог вырваться даже вечно занятой Клим - всё-таки друг детства. Первый из их неразлучной тройки ушёл...
3. Грибок
После поминок, устроенных бывшей женой Льва, "осиротевшие" друзья поехали к Александру Вадимовичу домой.
Они расположились на втором этаже его квартиры, чтоб не мешать уснувшим домочадцам. Александр отыскал где-то среди заграничных бутылок перцовку, накромсал сала, хлеба. Как когда-то.
Разговор не вязался.
Они молчали, бросали малозначащие фразы. И чего-то ждали, какого-то откровения, прорыва. Александр разлил:
- На тему деда Волка говорить не буду: всё уже переговорили. И Лёвка догадался...
- В смысле?
- Он даже ему чудился.
- Чего только в горячке не почудится! - Клим резко вылил водку в рот, зажевал мякишем..
- Прощать Волку его дела я не собирался. И отомстил. Выгодно отомстил! - жестко ответил Александр.
- Ты решил, что это так - ну, идиот! - и "воздал ему по вере". Нда, крепко твоё слово. О чём ещё говорить?
- Такое не прощают! Знаешь, что перед смертью вытворил Волк?
- Ну?
- Не догадаешься ни за что! Он вздумал петь им про срок.
- Не испугал, судя по всему... Да, неожиданно. А "петь" - это буквально?
- Кто его знает!
- А надо было уточнить... - задумчиво произнёс Клим. - Хотя... Уже всё равно...
Помолчали.
- Ты сам не свой. Неужели так тряхнуло?
- Скорее, добавило, Сань. Что у тебя за водка? Пью, пью, а не пьянею! Дерьмо какое-то с перцем.
- Ой, не в горилке дело...
- Ты, как всегда, прав... Проблема с моим сынком... Подсел на психоделики. Основательно подсел.
- Ого!
- Пытался ограничивать его в деньгах - так он продал мою коллекцию...
- Деревянных ложек? Блиииин! Ей же цены не было!
- Я смирился. А его собираюсь в какую-нибудь клинику за границей определить. Денег надо немерено...
- Знаешь, Климушка... Хоть и у меня проблемы, но денег достанем, не волнуйся.
- Спасибо, Сань. Мне своих денег пока хватает. Не деньги главное. Его бы вытащить из этого...
- Хуже иное... Плохо это. Для твоих дел плохо...
- Не надо! Может, из-за этих "дел" и потерял я сына! "Дело"! Что может быть страшнее видеть, как твой единственный сын умирает? Поэтому и увожу подальше... В клинику понадёжнее... Потерял я его. Была надежда, что дело ему передам. "Дело", твою мать! А тут его жизнь вот в этих руках! - Клим уставился на свои руки.
- Победишь болезнь, вытянешь его. Голова-то у него светлая, учился хорошо...
Помолчали.
Александр разлил остатки перцовки.
- Ну, пусть будет Льву земля - хлебом, мёдом и молоком...
Выпили.
Утром из оперативки Александр узнал, что Клима в драке застрелил собственный сын.
На похоронах Александр Вадимович всё время ловил себя на мысли, что гроб ему напоминал сундук...
4. Свисток
- Ты меня достал! Какого хрена! В чёрные риэлторы подался?! - шипел шеф.
- Это личное...
- Нет у тебя, сука, личного! Всё моё! И потроха твои, и дом твой и даже жена!
У Александра отвисла челюсть: такого шеф с ним никогда себе не позволял. Жена при чём здесь?
- Где деньги за последнее дело? Отмазка за убийство мужа?
- Я же всё, что надо, отдал!
- А тебе не было разве сказано, что моя доля выросла?
- Мы же договаривались!
- Теперь прикрывать твою жопу стало себе дороже. Свою бы спасти.
- Да я и так почти всё отдаю...
- Цыц! Слушай, подельничек и молчи. За твои делишки с покупкой квартиры убить тебя мало...
- Это личное!
- А вылезло на всю линию. - цедил сквозь зубы шеф, - Такое гладко сегодня не проходит. Наверху очень недовольны. Я из-за тебя влип, понимаешь? Я! Мне теперь откупаться, о тебе и речи нет! Ты теперь на баальшом крючке. На баааальших деньгах... И деда зря пришил: не он пострелял твоих родителей!
Александр испугался.
- Но это всё твоё "личное" - фигня! Твоих киллерял взяли. Если расколются... Расколются! Зачистить надо было во время! Не нравишься ты мне в последнее время, ой не нравишься! Пшёл вон! И чтоб из кабинета не выходил! Даже поссать! И чтоб не вякал, козёл... Сиди у себя смирно и дои клиентов. Сегодня всё до копейки отдашь - первый взнос твой. И чтоб я не слыхал, что ты ещё что-то на стороне творишь... Придурок. Если мочить, то с умом. Вечером решим, что с тобой делать дальше.
Деньги были меченые.
Александра Вадимовича взяли с поличным.
Уводили, как водится, в наручниках.
Крыши не стало.
Когда его избивали в камере в третий раз - под утро, насмерть - Александр Вадимович услыхал:
- Что, свисток поганый, не свистит уже сопелка? И как тебя, цветного, купили!
И тут всё стало на свои места: "Свисток? Ну, дед Волк! Все свои обещания ты выполнил..."
Бойцы даже приостановили заказанную пытку: мент смеялся кровью. Попросил, штымп, молока с мёдом и кончился.
5. Сказка
Это было счастьем, когда дед Волк - по-настоящему! по мужски! - пожмёт руку, деловито кивнёт пацанам - садитесь же! - а потом продолжает неторопливо заниматься мужицкими делами. То обмёт латает, то сбивает улей, то точит топор...
Всё было основательно и просто. Даже собаки не брехали почём зря - только рычали кому чужому и недоброму. И гнали их по-волчьи, молчком.
А потом, после всех дел - если не мешали "белобрысики" делу - усадит за некрашеный, гладко выструганный стол на залакированную штанами лавку, поставит крынку молока, миску мёда и нарежет удивительно вкусного свежайшего отрубного.
- Ну-ка, сынки, подкрепитесь! Нам нынче в лес бежать, грибников обижать.
Или:
- Рыбка в Вороньей заиграла! А кто русалку-мавку поймает?
А ещё у него был яблоневый сад. И в августе, когда ласточки улетали в три раза - на каждый Спас, надо было собирать яблоки. "Спас любит нас!" А потом дед устраивал пир с мёдом и яблоками. До ночи. Чёрное, как борода деда, небо начинало наполняться звёздами вперемешку с костряными искрами.
Лесные звёзды разгорались, а костёр тускнел, кряхтел, рассыпался в огненную труху. Травяной чай уже не был таким ароматным. Из леса тянуло грибной сыростью. Вымытая ещё с вечера картошка лежала на траве и ждала свой особый жар.
И тогда начинались сказки. Сидящих на бревне ребят дед укутывал в верблюжье одеяло - только носы торчали, - чтоб не простыли.
А сказочником Волк был отменным. Ребята знали, что он - колдун, и ничего просто так не говорит. И каждая сказка несла свою тайну. Которая открывалась в своё время.
Трое "белобрысиков" - Санёк, Лёвка и Клёмик - однажды узнали и свою судьбу.
Сказка была, конечно, о трёх богатырях-защитниках. Один должен был стать воином и геройски защищать народ от врагов. Другой должен был бороться с несправедливостью, горем и нуждой. А третий должен был спасти царевну и любить её до самой смерти. И вместе они будут непобедимой силой. Если будут как следует служить своему делу.
Пацаны даже спорили: кому какая судьба предназначена? До драки доходило. Но клялись никогда не бросать дружить.
Дед - колдовско-смоляные борода и усы; чистые глаза, на солнце - морошково-рыжие, а в тени - зелёные; косая сажень в плечах и... удивительно мягкий завораживающий низкий голос.
Сказки не рассказывал - почти пел. И была у него гитара. Но жаловался на руки: перестали слушаться, и ушло умение... Только изредка перебирал струны, задумавшись...
Деда брали тоже летним вечером. Собак постреляли. Деда били и материли и увезли на "бобике". А Саньку сказали, что это дед сделал. Санёк не верил поначалу, а потом... И суд сказал, что это он.
Без лесника Волка порядку в лесу не стало, он ведь никого не боялся и зверей не давал убивать просто так, для удовольствия.
А домик Волка Санёк сжег. Никто не догадался, хоть и искали. И тогда же, на пепелище решил отомстить за мамку...
Остались невыполненными дедовы обещания. Санька обещал научить делать дудочку, ну, как у пастуха. Льва хотел взять на охоту с биологами и поймать несколько живых белок, чтобы потом выпустить в другой лес, где их было мало. А Климяша очень хотел научиться разбираться в лечебных травах...
Так дед и пропал из их детства.
Тут и сказке конец.
Апрель-май 2009